16 Глава.
Pov Эвелина.
Я стояла перед ним, не в силах поверить в то, что происходит. Взгляд Кисы был таким разбитым, и я видела, как он пытается скрыть свою слабость, но это было невозможно. Он снова был на грани, и я не могла его спасти. Мы стояли на грани срыва, и я не знала, как это остановить.
Когда он вырвался, я почувствовала, как что-то внутри меня оборвалось. Мне было больно. Больно от того, что его не было рядом, даже когда он был. Мне хотелось кричать, но я сдерживалась, пытаясь понять, что происходит. Всё, что я чувствовала, было смешано: страх, обида, тревога и… любовь.
— Ты не понимаешь, Киса! — я сама не знала, что я чувствую в тот момент. Мои слова были как оружие, которое я сама не хотела использовать. Но мне хотелось, чтобы он меня понял, чтобы он оставался. Я не могла просто стоять и смотреть, как он разрушает всё, что мы построили. Манипуляция.
Я видела, как он ломается, и это меня убивало. Я пыталась быть сильной, держать контроль, но его отстранение, его молчание — это всё давило на меня, как тяжёлый камень. Я не могла просто быть спокойной, не могла смотреть, как он снова уходит в себя.
— Ты снова всё портишь, Ваня! — слова вырвались сами собой. Я не могла остановиться, потому что моя боль и страх уже выходили наружу. — Ты снова убегаешь, когда я нуждаюсь в тебе больше всего!
Я чувствовала, как у меня сжимаются грудь и живот. Я так боялась, что потеряю его. Мне было страшно оставаться одной с этими чувствами, с этой неопределённостью, с этим ощущением, что я не могу его спасти, что он сам не хочет помочь себе.
Но потом, когда он сказал, что ему нужно побыть одному, я почувствовала его уязвимость. В этот момент я поняла, что ему не легче. Он тоже страдал, но я не знала, как ему помочь. Я не знала, как быть рядом, не разрушая его ещё больше.
Он был моим человеком, и я боялась, что он снова уйдёт, что он снова сбежит в свою тёмную сторону. В его глазах я видела, как ему тяжело, и в этот момент я не знала, что делать. Я не могла отступить, но и не могла его заставить быть рядом, когда он сам не был готов.
Я не понимала, почему это происходило. Мы не должны были быть так сложными для друг друга. Но, наверное, это и есть любовь — когда ты не знаешь, что будет дальше, но всё равно боишься потерять этого человека, даже если он сам этого не понимает.
Я стояла там, на месте, всё ещё чувствуя его тяжёлое дыхание рядом, но уже зная, что он ушёл. Он не сказал ни слова, просто вышел, и я осталась одна в этой тишине. Это было как удар в живот. Я знала, что он нуждается в пространстве, но почему-то это не облегчало моё состояние. Чувство беспомощности не отпускало меня.
Я сделала несколько шагов и подошла к барной стойке. Мои руки дрожали, но я попыталась собрать себя. Посмотрела на коктейли — мне нужно было что-то, что бы могло затмить все эти чувства, на секунду забыть о боли и страхе, которые я ощущала.
Не думая, я схватила бокал и одним махом выпила коктейль. Он был слишком сладким, но в момент, когда я почувствовала его вкус, всё вокруг немного затмилось. Я закашлялась, но не остановилась. Ничего не помогало — ни алкоголь, ни его отсутствие рядом. Я пыталась успокоиться, но каждый раз, когда я закрывала глаза, в голове снова звучал его голос, его уход.
Я чувствовала, как постепенно всё внутри меня переворачивается. Я хотела всё исправить, но не знала, как. Все эти разногласия, недосказанности, слова, которые не были сказаны вовремя, и теперь мы стояли на грани того, чтобы потерять друг друга.
Мои мысли были в беспорядке, но я не могла ничего изменить. Может, я просто боялась его потери.
Прошло минут 10, но Кисы всё не было. Я стояла возле барной стойки, нервно посматривая на часы, и всё больше переживала, что происходит. Решив не ждать больше, я вышла на улицу, чтобы найти его. Тревога с каждым шагом становилась сильнее, и я всё больше боялась, что что-то не так.
