Грехи поколения. Месть Али

Подъехав к какому-то незнакомому району, где стояло много домиков, подобно разбросанным кускам сыра, Аббас припарковал свою машину возле засохшего дерева и, взяв в руки белый конверт, сказал сестре:
- Пошли, не стоит терять время.
- Мог и предупредить, что тут столько песка будет, - возмущалась Шейха, ступая открытыми босоножками по песочной земле.
Войдя в небольшой домик, где вместо двери весела огромная ткань, сестра с осторожностью осматривала голые стены и деревянный столик с двумя табуретками.
- Садись, - говорил Аббас, поправив своё одеяние и сев за стол вместе с сестрой. – Думаю мы можем с тобой поговорить и помочь друг другу.
- Для этого стоило ехать в эти, забытые Богом края?
- Тут живёт много мигрантов и прочих приезжих в наш город, но лучше тут, где нет лишних ушей и глаз.
- Я слушаю тебя, - сев ровно и поправив свою косынку, сказала Шейха.
- Родившись первым, я всегда рос вторым. Судьба наказала меня, заставив бороться за всё то, что я сейчас имею. Уже будучи у финиша и достижения моей победы, появляется он, тот кто пришёл к нам из самой преисподней.
- Пф, - возмутила сестра. – Он солдат, когда же это дойдёт до тебя? Али не убийца, он военный!
- Я могу продолжить? Спасибо. Кем бы этот выскочка не был, он помешал мне добиться того, к чему я шёл мелкими шагами, ведь ему хватила и одного шага, чтобы забрать всё то, чего я так долго добивался. Либо мы с тобой его вместе убираем, либо он уберёт нас.
- Что ты несёшь? Это мерзко слушать!
- Уверенна? Тогда взгляни на это, - сказал брат, раскрыв конверт и передав Шейхе. – Это то, что от тебя скрывает твой любимый братец, ведь он не можете тебе рассказать правду.
Не понимая, о чём это говорил Аббас, сестра осторожно вынула фотографии из конверта и стала разглядывать окровавленное тело Далиля.
- Что это? – перебирая один за другим фото, дрожащим голосом спросила Шейха. – Нет, Аллах, нет, где Далиль?
- Это он, мне очень жаль, что...
- Это не он, это какой-то старик! Где Далиль! Ты обещал показать его! – швырнув на пол фотографии и встав с места закричала Шейха. – Где он?
- Мне очень жаль, но Али убил его. Ты можешь не верить мне, но есть свидетели, отец, охрана, Абин.
Сестра стояла молча, наполнив глаза слезами и не находя слов смотрела на брата, который сидел на стуле и старался не травмировать и так ошарашенную девушку. Посмотрев на пол, где валялись фотографии покойного мужчины, Шейха села на колени и стала собирать их с пола. Складывая фотографии, девушка постепенно осознавала, что потеряла смысл своего будущего счастья и отца своего ребёнка. Встав с места и прижав фото к груди, сестра села на табуретку и расплакалась.
- Мне очень жаль, - с виноватым видом, говорил брат. – Все просили скрывать это, но сколько я мог молчать, тем более, когда всё и так пошло против меня?
- За, что? – смотря на Аббаса, спросила Шейха. – Почему всё так?
- Почему всё так? – повторил брат. – Я этим вопросом с самого детства задаюсь. Наверное, Аллах покинул нас, когда дед проклял род, а Ахмад оправил отца в мир иной. Мы все прокляты, сестра, только я, пытаюсь хоть что-то сделать, чтобы избавиться от этого, а вы....
- Али не убийца, - резко сказала Шейха. – Ты ужасный человек, Аббас.

- Что? Я?

- Ты ради денег слеп, ведь один брат проливал кровь, чтобы найти семью, а ты проливаешь кровь, чтобы избавиться от этой семьи.
- Он застрелил твоего жениха, может ты примешь меры сестра? Либо мы действуем вместе, либо...
Шейха встала с места и подойдя к Аббасу, сквозь слёзы улыбнулась. Брат также встал перед сестрой ровно и не менее довольно улыбнувшись продолжил:
- Либо я вынужден буду убить тебя.
