Моя чокнутая сестра

Аврора.

ღ  ღ  ღ

Яркие лучи солнца грели лицо и заставляли жмурить и так закрытые глаза. Нос заложен, голова трещала как от похмелья. Кто-то поглаживал меня по щеке.

— Зайчонок, просыпайся. Выпей это. — распахнула глаза и их тут же защипало от яркого света. Хотела что-то сказать, но горло неприятно обожгло, вышел только хрип. — Совсем плохо... видимо ты хорошо повеселилась вчера. Я наведу чем прополоскать тебе горло и скоро вернусь.

Поморщилась, не желая больше открывать наверняка красные глаза. В голове пролетали воспоминания с бурной вечеринки. Да-а, давно я так не веселилась.

В комнату кто-то зашел, потревожив мой «покой». Пришлось вновь открывать многострадальные глаза. Брат аккуратно прикрыл дверь.

— Как ты? — фыркнула, отворачиваясь от парня. — Да, да, да, я дурак! Не нужно было вообще устраивать этот балаган. Но я же понятия не имел, что ты так сразу решишь опробовать бассейн. — он подошел ближе и нахмурился. — Зачем ты спрыгнула?

Я не знала что ответить. Слова никак не подбирались, а мыслями я вновь оказалась в тёмной комнате под отвратительно пахнущим тяжелым телом.

В комнату вошла мама и я облегченно выдохнула. Тим мрачно кивнул мне, дав понять, что разговор не окончен и ушел. Благо вопросов матушка не задавала, зная, что ответить нормально не смогу.

День был бы отличным, если бы не ужасная болезнь. А так, когда головная боль немного отпускала и ломоту в теле можно было терпеть, я смотрела сериалы и усердно лечилась. Говорить было больно, голос был тихим и хриплым. Поэтому, в частности, молчала.

В десять часов вечера мама вошла в комнату.

— Дочка, как ты? — я вымученно улыбнулась. Она нежно приложила ладонь к моему лбу, проверяя температуру. Кивнув своим мыслям, мама продолжила: — Я наверное ужасная мать.

— Мам, ты чего? — Пришлось откашляться, чтобы голос прорезался. Она вздохнула.

— Я устроилась на работу, точнее меня перевели в филиал моей прошлой компании. Никаких поблажек, конечно, не дали. Поэтому уже завтра я должна поехать в командировку на неделю.

Мама работает в новостях и является популярной телеведущей, часто ездит по разным городам на репортажи. Я привыкла к её отъездам, так что воспринимаю командировки спокойно. Но сейчас мне нужно будет остаться с почти незнакомыми людьми на семь дней. Я состроила кислую мину.

— Отказаться будет очень рискованно, не хочу терять работу. Миша даёт всё и даже больше, но для меня работа — не только деньги, да и не привыкла я полностью от кого то зависеть. Но ты мне дороже всего на свете, одно твоё слово и я никуда не еду. – мама хитрая. Понимаю, что ей тяжело, но всё уже решено за меня. Она знает, что просто не смогу отказаться. Я закрыла глаза и покачала головой:

— Нет, тебе надо ехать...

Я прекрасно понимала, ма не хочет терять работу и сидеть на шее у дяди Миши. Но в душе, маленькая девочка сильно обиделась на маму, которая решила оставить свою дочь с двумя малознакомыми мужчинами. Остаётся надеяться, что она не просто так доверяет этим людям. В маме всегда удивительным образом умещались некоторые качества: легкомысленность, вспыльчивость, твёрдость характера и мудрость. Так она всегда любила свою дочь и будет любить, но я знаю, что, когда мама вглядывается в мои черты, вспоминает отца и немного ненавидит меня, как и его. Раньше, когда мы часто ссорились, в конце маминого диалога всегда звучала фраза: «Ты так похожа на отца». Но со временем это прошло, мы поговорили. С тех пор не слышала этих слов. И надеюсь, больше никогда не услышу.

