saddiction

Мелодичное пение птиц превращает раннее утро во что-то невообразимо прекрасное. Из открытого окна в комнату льется свежий прохладный ветерок, пускающий мурашки по открытым участкам тела, не прикрытым мягким одеялом. В этом месте живет само солнце, потому что нигде прежде Тэхен его в таких количествах не наблюдал. Ему все кажется, что это сон, поэтому, повернувшись на спину, он трет глаза, и ясность приходит окончательно. Он видит на своем запястье небольшой синяк — Чонгук в порыве сжимал слишком сильно. С этой деталью все воспоминания вечера и ночи накатывают разом, окуная парня в водоворот эмоций и ощущений.

Его первый раз был неописуемым. И даже тот факт, что они с Чонгуком пришли к нему через едва не разразившийся на фоне ревности скандал, никак его не омрачает. Тэхен, залюбленный Чонгуком этой ночью, уже и позабыл о том, что вчера разрывало его на части. Чонгук заставил выбросить из головы этот беспочвенный бред, и Тэхен выбросил, доверившись чувствам, которые ему дарил любимый чуть ли не до самого утра. Только сейчас его в постели нет. Тэхен помнит, как он засыпал в его горячих объятиях, помнит поцелуй в переносицу и то, как незаметно его утянул сон.

Тэхен потягивается в постели, укутывается в одеяло, все еще чувствуя неловкость от своей наготы и следов Чонгука на своем теле, и встает, как пингвинчик передвигаясь к распахнутому окну. Ветерок колышет тонкую кремовую занавесь, и Тэхен слегка путается, ныряет под нее и задерживает дыхание, завороженный утренним лесом, в котором тоже только-только просыпается жизнь. Безоблачное небо не становится препятствием для лучей солнца, обогревающих лужайку, разделяющую лес и дом. Тэхен на секунду представляет, как было бы хорошо на ней поваляться, слушая звуки природы и греясь в естественном тепле. Он надеется, что однажды все-таки удастся это сделать.

Внимание захватывает вышедший из леса силуэт. Тэхен присматривается и видит Чонгука. На нем черная кепка, джинсовая куртка цвета хаки, такие же штаны-карго, на плече висит винтовка, а в опущенной руке, судя по форме и размеру, какая-то живность с белой шубкой, зажатая за лапки. Тэхен быстро отходит от окна и идет встречать Чонгука прямо так, укутанным одеялом. На губах уже играет улыбка, которую не контролировать. Жизнь продолжает течь, только когда Чонгук оказывается рядом, и большего Тэхену не надо.

Он спускается по ступенькам на первый этаж и сразу же замечает Чонгука, укладывающего свою добычу на кухонную тумбу возле раковины.

— Чонгук, — зовет он и, хлопая босыми ногами по деревянному полу, идет к обернувшемуся мужчине. Тот лучезарно улыбается, снимает кепку и наблюдает за идущим к нему парнем, раскрывая объятия, в которых Тэхен сразу же тонет.

— Доброе утро, солнышко, — Чонгук тычется носом в теплую макушку парня и гладит его по спине, скрытой одеялом. — Ты рано проснулся. Я нам ужин раздобыл.

— Звучит жутко, — морщит нос Тэхен и поднимает голову. — Ты убил зайчика.

— Прям убил, — с усмешкой закатывает глаза Чонгук. — Я теперь убийца?

— Нет, — мотает головой Тэхен. — Просто жалко... — он даже не хочет заглядывать Чонгуку за спину и видеть лежащую позади несчастную тушку.

— Зато тебе будет вкусно, — подцепив пальцем подбородок парня, Чонгук приподнимает его и целует. — Это я гарантирую.

— Мне надо забыть, кого ты будешь готовить, — Тэхен меньше всего сейчас хочет думать об охоте. Больше всего ему хочется наслаждаться поцелуями и прикосновениями, которые щедро дарит Чонгук.

— Я тебя заставлю забыть, — оставив на губах Тэхена еще один поцелуй, Чонгук чуть отходит назад, утягивая Тэхена за локоть за собой. У того чуть одеяло не спадает с плеч, и он его сразу же натягивает обратно, вызвав у мужчины смешок. Чонгук присаживается на краю стола и наслаждается видом смущенной мордашки. — Все еще стесняешься меня?

— Прохладно просто, — мямлит Тэхен, смущаясь еще больше от вопроса. Чонгук полусидит с чуть разведенными в стороны ногами и ставит меж них Тэхена, с легкой улыбкой смотрит ему в глаза и внезапно сдирает с его плеч одеяло.

— Врать не умеешь, — говорит он, скользя большими ладонями по чуть поджатым худеньким плечам. — После того, что между нами случилось, ты должен быть уверен в том, что твое тело совершенно для меня, и забыть о всяком стыде. Я люблю каждый сантиметр того, что вижу перед собой, — чуть понизив голос и чаруя им Тэхена, произносит мужчина и целует под ключицей. — Ты меня понял?