Сестра засмеялась в голос и со всей силы влепила пощёчину брату.
- Да ты трус! Сволочь и провокатор! Ты жалок, как и твоя тётя, ты мерзок также, как и твои поступки!
- Замолчи!
- А я не буду молчать, я ведь прекрасно помню, как с самого детства ты подлизывался к тёте, лишь бы уметь чувствовать себя выше отца. Ты жаловался на нас деду, лишь бы всем доказать, что ты главнее нас, ты был и есть слабаком!
- Дрянь! – выкрикнул Аббас, стукнув Шейху по голове.
Ударившись об стену и уронив фотографии на пол, сестра не остановилась и продолжила задевать брата:
- Ты трус и слизняк, помни это! Ты с девства ненавидел своих родителей и был против родной матери, любя её врагов.
Аббас схватил шейху за косынку, сжав вместе с волосами и со всей силы швырнул девушку на стол.
- Бей меня сколько влезет, шакал. Животное мать родную не тронет, а ты..., кровь от крови убивать готов, ради того, чтобы брюхо золотом набить!
- Давай, предательница, утешай себя этой бессмысленной истерикой, защищай того, кто убил твоего жениха!
- Далиль жив! – закричала Шейха. – Мёртв будешь ты и я добьюсь этого!
Брат набросился на сестру, со всей силы кинув её на пол и ударяя по голове, девушка пыталась ударить Аббаса руками и ногами, панически рыдая и крича.
- Оставь меня! Зверь!
Но брат словно не слышал выкрики Шейхи и продолжал бить её по голове, стараясь не оставлять признаков побоев на лице девушки.
- Не бей! У меня ребёнок! Ребёнок у меня! – разрыдавшись и закрывая голову руками, кричала Шейха.
Аббас остановился и встав с места потянул сестру за волосы, оттащив её в середину комнаты, наблюдая, как она без остановки плакала, старясь встать с места.
- Какой ещё ребёнок? – удивился брат и заехал сестре рукой по губам, смотря, как Шейха упала на спину, снова стараясь встать с места. – Ты, тварь, далась ему, до брака?! Позор! Дешёвка! Ты опозорила нашу семью! – подойдя и кулаком ударив Шейху по затылку, кричал Аббас. – А знаешь, я не буду тебя убивать, ведь теперь я знаю то, за что отец сам тебе шею скрутит. Умрёшь от рук великого Ахмада, а я отправлю на тот свет твоего Али, считай это мой тебе предсмертный подарок за то, что твой братец уничтожил твоего любимого.
- Оставь нас в покое, пожалуйста, - сквозь слёзы умоляла сестра.
Но брата было не остановить. Схватив Шейху за волосы, Аббас потащил сестру к раковине и, открыв кран с холодной водой, быстро начал умывать ей лицо.
- Замолчи и соберись, мы едем домой, если кому-то хоть слово скажешь, знай, что я убью каждого и тебя в том числе.

***

За окном стемнело, а дорогу домой я нашёл сам, не дожидаясь брата и сестру. Взяв свой рюкзак с пола, что лежал возле моей кровати, я сложил в него пару футболок, штаны и рубашку. В спальню вошла Рания и улыбнувшись мне спросила:
- Куда это ты собираешься?
- Хочу туда, где мне хорошо. Раньше я думал, что это там, где мой дом, а теперь понимаю, что мой дом там с кем мне было хорошо.
- Я рада, что ты вернулся и в тоже время сожалею, что всё именно так и сложилось в нашей жизни.
- Ничего, ни всем же на земле жить сказкой, кто-то живёт и так, как мы, а кто-то и хуже, - улыбнулся я девушке.
Рания поправила свою чёрную косынку, пряча за ней свои волосы и подойдя ко мне, крепко обняла.
- Дом там, где хорошо твоему сердцу. Тут твоё сердце настрадалось, но ты не покидай нас насовсем, пиши, звони, без тебя нам будет плохо.
- Обязательно, тётя.
Заметив, что за моей дверью проскочила чья-то тень, я понял, что это сестра вернулась. Отойдя от девушки и подойдя к спальне Шейхи, я дёрнул за ручку, но дверь была заперта.
