Глава 14
Чонгук
Облокотившись о бампер машины, я стоял, держа в пальцах сигарету. Рабочий день окончен. А это значит?..
Значит, снова пора возвращаться в отель.
За всё время работы над делом этот город, да и сам отель, стали до боли привычными.
И она.
Коллега. Лиса.
Видеть её каждый день, жить под одной крышей, переживать с ней всё, что происходило по делу...
Словно мы и правда сблизились.
На этой мысли я резко мотнул головой. Нет. Что за бред я несу.
Отбросив сигарету, сел в машину.
Сегодня Лиса сообщила, что доедет в отель сама.
Любопытство точило меня изнутри. У неё планы? С кем? Куда? Почему?
И вот я вижу, как она выходит из участка и садится в только что подъехавшую машину.
Секунда — и автомобиль срывается с места.
Запоминаю номер и марку.
Лиса
«Я приехал», — пришло сообщение на телефон, пока я пила кофе и смотрела в ночное окно.
Рабочий день закончился. Сегодня за мной должен был заехать Марк.
Он ещё днём предложил угостить чем-то вкусным — и, конечно, я не отказалась. Это был отличный повод отвлечься.
От мыслей о Чонгуке.
Да и сам Марк мне, признаться, приглянулся.
Выходя из участка, я сразу направилась к его машине.
Сажусь внутрь, скользнув взглядом по темной улице —
и краем глаза замечаю чёрную машину, припаркованную неподалёку. Чонгук.
Сев в машину, я услышала тёплое:
— Привет, — и тут же в глаза бросился букет. Дорогие цветы. Не дежурная роза, не «для галочки». Настоящий букет, собранный с вниманием.
Марк улыбался, а место, куда мы ехали, он держал в секрете.
Я была в предвкушении.
Честно сказать, давно я не чувствовала ничего подобного.
Давно никто не относился ко мне так...
Как к женщине.
Цветы, вечер, ресторан —
всё это для меня всегда было где-то в кино, на задворках чужой жизни.
Наверное, из-за работы я и забыла, что у меня тоже есть своя.
Что я не только форма, отчёты и место преступления.
Что у меня тоже есть сердце. И ему тоже нужен отдых.
Эти мысли не отпускали.
Я поймала себя на том, что всерьёз задумалась о том, чтобы взять отпуск,
как только это дело будет закрыто.
Максимально тихо, насколько это возможно, открываю дверь в номер.
Чонгук, наверное, уже спит.
Быстро смотрю на часы.
Два часа ночи.
Чёрт.
Загулялась.
Тихо вхожу внутрь и прикрываю за собой дверь. Темно.
Ничего не видно.
Снимаю обувь, стягиваю пальто —
и в ту же секунду включается свет в прихожей.
Я замираю.
Он стоит, облокотившись о стену, руки скрещены на груди.
Смотрит прямо на меня.
И в этом взгляде —
что? Злоба?
Нет... даже хуже.
Это разочарование, смешанное с гневом.
Впервые вижу на его лице такое выражение.
Он кажется зол.
По-настоящему.
Я сглатываю. Выпрямляюсь.
— Ты время видела? — его голос ровный, но в нём подспудно звенит сталь.
Я осторожно киваю.
Мысленно: Кажется, он меня убьёт.
Он поднимает бровь.
— У нас важная работа, — говорит. — А ты гуляешь... непонятно где и непонятно с кем.
Я сразу опускаю глаза.
Он прав.
Я знала, куда иду.
Знала, какие это риски.
И всё равно — пошла.
— Такого больше не повторится, — бормочу себе под нос и поднимаю глаза.
Чонгука уже нет.
Он просто... ушёл.
Даже не стал слушать.
Так он...
Он не спал из-за меня?
Ждал. Чтобы отчитать?
Прохожу вглубь квартиры.
Переодеваюсь.
Молча чищу зубы.
Ложусь в постель.
Холодные простыни. Тишина.
Сегодня, кажется, я не усну.
Чонгук
Слышу, как кто-то пытается открыть дверь —
с жалкой попыткой быть тихой.
Лиса вернулась.
Почему я так зол?
Почему просто не лёг спать, пока у меня была возможность?
Она...
Лиса — это не моя проблема.
Не моя ответственность.
Так почему я сижу в темноте и жду, пока она вернётся?
Не знаю, что на меня нашло.
Но ноги сами несут меня в коридор.
Я стою в темноте, сложив руки на груди.
Наверное, просто хотел, чтобы она знала:
я недоволен.
Её действиями.
Её выбором.
И, может, ещё чем-то,
о чём даже себе не хочу признаться.
Её испуганные глаза —
первое, что я замечаю, когда свет заливает прихожую.
Сердце у неё бьётся как у пойманной птицы,
дыхание прерывистое.
Я не могу этого не заметить.
Смотрю на Лису,
как на уравнение, которое давно решил,
но не могу стереть.
Она не выдерживает взгляда,
её глаза метаются — по мне, по полу, куда угодно,
только не в мои.
Она сглатывает.
И вдруг я понимаю:
у меня самого пересохло в горле.