Глава 10
Стук в дверь. Глеб Деньгаев идёт в коридор, смотрит в глазок, задаёт закономерный вопрос. «Это пожарные. Подозрения на утечку газа». «Почему именно в мою квартиру? И не похожи вы на пожарных». «Мы работаем в штатском, откройте, пожалуйста». «А вы во все квартиры на лестничной клетке постучали или только в мою?». «Во все». «Я вам не открою».
Они продолжали стучать, но Деньгаев догадывался, о чём этот стук и не открывал. Утром он вышел из подъезда на службу, но сзади его свалил с ног твёрдый звон, кроссовки по рёбрам, швырнули в багажник, захлопнули, увезли. Да, он догадывался, что рано или поздно так всё закончится. Вытащили, вокруг деревья, били, снимали на камеру, заставляли извиниться перед Региной. «Я не буду извиняться». Среди бьющих фигурировал красный спортивный костюм. Вскоре, когда они прекратили и уехали, Деньгаев оказался заперт в неподвижном мешке с ломанными костями. Через несколько дней его найдут и увидят последнее сообщение Кате: «Подойду в 11, поговорим?».
Спальный район, разукрашенный в ночь. Фигуры стояли у машины с одной открытой дверью и сильно разговаривали. Среди них был тот самый красный спортивный костюм, мясистый парень, напоминающий огромного младенца, блондин миниатюрного роста с залысинами, расширившими лоб и оставившими на голове узкий гребешок, рыжий (по-настоящему в отличие от ключевого Рыжего) парень со светлыми ресницами и Регина, которая сидела внутри салона открытого, свесив ноги.
-Да, щас бы химочки старой доброй, - сказал костюм, - А то я уже думаю, где бы бабок щас срастить, химки...
-В натуре, Шайко, срасти пацанам, - сказал блондин, - Можешь сделать такое?
-Конечно может, он же богатый, - сказал рыжий.
-Ага, да ладно, - сказал костюм.
-Шайко, а ты меф нюхал? – спросила Регина.
-Ну было дело.
-И как?
-Ну на самом деле заебись. А чё, слухи ходят? (Гогот) Кто сказанул?
-Так ты всем это рассказал, слышишь, - сказал рыжий, - Ты мне это рассказал...
-Так я сказал никому не рассказывать.
-Ну я не рассказывал, допустим, кто-то другой мог так-то рассказать. Нах ты всем рассказываешь? Понял, сто человек находит, всем рассказывает, «Бля, не рассказывайте только никому». И в итоге все в курсе и все между собой молчат, умалчивают.
-Ну как сказать, умалчивают, - сказала Регина, - Я же узнала об этом.
-Ага, между собой молчат, - сказал костюм, - не обсуждают тему. Да ещё как обсуждают. А хули, сижу с Машей, нюхаю меф и вообще по кайфу.
-Так ты в курсе, он короче рассказывал, когда богатый был, пока его девочка на работе, по стрипухам ходит, бабам наличку заряжает.
-Так прикинь как Юля разозлилась, то что узнала, что я был в приватке.
-Чё говорила?
-Ну типа «Ты дурак». Я короче на следующий раз меня зовут в стрипуху, ну я отпрашиваюсь, говорю: «Юля, можно в стрипуху сходить?». Она говорит: «Можно с тобой?». «Да не, мы там с пацанами». «А, ну понятно, можешь короче собирать вещи, сваливать». Короче не пошёл. В стрипуху. В следующий раз это уже было по весне. Юля короче работала, звоню: «Ало, я в стрипуху пойду». А я в кальянку сначала мы с типом поехали покурить, потом хуяк в стрипуху поехали, а этот тип оплачивал, он там любил сотку оставить, ну короче заряженный тип. Короче поехали в стрипуху, сижу, короче приходят тёлки, садятся, короче берёт мою руку за жопу, за сиськи лапаю, я короче в ахуе, но я не против. Сижу такой тыры пыры, общаюсь, они капец на это разводят на бабки конкретно, на всё разводят. Ебать они там на пилонах красиво двигаются. Не, ебать там охуенно, сука, без трусов, без лифчика, вообще без ничего, голые, единственное вот эта, у них чисто вот из одежды вот эта, сука, ебучая повязка и из этой повязки торчат бабки, пятёрки, в курсе.
-Да ну, - сказал рыжий, - Я трахал стрипуху как-то, тело у неё огонь, но лицо Моргенштерна.
-Ток ребят, никому не рассказывайте это всё.
-Да конечно не расскажем, все и так всё уже знают, никого уже не удивишь.
-У меня в курсе, - продолжал костюм, - есть стрёшка, я бабе сегодня отправил. Была трёшка, думал Никодиму отдать долг или бабае какой-то отправить. Да не, ебать я раньше Юлю тоже заряжал, на губы ей деньги давал...
-А когда ты мне бабки отправишь? – спросил рыжий, - Когда ты мне трёшку отдашь? Ты тёлке скинул трёшку...
-Ну и чё? А такого, ну тёлке отправил.
-Да похуй, а мне можно долг вернуть, когда у тебя деньги лишние.
-Ну как они были лишние. Вон гучи купил.
-За скока? За тыщ тридцать?
-Да ебать, гучи оригинальный у тебя есть?
-Ты чё, ахуел?
-Ну в гучи буду гонять.
-А когда долг вернёшь?
-А чё лучше, долг мне отдать или Шайко в гучи?
-Ты должен, блядь, расставлять приоритеты, у тебя бабки дохуя раз уже были на руках, хули ты мне долг не отдал?
-А чё щас разбираться, давай по утру выйдем запиздимся.
-Ты мне в натуре скинешь бабки уже?
-Ну бля, у меня нету.
-Ну щас нету, ну так будут.
-Ну как будут, обязательно. Никодим, а чё у вас, кстати, там с Калыгой?
-Ну он мне записывал гс, что он мне сломает ноги, и если я напишу заявление... ОН ПРИДЁТ ПОРВЁТ ЕГО НАХУЙ. Он типа свистит, ему похуй.
-Он же тебе не про ноги писал, - сказал блондин.
-Ну да, он сказал, мне похуй, что с тобой сделают, мои парни, а вот если я тебя встречу, там вообще пизда. Короче я в кефасе сижу со своим кентом, ещё одним типом и пришёл нынешний мой кент. И чё-то я вижу всякая мишура вот эта шавканская, чёто вижу на нас поглядывают, мы на них. А я понимаю, что мы вчетвером, а у меня кент фляга ебаная, он свистит пиздец, он вообще, он вообще просто всех ебашит, он ребёнку пизды даст нахуй спокойно, ему вообще похуй. Я про Данича, - глянул на блондина, - И короче сидим такие, сидим. Я вижу, тип идёт в харике, я такой да ну нах, чёто мне это не нравится, а это Калыга заходит. С нами здоровается, со всеми здоровается, он так надо мной встаёт и такой (надменным тоном): «Здорово, пацаны. Вы откуда будете?». Я говорю: «Зминка, ебать. Мыстные нахуй». «Чё пацаны. Как гоняете?». «Я аполит». «ДА НУ НАХУЙ, ПАЦАНЫ. АПОЛИТЫ ЗАВЕЛИСЬ». Ну я мобилу убрал по фасту. И он такой: «А чё, пацаны как гоняют?». «Да пацаны не гоняют». А у меня кент со стволом бля сидит, а не, у него тогда нож был огромный.
-А чё, Данич бы поножовщину там устроил? – спросил блондин.
-Он бы их потом ещё виноватыми сделал. И короче мы стоим, общаемся. Туда-сюда. С кем контакты имеете, с кем гоняю, с кем общаешься. Ну есть типа знакомые. Чё за знакомые? Ну как с лвой, так и с правой стороны. А, ДАЖЕ ТАК? А кого из левых знаешь? Хорошо знаю Бадоса, Акабова. А, АКАБОВ? Ну постояли, пообщались, добавили друг друга в ВК. И потом он такой дальше начинает разгонять, разгонять, разгонять, мы вышли на улицу, ну и шушара тоже заранее пошла на улицу. И он такой: «А я увидел в ВК у тебя в друзьях Максим Обелец. А можешь помочь мне его выцепить?» «Не, это, я думаю, мало вероятно». «Да я просто, понимаешь, если я напишу ему в лс, он зассыт, не придёт на встречу. Да я даже его отписывать не буду, просто ему ебло в говно превращу...» А он укуренный в говно, он стоит вот так, чуть ли не падая. Он же, я слышал, под лютыми деперссантами, что такое клонозепам?
-Транквилизатор, - сказал костюм, - Царь-транк.