Когда я подошла к углу здания, я увидела их. Киса и Маша стояли вместе у самой двери, и их разговор был тихим, но я почувствовала, что между ними что-то есть. Минута и они целуются. Это было как удар, словно что-то оторвалось от меня. Я почувствовала, как внутри всё сжалось, и всё, что я боялась, стало реальностью. Он был с ней.
Я не могла больше держать эмоции в себе. Я подбежала к ним, не думая о последствиях, и резко дала Кисе по щеке.
— Как ты мог?! — кричала я, не в силах скрыть слёзы. — Ты опять с ней, после всего?! Ты обещал мне, что не сделаешь этого! Ты клялся сна в любви,блять ,и в мой же день рождения с ней!
Он стоял, ошарашенный, не зная, что сказать. Я видела, как он мучается, но в его глазах не было того искреннего раскаяния, которое я ожидала. Маша стояла рядом, спокойно, как если бы ничего не происходило. Мне было ещё больнее, потому что она казалась такой уверенной в себе. Как будто всё это было для неё нормально.
— Ты обещал, ты сказал, что всё изменится! Ты что, не понимаешь, как мне больно?! — кричала я, чувствуя, как от этих слов всё внутри меня рушится.
Я смотрела на него, надеясь, что он хотя бы сейчас что-то скажет, но он молчал. Я видела как его зрачки были огромными,он принял с ней что то. Я так и не получила ответа, и это было ещё хуже. Он снова оказался рядом с ней, и это уничтожало меня.
— Ты не понимаешь, что ты всё потерял? — кричала я, теряя силы. — Ты снова всё сломал!
И в этот момент из здания выбежал Хенк, услышав наш крик. Он сразу встал между нами, пытаясь нас разнять.
— Хватит! — Хенк вмешался, его лицо было полным разочарования. — Киса, ты что, совсем не соображаешь? Ты опять с ней? Ты ведь пообещал! Сука какой ты мудак.
Я смотрела на него с отчаянием в глазах, не зная, как реагировать. Хенк продолжал, обращаясь уже ко мне:
— Ты не можешь позволить ему продолжать так разрушать себя, Эвелина. Он же тебя теряет! Ты не видишь,блять,этого?
Я пыталась говорить, но слёзы застилали мне глаза. Маша стояла рядом, она ни словом не вмешивалась в наш разговор. Это было настолько болезненно, что я не знала, что думать и что делать.
— Как ты мог, как ты мог это сделать?! — снова выкрикнула я, не сдерживая себя. — Ты ведь обещал, что всё будет иначе!
Киса молчал, его взгляд был пустым, и я понимала, что он не знал, как мне объяснить свои поступки. Маша стояла, не спеша ничего говорить, её взгляд был холодным и уверенным, и это только добавляло боли.
— Эвелина… мне так плохо… я не могу… я не могу справиться, всё… всё рушится. Я знаю, что разочарую тебя, но я не могу иначе… эти ломки, эта боль внутри… я не знаю, что делать, как жить с этим. Я снова сорвался, снова сделал тебе больно… но я не могу остановиться, я не могу вырваться из этого ада… ты... ты мне веришь, правда? Я просто… я хочу быть другим, я хочу быть с тобой, но... это... это слишком тяжело... ты не понимаешь, как меня ломает.. — он замолчал, не в силах смотреть ей в глаза, сжимаясь от чувства вины и страха, что она больше не сможет простить его.
Я стояла, не зная что сказать,мой взгляд был наполнен болью и сомнением. Я слушала его слова, но каждое из них тяжело ложилось на мое сердце. Рядом стоял Хенк, поддерживая меня, и моя рука была в его, но всё это не помогало мне избавиться от того чувства предательства, которое сейчас меня душило.
Хенк посмотрел на Кису с выражением, полным злости и разочарования. Он сжал мою руку крепче, а его голос был твёрдым, почти холодным, когда он произнёс:
— Я говорил тебе, что ты не умеешь любить,что тебе нужно только твое удовольствие. Я говорил,блять,что тебе нужно оставить её в покое. Ты мне не верил, но вот сейчас, в очередной раз, ты не только ее сломал,но ещё и себя... И это уже не только твоя ошибка, это ошибка, которая затянет её, если ты продолжишь быть с ней...
