Глава 7. Пантера.
Перевод и редакция: @LisaAlisaya
Глава 7. Пантера.
Тук-тук-тук.
Мне снилось, что я был в кабине своего самолета, готовясь к взлету, когда кто-то постучал по фонарю кабины. Я огляделся, пытаясь разглядеть, кто это был, но там никого не было.
Тук-тук-тук.
Погодите... никто не стучал по фонарю. И мне это не приснилось.
Я приоткрыл глаза и увидел Соло, сидящего на полу рядом с моей кроватью, с запутанным одеялом у него в ногах.
- Ты ждешь гостей так рано? - просил он сонным голосом, потирая глаза. Одного его полуобнажённого вида, ещё и так близко, было достаточно, чтобы эрекция, с которой я проснулся, начала пульсировать.
Пока снова не раздался стук в мою дверь.
- Я открою, - отбросил я одеяло, но, когда я попытался сесть, Соло уже поднялся на ноги.
- Нет, я схожу, - скользнул он вниз взглядом в по моим бедрам, и увидев, в чем я щеголяю, он застонал: - Черт. Просто ... прикройся. - отпирая дверь, он пробормотал: - Никогда не думал, что произнесу эти слова.
Я снова лег, когда он открыл дверь, чтобы разобраться с тем, кто пришел так рано, но, когда я услышал голоса моих родителей, я сразу же вскочил.
Вот чёрт. Я в ужасе уставился на Соло. Он не потрудился ничего надеть поверх своих боксеров, что означало, что прямо сейчас он общался с моими родителями в одних трусах.
Чёрт. Он должен был задержать их на улице. Всё будет казаться хуже, чем было...
Соло широко открыл дверь и жестом пригласил моих родителей войти, будто не было никакой причины держать их в дверях. Будто он не был полуобнажён, а я не лежал в кровати, и...
- Ох. Я думала, мы ошиблись комнатой, но ты здесь, - помедлила в дверях моя мать, а затем вошла внутрь, осторожно, чтобы не коснуться кучи постельного белья на полу.
- Давайте я уберу, - бросил подушку на кровать Соло, подхватил простынь и одеяло, а затем принялся собирать свою разбросанную одежду. Я заметил, что отец не сдвинулся с места у двери, как ястреб, наблюдая за каждым движением Соло. Возможно, думая, почему он здесь, почему он голый, и почему он явно спал здесь.
«- Пристрелите меня. Прямо сейчас.»
Мама прикусила губу, садясь на край кровати рядом со мной, её глаза сканировали моё лицо, будто она оценивала состояние моих травм.
- Это выглядит хуже, чем есть на самом деле, - сказал я, позволяя ей понимать это двояко, как бы она ни решила. Я имел в виду оба варианта, но она предпочла сосредоточиться на мне, в то время как мой отец, продолжал смотреть на Соло.
- О, детка, - сказала она, ее подбородок задрожал, когда она легонько коснулась моего лица.
Я чувствовал напряжение в комнате, такое сильное, что его можно было разрезать ножом для стейка. Соло откашлялся, стоя в углу комнаты, придерживая одежду и одеяла на своем практически обнаженном теле, хотя, казалось, этот факт его совсем не смущал.
- Ты в порядке? - спросил меня он, и когда я кивнул, он ответил тем же жестом. - Хорошо, что ж, думаю, я оставлю вас всех наедине. Я буду по соседству, не подслушивая через тонкую стенку, так что не говори того, что не сказал бы я, - усмехнулся он, выскальзывая из комнаты, но, когда увидел суровое выражение лица моего отца, улыбка слегка померкла. - Увидимся, капитан Хьюз.
Отец приподнял бровь: - «Надеюсь, не так ... открыто, как вы.»
Соло усмехнулся: - «Верно.»
Как только Соло скрылся из виду, мой отец наконец вошел внутрь и плотно закрыл за собой дверь.
Вот оно...
- Мне казалось, я говорил тебе не общаться с этим молодым человеком.
- Можем мы не говорить о...
- О том факте, что твою дверь только что открыл твой коллега-стажер, который был практически голым?
Презрение в тоне моего отца вскипело в моей крови, и прежде чем я смог остановить себя, я выпалил в ответ: - «Учитывая время суток, тебе не кажется, что ты должен быть благодарен, что он не открыл дверь полностью обнаженным?»