-И вот мы это слушаем и я думаю – лишь бы Данич ща ему не въебал. Потому что Калыга ему вообще не понравился, вообще. Он говорит: «Бля, пацаны, пишите, завтра с ним выскочим». «Не, палево, палево». «Не, я выскочу с ним». И он мне до сих пор говорит, когда слышит что-то про Калыгу, говорит: «Да бля, назначай встречу, я ему ебало разобью». И вот я ему пишу потом, он мне вот такие голосовухи шлёт.
«Здорово. Смотри, персонаж. Я тогда ничего не стал делать в окружении твоих друзей, но то, что ты ходишь там на шмотках и под кого-то косишь не канает, потому что твой круг общения состоит из бонов. Так что мне похуй, чё с тобой пацаны сделают, но если я тоже тебя встречу, то это плохо закончится. Не по закону, никуда дальше дурки и условки я не пойду. А любое написанное заявление разорвётся прям там в отделении».
-Нихуя он свисток ебаный, - сказал костюм и все разгоготались.
Затем этой компанией они поехали, остановились у заправки. Шайко смешал в пластиковых стаканчиках для всех капитанский ром с колой. Регина настаивала, но блондин, что был за рулём, настаивал. Шайко подсунул Регине стакан с одной колой без рома, поймал её взгляд и глянул сначала на колу, затем на неё и подмигнул. Регина отпила и сказала, что напиток очень крепкий. Блондин одобрительно глянул на Шайко. Затем открыл бардачок и протянул Регине несколько синих таблеток со словами, что они не дадут им опьянеть. «А какой тогда смысл?». «Пей». Регина выпила (для блондина), на самом деле ловко спрятав их в складке ладони и незаметно спрятав в маленький карманчик внутри кармана джинсовых шорт, чтоб разгадать их волшебное свойство дома или в другой компании. Так рисковать в компании этого блондина было никак нельзя. Гуляли слухи, что у себе в деревне он развлекался зоофилией с козами и в момент пика перерезал несчастному млекопитающему горло. Все трое были копиями Аксененко, но без контроля, способные без угрызений души свалить на землю прохожего ради удовольствия, но из них троих блондин был самый необузданный несмотря на свой бюджетный рост. Нет, оставаться с ним нельзя. Вот, он уже едет в отдел полиции, чтоб забрать конфискованный пистолет. Видите ли в прошлый раз ему отказали, потому что офицер, отвечающий за судебные вещественные доказательства, отсутствовал на рабочем месте. Нужно делать ноги. Но сперва заплатить им.
Пришли к подъезду. «Ну чё, убивать его будем?» - улыбнулся Шайко. У подъезда стоял Аксененко, посматривал на них.
-Слышь, - сказал блондин, -А Борис Зимских тут живёт?
-А чё такое?
-А ничё.
-А ты знаешь его? - спросил рыжий.
-Ну может.
-Он в этом подъезде живёт?
-А вы чё, следователи что ли? Чё за допросы?
-Слыш, ты так-то проще общайся. Кем вообще будешь?
-Пятку куришь? - спросил блондин, - Ща ноги сломаю нахуй.
-Сил хватит? - спросил Аксененко и положил в карман телефон.
Скинул с себя кофту, подбежал и хорошим хлопком снёс мясного младенца, самого большого из четвёрки, нырнул к ним, уклонился, бьёт Шайко, падает красный спортивный костюм, второй нокаут, затем прилетел по уху добротный удар от блондинчика, встал боксировать с ним и рыжий всё подкрадывался дать исподтишка. Очнулся здоровяк: «Пацаны, вы не того лупите, нам не за него Регина заплатила». Меткий удар и блондин уже лежит. Подъезжает машина, Аксененко хватает кофту с клумбы и садится в машину.
«Девочки не плачут, плачут только мальчики» - говорила мать маленькой Регине на кухне на нога на ногу с тонкой сигаретой, когда та часто шмыгала носом. Её мать в принципе редко говорила о мужчинах что-то одобрительное. Для неё они все были предсказуемы и их поведение она с лёгкостью прогнозировала. Существами для неё они были незатейливыми, не отличались умом и сообразительностью, поэтому их место было там, где процветает грубая сила. А мужчины, работающие в лёгком весе, вызывали у неё подозрения полового порядка. Подруг у неё не было, надолго их не хватало. А дочке она рассказывала всё и не ограничивалась в подробностях. Она была той самой общительной тёткой в халате, с обмотанными на индийский манер волосами, курящей из окна кухни. В любой точке, где бы ни находилась, она искала удобного положения, открытого окна, если душно. Она была из тех тётенек, которые по легендам когда-то были сногсшибательно прекрасны, которые до сих пор верят, что они внутри этого поезда красоты, в действительности же они бегут за ним.
А потом она ослушалась мать и увлеклась мальчишкой из параллельного класса, из компании буйных бабуинов. Сначала всё было замечательно, закат на балконе с выходом на лестницу. Только вот не торопился он оказаться с ней, когда дома никого нет, расстегнуть на ней олимпийку, прошить пальцы между пальцами обеих её рук, прижать к стене и... У него всё время были ещё какие-то дела, посреди встречи на лавочке, когда она сидела на нём, обхватив ногами его спину, он мог поехать на помощь друзьям, которых бьют. И тогда она через губу согласилась с тем, что её мать говорила о мужчинах, а вскоре и сама стала говорить её фразами, как своими. А потом она узнала, что такое мужчины по старше.
Таков закон жизни - если влюбится пятнадцатилетний мальчик, то он будет помнить эту мечту всю жизнь, если влюбится пятнадцатилетняя девочка, то она в короткие сроки получит этого человека всего. И чтобы точно обменяться жидкостями, она сказала ему, что ей восемнадцать. Однако с долгожданной кровью на простыне и райским толчком, который она никак не могла добыть сама, в её жизни появились и другие мужчины и любопытство узнать, какие они за кулисами, оказалось сильнее верности. И когда он ей окончательно надоел, она его уволила из отношений. Но однажды она увидела его на улице с другой девушкой. А когда вскопала о ней сведений, выяснилось, что он с ней развлекался ещё до того, как она его бросила. В Регине воспламенилась слезливая ярость и она написала на него заявление за изнасилование несовершеннолетней. В дальнейших дуэтах она не прекратила грешить и делала это в каждом союзе, и ею пренебрегали, но когда её предавали за спиной, она задыхалась от несправедливости. На себя же она всегда смотрела сквозь пальцы и не считала себя виноватой, объясняя себе это тем, что желала с другими парнями того, чего не решалась сделать со своими. А вскоре в марионеточном кукловодстве парнями и вовсе приноровилась, отсылая им горячие фотографии по частям, оттягивая самое вкусное, выставляла в Инстаграм историю своего милого свиного личика, с оголённым уголком бедра и подписью «Хочу внимания». В то время, как Пип Бой и Аксененко хвастались тем, скольким будущим бойфрендам они испортили даму, разорвав с ней связь после проникновения в половые пути, Регина гордилась тем, сколько неудачников ей написывало, ставило лайки и огонёчки на истории, блокировала этих мягких парней перед встречей, чтоб не встречаться с ними.
Потом она стала зарабатывать деньги. Всё началось с того, что её подруга тесно связалась с продавцом веществ. Регина заклинала её не пробовать ничего, но все её предостережения расшибались о стенку. Однажды Регина оставила у неё дома свою сумку, где хранилась её карта (подруга знала пароль). И когда Регину догнало осознание, что она оставила у неё сумку с картой, подруга стала скользить от встреч. Регина уже связалась с её бойфрендом («Плевать на сумку, хоть она и классная, карту верните, алё, ребят»). К тому же Регина не могла попасть в приложение банка, так как не помнила номер карты (номер телефона не пропускал). И как то раз она встретила её на улице, та развернулась, но Регина её догнала и начала допрашивать. Где карта? Как это нету? Продала (к карте прикрепили другой номер, поэтому приложение не узнавало)? За сколько? Пятнадцать тысяч? Где деньги? Денег нет. Ну где деньги? Ну там Семёну нужно было заплатить залог, квартиры, туда-сюда... («На мефедрон» - как шутил Рыжий, когда слушал эту историю). Ну ты серьёзно, дорогая, когда деньги будут? И шли дни, а денег всё не было. И когда у неё накипело на несправедливой работе, она поехала в бар одна, где познакомилась с компанией взрослых ребят и вывалила им всю историю. И когда она закончила, лысый мужчина попросил её ещё раз рассказать эту историю. «Могу, в чём проблема?». Отошли в сторонку. В животе у Регины завелось беспокойство. («Это я купил твою карту» - шутил Деньгаев, когда слушал эту историю). Он представился фсбшником и удостоверился ещё раз насчёт достоверности – один барыга, вторая наркоманочка, крадут карточки. «Завтра жди, к тебе подъедем, переговорим».
