Реакция вторая (2)
Реакция, что Т/И влюблена в него
Sally Fisher
Это приторно-сладкое чувство пожирало Т/И изнутри. Всё сильнее и сильнее пробираясь под холодную корку существующей души. Это незнакомое ранее чувство посещало лишь один раз — и то, мимолётно. А сейчас оно ударило с новой силой; мысли не давали покоя, смешиваясь в «кашу», даже холодная вода не помогала.
Это ужасное чувство привязанности, беспокойства за чью-то жизнь — за чем оно вообще есть у людей? Можно же обойтись как-нибудь без него? Нет. Эти дебильные хвостики, бесили и нравились одновременно, лазурные глаза завораживали, и глядели глубоко в душу; холодные руки умело плели косы и хвостики, что нравилось не только Т/И, но и Ларри.
— Сал, может тебе в парикмахерскую устроиться? У тебя зашибенные причёски получаются.
— Да, Кромсали, Т/И правду говорит. — молчавший в сторонке Ларри, сидел и что-то чиркал в скетчбуке, поглядывая на нас, и хитрожопо улыбался.
— Это просто косички. — смущённо выдал Салли.
— Да? А что уши то красные? — подколол Ларри.
— Иди в зад, Лар. — беззлобно ответил Сал, откидывая заплетённую вторую косу.
— Салли, ты понимаешь смысл этих слов? — как всегда Т/И начала свои подколы.
— В чей? — Ларри пытался не заржать.
— Господи, куда я попал?
— Туда, куда надо, Рыбонька.
— У меня слов нет описать моё возмущение.
Ларри отбросил свой скетчбук в сторону, развалившись на кровати Фишера, сам «Рыбонька» недовольно бухтел из-за нового прозвища, а Т/И сидела на коврике разглядывая заплетённый «колосок».
— Ага, вы тут ещё засоситесь. — предложение Ларри ввело Т/И в ступор, Сал уставился на него, уши покраснели, а Т/И прикрыла лицо, толи от смущения, толи от подступающего смеха.
— Допустим. — огласила свою точку зрения Т/И. Ларри подавился собственно слюнёй, Сал схватился за то место, где должно быть сердце. — И, что будет дальше? Групповуха?
— Бо-о-оже, Т/И сколько в тебе извращения. — возмутился Кромсали.
— Это передаётся через прикосновения. — Ларри уже ржал в голосину, а Сал отправил весьма тяжёлую подушку в временный полёт до станции «голова Т/И». — Тушканчик, вообще страх потерял? — приняв тяжёлый груз на голову, Т/И поднялась на ноги с подушкой в руках.
— Ща будет мясо. — Джонсон достал из неоткуда телефон, и начал снимать на телефон происходящее.
— Э! Это не я вообще, это всё Ларри! — Сал понял, что отбиваться нечем, а отступать не куда принял решение — свалить всё на Ларри. — Нинада! Не бей меня, — но было поздно, подушка отправлена в Ларри, а сам Фишер был отправлен в «плен» пледа. Никто не ожидал такого исхода событий, но Т/И та ещё выдумщица.
— Ну, Т/И выпусти-и-и, — завозмущался Сал, пытаясь вывернуться. — за чт-о-о?
— За всё хорошее. — в дело пошло самое ужасное оружие для Кромсали — щекотка.
— Не-е-ет, ахха-ха, пусти! Ах-ха, нинада! — пищал Кромсали.
— Надо Вася, надо.
— Я не Вася,
— Пофиг. Всё я домой,
— Почему? — удивился Лар.
— Хавать хочу.
— Так поешь у меня.
— Время видел? — влез в разговор Ларр.
— Двенадцать ночи, ничего страшного. — спокойно сказала Т/И. — Лан пойду.
— Ага.
***
Время шло к трём часам ночи, мысли всё кружились и кружились в голове. Сердце отбивало чечётку, только от одного предложения Ларри «Ага, вы тут ещё засоситесь»; щёки вспыхнули, мысли переплелись в голове создавая путаницу.
Зачем человечество придумало «любовь»? Одни от этого чувство мучаются, страдают и умирают, другие же становятся счастливыми, обритая вторую половинку.
Когда это началось? Когда его обычное плетение кос стало так необычно и приятно? Когда появилось это чувство? Сердце начинает биться чаще, ладошки потеют, ноги становятся «ватными» и подгибаются. А этот взор таких необычных и красивых лазурных глаз... За чем ты покорил моё сердце Салли-кромсали?