Ночь была беспокойной, не могла уснуть, все боли усилились втройне. Мама всё это время обтирала меня мокрым полотенцем и заботливо поправляла одеяло. Тяжело ей будет вставать завтра с утра, но сама я не справлюсь.

ღ ღ ღ

Утром проснулась, чувствуя себя гораздо лучше, но точно знала, что вечером всё повториться вновь. На прикроватной тумбочке лежала записка, начирканная быстрым почерком мамы, по комнате всё ещё витал запах её духов. Я пробежалась по списку лекарств, постаралась запомнить часы их приёма и пошла умываться. Почему-то захотела пойти в общую ванную. Хотя кому я вру? Пошла туда, потому что там есть зеркало. Собравшись с мыслями, впервые шагнула в просторную ванную комнату. Зеркало там занимало целую стену и давало возможность лицезреть себя во весь рост. Из-за болезни лицо в край осунулось и побледнело, коленки были настолько острыми, что можно было порезаться. Впервые с конца лета я смотрела на себя без слёз, но со смутным решением всё это закончить. Когда-то я не упускала возможности полюбоваться своим отражением в витринах и глубоко внутри очень скучаю по этим моментам. Ещё после вечеринки, стало завидно красивым фигурам и лицам, во мне проснулся азарт, хотелось нарядиться и затмить всех своей красотой. Хотя, вспоминая насильника, желание медленно угасало. Мне не для кого наряжаться, и никто не прикроет меня в случае опасности. Но погодите, кто же спас меня тогда от холодных оков воды? Может всё-таки нашелся защитник? Боже, куда зашли мои мысли? Я ополоснула лицо, наспех помыла волосы и впервые тщательно расчесалась, рассматривая себя в зеркале. По сути ничего не поменялась, но вышла я с каким-то странным зарождающимся теплом в животе. По пути обратно мне попался Тимофей. Он только проснулся, выходя из своей комнаты зевая и почесывая макушку.

— О-о, больная, с добрым! Что-то ты рановато.

Я засмотрелась на то, как красиво бугрятся мышцы на его руках. Опустила взгляд ниже, на голый торс и чуть ли не пустила слюни, увидев притягательные кубики. Затем посмотрела ещё ниже и тут же подняла глаза. Оказывается парень был в одних боксёрах и больше смотреть туда я не желала. Точнее желала, но слишком совестно. Ой-й, не думать об этом, не думать!

— Окстись! — Тима помотал большой ладонью около моего лица, ухмыляясь. — Знаю, тяжело прийти в себя после прекрасного меня, но такими темпами и состариться можно.

Я мотнула головой прогоняя бессовестные мысли и пошагала в свою комнату, но меня перехватили за талию, от чего дыхание сбилось.

— Я тебя вообще-то кушать звал... — он смотрел на меня как на глупую, но сам не видел своей тупой улыбки! Я в своём репертуаре, фыркнула и пошагала вниз, на кухню.

Дядю Мишу нигде не замечала и это огорчало. Пугала мысль, что останусь одна с этой грудой мышц.

— Папа уехал на работу. Если что. — он сверкнул на меня своими медовыми глазами и отвернулся, разогревая оставшуюся еду с вечеринки. — Ты не волнуйся, я тебя сегодня есть не стану, для начала откормлю! — Пошутил брат так и не развернувшись. Пошутил же?

Я впихнула в себя второй блин и встала из-за стола.

— Спасибо...

— А ну стоять! — почему-то почувствовала себя какой-то воровкой, которую уличили в недобром деле. Застали со всеми потрохами. Думаю поэтому я медленно опустилась на стул. Брат густо облил блины вареньем и налил вторую кружку молока. — Ещё минимум три блинчика, или из-за стола не выйдешь! — Когда-то эти слова звучали из уст мамы. Я вздохнула и продолжила трапезу, но на второй лепёшке уже сдулась.