В условленное время она выходит, её ждёт огромная машина («БТР» - как шутил Деньгаев), скорее всего Ларгус, потому что этот мужчина был назван в её контактах как Денис Ларгус, хотя не исключено, что это была его фамилия. В машине было три огромных бодибилдера. Ещё раз повторили, закрепили историю. «Писать заявление?» - спросила Регина. «Нет, заявление никто писать не будет». Регину снабдили оборудованием, подслушивающим оборудованием, которое она расставляла у них в квартирах. Ей не хватало только микрофончика на проводке под футболке, закреплённого скотчем. И подруга после их ссоры опасалась впускать Регину к себе в квартиру, всё никак не получалось выйти с ней на контакт. А потом что-то невидимое произошло и она сама стала предлагать встретиться. А это с учётом того, что Регина к этому моменту повздорила со всеми, в том числе и с Семёном. Дошло даже до того, что возвращаюсь ночью домой с ногтей, её у подъезда встречают хмурые лица и спрашивают, знает ли она девочку из 43-й? А это была её квартира, хвала небесам в темноте её не узнали. «Не, я к парню приехала, вообще никого не знаю».
Они встретились, и подруга подозрительно пыталась задержать её в квартире, зачем та рано, давай ещё чаю попьём. А Регина чувствовала – сейчас приедут. Даже несмотря на то, что её аполлоны стоят в машине переде подъездом. И тревога заставила Регину написать им, мол, что делать-то? И он сказал, что делать. Переименовала Дениса Ларгуса в «Любимого». Звонит (на громкой): «Давай домой». «Я тебя провожу до остановки». Довела её до остановки, там её встретил Денис, они вместе сели в маршрутку, проехали одну остановки и пересели в машину. В машине Регина достала краденный пакетик из под мефедрона («Чтобы дома пособирать со стенок остатки и хорошо провести время» - шутил Рыжий) и отдала им вещественное доказательство. Следующим шагом было написать ей, что если ей нужен мефедрон, Регина достанет (сошлась с бывшим, который промышлял таким), а у неё как раз вовремя начиналась ломка (суровая, мефедроновая). А после её ухода, к слову, по записям с прослушки, немногим позже вернулся Семён, дал ей дорожку, забрал кальян с колонкой и уехал на другую квартиру (оказалось, у него их было ещё две, бизнесмен как никак). И она предложила поехать как раз в ту квартиру, где никто не жил, квартиру для кутежа. А для операции это было как раз, столько материала. Шкафы из органов вручили ей прослушку и пакетик, «Сами не знаем, что это» («Сами не знаем, ещё не пробовали» - шутил Рыжий). Встретились, она расчертилась и стала приглашать к употреблению Регину («Не вздумай» - писали сотрудники, всё слышавшие через прослушку). («И тут они слышат: нюх-нюх» - шутил Зима). А потом активно приглашала Регину в ту квартиру, где был Семён и другие ключевые личности наркобизнеса города. Пока Регина не зашла к ней в квартиру, та утверждала, что не знает адреса. И только когда по её ноздрям на бешеной скорости пронёсся неизвестный порошок, она ослабила бдительность и разболтала адрес. И по указанию сотрудников Регина отказывается ехать перед самым такси. Такси трогается и они в машине, полной оперов, крадутся за ними. Остановились у положенного адреса (не соврала), видели её, но на сам момент задержания её не пустили, а посмотреть очень хотелось. От продавщицы ларька выяснилось, что она там не первый, и даже не второй раз. В итоге их обоих, и других, кто там был, отправили надолго валить лес и слушать шансон. А всё началось с украденной карточки. А чуть позже Регина случайно узнала и где находилась третья квартира (другую её подругу забирали из притона).
Немного погодя Любимый (Денис Ларгус) предложил Регине сотрудничать уже за деньги. И Регина согласилась. Она знакомилась с парнями в Тиндере и Дайвинчике, созванивалась по видеосвязи, демонстрируя квартиру и стеклянный атрибут для употребления, приглашала к себе домой и просила прихватить что-нибудь увеселительное. Наивные парнишки приезжали и в подъезде их клали носом в пол сотрудники и вымогали деньги. На свидания она соглашалась только с теми парнями, которые были за рулём, чтоб подкинуть им что-то под сидение и когда выходила, предварительно ехавшая за ними машина останавливала их с обыском.
На самом деле Регина была доброй, нежной девушкой, которая зависела от мужского внимания сильнее, чем это было видно за дерзким поведением импульсивной стриптизёрши, за пуленепробиваемым цинизмом. На самом деле она мечтала ходить на свидания, носить платья, смыть все татуировки и не выяснять отношения с каждым встречным. Она была богата на сердечки в соц сетях, но получала она их, когда выкладывала фотографии в купальниках, что как бы намекало. У неё были сотни поклонников, но ни с одним из них она бы не провела ночь, хотя уменьшающееся число неудачников (подписчиков) в Инстаграме каждый раз отдавали ей в грудь маленькой смертью. Подсказкой к её несчастью было несоответствие её желаний реальности, а если всмотреться, то нежелание для воплощения желаний делать то, что не хочется.
И снова Рыжий оказался у Дёрганного дома, сидя на диванчике за столом в одной позе, пока Дёрганный ходил кругами по кухне.
-Денис, ты слышал, какой произошёл промышленный перелом? Фундаментальная технология, не мелкие вот эти, построенные на ней, а фундаментальная.
-И ты хочешь быть флагманом?
-Нет, ну, я очень хочу жить, быть флагманом, но я понимаю, где я нахожусь и в каком я состоянии.
-В данный момент! – и рассмеялся.
-Мне капец хочется быть флагманом. Особенно в области, знаешь... искусственного интеллекта, - зловеще сказал Дёрганный, - который будет встроен в 16-й Айфон. У меня сейчас 13-й. И в сентябре этом, в середине сентября компания Apple выпускает новый Айфон. Как мне, ну, как я считаю, это одна из переломных фундаментальных технологий, типа знаешь вот есть более большие переломы, там, например переход человечества к мануфактурам. Раньше в средневековье были цеха. Один человек сидел и делал всё. Для одной вещи. Потом в Нидерландах свершилась первая буржуазная революция. После средневековья. И власть захватила не старая родовая знать, а богатые. И они начали своё общество строить на богатстве. Кто самый богатый – тот и главный. И они придумали такую вещь, как мануфактура. Это в переводе делать рукой. Они просто разделили труд. Один, сапоги допустим делают, один вырезает подошву, другой прибивает и т.д. Это привело к взрыву экономике. Потому что они за гораздо меньшие могли выпускать гораздо больше продукции. Просто разделив труд. Но далее, ладно, я не буду останавливаться. Вот внедрили Интернет, у нас в России он появился лет на пятнадцать позже. А это одна из таких фундаментальных вещей в развитии человечества...
-Так какая у тебя мечта? Айфон новый?
-Угу. Ну как мечта, я планирую это сделать. Вот Денис, в Китае много городов и очень много больших городов. Они по факту сделаны, я не помню цифру, очень большое количество скоростных железных дорог, вложились в инфраструктуру. Это значит, что те люди из дальних, всё дальних, более дальних городов смогут приезжать в центр. И работать. Там цены выше всегда и жизнь лучше. Я говорю о том, что появятся по крайней мере позже китайские альтернативы Вижн Про, типа Ксиоми, например. Через год через два выпустят точно такой же, и я думаю, что он будет на Андроиде. Андроид это тоже американская тема. Так вот, пока что прямой конфронтации технологиями у них... Ну как, идёт, США некоторые санкции на них накладывает, но они это воспринимают... Из-за Тайваня, конечно, там их корабли плавают. Щас война идёт между западом. По сути, война идёт между остатками веры Восточной Римской Империи... Вера раньше это просто была не просто типа вот ты веришь, а это был образ мышления, вот эта вера в Б-га, по крайней мере та лестница людей, которая там выстраивалась, формировала две церкви христианские это православные и католические. И очень давно разделились. И мы осколок той погибшей Византийской Империи от диких варваров, которые сейчас там живут. Они сейчас как называются, Денис? А про Османскую Империю слышал?
-Турки?
-Да. Они полностью захватили и уничтожили Великую Римскую Империю. Правда там Восточная Римская Империя. Короче там император был, который видел, что страна разваливается и разделил её на Западную и Восточную. А начались споры за власть религиозные. Потому что раньше очень очень, так скажем, важно было для людей вера в Б-га. Как им говорили верить в церквях, это по-своему обучение, этап жизни человечества. А потом люди создали Эпл Вижн Про. Бля, у меня мысль уходит, знаешь, я формирую дальше какую-то мысль, а предыдущая уходит.
-Так говори просто без остановки.