— Понял, — еле слышно выдыхает Тэхен.

Потрясает чистота его сердца. Но больше потрясает его неуверенность в себе. При желании Тэхен мог бы уложить к своим ногам любого, будь то девушка или мужчина, Чонгук в этом не сомневается. Немного уверенности в своей непревзойденности, и он точно смог бы. Но Чонгук рад, что все сложилось другим образом, и именно он, пройдя через преграды, смог обернуть этого прекрасного мальчика в свою сторону. Его бесит и будоражит факт, что кто-то может на него смотреть, и ему почему-то хочется, чтобы это случалось, хоть и не хочется одновременно. Это та порочная часть в Чонгуке, которой он не может дать объяснения, поэтому называет ее мазохизмом.

Что не раз о себе еще даст знать.

Чтобы больше не смущать Тэхена, Чонгук отпускает его в душ, борясь с желанием пойти следом. Поэтому пока парень купается, он решает разделать тушку и подготовить мясо к ужину. Он бросает куртку на стул, моет руки и берется за нож, уложив зайца на разделочную доску. Слияние двух картинок, что перед глазами, и что в голове, рождает огонь в крови. Блеск гладкой кожи, отвечающей на прикосновения мурашками, первые капли крови, упавшие на светлое дерево под напором острого ножа, тихий вздох и бездвижие, большие карие глаза, смотрящие с мольбой и наслаждением, и закрывшиеся навсегда веки. Сладкие стоны, что становятся громче в собственной голове, пока рука, напрягшись на рукояти ножа, освежевывает тушку. Чонгук неотрывно, как под гипнозом смотрит на то, как разделывает дичь, но видит перед глазами...

Другую.

Позволив к себе прикоснуться больше, Тэхен разбудил в Чонгуке неутомимый голод. Позволив вкусить себя, Тэхен обрек Чонгука на зависимость. Позволив завладеть собой, укрепил его одержимость.

Теперь Чонгук не думает, что сможет говорить себе «стоп» там, где дело касается мальчика с глазами размером со вселенную.

***

После отменной шакшуки на завтрак, приготовленной Чонгуком, по просьбе Тэхена они собираются гулять в лесу.

— Только без оружия, — просит он на пороге, бросив боязливый взгляд на висящую у двери винтовку.

— На сегодня хватило, — усмехается Чонгук и подталкивает парня к выходу, похлопав по заднице. — Просто прогулка по лесу. Соберешь мне цветов?

— Конечно! — охотно соглашается Тэхен, радостно улыбнувшись. Он сплетает с Чонгуком пальцы и бодро шагает по тропинке, ведущей к зеленому морю.

Здесь прохладнее, потому что солнце едва касается земли, не в силах полноценно пробиться через густую листву. Но эта прохлада приятна, она пропитана хвоей и зеленью, отчего дышать невольно хочется глубже. Тэхену внутри этого лесного царства спокойно и не страшно благодаря тому, что рядом Чонгук. Прошлый одиночный поход в лес оставил в сердце затаившийся страх, поэтому сюда он без Чонгука больше ни ногой.

— И все-таки я не понимаю, как ты в детстве бродил тут один, — мотает головой Тэхен. Его глаза внезапно расширяются, он вырывает руку из хватки Чонгука и подбегает к дереву, под которым цветут красивые нежно-голубые цветы.

— Сначала я хорошо изучил местность, ходя на охоту с отцом, — объясняет Чонгук, наблюдая с парнем с полуулыбкой. — У меня с детства хорошая зрительная память, поэтому не составило труда все тут запомнить.

— Тут же все одинаковое, — хмурится Тэхен и возвращается к нему с парочкой голубых цветков.

— Отличия есть, если быть внимательнее, — пожимает плечами Чонгук.

Тэхен, держа в одной руке уже собранный из нескольких видов цветов букет, другой берется за локоть Чонгука и кладет ему голову на плечо, довольный идя вглубь леса под тихий шорох травы и листвы под ногами. На таком просторе мысли расходятся в разные стороны и выявляют наружу то, что давно пылилось где-то глубоко. От улыбки на губах остается только тень. Тэхен опускает голову и разглядывает цветы, с тоской и отдаленными намеками на страх думая о родителях и о том холодном доме, в котором провел сотни полных боли дней.

— Как думаешь, меня ищут? — негромко спрашивает он, находясь между реальностью и воспоминаниями.

— Тебя ищут, — после недолгой паузы дает ответ Чонгук. Тэхен отлипает от его плеча и останавливается. — Я знаю это от знакомых ребят из полиции, — опережает Чон не успевший прозвучать вопрос. — Ты хочешь вернуться? — взгляд Чонгука становится на пару градусов холоднее, но Тэхен этого не замечает.

— Нет, — коротко мотает он головой. — Точно нет, — чуть громче и тверже. — Но я не хочу, чтобы меня искали. Я ведь не пропал, а начал другую жизнь. Мне нужно как-то дать им знать это.