— Всё, больше н-е-е м-о-г-у-у! — простонала, сползая со стула чуть ли не под стол.

— Если тебе удобнее на полу, то так уж и быть, доедай там.

— Ну правда, больше не хочу! — в доказательство похлопала по округлившемуся животу.

— Тогда через не хочу, — застонала, понимая, что с такими окружностями и убежать особо не получится. Надо было сразу от сюда сваливать. — Не стони, или я пережую этот бедный блин и засуну тебе в рот самостоятельно. — чувствую как покраснела от такой наглости и запыхтела, ощущая себя бешеным ежом.

— Пф, мне это надоело! — встала из-за стола и медленно покатилась наверх, но меня схватили, пододвигая обратно к столу. Сцепил своей лапищей мои рученьки заводя их за спину. Я попыталась вырваться, но мои дёрганья никак не помогли, Тим лишь сильнее сжал руки и прижал меня к своему мощному телу. Нагнулся к столу и схватил блинчик, от чего я начала дёргаться ещё сильнее. Он же не собирается... поняла, что собирается, когда еда ткнулась в губы.

— Ешь!

— Отпусти меня, идиот! Да чтоб ты... — закончить ругательство не удалось, так как весь блин был благополучно засунут в рот, за то выбраться из захвата получилось. Я стояла злая и с набитым ртом, злобно жуя и потирая запястья, а брат нагло смеялся, придерживаясь за живот.

Не теряя времени, ушла к себе в комнату, чтобы он ещё чего не учудил. Наелась так что хватит на весь день, а это был только завтрак!

В комнате выпила нужные лекарства и принялась досматривать вчерашний сериал. Вот только избавиться от злости и смущения так и не вышло.

ღ ღ ღ

Шесть часов вечера.

Тело ломило то ли от простуды, то ли от долгого лежачего положения. Было решено встать и... ну хотя бы постоять.

Я походила по комнате, перечитала инструкции от лекарств, посидела в кресло-качалке на балконе, почитала электронную книгу, но так ничем и не увлеклась, а чувство неправильности только возрастало. Обычно я бы просто смирилась и продолжила убивать время, но сейчас хотелось чего-то нового, а безделье было сродни преступлению. В который раз осмотрела комнату тоскливым взглядом, останавливаясь на длинной пустой стене. Она была бело, хотя другие выкрашены в приятный светло-коричневый оттенок. Во мне дзинькнула идея, а над головой словно в мультике засветилась лампочка. Я даже указательный палец вверх подняла.

Шмыгнула к аккуратно составленным в углу коробкам, которые нужно будет разобрать. Отрыла там акриловые краски всех цветов. Они когда-то обошлись мне в копеечку, но в итоге не пригодились, как и куча разных кисточек. Засунула себя в рабочую старую майку и джинсовые шорты, их было не жалко. Соорудила на голове гнездо, которое должно было быть красивым небрежным пучком, но плюнув, переделывать не стала. А потом тупо уставилась на голую стену, придумывая идеи. В голову ничего не приходило, поэтому обратилась к всемогущему интернету, заранее включив музыку.

Решила нарисовать огромного тигра в джунглях. Не думаю, что зверь впишется в интерьер, но какого это волнует? Работа будет долгая так как планирую разрисовать всю стену и весьма детально, но это поможет отвлечься и забыть про все проблемы. Когда работаешь, нет времени думать.

Начала с общих контуров, набросок получился даже больше, чем думала. Навык из прошлого никуда не делся и пока что мне нравилось то, что выходит. Я подтанцовывала под свой старый плейлист "для тренировок" и уже детально прорисовывала яркие желтые глаза. Если на Тима падает солнечный свет его глаза становятся такими же — золотыми, блестящими и манящими, такими, что даже не замечаешь как оказываешься в их власти. Я прибавила колонку, отвлекая себя от ненужных мыслей.

