Глава 1.
Перед вами - лучший университет в мире.
Не просто старинное здание, не просто храм знаний. А живое, дышащее сердце академического величия. Его башни пронзают небо, как стрелы стремлений. Его стены - немые свидетели миллионов мыслей, споров, открытий и мечтаний. Его имя - Альтмерский университет права, и оно звучит весомо в каждом уголке земного шара, где живы понятия справедливости и чести.
Университет утопал в зелени. Величественные клёны и вязы тянулись вверх, отбрасывая кружевные тени на мощёные дорожки. Фонари в викторианском стиле стояли вдоль аллей, будто охраняли проход. В центре внутреннего двора - фонтан с мраморной фигурой Фемиды, завязанными глазами и весами в руке. Из тонкой чаши её ладони стекала вода - капля за каплей, размеренно, как ход времени.
Кампус был обширным, почти городом. Чистые дорожки, скамейки из тёмного дуба, аккуратно подстриженные живые изгороди. Справа - корпус судебной практики с залом, где студенты отрабатывали реальные дела. Слева - библиотека в три этажа с витиеватыми перилами и витражами, на которых были изображены философы и юристы древности.
На фоне этого идеального мира стояла девушка.
Русые волосы спадали волнами ниже плеч, слегка развеваемые утренним бризом. Голубые глаза - внимательные, немного задумчивые, словно она вглядывалась не только в здание перед собой, но и в своё прошлое, настоящее и будущее. Стройная фигура, уверенная осанка. Ей двадцать три, и всё это - результат не просто юности, а внутренней силы.
Ария Рован.
Гордость факультета, будущий юрист, лучшая среди лучших. Её имя звучало на устах преподавателей, как пример. Её проекты публиковались в университетских журналах. Она поступила сюда, преодолев многое - конкурс, страхи, предубеждения. И вот теперь она заканчивала последний курс. Последние месяцы учёбы. Последние шаги на этой дороге... или первые на новой?
Сегодня был особенный день.
Преподаватель уголовного права, профессор Лоуренс, попал в больницу. Диагноз не назывался - только сказали, что дело серьёзное, и возвращение под вопросом. Поэтому сегодня им должны были представить нового куратора курса. Временного. Возможно. Но важного.
И в этот момент, как по сценарию, двери главного корпуса открылись, и он вошёл.
Лукас Стерлинг.
Тридцать один. Брюнет, волосы коротко подстрижены, чёткая линия скул, прямой взгляд. Высокий - под метр девяносто. Спортивное телосложение без лишней демонстративности: скорее - сдержанная энергия. В нём чувствовалась выносливость, привычка к дисциплине и внутренний порядок.
На нём был тёмный костюм с лёгким синеватым отливом. Белая рубашка, чуть расстёгнутая у ворота - без галстука. Он двигался спокойно, но с уверенностью человека, который знает, куда идёт и зачем. Взгляд цепкий. Голос - глубокий, бархатный, с лёгкой хрипотцой.
- Доброе утро. Я - Лукас Стерлинг. С этого дня я буду вести у вас курс по уголовному праву. Мы будем говорить о том, где заканчивается закон и начинается человек. И наоборот. Я требователен, но справедлив. И если вы хотите остаться в этой аудитории - придётся доказывать это каждый раз, когда вы открываете рот.
Аудитория замерла.
На первой лекции - почти полный состав курса. Любопытство, волнение, легкое напряжение - как перед финалом, хотя до экзаменов было далеко.
Ария сидела ближе к центру, но не в первом ряду - предпочитала видеть и быть чуть в тени. Рядом - её подруга Кэрол, но сегодня они почти не говорили.
Лукас встал у кафедры, на секунду окинул взглядом аудиторию и, не открывая ни тетрадей, ни ноутбука, начал:
- Кто может дать мне определение справедливости?
Молчание.
Он прошёлся вдоль первого ряда, не глядя в глаза, но всё равно будто прожигая взглядом насквозь.
- Никто? - голос всё тот же: спокойный, глубокий, но с нажимом. - Значит, начнём с простого.
Он поднял лист бумаги и медленно его порвал.
- Это - конституция. А теперь представим: человек, который спас жизнь, нарушил этот текст. Он - преступник?
Поднялась рука. Парень в очках.
- Да. Закон - превыше всего.
- Ошибочно, - резко ответил Лукас. - Закон - не абсолют. Он - инструмент. И как любой инструмент, он может быть тупым. Или изуродованным.
Он бросил бумагу на кафедру.
- Как Вас зовут? - он посмотрел прямо на неё. - Ваше мнение.
Некоторые головы повернулись. Ария спокойно выпрямилась. Секунду помолчала - и ответила:
- Ария Рован, что касается ответа на Ваш вопрос, то Закон - не идеален. Но нарушать его, прикрываясь "высшей справедливостью", - это скользкая дорожка. Так можно оправдать всё, вплоть до самосуда.
- А если закон защищает виновного? - уточнил Лукас, прищурившись. - Вы позволите ему уйти?
- Я добьюсь изменения закона, - сказала она. - Или использую его максимально жёстко, но честно. Потому что если каждый начнёт действовать по внутреннему компасу, мир превратится в хаос.
Он чуть наклонил голову.
- А если ваш компас сломан, но вы этого не знаете?
- Тогда я должна его проверить. На практике. В дебатах. В спорах. С теми, кто бросает мне вызов, - она посмотрела на него прямо. - Например, с вами.
Аудитория вздрогнула. Кто-то прыснул в кулак. Лукас улыбнулся - чуть, почти незаметно.
- Смело, - произнёс он. - Но недостаточно. Потому что в настоящем суде никто не даст вам времени "проверить компас". Там решения стоят жизни. И вы либо готовы - либо нет.
- Готовность не определяется скоростью реакции. А глубиной понимания, - парировала Ария. - Я предпочту промолчать на секунду дольше, чем сказать глупость, прикрытую харизмой.
- Глупость, прикрытую харизмой... - он повторил её слова почти задумчиво. - Интересное определение. Надеюсь, вы не о себе?
Она не отвела взгляд.
- Я предпочитаю быть понятой, а не понравиться.
Он кивнул. Медленно. Словно соглашаясь - но не сдаваясь.
- Тогда вас ждёт трудный путь.
- Но верный, - спокойно ответила она.
В этот момент прозвенел звонок.
Резкий, чистый, как отсечка ножом.
Все вздрогнули. Лукас не шелохнулся.
- До следующей лекции, - сказал он. - Подумайте, на чьей вы стороне, когда закон и справедливость - не одно и то же.
Он развернулся и вышел, оставив после себя короткое, плотное молчание.