— Думаешь, твой отец тебя так оставит? — приподнимает бровь Чонгук. Он перебирает в пальцах травинку и задумчиво глядит на растерянного Тэхена, который даже контакт разорвать успел, руку убрал и стоит, как прокаженный, в чем-то будто бы виноватый. От него пахнет мокрым деревом. Чонгук не знает, почему, но именно такая ассоциация приходит к нему в этот раз. Пока Тэхен пытается все в голове устаканить, Чонгук решает продолжить: — Он снова захочет тебя куда-нибудь подальше отправить. Но если ты так переживаешь, позвони.

— Точно, — кивает Тэхен согласно, но в глазах все еще замешательство. — Я позвоню маме, но не сейчас, — вздыхает парень и снова берется за руку, прижимаясь к тому, с кем рядом страхи затихают.

И так всегда, стоит каким-то сомнениям или негативным мыслям прорвать защиту. Тэхен знает, что Чонгук от всего этого убережет, не оставит в личных терзаниях одного. Теперь и не представить, как он раньше справлялся в одиночку, как нес в себе и переваривал, чтобы быть в силах двигаться дальше. И вот очередное подтверждение тому, что душа расслабляется, когда ей есть, на кого опереться. Тэхену больше нет необходимости скреплять свою броню снова и снова после очередного шквала ненависти и осуждения, потому что перед ним теперь есть защита, которой все нипочем.

Они неторопливо идут дальше, молча какое-то время, и тут Тэхен задает новый вопрос, который, на удивление, не появился у него в голове в тот момент, когда Чонгук об этом заговорил:

— Почему ты не сказал мне сразу, что они ищут меня?

— Я не хотел портить тебе настроение, — мягко улыбнувшись, отвечает мужчина без раздумий. — Да и беспокоиться не о чем.

— Почему? — хмурится Тэхен, ничего не понимая.

— Потому что тебе нужно мне довериться, как и всегда, малыш, — остановившись и взяв лицо Тэхена в ладони, Чонгук целует его в приоткрытые мягкие губы, после чего шепчет в них: — Молча. Беспрекословно.

Потому что никакие деньги не имеют столько власти, сколько имеют серые кардиналы, стоящие за спинами полиции и не позволяющие ей разворачивать расследование пропажи человека.

Ведь он не пропал. Он нашел новый дом под крылом у охотника.

***

— Это было вкусно, — сдается Тэхен после ужина, признав, что мясо зайца Чонгук приготовил идеально. Поначалу Тэхен не решался к нему притронуться, не представлял, как будет его есть, но под строгим взглядом, убеждающим, что ничего страшного в этом нет, прогнулся.

— Относись к этому проще, Тэхен, — говорит Чонгук, подливая себе вина в бокал. — Люди охотились с начала времен, чтобы выживать. Жалей они свою добычу, все бы умерли еще на этапе своего становления. Так что... — Чонгук покручивает бокал в руке и делает короткий глоток. — Жалость смертельна, малыш.

— Я понимаю это, — вздыхает Тэхен. Он сидит напротив, подперев щеку ладонью и задумчиво надув губы. — Добыча на то и добыча.

— Правильно мыслишь, — довольный ответом, согласно кивает Чонгук.

Его зоркий глаз сразу же цепляется за засветившийся дисплей телефона, лежащего возле Тэхена. Парнишка, уйдя в размышления, реагирует позднее, но когда видит имя звонящего, тут же оживляется.

— Я отвечу? — спрашивает он Чонгука, взяв телефон. — Ребята из универа по фейстайм звонят.

Вместо ответа Чонгук коротко вздергивает руку, давая добро, и откидывается на спинку стула, следя за тем, как Тэхен подскакивает с места и с телефоном выходит на задний двор. Через прозрачные окна в пол он видит, как Тэхен отвечает на звонок и машет друзьям, держа телефон перед собой в вытянутой руке. Он действительно расцвел, стоило ему поменять место жительства и учебы. Чонгук испытывает гордость за то, что сумел изменить его жизнь, перекроить ее так просто и осчастливить этим одну душу, однако работы еще хватает. Он почти вытащил из Тэхена страх, но «почти» считается не всегда.

Опустив задумчивый взгляд, Чонгук с играющей на губах легкой улыбкой барабанит пальцами по бокалу, стоящему на ручке стула. Снаружи слышится разочарованное «блин», а затем «вы меня слышите?», попытки дозваться, и вскоре дверь открывается.

— Тут ужасный интернет, — как расстроенный неисправностью игрушки ребенок жалуется Тэхен, тыча пальцем по дисплею и подходя к столу.

— Я забыл об этом предупредить, — поднимает на него взгляд Чонгук. — Отец решил, что здесь зона полного отдыха, в которой нет места тому, что за пределами. Работа — исключение. и то не всегда. Не расстраивайся, — звучит чуть резче, чем хотелось. — Увидишь их в понедельник.