-Ага, всё подряд, - и оба рассмеялись, - Слушай, я на самом деле считаю, что это какая-то ненормальная ситуация. Денис, короче, я тебе хочу просто, поделиться с тобой откровением хочу. Дело в том, что я в тебе узнаю себя. Есть...
-Иерархия, - продолжил любимую тему Рыжий и они рассмеялись.
-Ну это тоже, но нет. Мне кажется знаешь что? Есть такое вредоносное растение, которое действует на человека и развивается за счёт него, плодится. Понимаешь, марихуана плодится за счёт людей. А знаешь, что помогает? Очень сильно помогает. Спорт. Я тебе говорю, я недавно занимаюсь и он реально помогает держать себя спокойным в себе уверенным. Займись спортом. А лучше займись спортом со мной.
-Вот это сейчас реклама была.
-Я сейчас тебе так скажу, я нашёл дешёвый зал, он басявый. И там есть тренер. 650 рублей у тренера занятие. Если ты покупаешь абонемент туда, то стоит это двести рублей за вход и хоть целый день ты там будь. Так вот, подожди, я знаешь какую вещь сегодня узнал, там рядом бойцовская зона есть. Я сегодня, пока качался, смотрел на них, ну короче 3500 стоит 15 занятий. Там тренер не нужен, типа там группа есть, которая занимается с семи до девяти. Вот, но я планирую, так скажу тебе – я, во-первых, перед собой ставлю амбициозные цели. Мне надо три раза в неделю три часа в день качаться. Три раза в неделю три часа в день. Мне кажется, если ходить на какой-то вид спорта, там во-первых, ну прикинь, пришёл ты на вид спорта какой-то, побегал, попрыгал, разминку сделал, в конце делаешь 30 отжиманий. Ну в смысле там лояльно относятся к таким, как мы.
-Таким как мы, ну ты сказанул.
-Если ты думаешь, что там какие-то плохие люди, то скорее всего вот именно в спортивной теме остались люди более менее сильные, так сказать. Короче, надо попасть на ВГУЭС. Ты высаживаешься на ВГУЭСе, идёшь наверх, там сразу налево есть поворот. Какой-то супермаркет, я не помню. Дальше от этого супермаркета ты идёшь прямо через дворы, поднимаешься, за дом заходишь, и поднимаешься ещё раз и сразу зал. Он в новом доме, в новостройке, Метро называется. Там, во-первых, ты если к тренеру приходишь, он просто тебя качает, ну на всех смотришь. Там есть реально сильные люди, качки.
Дальше Дёрганный описывал девушек, которых там увидел, но этот момент мы пропустим из этических соображений.
-Ну на самом деле я понял одну вещь. Чтобы подходить вот так к кому-то в зале, надо самому накачаться. Вот как только накачаешься, смотря как питаешься и как спишь. Вот если ты спишь в одно и то же время и питаешься. Короче вот ты свой вес, свой рост вбиваешь в калькулятор калорий и он тебе выдаёт. Давай тебе определим.
Дальше Дёрганный долго пытался выяснить рост и вес Рыжего, но это мы тоже пропустим, чтоб н утомить читателя.
Зима возвращался домой на автобусе. В кармане палец нащупывал очертания цифры на пластмассовой пластинке. Зашёл в супермаркет, достал ключ с зелёной дощечкой, вставил в скважину камеры хранения, не подошёл, вставил другой стороной, достал пакет и ушёл бодрым шагом. Пришёл домой, оставляя мокрые следы носками на полу, заметные под углом.
В таком мире мы живём. Девушки, которые надолго оттягивают приближение близости, не скрывают ничего уникального, зачастую наоборот. Он считал, что сильно скрывается только ущербное, поэтому много сил не посвящал сложностям. Чем прямее путь, тем он короче. Поэтому ему так трудно было идти в без двадцати пять утра с клуба домой в другой конец города, когда мефедрон уже ослабил приятную хватку и усилил желание возобновить, а денег ни на добавку, ни на такси не было, никто из друзей не отвечал. Идти было трудно, он шёл и думал: «На мужика. Если я это сделаю, всё, я настоящий мужчина. Вот бы сейчас мефедрончика, я быстрее бы домой дошёл. Вот бы алпрозоламчика, меня бы сняло. А ни того, ни другого, ничего вообще нету, даже денег на такси. Ну всё, это на мужика. А может всё-таки на Гидру зайти, взять чего-нибудь». И когда он таки пришёл домой, он закутался в плед, трясся и смаковал свою тоску, вызванную отсушенными рецепторами, последствия от выжигания которых необратимы. И он бы не желал больше никогда такого повторить.
Когда Зима учился в Универе, он ждал, когда употреблять вещества по тяжелее будет социально приемлемо. В одну из бессонных общажных ночей перед экзаменом застав Зиму за мучительным взглядом в учебник Вова, человек с бегающими зрачками сказал, что у него есть решение, манна для ума, NZT. "Что же это?" - спросил Зима. "Амфетамин" - ответил радостный Вова. Была ни была, подумал Зима и вдохнул хвост сахарной пудры, как в кино опрокинувшись сразу назад и задрав затылок. Вова тем временем дышал дорогой уже третий день. "Ну как?" - спрашивал Вова, а эффект всё не наступал. Зима всё собирался догнаться, но Вова его тормозил, чувствуя, как всё умножается на десять. Зима не мог усидеть на месте, как же так, ничего не происходит, а Вова его удерживал. И вот наконец всё в комнате стало ярче, а неразбериха последовательнее. Началось, сказал Зима и взялся за учебник. И действительно, как в кино, строчка прочитывалась по касательной, с первого раза, не отвлекаясь, без дополнительного мусора. Однако после первой страницы Зима отложил книгу и остаток ночи проговорил с Вовой обо всём на свете. И ничего необычного в этом не было, Зима получал наслаждение от разговоров и в легальной жизни. Просто двадцать чашек эспрессо, только с тяжёлыми последствиями для рецепторов. И на этом его скверная история бы и закончилась, больше так беспардонно вещества не появлялись в его жизни, первый шаг не делали. И Зима решил сам пойти им навстречу, уже не припомнив, что именно его так явно подтолкнуло к этому.
Сутулая ночь, железная дорога. Они втроём пришли за закладкой. Зима представлял, что они зайдут в тёмную подворотню, где их встретит тощий парень в капюшоне и широких штанах с лицом старика, сплошь вспаханным морщинами, который будет на них выпендриваться, пока они не назовут пароль, а он секретным рукопожатием предаст им пакетик. До самой железной дороги он добрался с этим образом, настолько живым, будто не он его выдумал, а где-то увидел, настолько тот крепко укоренился в нём. Однако реальной была железная дорога и гаражи, у которых копошились эти двое и Зима стоял позади, оглядываясь по сторонам. Метамфетамин. Довольно тяжёлое вещество. Один из них достал стеклянную трубку и отломил совсем крошечную, еле заметную, меньше ногтя. Поджёг, вдохнул. Следующий. "Лучше откажись" - сказали Зиме. Это дерьмо меня не сломает, ответил внутренний Зима и затянулся. Тогда он ещё не понимал, почему один из его товарищей, сильно взрослее и серьёзнее, предпочитал амфетамин мету. Из двух зол он выбирал меньшее. И на обратной дороге ничего с Зимой не происходило, он завидно смотрел на приятелей, интенсивно обсуждающих всякие глупости, перебивающих и заканчивающих фразы друг друга, подыгрывая им и симулируя веселье, в действительности холостое. И только после очередного употребления коварного сына маминой подруги амфетамина, дерзкого и выхватывающего, он понял, за что Джесси Пинкман так его любил и уже после уничтоженной дорожки на холодном экране телефона Зима чувствовал распирающую, из пальцев стреляющую уверенность, напор, с которым он переспорит любого, хоть прохожему на улице докажет свою правду по поводу войны на Украине.
Затем один из его близких друзей стал подкалываться. В холодильнике он аккуратно, чего не скажешь об остановке его квартиры за пределами холодильника, хранил подготовленные шприцы. Зима помогал ему делать внутримышечные инъекции, перевязывал плечо, куда он колол. Однажды, когда он загружал очередной штабель в нижний ярус для овощей, Зима спросил, можно он тоже уколется? И тогда его друг крепко взялся за его ключицу и не отпускал, покуда не стало невтерпёж и сказал, что если он узнает, что тот начал колоть это дерьмо, он его убьёт. Но одним замечательным голубоглазым днём Зима стащил один шприц, когда его друг оставил его одного на кухне. А потом друга нашли мёртвым.
