Аукцион

Комната на мгновение погрузилась в тишину. Казалось, ее даже можно было потрогать. Взгляд Драко метался между глазами Гермионы и ее губами, словно не мог поверить словам, прозвучавшим накануне. Он молча слушал, пока она выдавала все свои секреты. Один за другим. Записка от рыжеватой блондинки. Шарлотта. Виноградина между накрашенных губ Чжоу. И то, что она для них значит. Не считая одного-двух резких вдохов, Драко не издал ни звука за это время. Только наблюдал за Грейнджер, которая перечисляла факты и делилась своими подозрениями. Однако теперь, когда она закончила, его взгляд стал напряженным, и чувство спокойствия, поселившееся в груди Гермионы, постепенно улетучивалось. Больше не в силах выносить тишину, она прочистила горло. Громко. И Драко моргнул, словно только вышел из транса. — Ну? Он почесал затылок. — Ну… Это…слишком, Грейнджер. Гермиона взглянула на него. — Слишком? Это все, что ты хочешь сказать? — Драко открыл было рот, но в итоге просто пожал плечами. — Не бери в голову, — фыркнула она, скрестив руки на груди. — Так ты поможешь мне или нет? Возникла неловкая пауза. Драко смотрел на нее, нахмурив брови. — Ты хочешь, чтобы я устроил личную встречу с Чжоу Чанг. — Да. — Прекрасно зная, каков риск. — Да. Его челюсть напряглась так, что заходили желваки. — А почему ты не можешь просто передать ей чертову записку? — Плохой вариант. Это слишком опасно. — Значит, теперь ты беспокоишься о том, насколько это опасно? Каждая записка, которую ты передала, могла бы обернуться для тебя смертью… — Сейчас другая ситуация, — она глубоко вздохнула. — Если эта информация попадет в руки чужого человека, смерть — меньшее из того, что мне грозит. Глаза Драко загорелись, он сделал шаг навстречу ей. — Что это за информация, которая, судя по всему, стоит дороже твоей жизни? Гермиона моргнула. — Прости, я не могу тебе этого сказать. Он был напряжен, казалось, до предела. — Грейнджер, всего час назад ты выложила все свои махинации и теории, умоляла о том, чтобы между нами не было секретов… — Умоляла?! — А теперь мы снова вернулись к началу? — Малфой, ты в кругу приближенных Темного Лорда… Выражение его лица заставило Гермиону внезапно замолчать. — И? — его голос звучал низко. Он подошел еще ближе и в буквальном смысле навис над ней. — Что из этого? Девушка сглотнула. — Если и есть в мире секрет, который я должна защищать любой ценой, то это он. — Мы оба погибнем, если до этого дойдет. Поэтому я не вижу в этом смысла. — Это все, что имеет для тебя значение? — Гермиона вздернула подбородок, встретившись с ним взглядом. — Выжить любой ценой? Драко усмехнулся, но ничего не ответил. Его зрачки расширились до предела при виде Гермионы, и у девушки потянуло живот. — Я должна передать ей эту информацию, Драко, — тихо произнесла гриффиндорка. — Я не прошу тебя поддерживать меня, но я прошу уважать мое решение. И если кто-то прочитает твои мысли… Он вздохнул и отвернулся. — Это не будет проблемой. Гермиона нахмурилась, глядя на его спину. — Почему? Потому что ты так силен в окклюменции? — Да, — просто ответил он. Она ощетинилась от его самоуверенности. — Извини, но даже если ты способен отразить нападение самого Волдеморта, я не стану рисковать. Так ты сможешь оставить меня наедине с Чжоу или нет? Он бросил на нее взгляд… Точно такой, каким он смотрел на нее через котел во время урока зельеварения. — Я свяжусь с Мальсибером по поводу дележки. Губы Гермионы раскрылись от изумления. Сердце стучало где-то в районе горла. Он согласился. Он собирается ей помочь. — Дележки? — Да. Это… — он отвернулся от нее. — Это так называется, только сопровождается еще крупной суммой галлеонов. Мальсибер либерально относится к дележке Чанг. Я слышал, она приносит ему неплохой доход. Гермионе было неприятно это слышать. Она моргнула, глядя в потолок, затем обернулась и увидела, что Драко смотрит на свою кровать и о чем-то думает. — А ты с позором отказался от дележки, не так ли? В его глазах мгновенно вспыхнул огонь. — Да. — Не будет ли это странно? Что ты впервые воспользуешься этой «дележкой»? Казалось, он на мгновение задумался. — Нет. Чанг играла против меня в квиддич в течение нескольких лет. Можно сказать, что я хочу немного отомстить. Попрошу Мальсибера забронировать для нас отдельную комнату. — Отлично, — сказала Гермиона, заламывая руки. — И тогда ты оставишь меня с Чжоу, чтобы мы смогли поговорить… — Нет, — перебил он ее. — Грейнджер, это невозможно. Я не могу оставить вас без присмотра. Гермиона повернулась к нему. — Только на пять минут! — Нет. — На три! — Исключено! Девочек нельзя оставлять в Эдинбурге одних, — он плотно сжал челюсти. — Послушай, если ты так переживаешь за свою чертову тайну, я могу создатьбарьер, когда мы окажемся внутри… — Да, но… — Гермиона прикусила губу. — Чжоу не должна знать, что ты мне помогаешь. Если ее поймают и прочтут ее мысли, твоя семья окажется в опасности. Это неоправданный риск. Глаза Драко горели, и она ощутила, как покраснели ее щеки. — Я против, — произнес он наконец. — Нарушение всех возможных правил — вот что такое неоправданный риск! Если кто-нибудь нас поймает, я не смогу отмазаться. — Притворись, что это часть твоей сексуальной фантазии. — Моей… Моей… Что?! — О, пожалуйста, Малфой, — Гермиона закатила глаза. — Тебе восемнадцать! Уверена, ты в состоянии придумать какую-то причину, по которой две полуголые девушки могут остаться одни на три минуты. Драко открыл рот, чтобы поспорить, но, создалось впечатление, что у него пересохло в горле. Он прокашлялся и отвел взгляд в сторону, слегка при этом покраснев. А затем повернулся к двери, пожелал ей хорошего дня и пробормотал что-то о том, что зайдет вечером. ***
Однако вечером он так и не зашел. Днем Нарцисса принесла спешно нацарапанную записку, в которой говорилось, что его вызвали на неопределенное время. Он не знал, куда именно, но пообещал написать при возможности еще. Он также упомянул о том, что уже решает вопрос, который они обсуждали накануне. Нарцисса с прищуром взглянула на распечатанный конверт и поинтересовалась: — Он сообщил что-нибудь о том, когда вернется? — Э-э, нет, не сообщил, — Гермиона сложила пергамент вчетверо и сунула его в карман джинс. Затем повернулась к Нарциссе, и, когда их взгляды пересеклись, в голове гриффиндорки захлопнулась книга, которая содержала утренние события. — Нарцисса, я должна была разыскать вас сразу после ухода Долохова. Я не знаю, как отплатить за то, что вы сделали, но… — Даже не думай об этом, Гермиона, — твердо, но с улыбкой произнесла миссис Малфой. — Я преследовала свои собственные интересы. Это потрясло девушку. Нарцисса же тем временем развернулась в сторону выхода и провела тонкими пальцами по мебели. — Роды не дались мне легко, — сказала она. — Было время, когда мы с Люциусом… Ну… Мы думали, что на нас лежит проклятие. Что-то, что наказывает нас, — Нарцисса повернулась к гриффиндорке. — С Драко у меня была очень тяжелая беременность. Он был нашей четвертой попыткой. Три первых младенца не выжили, — глаза женщины на мгновение наполнились слезами. — Я всегда мечтала о большой семье. Но когда Драко выжил, мы с Люциусом договорились, что остановимся на одном ребенке. Нарцисса посмотрела на девушку с неподдельным огнем в глазах. — Надеюсь, однажды у тебя появятся дети, Гермиона. Если ты сама этого захочешь. И это будет твой выбор. Гермиона кивнула, в горле застрял ком. Скользнув рукой в карман, она крепко сжала сложенный пергамент. Нарцисса смахнула пальцами выступившие слезы, сказала позвать ее, если Гермионе что-то понадобится, и, извинившись, тихо ушла. «Она заботится о тебе», — сказал ей Драко. Что бы ни привело ее в поместье Малфоев — какие схемы или расчеты — Гермиона не могла не верить этому.