— Я не расстраиваюсь, все хорошо, — улыбается уголком губ Тэхен и кладет телефон на край стола. — Ты готовил, я убираю.

— Я тебе помогу, — говорит Чонгук, поднимаясь со стула.

— Не нужно, — останавливает его Тэхен, мотнув головой. — Ты лучше выбери нам фильм.

— Ну ладно, — усмехается Чонгук и, допив глоток на дне бокала, идет в гостиную.

Наведя после ужина порядок, Тэхен наконец усаживается возле Чонгука на диване и, прижав колени к груди, внимательно смотрит на большой экран телевизора. Чонгук целует в макушку и включает фильм. Однако снова его не смотрит, потому что когда рядом Тэхен, ничто другое не так интересно, как его большие, бегающие по экрану заинтересованные глаза и губы, которые то смыкаются, то приоткрываются. Чонгук голодает. Вот что он чувствует сейчас. Вкусив его вчерашней ночью, он не может выбросить из головы все то удовольствие, которое ни с кем не испытывал в той степени, в которой ощутил с этим мальчишкой. И это сносит крышу. Сказанная за ужином фраза сейчас уместно применима к нему самому, и он иронично хмыкает своим мыслям, вспоминая ее и смотря в этот момент на Тэхена.

Жалость смертельна. Поэтому жалеть этого олененка Чонгук не собирается.

Пока Тэхен увлеченно следит за сюжетом фильма, Чонгук обдает жаром своего дыхания его шею, касается ее губами и целует. Тэхен замирает, старается не сбиваться с просмотра, но много не надо, чтобы начать млеть от того, что делает Чонгук. Он целует медленно, пускает в ход зубы и прикусывает гладкую кожу. Тэхен испускает тихий вздох, а глаза невольно прикрываются. Он сжимает пальцами свои колени, все еще не шевелится, дает Чонгуку действовать, потому что ему это нравится.

Но Чонгук не тратится на долгие игры. Он отстраняется, в его глазах уже заметно усиливается огонь. Он берет Тэхена под коленями, другой рукой ухватывает за талию и встает, подхватив парня к себе на руки. Фильм так и продолжает идти, а Чонгук укладывает Тэхена на прохладные из-за вечернего воздуха светлые простыни. Тот смотрит на него завороженно, с предвкушением, приподнимает бедра, когда Чонгук цепляет пальцами резинку штанов и трусов и вместе тянет их вниз. Тэхен начинает смущаться незамедлительно, но больше от того, что у него уже вовсю стоит. Один вид такого Чонгука, который в своем одержимом желании даже лишнего слова не проронит, полностью концентрируется на том, чего хочет, и у Тэхена нет шансов. Он разглядывает в свете ночника крепкие красивые руки, которые избавляют его от одежды и отбрасывают ее на пол, а потом он видит голый торс, которым не налюбоваться, и внизу начинает ныть еще больше. Тэхен чуть отползает назад, к спинке кровати, чтобы было, за что схватиться, и с глубоким тяжелым дыханием смотрит на то, как Чонгук избавляет себя от нижнего белья. Тяжело сглотнув, Тэхен смотрит на его твердый член и не может отвести взгляда, отбросив в сторону стыд, которому уже не находится места в тесных уголках сознания. Там все заполняет собой желание, с которым не совладать. Колени расходятся в стороны, Тэхен не имеет над своим телом власти в эту секунду. Он видит только то, как Чонгук водит блестящей от смазки ладонью по своему члену, и почему-то во рту становится слишком много слюны.

От Чонгука не ускользает этот завороженный взгляд. Он едва слышно хмыкает и наконец нависает над мальчишкой, уже готовым кончить. Влажными пальцами он проникает в узкую дырочку и слышит хриплый стон. Тэхен откидывает голову на подушку и шумно дышит, вспомнив вчерашние ощущения. Из-за непривычки все еще имеется место боли, но она уже не такая яркая, она не забирает все внимание на себя, и потому Тэхен почти сразу же начинает толкаться навстречу, насаживаясь на пальцы поглубже.

— Не больно? — спрашивает Чонгук негромко, двигая пальцами внутри Тэхена. Тот в ответ мотает головой.

— Хочу его, — с выдохом шепчет Тэхен, приоткрыв глаза и бросив взгляд на член Чонгука.

Через несколько секунд его размазывает по простыне, потому что Чонгук входит в него резко, немного грубо, но Тэхену это наоборот нравится. Он сразу же отзывается, приподнимает бедра навстречу, шире разводит колени в сторону. Одной рукой он цепляется за бедро Чонгука, не в силах совладать с чувствами, и шумно дышит, скользя вверх-вниз по влажнеющей простыне от набирающих силу толчков. Светло-шоколадные волосы разметались в стороны, губы приоткрыты, на шее и груди поблескивает пот. Чонгук заводится еще больше, смотря на него, такого открытого, такого уязвимого и сладкого.