- Шейха? –спросил я, постучав по двери. – Всё хорошо?
- Оставь меня, - раздался дрожащий голос сестры.
Понимая, что Аббас всё же что-то натворил, я прямиком спустился вниз и пройдя зал и кухню, вошёл в холл, где, сжигая какие-то фотографии в пламени камина, стоял брат, внимательно наблюдая за дымом. Осторожно подойдя к нему и наблюдая, как он кинул в огонь какой-то белый конверт, я с любопытством спросил:
- Где вы были?
- Это не важно, - не отрывая взгляда от костра, ответил Аббас.
- За окном жара, ты живёшь в стране, где капля ветра – это радость, а ты разжигаешь камин? Отвлекись от огня и поговори со мной.
В холл также вошёл отец, абсолютно не мешая нам, встав с боку и с интересом слушая нас.
- Я ей всё рассказал, она знает про Далиля, - тяжело вздохнув, сказал мне брат. – Она разрыдалась и не может до сих пор успокоится.
- Кто тебе позволил?! – грозно выкрикнул Ахмад, покраснев подобно томату.
- Ты для этого уехал с ней из дома? – всё не доверяя, допрашивал я брата.
- Нет, мы общались по другим делам, но слово за слово и сами понимаете, пришлось рассказать.
- Как она сейчас? – всё хмуря брови от гнева, спросил отец.
- Не знаю, всю дорогу плакала, сейчас может успокоилась.
Ахмад вышел из холла, а я всё внимательно разглядывал брата, который на удивление выглядел очень спокойным. Понимая, что Аббас намерен добиваться своего и не жалеть при этом никого, я впервые решил для себя оставить бой первым и уйти ни с чем. Подойдя к брату, я погладил свою щетину и сказал:
- Я ухожу.
- В смысле?
- Ты победил, только оставь всех в покое.
- Не понимаю тебя, поподробнее пожалуйста.
- Я подпишу завещание о переходе наследства полностью в твои руки и улетаю в Грузию, ты прав, это всё не моё. Я вырос в бедности и не имею понятия, что такое власть, и какого это, убивать своих ради выгоды.
- Не уже ли ты одумался? – не скрывая радости, спрашивал Аббас. – И когда же...
- Завтра, - прервал я. – Завтра я поговорю с сестрой и вечером мы всё подпишем. Доброй ночи, брат мой.
- Ночи доброй, Али.
Больше ничего не говоря Аббасу, который не скрывал своего победного вида, я направился к себе. Эта ночь для всех была беспокойной, как для матери, что с Ахмадом обсуждали поступок Аббаса, так и для самого Аббаса, что радостно говорил Халисе, о моём решении и долгожданной победе. Сестра всю ночь провела в слезах и муках, осознавая то, что Далиля больше нет. Прозвучал утренний Азан, город проснулся для совершения молитвы, а я открыл глаза и смотрел на потолок, всё утешая себя тем, что Шах не требует мести, а хочет, чтобы я изменился и свалил из этого проклятого дома навсегда. Удивительно, но у всех нормальных людей – это счастье жить со своими родными, видеть их каждый день, радоваться их здоровью, а у меня всё наоборот. Я надеялся обрести счастье найдя своих родителей, а обрел мерзкого брата, несчастную сестру, более несчастную мать и отца, которой был помешан на наследии и его переходе в нужные руки.

Надев белоснежную рубашку, которая так подходила моей смуглой коже, расчесав свои чёрные волосы и выйдя на балкон, я посмотрел на фонтан, где купались два голубя, украшая собой прекрасное утро в городе где впервые я ощутил ветер.
- Сынок? – раздался мамин крик.
- Да, я в комнате.
- Али, это правда? Ты решил уехать?
- Мне не спокойно тут, мама, - ответил я, выйдя к матери и обняв её. – Этот дом меня с ума сводит, стены давят, а Шах постоянно мерещится, умоляя не убивать никого. Мне будет проще, если я покину отчий дом.
- Мы с Ахмадом столько ждали тебя, сынок, а ты так просто бросаешь нас и...