***
В пятницу Драко так и не появился, а Гермиона все пыталась убедить саму себя, что ее беспокойство и разочарование вызваны исключительно задержкой встречи с Чжоу. В то утро он прислал Нарциссе письмо, в котором сообщил, что находится на острове Груа, недалеко от побережья северо-западной Франции. Он ждал, что скоро его перенаправят куда-то в Европу — «хуже Италии не будет нигде» — и он задержится еще, по крайней мере, на неделю. Постскриптум содержал просьбу сообщить о его отсутствии семье, поскольку он не хочет, чтобы эльфы зазря суетились. Около полудня Гермиона сидела за обеденным столом с письмом, спрятанным под салфетку. Это была третья записка, которую она получила за время его отсутствия. Первую — из Италии. Вторую — на прошлой неделе. И теперь эту. По некоторым непонятным для самой себя причинам, она хранила каждую из них рядом с кроватью в пустой шкатулке для драгоценностей.
***
Прошло три недели, прежде чем Драко вернулся. Три пятницы прошли без посещения Эдинбурга. Три пятницы, в течение которых, возможно, кто-то пытался с ней связаться. Она, как одержимая, читала «Пророк», искала в дурацких статьях Скитер что-нибудь полезное, упоминание о Франции или другой стране, где мог бы находиться сейчас Драко. После обеда она обычно направлялась в библиотеку, чтобы заняться исследованием либо провести несколько часов за чтением книги по истории в оранжерее. По вечерам она проводила час-другой за тренировками по окклюменции. Тема татуировок все еще оставалась актуальной для девушки. Гермиона была убеждена, что они зиждутся на заимствованных старинных заклинаниях, однако удручающе мало продвинулась в изучении их. Последняя книга, содержащая упоминание магического рабства, была сборником по истории волшебной Северной Америки. И как только она с ней закончит, придется искать новые источники информации. Ровно через семь дней Гермиона поняла, что забыла о дне рождения Гарри. Увидев дату на первой странице «Пророка», которая гласила, что сегодня седьмое августа, она задохнулась, а сердце сжалось от боли. Тридцать первого июля она была слишком сосредоточена на письме Драко. Она проплакала целую ночь и провела следующим днем восемь часов, практикуясь в окклюменции. Четверо суток спустя Гермиона заползла без сил под одеяло и позволила себе пропеть: «С днем рождения, Джинни», — прежде чем одним глотком осушила флакон зелья сна без сновидений, который накануне заботливо принесла Миппи. Драко вернулся только в середине августа, выглядел он при этом чересчур бледным и уставшим. Он неожиданно присоединился к завтракавшим Гермионе и Нарциссе, поцеловал маму в щеку и с улыбкой на губах уселся на свое место, наслаждаясь видом двух ошеломленных женщин. Нарцисса, быстро придя в себя, задала ему несколько вопросов, на которые он либо коротко кивнул, либо односложно ответил. Но когда Драко добавил в свой чай мед, его взгляд остановился на ней. И Гермиона затаила дыхание. Ее пульс ускорился от осознания того, как сильно она по нему скучала.
***
В тот день она пришла в его спальню. Драко открыл дверь, едва она успела постучать. Гермиона уставилась на него, пораженная тем, что снова стоит рядом с ним. Он казался выше, чем она помнила, даже прислонившись к дверному проему. Она уже приоткрыла рот, чтобы сказать то, зачем пришла, однако в голове не было ни одной связной мысли. Губ Драко коснулась легкая ухмылка. — Пришла посмотреть на меня, Грейнджер? Она закрыла рот. — Это вряд ли, — ответила девушка спустя мгновение, закатив глаза. — Я по делу. Пришла спросить… — Нет, я не забыл о Чжоу. Вы увидитесь в эту пятницу. Детали уже согласованы. Гермиона моргнула. — Хорошо. Отлично, — она расправила плечи. — Я также хотела убедиться… — В семь часов, — Драко выгнул бровь, глядя на девушку. — Полагаю, ты хочешь потренироваться сегодня вечером? — Я… Да, я хочу, — он уже может предвидеть, что ей нужно от него. Эта мысль заставила живот гриффиндорки сжаться. — Что ж, — сказал Драко, оттолкнувшись от дверного проема. — Встретимся через несколько минут. Гермиона кивнула и сделала шаг назад. — Спасибо, — тихо произнесла она, уставившись на воротник его рубашки. Драко кивнул, способность дышать покинула его в одно мгновение. — Что-нибудь еще? — Э-э… Хорошо, что ты вернулся, Драко, — и Гермиона бросилась прочь, прежде чем он успел что-либо ответить, и прежде чем сама успела сказать еще одну глупость. Тем вечером Драко привел ее в небольшую гостиную, подальше от любопытных глаз Нарциссы. Гермиона все еще была смущена своим порывом, поэтому большую часть вечера провела, тихо сидя на его коленях, наблюдая, как он жадно ест. Вид Драко, пожирающего жаркое, был странно привлекательным, поэтому Гермиона не стала настаивать на каких-либо допросах, которые обязательно испортили бы ему аппетит. Во вторник она снова попыталась поцеловать его в шею. Помимо быстрого вдоха и зависшей в воздухе вилки, он никак не выдал своего дискомфорта. Ей также удалось узнать, почему он был на Груа. Орден на время обосновался во Франции и построил собственную границу Аппарации. Драко было поручено возглавить группу и задержать всех, кто попытается пересечь границу по воде. Задание Нотта-старшего состояло в том, что он должен был держать линию обороны, однако он с ним не справился. В среду Гермиона вытащила из него информацию о беспорядках в Италии, которые волновали Темного Лорда гораздо меньше поспешно изолированной Франции. Драко и еще дюжина человек были посланы, чтобы контролировать ситуацию. После ужина она прошлась языком по его горлу, начиная с ключицы. Пальцыкусила губу, покачиваясь и чувствуя легкое напряжение. Она обняла Малфоя за плечи, дабы успокоить, подавляя желание издать стон, когда ее грудь коснулась его, и их разделяла лишь тонкая ткань рубашки. Драко в очередной раз поерзал на кресле и снова отодвинул ее от своих бедер. Гермиона нахмурилась. Еще минуту назад они прижимались друг к другу, а теперь он снова заупрямился. Собрав всю решительность в кулак, она снова предприняла попытку приблизиться к мужской груди, но Драко молниеносно вскочил на ноги. Резкий вдох, его ладони крепко сжали девичью талию… А потом она быстро перевернулась и, упав на пол, вскрикнула. — Черт, Грейнджер… — Ай! Это было больно, Малфой! Драко смотрел на нее сверху вниз полными ярости глазами, сгорбив при этом спину в кресле. — Ты чертова идиотка, — прорычал он и выскочил из комнаты, подальше от нее.