Взор застилает пелена голода, ненасытности, и Чонгук понимает, что увлекся, когда хватка пальцев на бедре становится сильнее, а стон возле уха полу-болезненный. Чонгук открывает глаза, немного замедляется, наклоняется к Тэхену, чьи брови едва не сошлись на переносице из-за причиняемой боли, и успокаивающе целует. Хочется пустить в ход зубы, пролить его крови, почувствовать ее на губах, впиться животным взглядом в большие глаза, где застынет первобытный страх. Хочется целиком его заклеймить, заставить забыть о другом мире за пределами присутствия Чонгука. Хочется много чего еще, но Чонгук себя мысленно отрезвляет, сбрасывает наваждение, пока оно не успело взять верх над разумом.

И потому он лишь нежно целует.

Из-за жалости к добыче охотнику грозит смерть.

***

Возвращение в город как пробуждение после прекрасного сна. Сначала все не такое яркое, слишком шумное и быстрое, но Тэхен вливается в городскую жизнь, стоит пойти в университет и увидеться с друзьями. Периодически они гуляют после пар где-нибудь в центре, когда у Тэхена нет совместных планов с Чонгуком или тот слишком занят на работе. С тех пор, как произошел их первый секс в загородном доме, они занимаются им стабильно каждый вечер или с утра. Тэхен не может не признать, что нашел в сексе огромное удовольствие, которое теперь хочет испытывать как можно чаще, однако первый он проявлять свое желание все еще стесняется, и потому охотно ему подается, только когда Чонгук берет инициативу на себя. Ему нравится чувствовать силу над собой, нравится ей отдаваться и уступать, нравится преклоняться ей.

Тэхену нравится быть во власти Чонгука.

***

В долгожданную пятницу Тэхен возвращается с учебы домой на такси, потому что Чонгук все еще на работе и забрать не смог. Парнишка с облегчением бросает рюкзак на диван, и сам же рядом, включает кондиционер и раскидывает руки в стороны, прикрыв глаза и наслаждаясь прохладой после знойного дня. Чтобы полностью освободить свои выходные от учебных обязанностей, он решает сесть за выполнения необходимых заданий сейчас. Приняв для начала прохладный душ, он переодевается в домашнее, ставит ноутбук на кухонном островке и, усевшись на высокий стул, принимается за работу, не забыв надеть наушники с тихой ненавязчивой музыкой.

Так проходит около трех часов, которые для Тэхена пролетают незаметно. Едва он успевает допечатать конспект, как телефон подает признаки жизни. Он ждал звонка от Чонгука, но не расстраивается, когда входящий звонок оказывается от Квона — одного из новых друзей в университете. Тэхен с улыбкой принимает звонок.

— Хей, сразу говорю, что отказы не принимаются, — начинает Квон, голос которого звучит очень веселым.

— О чем речь? — Тэхен сохраняет конспект, внимательно слушая друга и параллельно сворачивая все окна на ноутбуке.

— Называй адрес, через десять минут мы за тобой заедем. У нас забронирован столик в рестике. Мы обычно по клубам и барам, но раз в месяц учимся правильно держать нож и вилку в каком-нибудь ресторане, — посмеивается Квон. — Так что давай, собирайся.

— Сейчас, секунду, Квон, — Тэхен сразу же начинает суетиться, слезает со стула и идет в спальню, параллельно открывая номер Чонгука. — Я перезвоню через минуту, — быстро говорит он другу, завершает звонок и набирает Чону, бросив телефон на кровать и распахнув шкаф с вещами. В наушниках звучат долгие монотонные гудки, одновременно с этим приходят сообщения, полившиеся рекой. Тэхен поглядывает на дисплей и шумно вздыхает. Друзья решили поторопить назойливостью.

А Чонгук все не отвечает. По итогу звонок сбрасывается сам. Тэхен решает написать ему о том, что уехал, но для начала нужно собраться. Он быстро отправляет адрес Квону и снимает с вешалки шелковую рубашку оливкового цвета, которую тоже подарил Чонгук, и черные, чуть зауженные брюки. Тэхену все еще непривычно в классике, но поход в ресторан обязывает одеться соответствующе.

Спустя десять минут Тэхен выходит на улицу. В этот же момент подъезжает черная ауди, принадлежащая Квону. Впереди, рядом с водителем сидит другой парень из их компании — Джунмо, а сзади пододвигаются Милли и Хани.

— А где вы забыли Гарама? — садясь сзади, возле девочек, спрашивает Тэхен, со всеми поздоровавшись стуком кулачками.

— Ему понадобится чуть больше времени для сборов, он не упустит шанса покрасоваться, тем более там, куда мы едем, бывает нехилый улов, — усмехается Джунмо, повернувшись к сидящим сзади.

— А куда мы едем, кстати? — брови Тэхена в любопытстве приподнимаются.

— Нательяр, — отвечает Хани. — Один из лучших ресторанов в городе. Слышал о нем?