Затем вечеринка, для которой память не оставила памятной ячейки, на которой с ним познакомился его величество мефедрон. Зима раньше слышал, какие свирепые соли, как от них люди превращаются в зверей, а затем то тут, то там под боком кто-то из его знакомых попробует. И на этой безликой вечеринке, которых было неназванное изобилие, он вдохнул эти зловещие крошки, от которых абсолютно ничего не почувствовал. Серьёзно, это от него люди сворачиваются в бантик угрюмой зависимости? Однако вдох за вдохом, запрокидывание лица наверх от пекло в ноздрях и страшный, зловещий удар, от которого его несколько раз уберегала судьба, треснул его впереди, нет сзади, нет откуда-то сбоку, а может отовсюду сразу и он почувствовал себя так замечательно, как чувствует себя человек, который купил машину, влюбился, заработал огромную сумму, проник в половы пути роскошной девушки, и всё это одновременно. Не было никакого контроля действий и как только мефедроновая хватка ослабевала, сразу же было необходимо выровнять состояние добавкой. Это был новый уровень, не амфетамин, от которого тоже запускается дюжина процессов, но нужно ещё и что-то сделать, чтобы они активировались, мало просто понюхать. От многосерийных свиданий с зиплоками в нём завелась жадность, пророчеством которой была мысль его в его первый раз «А будет ли так же в следующие разы?». Но первый раз на то и первый, что не повторяется и как он не экспериментировал, как он не отмерял линейкой так за ним и не успел, зато пристрастился перебирать с количеством, подкрадываясь к самой пропасти, стянув капюшон, оставив один нос. У них было принято, когда кто-то отключался, привозить его в больницу и возвращать в сознание. Так было принято. Но в тот раз Зима, после обжигающего ноздри выстрела из револьвера Магнум 357 со стрекочущим барабаном свалился прям в комнате от сдавливающей, жующей виски тишины. Очнулся, сердцем стрекотало так быстро, стоило Зиме только подняться, только пошевелиться, только моргнуть, как всё погаснет. И с такой неперевариваемой мыслью в животе он пролежал пару часов. И когда он пришёл в себя, поднявшись и уперев локти в пол за спиной, то обнаружил, что его друзья даже не знали, на каком адском аттракционе он прокатился, скинув столько бледных волос.
Одному из некогда частых друзей Зимы повезло меньше, он так и остался лежать на полу в одной из таких комнат, но даже это Зиму не остановило. Впервые попробовал Зима, когда противотанковые таблетки ещё продавались в аптеках. Дети ростом в половину от обычного человека покупали за пару бумажек из заднего кармана белые упаковки. Случалось, дерзкие ребята в спортивной одежде с пустыми карманами стояли у входа, чтобы отнять у таких, как Зима купленное. Зима видел через окно шапки с бубенцами и не торопился выходить. Продавщица, вдохнув свинцового напряжения между Зимой и наружностью, спрашивала: «Водички дать?» Как Зима любил эту продавщицу, тётю Инну, благодаря которой он каждый раз выходил пустой.
С аморальным образом жизни Зима шёл бок о бок. Ещё до аптечных крестовых походов всякий раз, как родители оставляли дом на ночь, его старший брат собирал компании ровесников и устраивал в трёхкомнатной квартире американский пирог. На шум часто съезжались копы и разгоняли толпу дурно пахнущих молодых людей в разноцветных одеждах. Однажды Зима сбежал от очень нетрезвого друга старшего брата, пытавшегося сделать из него мужика, сбежал и спрятался под родительскую кровать, куда за ним поспешили шаги, раздражённые вздохи, кровать со стуком продолжающей гудеть пружины утяжелилась, и били в неё очень долго, кожа хлопала от наказаний, женский голос рвался на клочки от чеканных усилий а потом внезапно всё прекратилось, эхо страдающей связки рассеялось и комната застыла. Зима пролежал всю ночь под кроватью, так и не уснув, а утром, когда терпеть полный мочевой было невыносимо, вылез и обнаружил, что в комнате всю ночь никого не было.
Вздрагивая от каждого скрипа в уголке мусоропровода, светя фонариком телефона в кустах, разрезая красной картой Альфа Банка сахарные горсти Зима никогда не считал себя наркоманом, он предпочитал зваться планокуром и когда в его поле зрения появлялось новое лицо, первым делом нужно было узнать, план-то курит? На некурящих Зима смотрел подозрением и им не доверял. А когда наступили нищие времена и нечего было брать, изголодавшийся по изменённому состоянию ему подвернулись таблетки трамадола, к которым он относился высоколобо из-за дешёвой цены. Ну какой кайф за триста рублей? Это удел ребят после школы, которых он боялся. Но когда он принял трамадол, тут он понял, что нашёл то, что искал. Мефедрон ему казался беспокойным веществом, бешеная стимуляция его угнетала. А трамадол стал для него откровением, которое он предпочитал ни с кем не делить, а проводить наедине с собой. В таком напрочь отрешённом от погони за деньгами и женским вниманием состоянии Зима не выказывал волнения и тревоги перед девушками, которые напополам с его членораздельной внешностью считывали как привлекательность и прилипали к нему, в то время как он, совершенно не обременённый никакими головными болями, ампутированными трамадолом вместе и с жизненно важными чувствами, о которых Зима узнает позже, расставлял в системе приоритетов синтетическое удовольствие выше природного. В мире, где Зима идя по дороге из шприцов и пакетиков, был причастен уличной жизни, вещества и конфликтные ситуации на улицах идут бок о бок, кайф это воровское, слышал Зима постоянно.
В этих убийствах все ищут объяснения, каждый свое и они борются за свою точку зрения, мой пазл точнее интерпретирует это смерти, чем твой, пенис моей трактовки больше, чем у твоей. А Зима обнаружил, что он в рабстве у целого мира, всё вокруг руководит и управляет им, цены в магазинах, желания из Инстаграмов, убеждения безликого, безымянного общества, эмоции, всё говорит ему, как нужно жить. Рыжий хоть и бьётся об крайности, но он прав - как можно жить в таком мире, где неуравновешенность руганью на незнакомого человека в очереди считается силой духа, хитрость. И только сейчас до Зимы стал доходить смысл, который до него пытался донести Епифанцев в ту ночь, когда он уехал с Артамошиным из Дэш.
Владимир Епифанцев с тремя девушками оказался у него на кухне, где привык сидеть Рыжий. Зима положил на стол тетрадный лист, сложенный в несколько раз. Владимир развернул и сразу стал есть сухие ножки и шляпки, протягивал девушкам.
-Прям так сразу? – спросил Зима.
-Ну да, а чё ждать-то?
-Слушайте, - через какое-то время сказал Епифанцев, - я на самом деле уже их чувствую, их присутствие. Они вот мне уже рассказывают исто... напоминают вернее, как я в первый раз полизал пизду.
-А ты... а вы... а ты, как лучше?
-Ты. Первое, что ты сказал перед тем, как задумался — это правильно, а остальное, что ты заранее придумываешь - уже враньё, мы так заврались все, что...
-Как в школе у нас одна, ой, извините, извини, что перебил. В школе у нас училка говорила, что если что-то исправляют, то всегда правильное на неправильное.
-Ага, хорошая мысль. Я прям как щас чувствую этот запах, этот вкус, как я... Так, что они хотят мне сказать?
-А ты не боишься, что, ты вот просто не скрываешь этого, я там эфиры посматривал, так вот, ты вот говоришь спокойно об этом. Но от тюрьмы же никто не застрахован, мало ли так получится, не дай Бох, попадёшь в тюрьму за какую-то хуйню, а там сразу же за это загонят понятно куда.
-Слушай, как тебя? Зима? Зима, важно не то, переживаю ли я, что попаду в тюрьму и там узнают об этом, а важно то, почему ты об этом думаешь и задаёшь мне сейчас такие вопросы. Подумай об этом. Я об этом не думаю, я вообще не хочу об этом думать. Вот ты спросил, не боюсь ли я. Я боюсь в принципе мужиков, мужские коллективы, у меня мужикофобия, я только с девчонками общаюсь, потому что лучше них нет ничего на этом свете. Они видят реальный мир, без иллюзий, в которых живут мужики, особенно когда ебутся, представляют там себе, как они ебут там своих одноклассниц, на которых дрочили всё детство. А эти мужские коллективы, в которых ты находишься годами, это очень страшно. Это просто ад, вот эти вот иерархии. В любом мужском коллективе будет иерархия, что в армии, что в тюрьме. Ну я их имею в виду, потому что это самые наглядные мужские сообщества. Но когда мужчины живут только с мужчинами и не взаимодействуют с женщинами, они уходят в свой мир фантазий с головой. Ни армия, ни тюрьма не соответствуют реальному миру, это полностью вымышленные вселенные. Каким надо вообще ёбнутым быть, чтоб куннилингус своей любимой девушке или целоваться с ней после минета считать педерастией, а драть другого мужика считать чем-то нормальным.