- Мам, - перебил я Кристину. – При всей моей любви и уважении к Вам, я вырос другим человек с другими взглядами на жизнь и моё место в другом городе с другими людьми.
- Мой красавец, - неожиданно сказала Крис, протянув руку к моей щеке и нежно гладя моё лицо. – Именно таким я впервые увидела твоего отца, и он внушил мне столько доверия, что я, не шевеля мозгами кинулась за ним, попав сюда, совершив ошибку и это мой крест, но я не хочу, чтобы этих ошибок совершали мои дети. Я знаю, что ты любишь грузинку и хочешь быть с ней. Будь там, сынок, где ты искренне счастлив.
Я улыбнулся матери и крепко обнял её, стараясь как можно крепче сдавить её хрупкие плечи. Похлопав меня по спине, Кристина вышла из комнаты и поспешила на кухню, а я направился к сестре, осторожно дёрнув ручку и войдя в спальню. Дверь на балкон, а также окна были нараспашку открыты, создавая сквозняк и играя лёгкими шторами, что разлетались в стороны от ветра. Шейха лежала на кровати в позе эмбриона и постанывала от боли. Не понимая, что с ней, я моментально обнял её, стараясь посадить ровно и выкрикнул:
- Что такое? Что случилось?!
- Не кричи, - сквозь слёзы, произнесла сестра. – Мне больно, но никто не должен знать.
- Тебя надо отвезти к врачу, это не дело так...
- Нет, - отрезала Шейха. – Я справлюсь, лучше скажи мне, кто убил Далиля?
- Я сочувствую, я хотел тебе рассказать, но не знал, как это сделать, - ответил я, виновато теряя взгляд от сестры.
Шейха выглядела ужасно, растрёпанные локоны волос, как у сумасшедшей, мешки под глазами и абсолютное отсутствие блеска в глазах. Сестру не смущало, что она сидела возле меня в длинной ночной рубашке, осторожно сжав рукой свой живот, она встала с места и сказала:
- Я не знаю кому верить, Али, а кому нет, но я знаю одно, если выживает хороший, то злой обязан умереть. Если ты виноват, то надеюсь я тебя больше в нашем доме не увижу.
- Что? О чём ты говори....
- Уйди, брат мой.
- Шейха! – возмутился я, встав с места. – Я знаю, я не подарок, но я....
- Уйди из моей комнаты, - повторила сестра, протянув мне свой розовый блокнот.
Понимая, что Шейха не в состоянии со мной говорить и слушать меня, я недовольно выхватил из рук её дневник и вышел из спальни. Забрав из своей комнаты свой рюкзак и затолкав в него её блокнот, я поспешил покинуть этот дом.
- Ты это куда? – с удивлением спросил Ахмад, наблюдая, как я спускался по лестнице.
- До свидания, отец, я наконец-то свободен.
- Что? Что это значит, Али? Объяснись сейчас же!
Но я даже не ответил мужчине и обойдя зал увидел маму и Ранию, которые с улыбкой подошли ко мне и крепко обняли. Пожелав мне удачи и счастья, я оставил женщин и вышел во двор, где мне на встречу шли Аббас и Вамид. С улыбкой посмотрев на них, я закинул рюкзак за спину и сказал:
- Что же, брат мой, ты умудрился свалить убийство Далиля на меня в очередной раз прикрыв свой трусливый зад.
- Ты бы по легче с оскорблениями, - возмутился Аббас. – Куда ты собрался?
- Я улетаю, но за твою выходку, имущества тебе не перепишу, пользуйся им пока меня нет.
- Стой, мы так не договаривались! – злобно выкрикнул Аббас.
- Слушай ты! – схватив брата за ворот, выпалил я. – Скажи спасибо, что я всё бросаю и ухожу, не марая свои руки о твоё трусливое тело.
- Ты полегче будь, - толкнув меня в грудь, вмешался Вамид.
- Ты кто, я не понял? Ещё ты мне тут что-то говорить будешь?
- Хорошо, убирайся, - недовольно сказал Аббас, поправив свой воротник. – Но, чтобы ноги твоей тут больше не было, с твоим приходом всё наизнанку у нас, может с твоим уходом порядок восстановится.