Хенк взглянул на меня, стараясь поддержать, но и на Кису его взгляд был полон неприязни. Он знал, как много мне пришлось пережить из-за него, и теперь он хотел, чтобы Киса понял: не будет второго шанса, если он снова предаст меня. Поняв что нам тут не место, Хенк меня увел.
Хенк, чувствуя всю тяжесть ситуации, крепко держал меня за руку, не давая сбиться с пути. Мы шли в тишине, и я лишь ощущала, как из-за каждой попытки сдержать слёзы внутри меня продолжала разгораться боль. Я не могла понять, как так получилось, почему всё это произошло. Когда мы пришли домой, я не могла остановить слёзы. Села на кровать, не в силах вытереть их, и рыдала, как будто весь мир рухнул.
Я не могла перестать задавать себе вопросы, терзая себя сомнениями и болью:
— За что мне всё это? Почему я снова оказалась в таком положении? Я ведь хотела помочь ему... Я верила в него... Почему всё так? — сквозь рыдания я едва могла произнести эти слова.
Хенк сидел рядом, молчаливый и спокойный, но я чувствовала его поддержку, пусть и молчаливую. Он не пытался дать мне пустые утешения. Он просто был рядом, давая мне возможность пережить эту боль. Но внутри меня всё бурлило, и я не могла избавиться от чувства предательства.
— Почему я всегда ошибаюсь в людях? Почему, когда я пытаюсь быть рядом, всегда что-то рушится? — спросила я, почти не слыша своего голоса, теряясь в собственных чувствах.
Время шло, но я не могла отпустить эту боль, и вопросы продолжали звучать в моей голове, как эхо, без ответа.
Время шло, а внутри меня оставалась пустота. Слёзы, которые казались нескончаемыми, постепенно утихли, но боль не отпустила. Всё слилось в какой-то туман. Я пыталась бороться с этим, но силы иссякли, и я просто заснула, не находя покоя.
Моё тело было всё ещё напряжено, а разум продолжал мучить меня. Сны были беспокойными, и я не могла избежать мыслей о нём. Кисе. Я просыпалась несколько раз, но так и не могла вырваться из этой темной пропасти, в которую меня втянули его поступки.
Мне было так тяжело, и даже во сне слёзы продолжали капать на подушку. Я, наконец, погрузилась в сон, но он был далеко не мирным.
Pov. Хенк
Когда я увидел, что Эвелина наконец-то уснула, на часах было уже 4 утра. Она была так измучена, что, кажется, наконец-то нашла немного покоя в этом хаосе. Я же не мог успокоиться, не мог просто сидеть и наблюдать за её страданиями. Я знал, что должен поговорить с Кисой ещё раз, попытаться достучаться до него. Не мог допустить, чтобы он продолжал так обращаться с ней.
Я набрал его номер, но, к моему удивлению, не он, а Маша подняла трубку.
— Что? Ты с ним? — мой голос дрожал от злости и разочарования. Неужели я не ошибаюсь? Эвелина рыдает, а он снова с ней? Маша? Серьёзно?
Я стоял на месте, не в силах поверить в то, что слышал. Каждое слово, которое она произнесла, отдавало холодом. Это было невозможно. Всё, что я пытался сделать, чтобы помочь Эвелине, рушилось в одно мгновение, словно карточный домик.
Маша начала что-то говорить, но я перебил её, не желая слушать.
— Ты вообще понимаешь, что происходит? Эвелина в слезах, а ты сидишь с ним? — злость нарастала в голосе. — Он не достоин её! Ты не понимаешь, как это больно для неё!
Я резко нажал на кнопку завершения звонка, не в силах больше выслушивать Машины оправдания. В моей голове бушевали мысли, и они не давали мне покоя. Как он мог снова поступить так с ней? Как он мог разрушить всё, что я пытался для неё сделать?
Я стоял, обняв руки вокруг себя, как будто пытаясь согреться от холода, который охватил меня. Я чувствовал, как злость и разочарование смешиваются в моём сердце, и не мог понять, почему всё так происходит. Эвелина не заслуживала этого. Она не заслуживала, чтобы ей снова причинили боль.
Я сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, но в голове всё равно было полно вопросов и негодования.