Музыка орала на всю комнату, заставляя поддаться моменту и улететь в танец башенных ритмов. Когда-то черная майка сейчас была цвета радуги, все шорты заляпаны в воде и переливались желтой краской, на губах чувствовался засохший акрил. А в душе покоилось умиротворение. Я совсем потеряла счёт времени. Когда потянулась к телефону (который тоже был измазан) ахнула, было уже восемь, а лекарства я должна была принять ещё час назад.

Проглотила таблетки и попрощавшись с почти готовым тигром, пошла умываться в ванную. Нужно было ещё горло прополоскать. В коридоре пахло очень вкусно, от чего в животе заурчало. Неужели я не наелась блинами?!

Сделав вечерние процедуры по изгнанию простуды из моего тела, я тихонько спустилась вниз, чтобы меня не заметили. Словно наглый кот, я подкралась к столу и своровала колбаску, брат увлеченно делал вторую пиццу, когда первая уже готовилась в печи. Облизнувшись, стащила ещё помидорку. Уже собиралась уходить, но меня спалили:

— Ха-ха-ха, подожди немного. И не бери нарезанное, я вообще-то старался!

— А-ага — кинулась к лестнице, чувствуя себе всё тем же нашкодившим котом.

— Постой, — брат посмотрел на часы – Что-то я увлёкся, ты пила лекар... — Тимофей почему-то остановился, странно разглядывая меня. Он облокотился на столешницу и усмехнулся. — И чем ты там занимаешься, красотка? — замерла, услышав непривычное обращение. Сердце забилось пуще прежнего. Правда пока не вспомнила про свой вид. Затем бочком пошагала в комнату, стараясь не шмякнуться с лестницы.

— Да так... — бросила уже наверху и полетела дорисовывать картину. Тигр получился великолепным. Будто живой, он собирался выпрыгнуть на меня и взять свою добычу. Я вспомнила про брата, примерно так себя ощущала, когда он предупредил, что для начала откормит, а потом съест. И если задуматься аппетит он мне уже привил. Начала выводить крупные папоротники и огромные деревья затаив дыхание, словно и правда прячусь от зверя.

— Ну ничего себе! — вздрогнула от постороннего в моём пространстве, рука дёрнулась, портя ровный лист растения. Печально вздохнув, посмотрела на брата. И когда только успел зайти? — Пицца готова, — подошел ближе, отбирая кисточку. — Красота не только в ровных линиях, порой природа может создавать что-то удивительное и довольно причудливое. — парень одним движением провёл по выбивающейся линии, сделал её виднее и пририсовал ещё таких же по всему растению. В этот раз папоротник получился очень реалистичным, объёмным и выделялся на фоне других. — Обалдеть, вот это я художник!

Я рассмеялась, впервые с нашего знакомства, пусть и едва слышно.

Не знаю, как так вышло, но мы уже вместе разрисовывали стену. Он делал очертания зелени, я раскрашивала и придавала теней. Мы молчали, но понимали друг друга. Не слова больше, только действия. Словно читали мысли, наши руки не мешались, а кисточки плавно скользили по стене, не сталкиваясь. Дополняли рисунки всё новыми линиями и улыбались, наслаждаясь процессом. Брат взъерошил кисть, от чего куча мелких капель полетели на стену, создавая почти невидимые пылинки вокруг, но от того это действие становилось не менее важным. Я бы не догадалась так сделать. Как вдруг рука брата «случайно» дрогнула и краска дождём осыпалась на моё лицо. Я выпучила глаза и пару раз чихнула, не знаю то ли от болезни, то ли от акрила в носу.

— Прости, я не специально. — Тимофей нежно улыбнулся, вытирая большим пальцем краску с моей щеки, затем плавно опустился к губам, провёл по ним в разные стороны, наверняка размазывая ещё сильнее. Я отвернулась, не понимая зачем он это делает. — Пошли... Пицца, наверное, уже остыла.