-А разве это не школа жизни? Говорят же, там, что в армии тебе дают всё, что нужно,
чтобы жить дальше и потом по одному разговору можно понять, служил человек или нет. Или...
-Ну да, можно понять, психически задавленных людей сразу видно. Только ничего тебе не даст эта школа жизни. Я вот ни там, ни там не был, но я точно тебе скажу, что ни армия, ни тюрьма не научат тебя взаимодействовать с женщиной, с её уловками, манипуляциями. Да, ты можешь там быть дохуя каким крутым, всех застроить, я такой сякой, но тут ты встречаешь женщину своей мечты и всё, ты моментально меняешься в поведении и даже не заметишь это. Настоящая школа жизни — это пройти женскую манипуляцию, освоить её, научиться с ней справляться, выйти из подчинения и, самое главное, не возненавидеть женщин, а продолжать их любить такими, какими они являются на самом деле, а не какими ты их себе напридумывал. Женщины они как хаос или небытие, они не зло, это просто другие материи, которые нужно познать и научиться с ними играть, играть легко, а не обвинять их в собственной слабости. Понимаешь, это всё нам вдалбливается с детства, этот образ врага, чтоб нами управляло государство. Поэтому мы все зажаты в этой позе испуганной с детства, когда нас застукали изучающих себя и свою сексуальность. Поэтому почти никто из нас сексом-то и не умеет заниматься, мы идём заниматься сексом чтобы показать себя, чтоб нас похвалили, а потом возникают вопросы, почему дрочить приятнее, чем трахаться? Я скажу так: человеком, который может осознанно выбрать свой секс, управлять невозможно. Потому что он реально кайфует от человека в данный момент.
-Всё в этом мире, - продолжил говорить Епифанцев после паузы, - соединяется со всем, чтобы что-то произвести. Вообще всё, на что ни посмотри – хлеб соединяется с колбасой, чтоб превратиться в измельчённую однородную массу, всё, абсолютно всё совокупляется со всем. Не думайте, что я какой-то пошляк и только об этом и говорю – на самом деле оно так, просто вы думаете, что это пошло. А на самом деле всё тут только об этом и крутится вокруг этого.
-Слушай, Владимир, - сказал Зима, - Мне кажется, всё-таки секс в жизни не самое главное и есть вещи по важнее.
-Например. Ну что важнее?
-Ну например найти себя, сформироваться как личность, достичь финансовой независимости. Да даже...
-А для чего это всё тебе? Тебе самому по себе это нужно?
-Конечно...
-Да не нужно это тебе. Всё это делается для женщин. Всё в этом мире делается для женщин, все эти красивые здания, большие деньги зарабатывают, крутые тачки, которыми интересуются мужики, на самом деле это всё для женщин. Мужчинам всё это не нужно. Настоящий мужчина — это спартанец, а спартанцы не нуждались в удобствах. Мужчине достаточно для жизни вот такая вот комнатка, спальник, сральник, умывальник, штанга и боксёрская груша. Да даже это нужно, чтоб привлекать женщин. Женщины здесь главные, а мы, мужчины, обслуживающий персонал. Так задумала природа, но это тоже неправильно, потому что когда мы так начинаем думать и верим в это, то женщина для нас становится не более, чем просто мишень для нашего репродуктивно-мастурбативного рефлекса, показать себя, чтоб нас похвалили. Мы зарабатываем бабки, становимся великими просто для писечки. Вся ценность мужчины определяется одобрением женщины. Но если для тебя женщина всего лишь писечка, ради которой ты потеешь, чтоб тебя похвалили, как то, в чём нет ценности, придаёт ценность тебе? Вот и вся математика жизни – всё происходит из ничего и приходит к ничему. Нравится? Хочешь жить в таком мире? И я не хочу. Вот гриб нам и говорит – убирайте это, прекращайте друг друга обвинять, начинайте общаться, взаимодействовать. Мы ведь понятия не имеем не только о том, что такое секс, но и что такое общение. Каждый ждёт, пока договорит другой, чтоб самому что-то сказать. Я сам бы и рад что-нибудь от себя сказать, но мне гриб не даёт, это он сейчас говорит вместо меня. Вот этого всего мусора быть не должно – когда видишь хорошую девочку, но тебе это кажется неинтересным, другое дело стриптезёрша вся в татухах, с которой ты семью не планируешь делать, там сразу желание возникает. Вот с этим нужно разбираться и исправлять эту позу испуганного ребёночка, в которой застряли мы все.
-А как же альфа-самцы?
-Альфа-самцы — это маска, это демонстрация, поза защиты. Все эти альфа-самцы на самом деле самые закомплексованные люди, которые живут в страшном напряжении, что нужно соответствовать этому жёсткому образу. Замечали, что обычно все эти альфа-самцы такие же подкаблучники, либо куколды. Мир так устроен, в этом мире просто все до смерти друг друга боятся и прячутся за своими крутыми масками. Все буквально затраханы своими кошмарами, что о них подумают и живут в этих бэдтрипах как ёбнутые.
-Так бэдтрипы же с наркотиками...
-Как-нибудь о наркотиках поговорим, я расскажу, что на самом деле является наркотиком настоящим, который вырабатывается естественным путём...
-Сперма?
-Что?
-Ну сперма, естественный наркотик, который...
-Ну ты вообще долбоёб что ли наглухо пробитый? Извини, у меня иногда вырывается, это такой... Такой... Синдром Туретта.
За годы с момента, как он начал себя осознавать, его то тут, то там теснили проблемы, с которыми он не мог справиться и от удушающего тепла в груди, источающегося к глазам, коварный, подлый, предательский мозг, наблюдая, как долго Рыжий потеет над проблемой вместо того, чтоб подойти к ней и решить её, ошибочно считал участие за победу и награждал Рыжего положительно заряженными гормонами, из-за чего у него не в ту сторону сформировался механизм удовольствия и неосознанно он радовался, когда попадал в очередную клетку печали, а ещё более неосознанно может даже и сам стремился ещё больнее стукнуться лбом об жизнь, чтоб паршивый мозг подсластил его единственным доступным приятным ощущением.
Поэтому он так любил Slowdive, Duster, American Football, Slint. Под эту музыку наиболее ярко, наиболее драматично можно было представить себе театральную постановку своей несчастной жизни и почувствовать укол в самое сердце вместо того, чтоб что-то с этим сделать. А что можно было сделать в его случае?
Прыгнуть с высоты? Есть риск остаться вслед за печально известной Юлей Финес. Повиснуть под потолком? Только если с прыжком с табуретки, чтоб навсегда хрустнули шейные позвонки. И то - о чём умалчивают безрассудно романтичные хроники - содержимого желудка будут полные штаны, поэтому было бы неплохо воспользоваться клизьмой. И даже в этом случае есть вероятность навсегда (ну как сказать) остаться запертым в неподвижном теле. Облить себя с канистры и вспыхнуть как бенгальский огонь? Брутальный конец. И наверняка. Но он не подчеркнёт красоту намерения Рыжего, в нём нет его изящного почерка.
Не то, чтобы его совсем не замечали. Кринжулина и Анна промышляли подозрительными знаками внимания к нему, но он их изо всех сил игнорировал, избегал встреч, отвечал на сообщения сухо и с задержками. Его раздражало, что привлекал он в основном таких девушек, в то время как однозарядные куклы для обмена оргазмами всё время были ему параллельны. Он никогда не поймёт, что в действительности их магнитили парни, живущие в полудрёме, на автопилоте, в фоновом режиме, не переминающиеся с ноги на ногу прежде, чем что-то сказать, а выплёвывающие слова силой спонтанности. Вместо этого к нему постучалось осознание, что он не тот парень, ради которого они будут усиленно краситься, надевать штаны с обзором на круглых близняшек, он тот парень, с которым если и будет по нелепой случайности, то не сразу, как с другими, он тот парень, который подбирает не попавшую в урну бумажку, открывает дамам дверь, напишет письмо на ночь, с которым можно разговаривать на интересные темы, гулять в свободное время, пока остальные заняты, жаловаться на свои проблемы и даже отпускать неприличные шуточки, но как только дело дойдёт до выпирающей мякоти, ему сразу напомнят, что у дружбы есть границы.
На самом деле Рыжий тоже интересовал девушек, которые ценили в нём всё то, что на его взгляд мир безжалостно обесценил в угоду звериным инстинктам. Но Рыжий в упор этих девушек не замечал, его зрачок не поддерживал их формат, они были для него невидимками, среди которых особо выпирали Кринжулина и Анна, так как ими излучалась инициатива. Рыжий был фундаментально убеждён, что чтобы приноровиться к девушке, нужно обладать качествами негодяя, недавно эволюционировавшего от похожего на нас волосатого зверя. В действительности же это была правда только для тех девушек, которые интересовали его, и только для них, а замечал он только их, остальных даже не учитывая. Их – чувствующих свою переоценённость, злобных, жестоких, совершенно не способных любить, которых только и нужно грубо брать наглостью, к чему из-за травмирующего детства и скучной юности он был неспособен.