- Я очень надеюсь, - грубо посмотрев на брата и Вамида ответил я и махнул рукой охране, чтобы они распахнули ворота.
В след за мной бежал отец, стараясь докричаться, чтобы я остановился, но железные ворота закрылись, как и закрылась для меня адская жизнь в доме проклятого рода Аль-Рани. Такси мчалось по широкой дороге, а я всё считал минуты, когда наконец-то взлечу и покину этот душный город возле персидского залива. Наконец-то долгожданный аэропорт, толпы людей с чемоданами и я, рассматривающий монитор с расписанием вылетов. Простояв небольшую очередь, я подошёл к приятному на вид мужчине и спросил:
- Здравствуйте, извините, я бы хотел приобрести билет на ближайший рейс до Грузии.
- Конечно, Ваши документы пожалуйста.
Я протянул мужчине свой паспорт и загран, с волнением дожидаясь момента, когда покину этот город. Что-то вбивая в своём компьютере, а потом внимательно разглядев меня, мужчина спросил:
- Вы сын Ахмада аль-Рани?
- Да, это я.
- Слышал о Вашей истории, сочувствую, рад что Вы обрели семью.
- Спасибо, - делая вид, что мне приятно это слушать, улыбался я сотруднику аэропорта.
- У Вас есть виза? – что-то печатая за компьютером, поинтересовался мужчина.
- Нет, она сейчас обязательна?
- Её оформляете на месте прибытия, хорошо я Вам сейчас всё сделаю, пока можете посидеть и подождать, - приятно ответив мне говорил мужчина, вернув документы.
Пройдя к кожаным креслам, где сидели люди разных наций и о чём-то беседовали, я устало навалился на сидение и ждал своей очереди. Прошло пару минут, и я закрыл свои глаза, вслушиваясь в разговоры мужчин и понимая, что вот он и пришёл конец моей истории.
- Али..., - резко раздался шёпот Шейхи.
Раскрыв глаза и посмотрев по сторонам, я понял, что мне это послышалось. Протерев глаза рукой и сев ровно, я посмотрел на свой рюкзак и, долго не думая, вынул из него блокнот сестры, который весь был завязан разноцветными ленточками. Осторожно размотав его и с улыбкой рассматривая детские записи своей сестры, я вспомнил, как она любила лежать на полу и постоянно что-то там записывать. Все эти рисунки разноцветными карандашами, наклейки и вырезанные фотографии, где я, Шейха и мама всегда рядом, вызвали во мне глубокие и тёплые чувства.
- Извините, - отвлёк меня пузатый мужчина. – Не подскажете, как пройти к стойке регистрации?
- Я сам тут первый раз, - ответил я, пожав плечами.
- Ладно, простите.
- Ничего, - провёл я незнакомца взглядом и перелистал пару страниц из дневника, где всё было изрисовано сердечками и исписано именем Далиля.
Покачав головой и понимая, что я теперь для сестры стал врагом, благодаря Аббасу, я тяжело вздохнул и положил дневник в сумку, не заметив, как из него выпала зелёная бумажка.
- Господин-Али, - обратился ко мне мужчина. – Есть вылет через четыре часа, оформить?
- Да, давайте.
- Вам бизнес-класс или...
- Самый обычный.
- Хорошо, у Вас упало что-то.
Посмотрев на пол и увидев зелёную бумажку, сложенную пополам, я поднял ей и крикнул:
- Спасибо.
- Не за что, сейчас можете подойти и оплатить.
- Да, конечно, - встав с места и вынув деньги из кармана, ответил я.
Мужчина с улыбкой пересчитал деньги и отдал мне сдачу вместе с авиабилетом.
- Рад, что смог помочь Вам.
- Спасибо, мира тебе.
- И Вам, Господин.
Я улыбнулся любезному сотруднику авиакомпании и направился к кафе, где заказал себе стаканчик кофе с горьким шоколадом. Сев за стол и раскрыв зелёную бумажку, я с интересом принялся читать:
«Дорогой мой Али, я, как и ты росла с ненавистью к отцу. Я в этой жизни смогла полюбить только двух мужчин: это Далиля и тебя. Я не знаю, кто убил отца моего ребёнка и за что, но я знаю одно, виноватый в этом не должен жить. Аббас сказал: что это сделал ты, а я же верить в это не хочу».