Лучше бы не слышал. У Тэхена все холодеет внутри, стоит услышать ненавистное название семейного ресторана, которое он слышит с самого детства.

— Слышал, — померкнувшим голосом говорит Тэхен и отводит тревожный взгляд к окну.

Его незамедлительно начинает охватывать паника, усидеть на месте сейчас кажется чем-то слишком сложным, но выбора нет. Какая глупость — не спросить о месте сразу. Тэхен расслабился, и сейчас он это понимает, потому что прежде он всегда пресекал походы в Нательяр, всегда заранее спрашивал, где будет встреча, а тут забылся, совсем размяк, потерял защиту, из-за чего теперь ему дорога прямиком в его личный плен. Он быстро прокручивает в голове пути отступления, но все выглядит невозможным. Тэхен понимает, что будет выглядеть странно, если резко даст заднюю, придумает себе какие-нибудь планы, да и сменить заведение поздно, ведь ребята уже все забронировали. Говорить правду тоже не вариант, потому что Тэхену меньше всего хочется, чтобы кто-либо знал о том, что он связан с этим местом напрямую. Его бы воля, он бы вычеркнул себя из графы детей семьи Ким и никогда не был к ним причастен. Потому что лучше быть безродным, чем имеющим родственную связь с теми, кто год за годом только разрушал жизнь своему же ребенку.

На какой-то миг Тэхен выпадает из реальности и не следит за ходом разговоров друзей, но, взяв себя в руки и решив действовать по ситуации, он постепенно возвращается. Уже не выйдет полноценно расслабиться и насладиться вечером, но Тэхен постарается, чтобы никого не расстраивать своей кислой миной, которая так и норовит образоваться на его лице.

В ресторане Тэхен сидит как на иголках. К счастью, стол забронирован не в самом видном месте, поэтому шансы оказаться незамеченным ощутимо повышаются. Тэхен лишь надеется, что ни Эрин, ни Тэджон сегодня здесь не окажутся. Когда подходит официант, Тэхен быстро утыкается лицом в меню с самым заинтересованным видом. Многие из персонала Нательяра знают сына владельцев, и потому есть вероятность, что его узнают и решат поздороваться, что тоже вызовет у друзей ненужные Тэхену вопросы.

Находиться в этом месте, полном неприятных ощущений, возвращающих Тэхена в прошлое, оказывается труднее, чем он предполагал. Его не отпускает тревога, как бы он ни пытался от нее сбежать. Все здесь напоминает о лицемерии, с которым Тэхену приходилось мириться, от которого тошнило и саднило в горле. Сколько раз Тэхен уходил отсюда, в очередной раз разочаровываясь не только в своих родителях, но и в окружающих их семью людях. Сколько раз он чувствовал себя ошибкой, чем-то выходящим за общепринятые рамки, и сам себе казался ничтожеством, которому нет места в этом мире.

Сейчас все по-другому, за какой-то короткий срок Тэхен понял свою ценность благодаря Чонгуку и новым знакомствам, и сейчас, находясь здесь спустя время, он старается убедить себя в том, что как прежде уже не будет, и поэтому тревоги напрасны.

В какой-то момент Тэхен наконец позволяет себе немного расслабиться. Он уходит в разговоры с друзьями, но не громко, чтобы не привлекать к себе внимание посторонних людей, поддерживает их и наслаждается едой, и все равно бдительность не теряет, то и дело сканируя почти полный зал быстрыми взглядами. Он уже придумывает, что скажет друзьям, когда они в следующий раз решат посетить именно этот ресторан. Приходить сюда на добровольной основе он точно не собирается.

Заметив идущего к их столику официанта с новой бутылкой вина, Тэхен резко подскакивает, бросив ребятам, что сейчас вернется, и, сжимая в пальцах телефон, идет к уборным. За закрытой дверью он выдыхает впервые за вечер и поднимает телефон, собираясь позвонить Чонгуку и наконец сказать, что проводит вечер с друзьями, но тот оказывается выключен. Тэхен из-за внезапного звонка Квона даже не успел проверить уровень заряда, пока в спешке собирался.

— Вот блин, — вздыхает парень и сует телефон в карман брюк. Просить зарядку у кого-нибудь из персонала он точно не станет, а звонок с чужого телефона Чонгук, учитывая его работу, вряд ли одобрит.

Другая форма тревоги берет свое тихое, но волнующее начало в самых глубинах, пока еще ничем не подкрепленная.

Помыв руки, Тэхен выходит из мужского туалета и столбенеет, тут же побледнев. Перед ним она, как всегда безупречная и статная, строгая и непробиваемая. Ярко-алые губы цепляют взгляд после черных глаз, в которых и удивление, и как будто бы облегчение, за которым тут же следует стандартное раздражение, что как толстый лед не пробить так легко.