Когда что-то пошло не так? И детство прошло безболезненно, даже не понадобилось анестезии. В совершенстве овладев искусством подбирать не попавшую в урну бумажку, не перебивать и всегда стучать прежде, чем войти, он прошёл через все перемены между уроками. Ни один коллектив не ломал его напополам об коленку, но каждый коллектив друг с другом был дружнее, чем с ним. И мать никогда не оставляла его за дверью прожорливого внешнего, снабжала деньгами и всегда находила время, чтоб в чём-то выручить. Но он никогда ей не звонил первый, при встречах не разговаривал, отвечая только на вопросы.
Рос Рыжий без отца, зато с самовлюблённой, властной матерью, от которой и сбежал отец, когда Денис пошёл в школу, с регулярно недовольной матерью, теплоту которой можно только заслужить учтивыми поступками, подавляющей его волю, глухой к заявлениям, разговаривающей железобетонными приказами, ослушаться которых синонимично смертному приговору, регулярно выходящей за поля повседневной громкости речи, а потом внезапно спохватившейся - почему же её сын такой второстепенный персонаж собственной жизни, в упор не замечающим недопустимого отношения, мягким как переваренный паштет. Когда Рыжий открыл для себя сокровища порнографии, особо подвижный зуд у него вызывали ролики с двумя или одной девушкой, лишь бы в кадре не присутствовало мужчин ни под какой приправой.
Он всё время ждал. Нужного возраста, нужных людей, нужного момента, чтоб начать жить. А когда ему исполнилось двадцать три, он очнулся. Нужный момент всё не наступал, потому что он его проглядел тогда и теперь та самая жизнь, которую он караулил за углом, покинула его. Он просыпался уже уставшим, скучающим и ленивым. Днём он обличал женщин, а под одеялом ночи дурел от их властных движений на чёрно-оранжевом сайте. Его стали видеть с книгами, он смотрел в страницы в автобусе, на лавочке, за столиком на фудкорте. Услышав очередные с хмурой бровью серьёзности разговоры родителей, коллег по работе или окружающих людей, он не принимал роли в них, так как считал свои раздевающие тезисы для них сложноватыми, как и его вопрошание к твёрдым переплётам с разинутыми ртами, ответом на которое было прервать внутренний разговор, не вестись на нематериальных провокаторов и глотать буквы ещё больше. Глубокие беседы, из которых выводилась истина, молочная начинка мироздания, вытесняли действия во внешнем мире. Так он стал сапожником без сапог. Мысль его окрепла и возмужала, однако мужчина на нём сморщился и размяк. Вместо главной роли с рукой на пульсе, чувствующей изменения, гибко скручивающейся и раскладывающейся, он то и дело искал потайного хода, короткой дороги, хитрой подмигивающей пилюли (за которую могут запретить играть на этом сервере), лишь бы миновать болезненное давление наружности. После каждой силы, на которую он не отвечал силой, он нырял в пропасть исписанных станком страниц, отрывая ум от пошлых проделок тела. И эти глубоководные размышления призрачным дымом прятали его от твёрдой, прохладной действительности. Все ключевые события, завязывающие людей друг с другом пошлыми бантиками, проходили у него под носом, скрываясь от него и не позволяя к ним прикоснуться. В автобусах всегда садился назад, чтоб не уступать место. «А что мне за это будет?» - проговаривал он каждый раз, отворачиваясь к окну.
Невозможно больше это терпеть. Взял нож, пошёл в ванную, включил воду, лёг в одежде, свесил руку. Вот она, синенькая, ручейком бьётся о подводный камень на сгибе локтя и раздваивается. Это будет наиболее красивый конец. Наименее пошлый. Записки не оставлю. Пускай думают, почему – моё тело и будет ответом на все их вопросы. Приложил холодное лезвие, медленно царапал кожу. Она хоть и на виду, но слишком глубоко. А медленно слишком больно, кожу щипит. Рывком полоснул по уже нарисованной царапине, почувствовал горячую кровь. Кап-кап кап-кап. Твою мать, как же больно. Я не могу разогнуть руку. Нет, продолжу завтра. Вылез мокрый из ванны, перемотал рану туалетной бумагой. Утром он обнаружил, что поражённая правая рука больше не сгибается в кулак.
Заметил девушку в очень коротких джинсовых шортах, по треугольной форме напоминавших трусики, с белыми нитками по краям, ложившимися на открытые интимные складки, выглядывающие из-под шорт уголками улыбающегося рта.
Один человек пишет книгу, а читает её весь мир. Один человек (на самом деле не один, но позвольте немного художественной натяжки для постановки этой изящной мысли) снимает фильм, который смотрит весь мир. Но почему бы всему миру не снять фильм для одного человека? Фильм, в котором участвуют абсолютно все, каждый придерживает декорацию и этот зрелище только для тебя - и есть твоя жизнь.
На остановке увидел, как она же (всё это время стоявшая неподалёку?) вошла на переднее сидение только что приехавшего автомобиля и перекинувшись через ручник между сидениями, приложилась к губам водителя. Надеюсь, она со всеми таксистами так, подумал Рыжий.
Первая таблетка волшебника открыла Рыжему глаза на невидимый порядок и животное устройство в социуме, а дальнейшие приёмы только укрепляли эту правду, но незначительно, лишь дорисовывая чёрточки в его новой картине мира. Но его положение на самом краю не изменилось и его не меняло увеличение дозировки таблеток. Но после Дианы он за один вечер проглотил двадцать пилюль и Фемто ещё раз ему напомнила, что основная биологическая мысль всех видов - оставить после себя потомство, где роль мужчин распылить пыльцу на как можно многих, а роль женщин выбрать наиболее качественного снабженца спермой, поэтому за девушек и конкурируют, что оплодотворяется она один раз и надолго. И хоть уже достаточно исторического времени соприкосновения органов не заканчиваются беременностью, что эти несколько веков против не одного тысячелетия? Однако двадцать красных таблеток за раз дали трещину в такой, казалось бы, совершенной сказке о том, почему твои гены не перспективные (ТЫ УРОД). Скажем, если женщина выбирает только самого успешного, статусного, выдающегося мужчину, почему они то и дело связываются с неудачниками, которые каждый вечер принимают на грудь, пропадают за компьютером, ведут асоциальный образ жизни и вообще с точки зрения социологии полные ничтожества? Такие, как Пип Бой - безработные, угловатого ума, с вечно разряженным телефоном, последний раз прикасавшиеся к книге в начальной школе, и то, по ошибке, спутав её с крышкой унитаза. Или как Аксененко - этот экземпляр уже по лучше, при деньгах, на машине, но с ценностями миллионера, которого злой колдун одним славным утром поместил в тело нищего россиянина с задницей вместо лица; достоинство которого чуть тоньше газетной бумаги любой неповоротливый ублюдок только заденет его своей сумкой, как оно лопается и на бедолагу обрушится гнев образца чумазого шкета на мопеде в спальном районе. Ему бы идеально подошла Регина, как будто их поливали на одной грядке, ходили бы по городу и терроризировали всех, кто наступил им сзади на пятку, задел локтем в очереди, не так посмотрел, не так то, не так сё и гастролировали бы по стране со своей концертной программой «Униженные и оскорблённые», где зрителям предоставляется уникальная возможность не только принять участие в спектакле, но и поднять со дна русского языка такие речевые обороты, которые сидельцы мрачных русских тюрем шлифуют наравне с шахматами из хлеба и передают из поколения в поколение. Или, к примеру, Зима - покамест самый успешный из этого бестиария, но нюхающий, глотающий, вдыхающий и, не исключено, колящий всё, что хоть как-то меняет его состояние, хоть витамин С; способный, казалось бы, говорить без остановки хоть целый день. Да и где взять столько успешных мужчин, нету столько успешных. И повелителей в постели столько не будет, большинство мужчин хотят быть униженными, даже большие начальники, твёрдой рукой управляющие компаниями, способные в клочья разорвать любого, платят свои большие деньги, чтоб у них посидели на физиономии, закачали полный задний проход сливок или несколько раз харкнули в морду. Так что, Фемто, кажется что-то ты недоговариваешь. Почти все женщины размножаются, мужчины размножаются в половину меньше. Да-да, мы это уже слышали. Даже если самая непривлекательная девушка скачает приложение для знакомств, её одобрят и будут писать больше, чем самым привлекательным парням в этих же приложениях. Да-да-да, можно что-нибудь новое?