- Грант Фредрик Хьюз, - сказала моя мама, потянувшись к моей руке и похлопав по ней, без сомнения, пытаясь успокоить меня. Но я был не в настроении. Я был близок к смерти несколько дней назад, и первое, что он сказал, было это дерьмо? К черту это. - Ты знаешь, что твой отец просто беспокоится за...
- За себя? - я сел немного прямее в постели, морщась от усилия. – Своей репутации? О да, я знаю, что он беспокоится об этом, мам.
- Хватит, Грант, - подобно щелчку кнута прозвучал голос моего отца в комнате, и когда я посмотрел на него: прямая спина, как шомпол, губы сурово сжаты, мне почти стало стыдно за то, что я промолчала — почти. - Последнее, что тебе нужно сделать прямо сейчас, - это напрягаться.
- Напрягаться?
Мой отец вздохнул и подошел ближе к кровати: - «Не мог бы ты на минутку перестать защищаться и позволить нам взглянуть на тебя? Твоя мать ужасно волновалась.»
Удар ниже пояса. Но будь я проклят, если это было неэффективно. Если и было что-то, что я ненавидел делать, так это волновать маму.
- Мне очень жаль, - сказал я, когда снова обратил свое внимание и увидел, что ее взгляд скользит по моей рубашке.
- Давай, я хочу увидеть самое худшее. Покажи мне, - сказала она, жестом указывая на край футболки.
Когда я поднял ткань вверх по своим рёбрам, где синие и фиолетовые синяки были темнее всего, она поморщилась и протянула руку, чтобы осторожно провести пальцами по выступающим на коже рубцам.
- Бедный мой мальчик, - сказала она, качая головой. - Почему ты не позвонил нам, когда очнулся? Мы бы приехали и позаботились о тебе. Отвезли бы тебя домой, чтобы ты мог поправиться быстрее, оказавшись в знакомом месте.
И двадцать четыре на семь находиться с отцом? Нет, спасибо. Я в любой день выбрал бы Соло, его плохую игру в покер и нескончаемую болтовню вместо полного молчания со стороны отца.
- Я в порядке, мам. Курс перенесли на пару недель, и мне просто нужно отдохнуть и пройти несколько курсов физиотерапии, - чего я совсем не ждал.
- Ну, я могу возить тебя туда и обратно. Я больше не работаю...
- Мам, всё хорошо. Я действительно предпочёл бы остаться на базе.
- Остаться на базе? Или остаться рядом с ним? - не нужно было быть гением, чтобы понять, кого подразумевал отец под «ним», а с моим настроением я не видел особого смысла ходить вокруг да около.
- Если ты имеешь в виду Соло, то да. Я наслаждаюсь его компанией. Он хороший друг...
Когда отец начал ворчать, я сузил глаза.
- Это правда, - сказал я. - Ещё он чертовски хороший пилот и мой партнёр по команде, пока я здесь. Так что если тебя обижает то, что он спал на полу, чтобы убедиться, что с твоим сыном всё в порядке после того, как он вернулся из больницы, то я не знаю, что тебе сказать.
Отец приподнял бровь от такого нарушения субординации, но мне было всё равно. Как он смел приходить сюда со своей лицемерной чепухой.
- Всё в порядке, папа. Мы ни разу друг к другу не прикоснулись.
- Грант.
- Что? Ты ведь из-за этого переживаешь, верно?
- Прямо сейчас, я переживаю из-за того факта, что с тех пор, как тебя поставили в пару с этим парнем, ты сам на себя не похож.
- И что именно ты имеешь в виду?
- Ты ведёшь себя грубо, неуважительно, безрассудно. Я смотрел на твой полёт с коммандером Леви, ты там выпендривался...
- Выпендриваешься? Ты сейчас издеваешься надо мной? Я летал с умом, безопасно и именно так, как меня учили. Так что даже не начинай это. Полагаю, ты считаешь, что это я виноват, что чёртов самолёт упал!
Я уже поднимался с кровати, моё возмущение было ощутимым, и когда мать положила руку мне на грудь, чтобы успокоить, через плечо она смотрела на отца.