— Тэхен... — звучит Эрин слегка растерянно. Тэхен так и стоит в коридоре, вцепившись пальцами в ручку двери. Животный инстинкт работает не в ту сторону, в какую надо бы сейчас. Он кричит о том, чтобы бежать. Оказывается, Тэхен не готов к тому, чтобы идти вперед по команде «нападать». Не поднялся еще до этого уровня. — Ты где был? Куда сбежал? — язвительность Эрин временно испаряется, потому что с ее удивлением рядом сейчас ничто не встанет.

— Привет, мам, — блеклый слабый голос. Тэхен и забыл, что может так жалко звучать. — Я в порядке.

— Это я вижу, — хмыкает Эрин. Ненадолго ее хватило. Ее презрение к сыну всегда преобладает над всем. — И живешь ты, как я тоже вижу, прекрасно, — она сканирует Тэхена с ног до головы, поджав красные губы. — Ты с тем... парнем? — спрашивает она, скрестив руки на груди. — И заявился именно сюда.

— Это не важно, — Тэхен чувствует, что начинает закипать. Очередное подтверждение тому, что сбежать от этих монстров было лучшим решением, снова являет себя прямо перед носом. Он как тогда не хотел, чтобы они знали о Чонгуке, так не хочет и сейчас. Тем более сейчас. Ничего не изменилось, все тот же холодный отчужденный тон, все то же осуждение в глазах. Тэхену нужно предстать перед ней еле живым, чтобы она наконец-то хоть какие-то другие эмоции проявила? Его разрывает. Ему хочется многое ей сказать, а в конечном счете просто послать куда подальше, но лучшим решением будет просто покинуть это место и радоваться, что сжег тот мост, который вел его к родителям.

— Так ты теперь разговариваешь со мной? — усмехается женщина, изогнув бровь. — Сильно ты в себя поверил, — она театрально вздыхает и тянется к сумочке, висящей на плече. — Я звоню твоему отцу. Он тебе напомнит, что такое воспитание.

— Не вздумай, — цедит Тэхен, надеясь, что его убивающий взгляд убивает в ней хоть что-то. — Оставьте меня в покое. Я сыт по горло, мама, — выплевывает он последнее слово. — Прощай, — он разворачивается и большими шагами идет обратно в зал. Сердце падает в пятки, там бьется, как ненормальное. С одной стороны Тэхен чувствует долю облегчения, ведь впервые не скрыл своих эмоций перед матерью, а с другой стороны становится страшно, что семья оказалась так близко и нарушила покой, который впервые установился в жизни Тэхена.

Только бы его не разрушили.

Вернувшись к друзьям, Тэхен говорит, что уезжает домой из-за возникшей проблемы, в детали которой он, судя по выражению лица, посвящать никого не собирается. Те и не настаивают.

— Все хорошо? Может, нам с тобой поехать? — спрашивает Милли, отставив бокал с вином.

— Нет, все нормально, мне просто нужно домой, — говорит он быстро и прощается.

Покидая Нательяр, он параноидально оглядывается по сторонам, боясь, что мать или отец, которому Эрин наверняка уже все доложила, появятся из ниоткуда и схватят, вернут в плен, отрежут путь к Чонгуку.

Тэхен вызывает такси и просит водителя немного попетлять по улицам, чтобы, если вдруг за ним слежка, сбить со следа. Он хорошо знает, на что способен его отец, чтобы добиться своего.

Он тоже своего рода охотник.

***

Охотник чует страх до того, как его жертва попадает в ловушку. Он терпеливо выжидает, прекрасно зная, что итог будет в его пользу. Стоит лишь немного подождать, и...

Войдя в ставшую любимым домом квартиру, Тэхен наконец выдыхает. Все страхи остаются за дверью, внутри его достать не смогут. Здесь он как в несокрушимой крепости. Один аромат парфюма Чонгука, и Тэхену даже дышать уже легче. Тонким мягким шлейфом его накрывает покой, и он, укутавшись в него, идет в спальню, чтобы переодеться. Чтобы ничего не напоминало сегодняшний испорченный вечер, все равно оставивший что-то гадкое внутри. Стоя спиной к двери и расстегивая рубашку, Тэхен едва не падает в обморок от внезапного голоса позади.

— Где ты был? — четким ровным голосом спрашивает Чонгук, возникший в дверях. Там будто затаилась опасность, но Тэхен путает ее с напряжением.

— Я испугался, — выдыхает он, прижав ладонь к груди. Он оборачивается и врезается в железную стену, возникшую в глазах Чонгука.

— Я жду тебя два часа, — никак не реагируя, продолжает мужчина, скрестив руки на груди и пригвождая Тэхена к полу одним своим взглядом. — Думал уже подключать свои связи для твоих поисков.

— Нет, в этом не было никакой необходимости, — быстро мотает головой Тэхен. Та самая новая форма тревоги снова поднимается наружу, норовя подкосить парнишке колени. Она приобретает очертания. Еще немного, и станет понятной, но не сейчас.

— Специально телефон выключил? — давит Чонгук, истязая своей твердостью.