***
В пятницу, после легкого ужина в своей комнате, Гермиона приняла душ и завернулась в пушистый халат. Она смотрела на косметику и разные кисти в попытке вспомнить, как пользовалась ими месяц назад. Она сидела, уже готовая нанести некую липкую субстанцию на веки, как вдруг ее остановил стук в дверь. Затянув потуже пояс своего халата, Гермиона открыла дверь. В коридоре стоял Драко с руками в карманах и тревожным выражением на лице. Его глаза пристально рассматривали ее одежду. — Мы уже уходим? — Нет. У тебя посетитель. Если ты, конечно, не против. Гермиона моргнула. — Посетитель? Позади Драко раздался знакомый женский голос: — В этом доме все чертовски вежливы друг с другом. А потом из-за его плеча появилась Пэнси Паркинсон. — Дай нам час, — затем последовал быстрый оценивающий взгляд на Гермиону, — или три. Гермиона уставилась на слизеринку, когда та захлопнула перед лицом Драко дверь и повернулась к ней с хищной улыбкой. — Пэнси, ты не можешь просто… — Мерлин, Грейнджер, что с твоими волосами? Рука Пэнси Паркинсон коснулась волос Гермионы, спутанных от большого количества мусса и увлажняющего зелья. Она провела пальчиком по щеке Грейнджер. — Пэнси… — У тебя отличная кожа, но если ты не начнешь ее увлажнять, в сорок будешь выглядеть на все девяносто. У меня есть крем Харпера Ходди, будешь пользоваться им два раза в день… — Пэнси, — Гермиона схватила ее за тонкие запястья. — Что ты здесь делаешь? Паркинсон наклонила голову. — Спасаю тебя от тебя же, Грейнджер. От того, что ты называешь «макияжем» и «прической». Гриффиндорка моргнула, но прежде чем успела поразмыслить над сложившейся ситуацией, Пэнси затащила ее в ванную и усадила на стул перед зеркалом. А после нахмурилась от того беспорядка, который устроила с косметикой Гермиона. — Знаешь, меня не перестает удивлять тот факт, что ты дожила до своего возраста, абсолютно ничего не смысля в макияже. Гермиона фыркнула. — Вот так и дожила. Мне просто все равно. Пэнси застыла на мгновение, а затем повернулась с ледяным взглядом к гриффиндорке. — И как тебе это удается, Грейнджер? Неужели твой чудесный мозг способен обеспечить тебя всем, что нужно в этом новом мире? Гермиона ничего не ответила, лишь кончики ее ушей покраснели от негодования. Она была права. Ее хитрость определенно поможет ей выжить. — У нас мало времени, поэтому слушай внимательно, — Пэнси взяла тонкую кисточку и помахала ей перед лицом Грейнджер. — Это кисть не для теней! — она швырнула ее в сторону и взяла другую. — Вот кисть для теней. Гермиона уставилась на две кисти, абсолютно одинаковые по ее мнению, затем — на разгневанное лицо Пэнси, которая в этот момент глубоко вздохнула. — Все хорошо, — ее лицо озарила первоклассная улыбка. — Именно поэтому я сейчас здесь. Она сняла с плеча сумку и открыла ее на туалетном столике. Кремы, пудры, гели, кисточки, баночки… — Но почему? — Гермиона пришла в себя и, наконец, сумела выдавить из себя этот вопрос. — Почему ты хочешь мне помочь? Пэнси, держа уже в руках какой-то тюбик, повернулась к ней. — Потому что, когда я видела тебя в последний раз в Эдинбурге, ты выглядела ужасно, — ответила она категорически. — Как ребенок, окунувший лицо в косметичку клоуна. И как бы забавно ни было наблюдать за твоим идиотизмом, я бы предпочла, чтобы Драко не страдал от его последствий. Гермиона нахмурилась. — Не каждая девушка там разукрашена и разодета, как… Пэнси с усилием подвинула стул гриффиндорки ближе к себе. — Не каждая девушка стоит шестьдесят пять тысяч галлеонов, — произнесла она, наклонившись к Гермионе. — Не каждая девушка находится подле наследника Малфоев. Поверь мне, ты должна выглядеть соответствующе и играть свою роль как положено. Если ты не сможешь поддерживать вранье, Грейнджер, поставишь под угрозу всю семью Малфоев. Гермиона поджала губы. — Я хорошо это знаю, спасибо. Пэнси взглянула на нее с широкой улыбкой на губах. — Хорошо, — она сунула что-то в ладонь гриффиндорки. — А теперьмажь. Нанося крем на кожу, Гермиона наблюдала, как Пэнси разбирает принадлежности для макияжа, размахивая при этом черными короткими волосами из стороны в сторону. Взгляд Грейнджер коснулся левого предплечья Пэнси. Плоть была изуродованной. Серебристо-белый шрам — результат действия кислоты, которой воспользовался Забини. Подходящий момент, чтобы спросить ее о татуировке. — Было больно? — Не будь идиоткой, Грейнджер. Ты ведь слышала, как я кричала. А теперь задай вопрос, который не дает тебе покоя. Не надо ходить вокруг да около. В этот момент Пэнси приблизилась к ней с большой кистью, быстро покрыв покрасневшую от смущения кожу чем-то бежевым и липким. — Что тебе известно о татуировках? — Абсолютно ничего, — Пэнси опустила кисть. — Все, что я знаю, это то, что теперь могу приходить и уходить, когда хочу. — Потому что ты якобы «мертва»… Губы Пэнси дрогнули. — Ну, да. Это иногда бывает полезным. Паркинсон продолжала молча, скон центрировавшись, втирать что-то в лицо гриффиндорки и размазывать по щекам румяна. Гермиона в этот момент чувствовала то же самое, что и на четвертом курсе, когда Парвати и Лаванда собирали ее на Святочный бал. Из-за угла раздался крик, в котором она узнала голос Луны. Парвати, оставляя за собой кровавый след, выбежала в коридор…Она моргнула, сосредоточившись на настоящем, на Пэнси, которая тихо ворчала, что на ее бледное лицо придется потратить весь бронзер. — Ты сказала, что завидуешь мне. В Министерстве. Пэнси не отрывала глаз от палетки теней. — Ты сказала, что завидуешь тому, «какое меня ждет будущее». Что ты имела в виду? Паркинсон засмеялась, чем заставила гриффиндорку поежиться, затем окинула взглядом ванную, размахивая кисточкой. — Как ты думаешь, у какой-либо другой девушки есть вот это все, Грейнджер? Как ты думаешь, остальные девушки спят спокойно по ночам, зарывшись в двенадцать подушек, не боясь, что к ним кто-то нагрянет посреди ночи? Внезапная волна вины и горя накатила на Гермиону, однако она постаралась тотчас избавиться от этих чувств. — Ты уже тогда знала, что Драко собирается меня купить. Пэнси схватила новую кисть и хмыкнула в знак согласия. Гермиона сделала глубокий вдох, ее сердце забилось пуще прежнего. — И ты знаешь почему? Аккуратно покачиваясь на пятках, Пэнси с мгновение изучающе ее рассматривала, а после — прищурилась, словно хищник. — Знаю, — ответила, наконец, она, приблизившись к лицу гриффиндорки. — Глаза закрой, Грейнджер. Разговор окончен? Гермиона открыла рот, чтобы возразить, но Пэнси уже приблизилась к ней с кистью. Издав вздох поражения, она закрыла глаза. Как только Пэнси с усердием принялась наносить макияж на веки Гермионы, та решила предпринять очередную попытку. — А ты вернешься в Эдинбург? В образе Джулианы? — Да. В ближайшем будущем. Гермиона нахмурилась, приоткрыв глаз, наблюдая, как Пэнси смешивает цвета. Всегда ли ее будут заставлять принимать об лик других девушек и выполнять чью-то роль? Несправедливо ведь просить ее занять место Джулианы. Несправедливо по отношению к ним обеим. И когда в груди гриффиндорки разжегся огонь, она подумала о красных ногтях и губах, которые видела на собственном теле, когда в нем была Пэнси. Она явно сделала это как одолжение Драко. Точно так она поступает и сейчас. Он, вероятно, никогда не просил ее. Пэнси перешла к бровям в момент, когда Гермиона снова обрела дар речи. — Кстати, о той ночи, когда ты ездила в Эдинбург в моем теле, — начала она. — Я была шокирована и, честно говоря, почувствовала себя оскорбленной. Но я понимаю, что ты просто пыталась помочь другу. Я хочу, чтобы ты знала, — я ничего не имею против тебя. Пэнси замерла. Подняв взгляд на слизеринку, Гермиона увидела ее изогнутую бровь и холодные, как лед, глаза. — Может, я еще извиниться должна, Грейнджер? За то, что спасла твою задницу? Ваши задницы? Гермиона нахмурилась. — Я не жду извинений. Я знаю, что ты согласилась только потому, что Драко тебя попросил… — Считаешь, это была идея Драко? — Пэнси улыбнулась, словно кошка. — Это я придумала, Грейнджер. Мне надоело слушать нытье Блейза по поводу того, что Драко доводит себя до ручки. Кто-то должен был взять дело в свои руки. Гермиона уставилась на нее во все глаза. Пэнси же, отвернувшись, схватила тонкую кисточку и