Мало что могло заставить капитана Франклина «Бритву» Хьюза отступиться от спора или от своего мнения, но испепеляющий взгляд моей матери был одной из таких вещей.
- Франклин, думаю, ты должен извиниться перед своим сыном.
Мой отец тяжело вздохнул, склонил голову и засунул руки в карманы брюк. Я не был уверен, что когда-либо раньше видел его в простых джинсах, он всегда одевался соответственно своему рангу, независимо от того, был ли он на работе или дома.
- Послушай, сынок, я не имел в виду, что в том, что произошло, была твоя вина. То, чем мы занимаемся, опасная работа, и пока ты не станешь родителем, я не думаю, что ты поймешь, каково это - видеть своего ребенка в беде.
- Это и твоя работа тоже. Я с детства смотрел, как ты летаешь, и думаешь, мне никогда не было страшно?
Отец почесал лоб: - «Это другое...»
- Почему? В небе я был в безопасности, насколько это было возможно. Я делал всё по инструкции, и посмотри - я вышел из этого целым. Никакого вреда.
Тогда он посмотрел на меня, встречаясь своим резким взглядом с моим: - «Так ли это?»
- Да, посмотри на меня. Ну, не слишком пристально, но да, ничего не сломано, и всё на месте. Я в порядке.
- Ты не узнаешь, в порядке ли ты, пока не поднимаешься обратно в воздух, - скрестил руки он, начиная медленно расхаживать по комнате. - Это было травмирующее происшествие, а такое врезается в голову. Лучше тебе не быть на высоте пятидесяти тысяч футов, когда начнётся приступ паники.
- Этого не будет.
- Это возможно.
- Ладно, я возьму с собой в кабину бумажный пакет.
- Или ты можешь с кем-нибудь поговорить.
Я нахмурился: - «В смысле с терапевтом?»
- У нас есть несколько на базе. Это было бы неплохо. Если не ради себя, сделай это ради спокойствия матери.
Ха. Это действительно был хороший отцовский совет? Будто он... волновался? Я знал, что мой отец не плохой парень, но он не показал никаких эмоций или сентиментов.
Я провёл рукой по колючей щетине на своей челюсти и кивнул: - «Хорошо. Это я могу.»
- Ох, отлично, - улыбнулась мне мама. - Я могу записать тебя на приём.
- Нет, я сам, - когда её улыбка начала угасать, я быстро добавил: - Но спасибо.
Она сжала мою руку, легонько проводя большим пальцем по моей коже: - «Ты готов идти завтракать? Или заказать доставку?»
- Завтрак звучит отлично. Я только надену солнечные очки, чтобы не напугать официантов.
- Наверное, это хорошая мысль, - усмехнулась она, поднимаясь на ноги. - Мы дадим тебе одеться, будем ждать в машине, когда будешь готов. Только если тебе не нужна помощь?
- Нет, я справлюсь. Спасибо, мам.
Когда она пошла к машине, отец прикрыл дверь и повернулся ко мне: - «Я знаю, что наседаю на тебя, и знаю, что ты думаешь. Но я никогда не стыдился того, кто ты есть, Грант. Ты мой сын, и я просто... - казалось, он забыл слова и сглотнул, прежде чем встретиться со мной взглядом. - Я не хочу, чтобы тебе было тяжелее. Вот и всё.»
Я почувствовал в глазах жжение из-за неожиданных слёз, но не позволил бы им упасть. Не перед отцом: - «Спасибо.» - сказал я, не уверенный, что ещё хочу к этому добавить, но благодарный, что он вообще сказал так много.
Он собрался уходить, но затем помедлил: - «И еще кое-что. Если твой друг решит снова открыть дверь, то убедись, что он одет. Нам нужно думать о последствиях.»
И с этими словами он вышел из комнаты, оставив меня ошеломленным, когда я снова прокручивал его слова в голове, запоминая их, чтобы не забыть. Он ни разу не смирился с тем, что я гей, но, черт возьми, звучало так, будто он изменил свое мнение, не так ли? Возможно, известие о том, что его единственный сын чуть не разбился в самолете, заставило его переосмыслить ситуацию.
«Да, - подумал я, осторожно переодеваясь в свежую рубашку, - я могу только надеяться.»