Точно, у Рыжего же помимо красных капсул было ещё несколько пантерных чёрных. Но будь осторожен, предостерегал волшебник, последствия необратимы. Была ни была. Сперва Рыжий почувствовал тяжесть во всём теле, затем злобный водоворот, одним концом кончающийся тошнотой, другим начинавшийся с головокружения. Потом что-то произошло, что-то, за чем Рыжий не успел уследить и это прошло мимо его внимания, он лишь зафиксировал постфактум: что-то изменилось. И каждая его клетка стала расширяться во все стороны, затем сужаться и промассажировав всё его тело, его ранила молния истины. Но прежде, чем это произошло, сперва нужно уточнить, что вход был такой же, как у красной капсулы. До Рыжего с отчётливыми тенями стали доходить те же самые вещи, мол, почему женщины перечисляют качества, которыми должен обладать мужчина из их фантазий, но когда они встречают такого мужчину, то всё равно его отвергают. Ответ очевиден - потому что они приписывают все эти характеристики уже мужчине из фантазий, который было бы неплохо, чтоб ими обладал. Но какой он, мужчина из их фантазий? Тут-то Рыжего и осенило. Мир всё это время то тут, то там давал ему подсказки, а смысл, складывающийся, когда соберёшь их все, который невозможно выразить словами – и есть истина.
Вот этот легендарный проход, куда чтоб попасть, нужно сперва преодолеть тьму у входа где в темноте под маслянистый запах жонглёры факелов собирали вокруг себя толпы зрителей, далее огромная надувная мишень и свисающий с неё колючий зелёный мячик, подверчивающаяся снизу прожектором. Легендарный проход, где с одной стороны всевозможные вкусно пахнущие заведения, открытые клубы, где взрослые женщины под музыку своей молодости танцуют перед зеркалом, заведения, где взрослые мужчины сочно кушают, тиры, аттракционы с регулируемыми пассажирскими креслами, узкие туалетные комнатки, спортзал с окнами во весь рост и аналогичная сауна, а по другую сторону выложенный ступенчатой брусчаткой берег моря, в ночной воде которого отражаются все эти увеселительные цвета. Морская сторона равномерно делится на пит-стопы со всякими удовольствиями мгновенного приготовления. Дальше по цивилизованной стороне идут пара видных клубов, а после фудкорт под открытым небом, которое занавешивают гирлянды с лампочками спальной подцветки, обязательно по носу щёлкнет худший из графства кальянных запахов, и девушки с голыми коленками.
Здесь Рыжий и закончит всё. Если моя жизнь больше не имеет смысла, то чтоб его обрела смерть, нужна самая большая аудитория. Но он не удосужился задаться вопросом, что если общество ему так противно, зачем обращать на себя его внимание?
Оглядываясь назад, оборачиваясь на задницу жизни, которая шла мимо, пока он строил другие планы, Рыжий ясно понимал, что не хотел быть холодным мужланом, по-отечески любящий своих девочек, но только наполовину, всё время недодавая, держа в постоянной нуждаемости, позволяя с собой быть маленькими и беззащитными. Нет, Рыжий хотел отдаваться целиком, по-детски, всем телом и смешиваться. Ему нужна была властная тётя с супергеройскими ногами, которой он отдастся весь, даже свою тень, а она своими мускулистыми губами будет вытягивать из него жизнь. И он ошибочно видел это в проходящих дамах, смотрел на них и уже задним числом понимал, какие они на самом деле, несмотря на обманчивые нежные личика, удушающие с выступающим сквозь ткань треугольником под ней мышцами, всё это было обманчиво, они все работали по одному скрипту, и все хотели быть подавленными силой. И даже глядя на девушек ещё недоспелых или каким-то образом сдвинутых по качеству, он сразу понимал, что это не для него. Не найдётся ни одной задницы, прижмущей твои мазохистские тайные мысли.
Как быстро это место из обычного сквозного прохода превратилось в парад пороков, где люди, пахнущие отвратительными напитками, задевают друг друга плечами, кто-то кого-то уже вбивает в пол. Будто шкатулка, подарок волшебника, что он нёс в руках, упала и пробила в земле дыру, только падала горизонтально и этой впадиной оказалась эта адская набережная. Вот уже скопилась толпа, окружила кого-то. Внутри два голых по пояс тела лежат на земле и плотно вцепились друг в друга. Над ними стоит милиционер, и среди подглядывающих стоят ещё несколько милиционеров, остальные, кто не в форме, подбадривают схлестнувшихся, и все желающие посмотреть стоят ноздря в ноздрю с милиционерами, и проходящие поворачивают на это головы.
Рыжий смотрел на них и пилюля, растворившаяся у него в крови подсказывала ему, что если ты хорошо выглядишь, тебе улыбнутся и об этом скажут, а если нет, никто об этом не скажет, все будут тебя сторониться и есть риск прожить всю жизнь, думаю что это люди такие, особенно женщины такие подлые, наглые, совершенно неспособные любить, в то время как парень с вампирской внешностью симметрично будет не понимать, в чём трудность сблизиться с девушкой.
Женщина, придуманная мужчиной, слишком жаждет секса, и сама по себе вся такая решительная, а это всё-таки женщина, придуманная мужчиной, сама эта мысль отдаёт гомосексуализмом.
Нажать тут, прокрутить вот здесь, в большом пальце потеплело, так это лезвие выглянуло, красные капли капали и исчезали в щелях шкатулки, будто она всасывала его подкожный сок. Что-то внутри шевельнулось и половина шкатулки невозможным образом поднялась наверх в местах щелей, затем прокрутилась под угол и сложилась обратно, но уже не в квадрат, а в гексагон. Не узнаваемые до этого дверцы шкатулки распахнулись со всех четырёх стороны поверхности острыми треугольниками. Он мгновенно понял, что это за ним – короткие чёрные шорты чуть ли не до бедренных костяшек, колготки в мелкую сетку с овальными вырезами по бокам, затем он только глянул на лицо, оно было пресным, никакими выверенными линями не выдающееся, невыспавшиеся глаза, первый попавшийся нос, скромные губы, в комбинации создающее деревенский флёр; другая была в чёрном купальном боди, с выглядывающими лямками из джинсов, оголяющих бедренные кости, ; следующая была в чёрном кожаном лифчике и чёрных прозрачных трусиках, закрывающих пупок, а поверх прозрачные с загаром и рисунками колготки, цепляющиеся за колечки на лифчике, открывающими полный обзор на остроумные ноги, в волосы были вплетены тоненькие синие косички, как шторы из бусин в экзотических магазинах,
-Господин, - сказала первая, ноги и ягодицы которой были произведением искусства в отличие от её примитивного лица, - Вы вызвали нас. Вы собрали нашу головоломку. Чего вы желаете?
-Я желаю... - говорил Рыжий, пока к нему приближались двое, щупающие его за грудь и проникающие своими длинными ногтями под кожу, - Я желаю... Наслаждения. Я устал страдать.
-Но ведь страдание это лучшее из удовольствий. Мы – исследователи опыта, нас интересует, за какие границы чувственности способно выйти тело. Вы разочарованы в этом мире? Ваш запрос, ваше негодование по поводу его примитивности — это запрос многих до вас, он породил нас. Ваша потребность, людей, голодных до новых ощущений, потребность в том, чтобы их признали великими за их похоть и погоню за наслаждением, а не осуждали. Только таким сильным в своём стремлении к удовольствию людям по силам добраться до нас и того, что можем предложить мы.
-Что вы предлагаете?
-Мы предлагаем удовольствие в максимальной степени. Нервные окончания можно довести до такого состояния, которое в вашем измерении неизвестно никому из когда-либо живущих. Всё, что вы под покровом ночи смотрите в интернете, всё самое тёмное и незаконное из вашей истории браузера, о котором вообще никто не должен узнать – просто детская игра по сравнению с тем, что предлагаем мы. Но не каждому хватит духа испытать наши удовольствия. Дело в том, что земные удовольствия несут с собой боль, боль усиливает воздействие в нужной точке и фокус внимания полностью концентрируется на ней, отчего ощущения кажутся сильнее. Убогие шутки, например, грубые, скотские, от них смех будто бы с болью. Оргазм кажется пиком мирского удовольствия, потому что он сопровождается болью. Боль в чистом виде – вот настоящее удовольствие.
-Инженер, - обратилась одна из них к ней, - Ты так долго уговариваешь его отправиться с нами, меня это раздражает. И в то же время радует.
-Заткнись, Ф, ты мне мешаешь, я забыла, на чём остановилась. И мне так от этого радостно.
-Ты меня унижаешь, мне обидно. И как же приятно.
-Они так до бесконечности могут, - сказала одна из них Рыжему, - Целый Ад ждёт нас, столько плоти. Твои страдания станут легендой даже в Аду.