маленькую баночку. — Так и быть, Грейнджер. Прости меня, пожалуйста, за то, что никогда не испытаешь действие этого зелья на своей шкуре. Прости меня за то, что мне пришлось немного замарать твою честь, чтобы ты могла еще немного поиграть в семью с Малфоями. Пэнси бросила баночку на стол и повернулась к гриффиндорке с кистью в руке. Она вертела ее меж пальцев, а ее взгляд был прикован к Гермионе, которая просто смотрела на нее в ответ и медленно закрывала рот. — Ты все еще любишь его? — наконец прошептала она, с трудом выдохнув. Лицо Пэнси расплылось в широкой усмешке. — Не будь такой сентиментальной, Грейнджер, — она слишком грубо схватила Гермиону за подбородок и коснулась кистью ее век. — Сейчас нет места для любви. Гермиона продолжала молчать, пока Пэнси работала над ее веками, наносила подводку для глаз и тушь. Она, воспользовавшись моментом, внимательно смотрела на круглый нос и острые глаза слизеринки, ее кремового цвета кожу и длинную шею, вспоминая, как натыкалась на шестом курсе, во время обходов старост, на Пэнси и Драко, которые тискались по углам и за статуями, как бедро Драко прижалось к ней, как он целовал ее… Пэнси начала наносить большой кистью пудру, а у Гермионы был миллион вопросов в голове. И вот, она уже была готова нарушить тишину, как вдруг Пэнси сунула руку в карман и достала волшебную палочку. Глаза Грейнджер мгновенно округлились. — Как ты достала палочку? — Просто одолжила. Твои волосы нуждаются в помощи магии, Грейнджер. Краем глаза она смотрела в зеркало, пока Пэнси крутилась вокруг нее с палочкой в руке. Наконец, закончив, гриффиндорка окинула себя пристальным взглядом. Гермиона была тенью. Плодом чьего-то воображения. Ее скулы мерцали, а глаза выглядели больше обычного. Брови были четкими и аккуратными, как у Пэнси. А кудри обрамили лицо, словно грива льва. — Ты ненавидишь все это, я знаю, — произнесла Пэнси, взмахом палочки наведя на столе порядок. — Но тебе придется смириться. А теперь посмотрим на твои трусики… — и она вышла в комнату, прежде чем мозг Гермионы успел осознать услышанное. — Мои… Мои трусики? Она побежала за слизеринкой, все еще будучи в халате. Паркинсон уже к тому моменту распахнула двери шкафа и выдвинула все его ящики. — Мерлин, это что, панталоны Макгонагалл? — Зачем мне сегодня сексуальные трусики? — На тебе всегдадолжны быть сексуальные трусики, Грейнджер, — сказала Пэнси, поднеся одну из пар к свету, а потом шмыгнула носом и бросила их обратно в ящик. — Никогда не стоит недооценивать эффект, который ты способна произвести, будучи в паре сексуальных трусиков, — разочарованно выдохнув, слизеринка вскинула голову к потолку и закричала: — Кикимер! У Гермионы округлились глаза, когда капризный старый эльф появился в центре ее спальни. — Мисс Пэнси, — прохрипел он, а затем, нахмурив брови, взглянул на Гермиону. Она стояла с открытым ртом. — Мне нужны красные трусики и лифчик из моего ящика, — сказала Пэнси. — Быстро. Эльф с ворчанием исчез, и Гермиона уставилась на то место. Она не ожидала увидеть его когда-либо снова. — Но как ты… — она повернулась к Пэнси, как вдруг раздался хлопок, заставивший ее подпрыгнуть. Кружевные красные трусики и соответствующий бюстгальтер уже лежали на кровати гриффиндорки. — Почему Кикимер слушается тебя? Где ты его нашла? — Слишком много вопросов для одного дня, Грейнджер. Раздевайся! — нижнее белье мгновенно очутилось в руках Гермионы. Пэнси стояла, глядя на нее, в ожидании. — О, прекрати! Я видела твое тело. Я былав твоем теле. Просто надень это, чтобы мы смогли примерить платье. Гермиона натянула под халатом трусики. — Платье? — Эльфы доставили его сегодня утром. Пэнси снова залезла в шкаф и достала шелковисто-красное платье, которое было слишком узким и чересчур коротким. Гермиона тем временем принялась медленно развязывать пояс. — Я… Я не надену это. — Это еще почему, черт возьми? — Пэнси, это уже слишком. Цвет… Разрез… — она запнулась на мгновение. — Зачем привлекать столько внимания… — Ты не слышала, что я сказала? Ты — Золотая девочка, — она изогнула идеальную бровь. — Тебя все всегда считали самой желанной. А сейчас ты живешь с самым важным наследником чистой крови, самым молодым Пожирателем смерти. И ты будешь говорить мне, что твое место на втором плане? Гермиона уставилась на нее, приоткрыв рот в попытке вставить хоть слово. — Хватит. Перестань ныть и надевай уже свой гриффиндорский красный. Гермиона зажмурилась и резко вздохнула. Пустя ки.Она сняла халат, застегнула лифчик и позволила Пэнси помочь ей надеть платье. Оно плотно обтянуло бедра, отчего Паркинсон улыбнулась. — Помнишь, что я говорила о твоей заднице, Грейнджер? — Гермиона мгновенно покраснела, а Пэнси ухмыльнулась. — Я скучаю по ней. Драко еще никогда так не следил за моей задницей и бедрами, как тогда, когда я была в твоем теле. У Гермионы перехватило дыхание. Приятный жар смущения скользнул по венам. Как вдруг ударили часы, ошеломив девушку. Уже десять? Пэнси быстро схватила пару золотых туфель, наложила на них заклинание комфорта, за что Гермиона ее мысленно поблагодарила, а после — обула и позаботилась о золотом колье. Прежде чем она подошла к двери, Пэнси окликнула ее. Она открыла тюбик с помадой и крепко сжала челюсть Гермионы, которая тут же дернулась, осознав, что это был тот же цвет, которым красилась Пэнси, когда посетила Эдинбург в ее теле. — Это действительно необходимо… — Губная помада — это все, Грейнджер. Ты правда считаешь, что можешь появиться там в красном платье без красных губ? — она вздохнула. — Мерлин, что бы ты делала без меня… Гермиона закатила глаза, молча позволив Пэнси нанести помаду. Она не видела своего отражения до тех пор, пока не спустилась вниз. Пэнси без устали шептала инструкции. Не смотреть под ноги, не менять часто позу… Но Гермиона могла сосредоточиться только на собственных переживаниях. Казалось, кровь в венах вот-вот закипит. Драко ждал ее у камина. Черный пиджак, черные брюки, черные ботинки. Его взгляд остановился на ногах гриффиндорки. Гермиона сразу отвернулась, ощутив прилив тепла во всем теле. Пэнси попрощалась, подправив на ходу кудряшки Грейнджер. Она скоро встретит их там, с Блейзом, будучи в образе Джулианы. После вспышки зеленого пламени Гермиона и Драко остались одни. Она поймала его взгляд, пока он изучал ее лицо, волосы… А после повернулся и повел ее к выходу. Гермиона чувствовала себя другим человеком, пока шла, покачивая бедрами, позади него. Драко остановился у подножия лестницы, и когда она достигла последних ступеней, он протянул ей руку. Гермиона мельком взглянула на него, после чего быстро схватила его протянутую ладонь. Они продолжили свой путь. По прибытии в Эдинбург Драко и Гермиона, как и всегда, прошли через ворота и поднялись вверх по лестнице в большой красивый зал. Однако, когда они вошли внутрь, их встретила не Шарлотта. Высокая темнокожая девушка с яркой улыбкой поприветствовала их шампанским. Драко взял два бокала, и Гермиона уловила на его лице тень удивления. Они вошли в зал. Гермиона еще никогда не чувствовала себя настолько раздетой в публичном месте, как сейчас, в платье Пэнси. Каждый мужской взгляд был прикован к ее груди либо ногам. Она была в буквальном смысле красным маяком, притягивающим к себе внимание. Гермиона вздернула подбородок и приняла решение не позволять своим щекам соответствовать цвету ее одежды. В другом конце зала она заметила Чжоу, которая, при виде ее, тут же изогнула в удивлении брови, а после — улыбнулась и снова повернулась к Мальсиберу. Это немного успокоило гриффиндорку. Драко перекинулся парой слов с несколькими мужчинами, а после — повел Гермиону вперед, всякий раз притягивая к себе за бедра, когда ловил на ней любопытные взгляды. Нотт-старший, будучи не в самом трезвом состоянии, внезапно преградил им дорогу. Гермиону почему-то посетила мысль о его неудаче во Франции. — Ах, Драко. Один мой человек хочет встретиться с твоей грязнокровкой, — невнятно произнес он, оперевшись на трость. В этот момент к нему присоединился пожилой джентльмен с седыми волосами. — Я полагаю, вы знакомы с Армандо Сантосом, новым испанским Министром. Драко пожал мужчине руку. — Министр Сантос. Рад видеть вас снова. С удовольствием представляю вам