- Ваш кофе, - поставив на стол белый стакан, прервал меня мужчина.
- Да, спасибо, - растерянно ответил я и снова уставился в текст.
«Брат избил меня, а когда узнал о моей беременности сказал, что расскажет отцу, для моей скорейшей смерти. Я знаю, мы никто, чтобы вершить судьбы других людей, но я хочу, чтобы убивший Далиля покинул этот мир. Если это сотворил ты, мой брат, то знай, что для меня ты больше не существуешь..., но если это сделал Аббас, то знай и то, что он вместе с Вамидом кормил тебя психотропными веществами, а после с помощью муллы-Саида пытались загнать тебя в психушку. Шаха он пристрелил потому, что твой друг узнал его и где-то видел. Аббас родился с чувством выгоды и расчёта и живёт с ней до сих пор, так не позволь ему заполучить и реал из нашего богатства, да Бог не любит убийц, но Бог приветствует справедливость. Теперь я рассказала всё и с чистой совестью покидаю этот мир, Ин Ша Аллах отец моего ребёнка обнимет его, и мы будем счастливы там, раз тут не получилось.... Люблю тебя, Али».
- Нет! – выкрикнул я, вскочив с места. – О, Аллах, Шейха, нет-нет.
Ничего не соображая я выхватил с пола рюкзак и выбежал из аэропорта. Сломя голову я кинулся к первой машине и просил отвести меня домой. Наконец-то какой-то мужчина согласился и быстро направился по указанному адресу. Перечитывая письмо снова и снова, я молил Всевышнего не позволить сестре совершить глупость, даже не подозревая, что, плотно замотав верёвку вокруг шеи, Шейха залезла на перила балкона и расправив руки смотрела на небо. Всё торопя водителя, я впадал в паническое состояние и старался успокоить себя, понимая насколько далеко зашёл Аббас. Перепуганный водитель давил на газ, а я всё сильнее питал ненависть к брату, который сидя на кухне с Вамидом даже не догадывался, что на втором этаже, сделав шаг в неизвестность с балкона вниз кинулась родная сестра. Плотно завязанная верёвка между перилами и на шее, моментально сломала девушке позвоночник оставив её шататься из стороны в сторону. Моё сердце резко укололо, а водитель завернул за угол и выкрикнул:
- Потерпи, дорогой, подъезжаем.
- Ещё долго?
- Пару минут и на месте.
- Каждая минута драгоценна, - с грустью сказал я, скомкав в кулаке записку сестры.
Наконец-то я увидел знакомые ворота и, вынув деньги из кармана, передал их водителю, а сам вылетел из машины и помчался к дому. Ворвавшись в зал и увидев маму и Ранию, которые пили кофе, я выкрикнул:
- Где Шейха?!
- Али, что случилось? – перепугано спросила Кристина, встав с места, но ничего не ответив я побежал на второй этаж.
- Это Али был? – с удивлением поинтересовался Ахмад, выйдя из холла вместе с Аби.
- Да, что-то случилось, про Шейху спрашивал, - с волнением ответила Крис.
Я ворвался в спальню сестры и осмотрев пустую комнату, выбежал обратно, пробегая и заглядывая в спальню родителей, комнату Халисы и свою, где также было пусто.
- Что случилось? – поинтересовалась у меня Халиса, выйдя из своей спальни.
- Ты не видела сестру?
- Она вроде не выходила из своей комнаты.
- Сын, ты вернулся, - радостно сказал отец, подойдя ко мне и внимательно посмотрев в глаза.
Заметив мой взгляд полный страха и растерянности, Ахмад нахмурил брови и сменил свою радость на страх, не понимая, что так взволновало меня. За спиной отца, по лестнице поднялась и мама, и Рания, и Аббас с Вамидом, но никому и ничего не говоря, я обошёл всех и спустился вниз, выбежав во двор. Обойдя дом и направившись к саду, где бродил непривычно холодный ветер, я надеялся увидеть сестру на скамье, где она любила сидеть, но и тут было пусто. Осторожно подойдя к фонтану, где приятным журчанием разливалась вода, я увидел всплывших со дна двух мёртвых голубей.