— Я звонил тебе, чтобы сказать, но ты не отвечал... — голос Тэхена все более слабый. Он не сразу понимает смысл вопроса, но когда до него доходит, глаза его распахиваются, и в них читается абсолютное замешательство от услышанного. — Что? Я не... Телефон разрядился, Чонгук.

Мужчина не торопится отвечать. Держит на прицеле своих глаз и неторопливо подходит, пока Тэхен пытается понять, что происходит и почему в этом доме вдруг повеяло не присущим ему холодом. Тэхену уже знакомым. И вот в горле появляется необъяснимый ком, а дрогнувшие губы поджимаются. Чонгук подходит, нависает над парнишкой, которому кажется, что он уменьшился в размерах перед ним, и берет его пальцами за подбородок, не давая возможности отвернуться.

— Врешь мне, — звучит утвердительно.

— Я клянусь, Чонгук, — все тише звучит подавленный им Тэхен.

— Где ты был? — по слогам повторяет свой изначальный вопрос Чон. Пальцы его все сильнее сдавливают, как будто бы непроизвольно, но Тэхен начинает чувствовать неприятное давление, перерастающее в боль.

— Друзья позвали в ресторан. М-мы давно планировали куда-нибудь сходить вместе, — Тэхен очень сильно старается не заплакать, по принуждению смотря в эти черные глаза, сейчас кажущиеся разрушающими.

— Пойми одну вещь, Тэхен, — звучит негромко, но внушительно, голос Чонгука. — Я должен знать о том, куда ты собираешься, прежде, чем ты пойдешь. Для твоего же блага. Ты понимаешь меня, малыш?

— П-понимаю, — пытается кивнуть Тэхен.

— Я не доверяю миру вокруг тебя. Я не доверяю никому. Ты честен, но остальные не будут. Мой долг — беречь тебя, а ты своими необдуманными действиями ставишь себя под угрозу, — как до ребенка пытается донести Чонгук.

Тэхен сразу же вспоминает встречу с матерью, о которой он надеялся забыть, вернувшись домой. Из-за этого контролировать рвущиеся слезы становится сложнее, и все-таки глаза начинают блестеть. Об этом молчать нельзя. Тэхена это будет выжигать изнутри. И факт того, что он скроет это от Чонгука, только хуже сделает. Затаив на миг дыхание, он говорит:

— Сегодня я столкнулся с мамой.

Реакция Чонгука на услышанное оказывается непредсказуемой. Он скалится точно по-животному, а темнота в глазах расширяется.

— Это то, о чем я сейчас и говорил, — как будто бы сквозь зубы. — Ты подвергаешь себя опасности, Тэхен. Где бы мне пришлось искать тебя в этот раз? В другой стране? — сухая усмешка. — Теперь я недоволен еще больше. Ты ведешь себя безответственно.

— Я собирался предупредить тебя, — с мольбой в блестящих от накатывающих слез глазах шепчет Тэхен. — Ты не отвечал...

— В следующий раз такое повторится?

— Н-нет, клянусь, — глотает ком в горле Тэхен.

— Надеюсь, — Чонгук хмыкает, убирает руку, но не дает выдохнуть и прижимает парня к себе, нырнув рукой под расстегнутую рубашку и гладя по спине, по которой бегут мурашки.

Тэхен жмурится, уткнувшись лицом в грудь мужчины, и обвивает его руками, как будто боится хоть крошечного отдаления. Тот холодок, что привиделся, Тэхен надеется, больше не покажет себя. Его повторения он не выдержит.

— Прости, — бормочет Тэхен, не поднимая глаз.

— Извинения не приняты, — отвечает Чонгук. В его голосе слышна ухмылка.

Тэхен поднимает голову и заглядывает ему в глаза. Этот оттенок черноты в них он узнал лишь недавно. Этот оттенок черноты говорит о вожделении.

Страх не быть прощенным в Тэхене так же велик, как страх любого другого вида. Он сглатывает, уже смиряется с тем, что тонет в этой черноте, и прижатую к груди Чонгука руку медленно ведет вниз, пока она не замирает у ремня.

— Теперь приняты, — улыбается Чонгук и срывает с плеч парня рубашку.

***

Чонгук позволяет Тэхену поехать в университет с друзьями. Хоть того и расстраивает, что его не везет Чон, он все-таки рад, что тот одобрил совместную поездку с однокурсниками. Сам Чонгук утром в квартире задерживается. Уже собравшись на работу, он допивает кофе и открывает входную дверь после звонка. В квартиру входят двое мужчин с коробками.

— Доброе утро, господа, проходите, — приветствует их Чонгук и, указав рукой, зовет идти следом за ним вглубь квартиры. — Я покажу вам, где устанавливать камеры.

Охотник, чтобы поиграть со своей жертвой, расставляет больше одной ловушки, чтобы та, истекая кровью, едва живая ползла до него и просила о пощаде.

Охотник о той не слышал никогда.