Гермиону Грейнджер, мой Лот, — произнес он манерно. Гермиона изо всех сил старалась выдержать зрительный контакт и не обращать внимания на то, как две пары глаз пожирают ее. Рука Драко, лежащая на ее бедре, успокаивала. — Впечатлен, что вам удалось поймать ее, — сказал Министр Сантос. — Я слышал, она весьма умная маленькая грязнокровка. — Как оказалось, не такая и умная, — произнес Нотт-старший, потягивая содержимое бокала. — Она доставила вам много хлопот, юный Малфой? — Поначалу, — мягко ответил Драко. — Теперь она усвоила несколько уроков и предпочитает жить в комфорте. Нотт-старший фыркнул. — Да, я слышал, какой именно «комфорт» она предпочитает. Тео упоминал что-то о ее персональных апартаментах. Гермиона ощутила, как кровь похолодела в венах. — Что я могу сказать, — ухмыльнулся Драко. — Меня все устраивает. Мужчины рассмеялись. Гермиона ощутила, как грудь Драко упирается ей в спину — это успокоило ее и без того учащенное сердцебиение. — Следите за ней, Малфой, — произнес Сантос. — Если кому-то из проданных на Аукционе питомцев и удастся сбежать, я бы поставил на нее. Нотт-старший сделал очередной большой глоток. — Это маловероятно, — протянул он, чем привлек внимание Гермионы. — Защиту, которую мы на них наложили, невозможно сломать. Видите эти татуировки? Они нерушимы. Кожа Гермионы внезапно начала покалывать. Ей нужна более подробная информация… — Ах, — воскликнул Министр. — Значит, эти «татуировки» невозможно сломать, а французскую линию Аппарации — возможно? — его глаза жестко сверкнули. — Точно, — прорычал Нотт, недовольный тем, что разговор коснулся его. — Магия нерушима. — Верю вам на слово, — Министр Сантос скрыл ухмылку за длинным глотком огневиски. — Мы продвинулись гораздо дальше, чем кто-либо в истории, чтобы обезопасить наших рабов! — Нотт обвел бокалом всю комнату. — Древние египтяне, португальцы… Никто не смог добиться подобного успеха! Даже Чистильщики! Своим возгласом он привлек внимание нескольких зевак. — Верно, сэр, — вмешался Драко, осмотрев с ног до головы Министра. — Прошу нас простить, но мы уже опаздываем на ужин. Рад был увидеться, — и он быстро потащил Гермиону в сторону. Теперь все встало на свои места. Нотт-старший приложил руку к созданию татуировок. Гермиона опустила взгляд в пол, быстро соображая. Чистильщики…Она уже встречала раньше это слово. Как же ей не терпится вернуться в свою комнату и заняться исследованием… Однако сейчас следует сосредоточиться на другом. Гермиона глубоко вдохнула и медленно повернула голову в сторону, куда кивнул Драко, — Чжоу. Вскоре Драко повел ее вверх по лестнице. Именно в этот момент она проклинала Пэнси всеми возможными словами. Поднимаясь по ступенькам перед ним, она задавалась вопросом, насколько откровенным выглядит платье под этим углом. Глаза Харпера вспыхнули при виде ее, и Гермиона едва сдержалась, чтобы не натянуть платье пониже. — Глаза подними, Харпер, — раздался голос Драко позади нее. Они вошли в комнату, и все в одно мгновение замолчали. Маркус Флинт встал со стула, как и всегда, когда она входила в комнату, и показательно улыбнулся. Однако теперь он рассматривал ее в полной тишине, пока… — Мерлин, ты хочешь нашей смерти, Драко? Монтегю рассмеялся, проведя рукой по волосам. Гойл повернулся к ней с широко распахнутыми жадными глазами. Драко подошел ближе к гриффиндорке, прижал к себе, положив руку на талию, а лицо — на плечо. — Просто решил напомнить всем, чего она стоит. Гермиону охватила дрожь. Он повторил слова Пэнси… Вероятно, она и с ним провела воспитательную беседу. В какой-то другой жизни, где они были бы другими людьми, Грейнджер бы даже расценила это как комплимент. Драко, прервав ее поток мыслей, повел девушку к столу. Блейз вошел следом за ними, «Джулиана» не отставала. Присутствующие поприветствовали и их, а затем Забини увидел Гермиону. — Ну, черт возьми, — рассмеялся он, скользнув взглядом по телу гриффиндорки. Парни засмеялись, Драко ухмыльнулся. И преждечем Гермиона успела занять свое место у окна, Малфой притянул ее к себе, усадив на колени. Обсуждение за столом продолжилось, но большинство взглядов все еще были прикованы к ним. Она должна была подавать вино и стоять позади него. Драко изменил правила. Когда Блейз занял соседнее от Драко кресло, Гермиона взглянула на Пэнси. Она с одобрением в глазах посмотрела на ее прическу и платье, однако ей удалось это скрыть за любопытством Джулианы. Гермиона поняла, что это платье не предназначено для того, чтобы в нем сидеть. Нет, она не боялась, что оно треснет по швам, но сзади… ткань едва прикрывала задницу. К счастью, спереди — хоть оно и было уж слишком коротким — все же сохраняло какую-то интригу. Оставалось надеяться, что сзади ее пристально рассматривать никто не станет. За исключением Драко. Ее обнаженная задница, которую украшали лишь кружевные красные трусики, касалась его бедра. Гермиона старалась не ерзать — знала, что он это ненавидит — но все же нем ного пошевелилась, не зная, скрестить ноги или нет. Быстрый прищур Джулианы Бравьери успокоил ее. Когда пришло время девочкам наливать вино, Гермиона просто потянулась с колен Драко за бутылкой. Чувство приличия, которое обычно витало в воздухе в течение первых тридцати минут, испарилось в один миг. Девушки уже сидели на коленях парней, едва успев наполнить первый бокал. Все повторили за ними с Драко. Сьюзен в очередной раз сопровождала Гойла. Мортенсен сидела с довольно болезненным видом. Пенелопа — на коленях Флинта, остальные проводили вечер в компании девушек Кэрроу. Тео Нотт, который до этого момента вел себя чрезвычайно тихо, теребил шею брюнетки с шелковистыми длинными волосами и серебряным колье. Она поднесла его бокал к губам, и после того, как Нотт сделал большой глоток, он наклонился, чтобы поцеловать ее, позволив девушке испробовать вина. Гермиона внезапно ощутила себя неловко, словно подсматривает за чужой личной жизнью. Она повернулась, чтобы взглянуть на Драко, и заметила, что он, прищурившись, рассматривает Тео. — Где сегодня Шарлотта? — он поднес бокал к губам. Тео спохватился ответить первым, оторвав от себя девушку. — Здесь сегодня Министр Сирилло. Она попросила Шарлотту. — Что, черт побери? — воскликнул Маркус, оттолкнув Пенелопу. — Шарлотту нельзя «попросить». Мне сказали, что… — Ну, у тебя ведь нет влияния на Германию? — ухмыльнулся Тео. — А у Министра Сирилло есть. Драко поставил бокал на стол. — Ах ты ж маленькая сплетница, Тео, — Блейз хихикнул в плечо Джулианы, на что Нотт нахмурился. — Что еще интересного ты подслушал под дверью папочки? — Мне не нужно подслушивать, — прорычал Тео. — Мне известно столько же, сколько и тебе, Драко. А может, даже больше. Она чувствовала, как Драко беззвучно смеется. В голове девушки крутилась одна лишь мысль: «Что знает Тео о работе своего отца над татуировками?»Оглянувшись на Тео, Гермиона заметила, что он прожигает Драко взглядом. — Темный Лорд хочет нанести удар по Франции со всех сторон. Сирилло пригласила немецкого Министра. Практически преподнесла Германию на блюдечке Темному Лорду, — произнес Нотт. — Именно поэтому Кэрроу было приказано вести себя особенно любезно во время посещений Сирилло Эдинбурга. И сегодня вечером она захотела Шарлотту, — Тео сделал внушительный глоток вина из своего бокала, выглядя при этом довольным реакцией парней на свои слова. Драко напрягся, и Гермиона вспомнила, как Министр Сирилло смотрела на нее. Она выглядела разочарованной оттого, что Драко не поделился с ней своим Лотом. Однако она ведь не была собственностью Кэрроу. Оставалось только молиться, чтобы этого было достаточно. Гермиона также замерла, в этот момент рука Драко легла ей на спину, мягко коснувшись плеча. Она подпрыгнула и постаралась снова расслабиться. Парни перешли к обсуждению нового поместья отчима Деррика в Германии. В течение следующего часа она слушала всякую ерунду, и, когда бутылки с вином опустели, присутствующие стали менее озабоченными политическим климатом. Монтегю и Пьюси завязали спор о квиддиче, а Флинт без устали шептал что-то на ухо Пенелопы. Блейз, Драко и Тео ударились в воспоминания о четвертом курсе, однако Тео продолжала отвлекать сидящая на его коленях девушка. Когда пришло время переходить в