Вслед за мной вышла вся семья и с интересом следила, что я делаю и куда пропала Шейха. Протянув руку к птице и не успев её коснуться, я услышал крик Рании. Горничная закричала, смотря на балкон и увидев качающееся тело Шейхи над скамьёй, а за криком Рании последовали и крики матери и Халисы.
- Дочка! – выкрикнул отец и помчался домой, вместе с женой и сыном.
Я поспешил за ними наблюдая, как Рания и Халиса стояли в полном ужасе, оплакивая измученный вид покойной девушки. Ахмад и Аббас тут же ворвались в спальню и осторожно затащили сестру в комнату, уложив на пол.
- Доченька, ну зачем? Зачем ты так? Шейха! – бледнея и теряя силу голоса, спрашивал отец, быстро развязывая узел на шее дочери.
- Шейха! – истерическим голосом кричала мать, упав на колени и стараясь обнять своё дитя.
Аббас сел на пол возле сестры и с ужасом смотрел за происходящим, не веря своим глазам, что Шейха решилась на такое. Я вошёл в комнату последним и молча наблюдал, как отец и мать без остановки дёргали бледное тело моей сестры, стараясь привести её в чувства, оглушая комнату своими криками.
- Абин! – закричал отец, встав с места и уводя Кристину из спальни. – Аби!
- Да, господин.
- Уведи её отсюда и вызови помощь.
- Оставь меня, - выкрикивала Кристина, вцепившись в руку дочери. – Доченька, ответь мне, Шейха!
Мама будто не понимала, что делала дочери только хуже, тянув её за руку и таща по полу. Аббас тут же стал разнимать руку матери, помогая Абину и отцу вывести Кристину из спальни. Тихонько обойдя рыдающую мать, я сел коленями на пол возле тела сестры и осторожно поправил её растрёпанные волосы. Шейха была холодная, а взгляд пугающе пустой. Осторожно опустив её веки, я взглянул на брата, который сидел напротив меня и с ужасом пытался переварить происходящее в своей голове.
- Тебе даже руки марать не пришлось, - улыбнулся я Аббасу.
- В каком смысле? Думаешь это я...
- Думаю? Нет, что ты, я не думаю больше. Пока я думал, я упустил возможность, которую изначально должен был совершить.
- О чём это ты?
- Увидишь, потерпи, - ответил я брату и нагнулся к лицу своей сестры, нежно поцеловав её в лоб.
- Выйдите! – грубо сказал нам отец, сев возле дочери.
Я и Аббас встали с места и не споря с отцом, покинули спальню. Ахмад осторожно обнял свою дочь и разрыдался, не находя в себе силы держать боль и мучение, что постигли его от увиденного горя. Этот день закончился ужасно для всех членов нашей семьи. Халису госпитализировали, как и отца, который не смог из-за болей в сердце попасть на похороны, которые провели до заката тихо и без шума, ведь слух о суициде пробежался быстро по городу и снова все люди шептались о проклятом роде Аль-Рани. Среди пришедших на кладбище мужчин, я увидел отца Далиля который со строгим видом смотрел на яму, которую засыпали песком. Аббас и Вамид стояли молча, с довольно прискорбным выражением лица. Заметив, что я молча сверлил брата взглядом, Аббас вместе с другом решил покинуть место захоронения, а отец Далиля напротив, подошёл ко мне и похлопав по плечу, сказал:
- Мои соболезнования, да простит её Аллах.
- Ин Ша Аллах.
- Есть предположения почему она так?
- Есть, господин, и я это так просто не оставлю.
- Али, - грустно вздохнув и внимательно посмотрев на меня, спросил мужчина. – Мой сын, он как-то связан с этим?
- Господин, я даю Вам слово, всё будет так, как оно должно быть, я лично об этом позабочусь и боли не будет ни в моём, ни в Вашем сердце.
Мужчина с трудом улыбнулся мне и похлопав по плечу ушёл, будто и так всё понимая и доверяя мне.