Нервно выдохнув, присела на кровати. Придя на кухню, что бы попить водички глянула на время. Пол чётвёртого утра. Скоро в школу. Смирившись с чувством любви и всё когда-нибудь всплывёт на ружу, так зачем медлить?
***
Школьный день пролетел настолько быстро, что пятый урок кончился на удивление быстро. Шестой и седьмой отменили и можно было идти домой. Ларри возмутился, «Почему нам так не сделали? Вообще оборзели. Т/И по дороге домой Кромсали не потеряй, а то вдруг в кусты упадёт», Салли же послал всё куда подальше и ушёл.
Идя по дороге домой, Т/И смотрела на асфальт (в квартире земля, а на асфальте пол, где логика?), в голове гулял ветер.
— Т/И, — обратился Салли, сердце начало быстрее перегонять кровь по сосудам. — с тобой всё в порядке? — во рту пересохло, от волнения.
— Да. — вышел какой-то писк. Решив ретироваться с «позором», ускорила шаг.
— «Ля-ля-ля, тополя. Ёпрст, как так то? Блин, я не так себе это представляла. Ну да, тут не сопливый фанфик, где всё хорошо и лампово — это жизнь и не может всё так быть просто и легко. А-а-а-а!» — мысленно оря в мозгах, не заметила, как Салли уже догнал Т/И.
— Т/И! Да, что с тобой твориться то? — Салли стоял перед Т/И и выпытывающе смотрел в глаза Т/И.
— Я, ам, ну, это сложно сказать словами. — отводя взгляд в сторону, промямлила Т/И. Щёки и уши стали красными, рёбра начало сдавливать от нехватки воздуха.
— Что сказать?
— Ну, — подняв глаза, встретилась взглядом с Салли. Он отпрянул. Кончики его ушей покраснели.
— Ты,
— Да, я люблю тебя.
Сердечко Салли-Кромсали затрепетало от признания в любви. Он счастлив, что у него есть такая девушка, как ты. Ты его лучик солнца в серые будни. Готовься ведь в твоём «Карасе» проявиться альфа-самец, ну и без поцелуев не обойдётся. И не возмущай, что губы болят. (Можно драббл писать).
Larry Johnson
Влюбиться в своего же друга, который встречается с твоей подругой — хуёво. Но рушить чужое счастье — это не про Т/И. Пусть с глубокой раной на душе, но близкие будут счастливы.
Никотин. Сигареты стали спасением в такой непростой жизни. Курение убивает, но доставляет такое удовольствие для курящего. Этот серый дым сигареты — успокоительное, для нервов. За всю жизнь Т/И курила только два раза, но это не вызывало привыкания, просто снять стресс.
Сидя на крыше «Апартаментов Эдисона» выкуривая единственную сигаретку, наблюдала за заходящим солнцем. Хоть сейчас и было начало весны, солнце светило грея холодную землю, но не достаточно, что бы ходить в футболках и кепках. Достав из рюкзака второе покрывало — накрылась им.
— Т/И? Ты куришь? — неожиданно раздавшийся голос Ларри за спиной испугал Т/И.
— Нет. — повернув голову в сторону подошедшего парня улыбнулась, выпуская через нос дым.
— «Ещё бы колечко и точно на быка буду похоже»
— Это здоровью вредит. — Ларри попытался забрать сигару, но не получилось.
— Третий раз за жизнь курю и не подохла. — задрав рукав безмерной серой кофты показала два маленьких ожога — явно от бычков. Вот и третий след.
— Т/И!
— Что? — невинно состроила личико и выкинула бычок с крыши.
Недовольная морда Ларри, говорила сама за себя «Тебе будет плохо». Хмыкнув, обратно откатываю рукав, и натягиваю покрывало.
— Как с Эшли? — смотря на ярко-розовое небо. Грусть и недовольство ушло вместе с дымом.
— Не переводи тему.
— Что не так? Я просто сняла подкатившую депрессию, на удивление.
— Какая депрессия? От куда это вообще?
— От не раздёлённой любви.
Ларри растерялся от такого заявления. Протянув покрывало, Ларри залез под бок и обнял.
— И кто он?
— Ты не ответил мне на вопрос.
— Сложно. Мы остались друзьями.