комнату отдыха, сердце Гермионы затрепетало от волнительного ожидания. Они вошли внутрь, и Грейнджер отметила, что обстановка мало изменилась. Здесь по-прежнему были игровые столы, кабинки для уединения, диваны, шикарные кресла и девушки, танцующие под музыку. Однако сегодня все казалось более сдержанным — ни девушек, сидящих на чьих-то коленях, ни стонов, раздающихся из темных углов. Если мужчина хотел продолжения, то тащил девушку в отдельную кабинку и запирался с ней там. Драко уселся в кресло и притянул к себе Гермиону. Внезапно перед ними появилась девушка Кэрроу с подносом напитков. Еще до того, как Грейнджер успокоилась, Драко схватил бокал, к которому, как она знала, даже не притронется. — Драко, — протянул Флинт, плюхнувшись в соседнее кресло. — Я слышал, у тебя грандиозные планы на сегодняшнюю ночь. Малфой взглянул на него, выгнув бровь. — Рад слышать, что Мальсибер все так же болтлив, как и всегда. — Знаешь, — начал Флинт, приобняв Пенелопу. — Ты можешь брать Клирвотер, когда захочешь. Только при условии, что позволишь мне наблюдать за процессом, — его взгляд скользнул по Гермионе, и он подмигнул ей. — Твое желание увидеть мой член уже не кажется мне смешным, Маркус, — сказал Драко, на что Флинт хихикнул. — Оу, Грейнджер, ты когда-нибудь делила мужчину с еще одной птичкой? — он подмигнул бровями. — Вы вообще развлекались в своих гриффиндорских спальнях? Челюсти Гермионы плотно сжались, ей не хотелось отвечать на подобные вопросы. Флинт рассмеялся. — Все очень просто, Грейнджер, — произнес он, по-прежнему хихикая. — Ничего сложного. Позволь Чанг сделать всю работу за тебя, а сама тем временем просто полежи рядом, — Флинт провел языком по своим блестящим новым зубам. — Обе проявите свои сильные стороны таким образом. Прежде чем она успела вскочить с колен Драко, дабы влепить ему смачную пощечину, Малфой притянул ее к себе за талию. Гермиона попыталась расслабиться, однако все еще слишком переживала по поводу длины своего платья. Она повернулась к Драко и тихо зашептала: — Сколько еще времени до нашей встречи? Челюсть Драко случайно коснулась ее. — Около пятнадцати минут. Гермиона кивнула и решила осмотреться. Две девушки Кэрроу танцевали неподалеку. Пьюси и Монтегю разговаривали на соседнем диване, обнимая своих спутниц. Гойл уже тащил Сьюзен в частную кабинку. Девушка Хиггса целовала его шею, сжимая выпуклость на брюках. Тео заставил свою Кэрроу-девочку оседлать его, руки Нотта медленно скользили по ее талии, бедрам, его поцелуи опускались все ниже, к груди и вырезу на платье. Всего пятнадцати минут. Гермиона сделала глубокий вдох. Это именно та ситуация, ради которой они тренировались, верно? Она повернулась к Драко, и он наклонился так, словно Гермиона собиралась ему что-то шепнуть на ухо. Губы девушки мягко коснулись места, где пульсировала вена, и она почувствовала, как напряглось его тело, но уже спустя секунду он расслабился. Ладонь, лежащая на ее талии, казалась тяжелой, словно свинец. Рука гриффиндорки коснулась его груди, дабы успокоить. Она начала целовать его шею, как обычно это делала во время их тренировок. Гермиона буквально ощущала биение его сердца под кончиками пальцев. Ее язык слегка высунулся, чтобы почувствовать его вкус, и она ощутила, как сжалась его грудная клетка в этот момент. Рука Драко переместилась на бедро девушки, когда она наклонилась еще ближе к нему. Однако он, как обычно, поерзав на кресле, слегка отодвинул Гермиону от себя. Она уже хотела было задать ему вопрос, но Драко только смотрел в свой полный бокал виски. Бегло обведя взглядом комнату, Гермионе стало ясно, что на них никто не смотрит. Флинт сосредоточил все свое внимание на Пенелопе, медленно целуя ее и сжимая руками бедра. Монтегю усадил девушку поперек себя и, закинув ее голову, впился в нежную шею. Тео уже скрылся за дверью кабинки. На самом деле, Драко, казалось, был единственным мужчиной в комнате, который не касался своего Лота и не целовал ее. Гермиона нахмурилась. Она была так сосредоточена на том, чтобы Драко чувствовал себя комфортно рядом с ней, что совсем забыла об одном — в этой комнате обычно мужчины инициируют контакт. Надо бы уделить этому внимание на следующих тренировках. Обратив внимание на тень, пересекающую комнату, Гермиона подняла голову и увидела, как Чжоу Чанг скромно улыбается. — Мистер Малфой, — мягко произнесла она. — Где бы вы хотели взять меня? Гермиона заморгала, ощутив, как кровь прилила к ушам. — У нас заказана отдельная кабинка, — ответил он. Драко, обняв гриффиндорку за талию, поднялся на ноги. Темные глаза Чжоу сверкнули при виде старой однокурсницы. — Она потрясающая, мистер Малфой, — отметила Чжоу, оценивая Грейнджер, словно произведение искусства. — Вы так красиво ее одеваете. Гермиона почувствовала, что заливается краской. Мурлыканье Чжоу было странным. Она уже не была похожа на застенчивую, слегка заносчивую девчонку, которая с громким смехом соревновалась с Гарри на квиддичном поле. На девушку, которая изо всех сил старалась не плакать весь пятый курс Гермионы из-за потери Седрика. Драко пробормотал нечто, вроде «спасибо», обнял Гермиону за талию, взял Чанг за руку и повел их за угол, мимо танцующих девушек и пьющих мужчин, к последней частной кабинке у левой стены. Да, угловая кабинка предполагает большее уединение, однако каждый присутствующий в комнате обратил на них внимание, когда они проходили мимо. У них был план. Драко согласился, что Гермиона предложит провести какое-то время наедине с Чжоу, чтобы они могли «подготовиться как следует», а через пару минут он вернется и сообщит, что случилось нечто чрезвычайно важное. С каждым их шагом сердце Гермионы билось все сильнее. Она думала о тех минутах уединения, которые у них будут, и о роли Чжоу во всем этом. Что, если у Чжоу слишком много вопросов? Что, если она не воспримет все всерьез? Они достигли угловой кабинки. Драко открыл дверь, и Гермиона сразу увидела большой плюшевый диван и слабо зажженные свечи. Комната была очень маленькой с темно-красными обоями и низким потолком. Ощущение было, словно она зашла в гробницу. Чжоу хихикнула позади, подтолкнув гриффиндорку вперед. И Гермиона сделала медленный неуверенный шаг к дивану. Драко закрыл за ними дверь, а Чжоу обошла диван с другой стороны. — Для меня большая честь, что вы выбрали меня, мистер Малфой, — Чанг провела ладонью по спинке дивана, покачивая бедрами. — Чтобы вы хотели сделать? — Гермиона сглотнула, бросив взгляд на Драко, который все еще молча стоял у двери. Мгновение, и Чжоу двинулась к Гермионе, скользнув рукой по ее талии. — Или, может быть, увидеть? — она мягко выдохнула на ухо Грейнджер. В мгновение ока Чжоу развернула ее и прижалась к губам Гермионы, просунув в ее рот язык. Грейнджер ахнула, когда почувствовала, что уперлась спиной в стену, а руки Чжоу начали скользить по ее бокам, вниз к бедрам. Глаза Гермионы округлились до невозможного, а руки попытались остановить Чжоу. Она обязана ее остановить. Или поддержать. Она была не уверена. Чжоу переключилась на ее шею, а Гермиона тем временем обессиленно смотрела на Драко, который неподвижно стоял в дверях, держа руки в карманах и сжимая челюсти. Грейнджер несколько раз вдохнула, дабы перевести дыхание. Она может это сделать. Ей просто необходимо откинуть в сторону лишние мысли, чтобы все выглядело правдоподобно. Уже спустя мгновение Гермиона  обняла Чжоу за спину и потянулась к ее губам. Она страстно поцеловала подругу, на этот раз с языком, отчего Чжоу мягко хихикнула. Руки когтевранки уже скользили по подолу красного платья, и Гермиона резко отстранилась, тяжело дыша. Она повернулась к Драко и прошептала: — Позволь нам подготовиться как следует. Взгляд Драко остановился на ней, там, где в данный момент лежали руки Чжоу. Он выгнул свою идеальную аристократическую бровь. Тогда Гермиона освободилась от объятий когтевранки и подошла к нему. — Помнишь ту фантазию, о которой ты мне говорил? — произнесла Грейнджер. — Застукать нас двоих в библиотеке? За учебой? — его глаза вспыхнули, когда Гермиона замерла перед ним, коснувшись рукой плеча. Она встала на носочки, похлопала ресницами и добавила: — Позволь мне исполнить ее. Глаза Драко потемнели в одно мгновение. Она подошла еще ближе, и его руки обхватили бедра гриффиндорки, удерживая ее неподвижно. Он сглотнул. — Всего три минуты наедине, — она прижалась губами к челюсти Малфоя и прошептала: — Ну, пожалуйста, сэр. — Две, — ответил он надломленным голосом. — Хорошо, сэр. Спасибо, сэр, — ее голос звучал низко и хрипло. Гермиона коснулась губами мочки его уха и прошептала: — Я не разочарую вас, мистер Малфой. Он провел рукой по ее бедрам и через несколько секунд вышел за дверь. Гермиона резко повернулась, когда за ним закрылась дверь. Преодолев расстояние в два шага, она обняла Чжоу. Темноволосая девушка ответила ей тем же. — Гермиона… — Чжоу, — выдохнула гриффиндорка. — С тобой все в порядке? Я готова была умереть, лишь бы поговорить с тобой… — Ты просто гений! — Послушай, у нас мало времени. Она отстранилась и увидела, что Чжоу в удивлении уставилась на закрытую дверь. — Мне нужно передать информацию Джинни, но писать такое нельзя. Чжоу моргнула, однако уже спустя мгновение ее глаза засияли решимостью. — Говори. Гермиона вздохнула, чувствуя, как весь мир замер от слов, которые она собирается произнести. — Адское пламя, яд василиска, меч Гриффиндора. Она смотрела, как Чжоу быстро соображает, затем сжимает губы и кивает. — Хорошо. Гермиона моргнула. — И это все? — Чем меньше я знаю, тем лучше. Считай, что все уже сделано. — Как скоро ты… — Грейнджер замолчала, оценивая время. Пара минут. Это все, что у них было. — Кто ей передаст? У тебя есть с ней контакт? — Шарлотта, — просто ответила Чжоу. — Я не могу сказать тебе больше, но если передам эту информацию Шарлотте, Джинни получит ее через несколько недель. Гермиона, резко вдохнув, кивнула. — У нее есть связь с Орденом? — У меня есть такое подозрение, но я не знаю наверняка. Поверь мне, — продолжила Чжоу, — чем меньше мы знаем, тем безопаснее для нас. Все, что я делаю, это передаю слухи и записки Шарлотте. Остальное за ней, — Чжоу снова бросила взгляд на дверь и схватилась за подол своего короткого платья. Она, к удивлению Гермионы, начала трогать шов и спустя несколько секунд достала оттуда маленькую зеленую таблетку. — Возьми. У нас с Шарлоттой есть такие. Эта — твоя. Гермиона протянула ладонь и уставилась на таблетку. — Что это? — Наихудший сценарий. Таблетка самоубийства, — пояснила Чжоу. — Если тебя поймают, прими ее, прежде чем они сумеют прочесть твои мысли. Если кто-либо из них узнает, все кончено. Гермиона сглотнула. Затем кивнула. Чжоу потянулась к подолу платья гриффиндорки, перевернула и разорвала шов, после чего протолкнула таблетку в маленькое отверстие. — Всегда держи ее в подоле платья. Возможно, у них осталась одна минута. Гермиона мысленно перебирала вопросы, которые можно успеть обсудить за шестьдесят секунд. — Сопротивление в чем-то нуждается? В каких-нибудь ресурсах? — Нет, Гермиона, — яростно предупредила Чжоу. — Это слишком рискованно. Тебе не простят воровство. Грейнджер, прикусив язык, кивнула. Она не может рассказать больше о своей ситуации, не подставив при этом Малфоев. — Но похоже, тебе удалось обвести его вокруг пальца, — сказала Чанг, пристально рассматривая подругу. — Не могу поверить, что он оставил нас наедине. Гермиона нервно усмехнулась. — Да… Я полагаю… — Ты что-нибудь видела или слышала? Были ли в поместье какие-то встречи? Что-нибудь, что могло бы помочь сопротивлению? Гермиона на мгновение замерла. Она думала обо всем, что рассказывал ей Драко… О Франции, Италии, Испании. О Джулиане и Пэнси. О Люциусе и Волдеморте. Обо всем, что слышала за закрытой дверью. Она о многом хотела бы рассказать Чжоу. — Нет, — тихо ответила она, чувствуя тяжесть вины, зародившейся в груди. — Но я буду держать ухо востро. Чжоу кивнула и оглянулась на дверь. — У нас меньше минуты. Давай разденемся. Грейнджер застыла, вернувшись к реальности своего положения. — Думаю, будет достаточно, если мы поцелуемся… — Ты шутишь? — Чжоу уставилась на нее. — Гермиона, мы должны убедиться, что он получит удовольствие за деньги, которые отдал ради этого. Я не хочу рисковать, не хочу вызывать подозрений. Давай, расскажи мне об этой его библиотечной фантазии, — и Чжоу потянула шелковое платье вверх через голову, отбросила его в угол и осталась стоять перед Гермионой в одном белье. — Это… Я… — Грейнджер запнулась, глядя на дверь. Чжоу моргнула в недоумении. Она сделала шаг и коснулась в ободряющем жесте плеча Гермионы. — Вы когда-нибудь делали это втроем? — Хм, нет. Но я… — На самом деле все довольно легко, — сказала Чжоу, потянувшись к молнии красного платья гриффиндорки. — Просто повторяй за мной, — она начала стягивать лямки с плеч Гермионы, отчего та ахнула и попыталась ее остановить. — Чжоу, послушай, я… — Как он себя ведет? Любит погрубее? Этот вопрос застал Грейнджер врасплох. — Погрубее? Э-э, нет, но… — Чем больше ты расскажешь мне о его предпочтениях, тем быстрее все закончится, — произнесла Чжоу и потянула красное платье подруги вниз. Грейнджер в один миг покраснела. — Я не… Э-э… — она прочистила горло. — Он нормальный. — Нормальный? Гермиона поморщилась от собственной глупости. — Ужасный. Ужасный, но нормальный. Слушай, на самом деле нам не нужно… Чжоу подтолкнула ее к дивану. — У нас нет времени, Гермиона. Ты должна мне довериться, — она встала на колени рядом с ней, и Грейнджер почувствовала приступ паники, когда Чанг схватила ее за лицо и впилась в губы поцелуем. Гермиона пискнула. Рука Чжоу скользнула вдоль ребер гриффиндорки и потянулась к застежке лифчика. — Нет, нет! — Гермиона завертела головой. — Он… любит делать это сам. Эта отмазка звучала слишком неубедительно, но Чжоу, кажется, приняла ее. Она начала целовать шею Гермионы, намекая на то, что она должна откинуться на подлокотник дивана. Гермиона еще никогда не была такой обнаженной рядом с каким-либо человеком в своей жизни, однако не существовало, кажется, никакого способа отделаться от Чжоу. Она ведь не может сказать: «В этом нет необходимости. На самом деле сегодня вообще ничего не будет.» И даже если бы Гермиона так сделала, она сомневалась, что Чжоу послушалась бы. — Что за библиотечная фантазия? — снова спросила она, скользя вниз по животу гриффиндорки. — Он ловит нас в запретной секции? — Чжоу закатила глаза и развела в стороны напряженные коленки подруги. — Э-э, что-то в этом роде. Гермиона отчаянно пыталась придумать способ замедлить ход событий, как вдруг Чжоу принялась целовать ее живот. — Все в порядке, — тихо сказала она, когда Гермиона задергалась. — Это всегда срабатывает. Просто закрой глаза и постарайся расслабиться. Чжоу поцеловала ее пупок, явно намереваясь опуститься еще ниже. Именно в таком положении их и застал Драко, когда дверь внезапно распахнулась. Хотелось просто провалиться сквозь землю. У Драко отвисла челюсть, его взгляд блуждал по красному кружевному белью. Грейнджер едва улавливала хриплые стоны Чжоу, сопровождаемые словами «Мы ведь просто занимаемся!» и «Пожалуйста, не говорите профессору Снейпу!» — Планы изменились, — грубо произнес он. — Мы с Грейнджер должны уйти. Гермиона вскочила, бросившись на поиски платья. — Вы уверены? — надулась Чжоу Чанг. — Мы ведь только начали! — она медленно потянулась к своему наряду. — Срочные дела. Мы перенесем нашу встречу, — голос Драко звучал тихо и холодно. Гермиона, натягивая платье, не осмелилась на него взглянуть, молча проклиная слишком узкий и короткий подол. Сумбурные движения, хриплый голос Чжоу, произносящий, что она с нетерпением будет ждать следующего раза. Грейнджер до сих пор боролась с тугой молнией, а Чанг уже успела одеться и выскользнуть из кабинки, закрыв за собой дверь. В груди девушки стало невероятно жарко, платье все никак не поддавалось, и она старательно игнорировала стоящего в дверях Драко. Он внезапно подошел ближе к ней и резко развернул к себе, чтобы помочь с молнией, отчего лицо гриффиндорки начало гореть. Как только она приняла свой изначальный облик, Драко схватил ее за руку и, насвистывая, вывел ее из кабинки на глазах парней… — Не смог довести дело до конца, Драко? — Экстренный звонок по каминной сети, — коротко ответил он. — Конечно, конечно, — послышался голос Флинта. — Избалованный мальчик просто любит трахаться на своих простынях. — О, значит, Чанг свободна? — отозвался