— Просто симпатия?
— Да. Теперь ответь на мой вопрос.
— Будешь много знать — скоро состаришься.
— Ох, Т/И, сколько можно с этими поговорками?
— Много. И этот парень Ларри Джонсон.
На самом деле Джонсон давно узнал о твоей любви к нему и подговорил Эшли. Она не хотела в этом участвовать, но угрозы Джонсона — действующие. Долго же Ларри бегал от злой Т/И, но просто такк не отделался. Синяк на щеке и больная задница — будет долго напоминать о себе, что лучше Т/И не злить.
Todd Morison
Простая симпатия к Морисону не делала, что плохое Т/И, нет — это просто влюблённость. И это не мешало дружбе. Ларри и Салли не наблюдались на горизонте, а Морисон был единственным знакомым объектом.
Подходя к знакомой рыжей шевелюре с очками, уже хотела открыть рот, как увидела фотографию чёрнокожего паренька. Сердечко шиппера затрепетало, а внутренний яойщик, только от одной мысли, что у Тодда есть парень.
— То-од, — лыба засияла на лице, становясь всё шире и шире.
— Что?
— У тебя есть «подружка»? — показав кавычки в воздухе, шипперски улыбнулась. Тодд всё понял.
— Не здесь и не сейчас.
Мы ушуршали в библиотеку, где Тодд всё и рассказал. Пристроившись в самом дальнем уголке библиотеки, всё не могла перестать улыбаться. Аж челюсть свело.
— Ну, рассказывай, что, да как.
— М, ты не будешь дразниться?
— Дразниться? Ты дурной шоль? Я рада, что у меня есть такой друг, как ты. Да и внутренний яойщик очень даже рад.
— Яой? Не думал, что ты уто читаешь.
— Хочешь принесу пару книг?
— Нет. — очки съехали с носа, а зелёные глаза стали ещё больше.
Весь день ты носилась с ним по всей школе с расспросами про отношения. Что необычного, кто актив, и многое смущающие Тодда. Но Ларри поинтересовался к чему такой интерес, но был послан в баню. А Т/И свалила домой. Найдя в интернете через Ларри Тодда, расспросила, подробно, то, что надо.
Travis Phelps
Пол класса заболели, в этот состав вошли и друзья Т/И. Печально, что Трэвис не вошёл в этот состав.
Разгребая бумажки, записки и прочую лабуду в своём шкафчике Т/И, заметила Трэвиса, но было как-то фиолетово на него. А дольше пошли привычные оскорбления.
— Ну и, где твои друзья-пидоры?
— А тебе прям завидно? — запихав всё, что было в шкафчике в рюкзак (большой рюкзак), съязвила Т/И.
— А ты случаем не пидораска?
— Я кентавр Анатолий, а теперь выпрыгни в окно, может поможет.
По всей школе раздался надоевший всем звонок на урок.
— После школы тебе конец. — прошипел Трэшвис Флекс удалился с горизонта, в класс химии.
Новое имя и фамилия не очень нравилось Трэвису. Разборки за школой стали привычным событием, о котором друзья не знали, и им не нужно знать.
Как можно было полюбить хулигана? Просто и бесповоротно. Словно восьмиклассница, просто втюриться по уши. Бросать колкие фразы в ответ, а потом тихо реветь в подушку ночью. Снова натягивать «маску» невозмутимой и спокойной девушки, слушая очередное оскорбление. Это порой надоедает.
Пустая школа, только остались учителя и директор. А двое людей Трэшвис и Т/И стояли во дворе школы, за стеной, что бы учителя не видели. что кто-то дерётся.
— Пришло уёбище. — фыркнул Трэвис.
— Вся в тебя.
— Как же ты не понимаешь? — Т/И оказывается прижата к стене, мозг временно «затормаживает».
— Что ты творишь? — запястья оказываются больно сжаты.
— Пойми дура, ты тупая, что я люблю тебя. — главные слова были сказаны, карты раскрыты, обидные слова в адрес Т/И поняты.
Трэвис отделался простым фингалом и пощёчиной. Но тут же был захапан в тёплые объятия. Ларри удивлялся, что задира школы перестал лезть к Кромсали и Т/И, всей виной была Т/И. Обаятельная девчушка с бойким характером и ранимой душой.
Пишите свои идейки, может, что-нибудь получиться)