кто-то другой. Драко отмахнулся от парней и быстро зашагал в сторону каминов. Затем бросил горсть летучего пороха и, приземлившись в тишине поместья, тут же потащил ее в свою спальню. События последних пяти минут дали о себе знать: спешная, полная паники, встреча с Чжоу, информация, которую она узнала о Шарлотте, красное белье, которое он никогда не должен был увидеть… — Мне жаль, что ты увидел все это, — выпалила она. — Я пыталась остановить ее, но она настояла… Драко молчал, а Гермиона тем временем с интересом рассматривала ковер, пока сердцебиение отдавалось глухим эхом где-то в районе горла. — У тебя все получилось? — наконец спросил он. Гермиона встретилась с ним взглядом. Впервые с тех пор, как он оставил ее наедине с Чжоу в той злосчастной кабинке. Они были темными и полузакрытыми. — Да, — она прочистила горло. — Чжоу передаст информацию. Это… Шарлотта является центром, — Гермиона повернулась к каминам, туда, где он все еще стоял, наблюдая за ней. — Шарлотта контролирует, кто и кому передает сообщения. Если что-то и может дойти до Ордена, то только благодаря Шарлотте. Драко задумался. — У нее есть доступ ко всем комнатам замка, — медленно произнес он. — Она может подслушать любой разговор за закрытой дверью. Гермиона кивнула и потянулась к шву платья, куда Чжоу спрятала зеленую таблетку. — Чжоу дала мне это. На случай, если нас заподозрят. Если будет угроза того, что кто-то посмотрит наши воспоминания. Драко сделал шаг вперед, уставившись на таблетку. — Что это? — Таблетка самоубийства, что-то в этом роде, — ответила она и перевернула таблетку в ладони, задаваясь вопросом, кто их создал и как они попали к Шарлотте. Прошло всего мгновение, прежде чем Драко спросил: — Зачем она тебе? Она посмотрела в его напряженные глаза. — У Чжоу и Шарлотты тоже есть. Эту дала мне Чжоу, — Гермиона вздохнула. — Они носят их в подоле платьев. Так что, если меня когда-нибудь поймают, мне придется… Все произошло слишком быстро, движения были неуловимыми… Драко выхватил таблетку из ее руки и бросил в огонь. Гермиона ошеломленно уставилась на пламя, сердцебиение ускорилось до невозможного. — Какого… — Черта с два ты ее примешь! Его взгляд был просто убийственным. — Драко, ты просто… — она дернула головой в попытке собраться с мыслями и тут же бросилась к огню, прежде чем таблетка сгорит. Ее резко схватили за руку и дернули в другую сторону. — Отпусти меня! — воскликнула Гермиона в панике. Его холодные серые глаза в свете огня казались голубыми. — Сегодня вечером ты разыграла свой маленький спектакль с Чанг. Но ты ни при каких обстоятельствах не покончишь с жизнью! Гермиона уставилась на него, тяжело дыша. Он накричал на нее? Гермиона вырвала руку из его хватки. — Не смей командовать мной. Я не твой раб! Фыркнув, она повернулась к камину и, увидев зеленое пятнышко возле решетки, опустилась на колени, чтобы достать таблетку. Однако Драко снова дернул ее за руку, как только пальцы девушки коснулись пламени. Гермиона попыталась сопротивляться, но Драко зашипел на нее и, схватив за плечи, толкнул к ближайшей стене. — Возможно, ты не расслышала, Грейнджер… — О, я прекрасно все расслышала! Придурок! — она попыталась оттолкнуть его в сторону, но пальцы Драко впились в ее плечи. — Это мера предосторожности! Это война… — Не говори мне о войне, — прошипел Драко. — Каждый гребаный день меня отправляют в бой, а ты сидишь здесь и попиваешь чаек с моей матерью… Гермиона открыла от возмущения рот. — Не смей… — И ты хочешь прочитать мне лекцию о важности войны? Все, что я вы нужден был делать… Чем пожертвовал ради тебя… А ты хочешь перечеркнуть все одной таблеткой? Она изо всех сил пыталась дышать, наблюдая, как он смотрит на нее своими горящими глазами. — Беспокоишься о своих инвестициях? Это все еще моя жизнь… — Я заплатил за твою жизнь! — прорычал Драко, встряхнув ее за плечи. — Она моя! И ты не покончишь с ней без моего разрешения! Воздуха не хватало, все тело напряглось до невозможности. Она чувствовала, как внутри нее кипит ярость, оседая где-то внизу живота. Еще два удара сердца, и Гермиона взорвется. Она медленно сняла его руки со своих плеч. — И что твои шестьдесят пять тысяч галлеонов дали тебе, Малфой? — она толкнула его в грудь, но Драко даже не покачнулся. — Я — это все, чего ты хотел? Гермиона снова толкнула его, и его руки резко вздернулись, схватив девушку за запястья и прижав их к стене рядом с ее лицом. — Хочешь знать, что мне дали мои галлеоны, Грейнджер? — Отстань от меня… — Неблагодарную маленькую стерву с комплексом героя… — Ты задница… — Которая так и норовит усложнить мне жизнь… — У тебя нет никакого морального права, Малфой… — Которая не дала мне ничего, кроме пытокв течение нескольких месяцев… — О, приношу свои извинения за то, что оказалась таким непосильным бременем! Если мое нахождение здесь доставляет тебе одни пытки, тогда почему тебя так волнует, что я сделаю со своей жизнью?! Рот Драко открылся, словно он собирался ответить. Она ждала, тяжело дыша. Ребра расширялись так, что касались его груди. Однако ответа не последовало, и она, подняв голову, поймала его взгляд на своих приоткрытых губах. Живот гриффиндорки внезапно скрутило, сердце застучало в неистовом ритме. Драко моргнув, прояснил зрение. Похоже, он совсем забыл, о чем они говорили. Однако он не отступил. Гермиона смотрела на его губы… Дико… Необъяснимо… С надеждой… Она мягко подняла подбородок, когда его взгляд вновь коснулся ее губ. Гермиона медленно выдохнула, и Драко вдохнул этот воздух с такой жадностью, словно вынырнул на поверхность после долгого пребывания под водой. Он наклонился и, наконец, сверкая глазами, мягко и аккуратно прижал свои губы к ее, так, словно один из них в любой момент может сломаться. Гермиона пошевелила губами, слыша в этот момент лишь собственное сердцебиение. Казалось, будто маленькая медленная волна становится все больше и опаснее, превращаясь в самое настоящее цунами… Он поцеловал ее… Их губы сомкнулись, его грудь подалась вперед, отрезав все пути к отступлению. Его рот открылся, губы Гермионы раздвинулись, а язык уверенно двинулся к нему. Словно они делали это уже в тысячный раз. Она коротко вдохнула, и его бедра прижали ее к стене. Гермиона пошевелила запястьями в попытке дотронуться до него, но Драко лишь крепче сжал их пальцами. Его голова наклонилась в сторону, а рот накинулся на нее, словно не в силах контролировать свои движения, словно он был накачан наркотиками. Его губы двигались быстро, а язык вытворял невероятные вещи. Голова Гермионы начала кружиться, прежде чем она поняла, что его колено поднимается выше и пытается скользнуть между ее бедер… Точно так же он целовал Пэнси в коридорах Хогвартса. Она задыхалась от желания, когда его тело прижималось к ней, колено двигалось все выше, так и норовя приблизиться к… Когда Гермиона издала стон в его губы, пальцы Драко впились в ее запястья с новой силой, а рот с неистовством вновь накинулся на нее… И… Словно внезапно лопнул воздушный шар… Все прекратилось. Гермиона открыла глаза. Он все еще прижимал ее запястья к стене, но отступил на шаг назад. Она затаила дыхание, когда он, будучи в шоке, посмотрел на нее. В его глазах читалась паника, и дрожь на теле это подтверждала. — Прости, — выдохнул он. Гермиона попыталась что-то сказать, как-то успокоить его, но Драко отошел еще на один шаг назад. — Прости. Я… Он казался слишком испуганным. Гермиона вновь начала тянуться к нему, но он уже развернулся и быстро зашагал к выходу. Дверь за ним захлопнулась. Гермиона осталась стоять в спальне Драко. Совершенно одна. Губы все еще пылали от его тепла, а кожа — горела в тех местах, где он касался ее. Быстро добежав до двери, она распахнула ее и обнаружила лишь пустой коридор… Драко ушел. Девушка медленно побрела в свою комнату, где сбросила каблуки и впервые за несколько часов взглянула на себя в зеркале. Гермиона отвернулась и дрожащими пальцами принялась расстегивать молнию платья. Войдя в ванную в одном только красном белье Пэнси Паркинсон, она задумалась, может быть, Драко забыл, что сегодня вечером она была самой собой. Может быть, Драко целовал вовсе не ее, а девушку с красными губами, аккуратно уложенными локонами и кружевными трусиками.