Глава 13
— Кажется, я знаю кто мой тайный друг.
Прошло несколько дней с их вылазки на холмы, и сейчас Женя подловил Соню возле туалета актового зала.
Она остолбенела, услышав его слова. Неужели он подглядел за ней, спрятавшись в комнате? Или узнал от девчонок? Вдоль позвоночника пробежали мурашки.
— И... — С трудом выдавила Соня. — Кто же?
— Леся.
Соня забавно округлила маленькие глаза. Такого ответа она точно не ожидала. Хоть и боялась, что Женя её раскрыл, но слышать неправильный ответ было обидно.
— Почему ты так уверен?
— Потому что, мой дорогой друг, — Обращение больно резануло слух, но Соня постаралась не обращать внимания. Женя широко улыбнулся и достал записку. Соня сразу узнала знакомый лист из своего блокнота. — Это была слишком очевидная подсказка.
Он развернул её и начал читать, хотя текст был уже обоим известен.
«Надеюсь, ты не передумал сходить на холмы?» — Гласила записка аккуратными синими чернилами.
Соня хотела ударить себя по лбу, очевиднее было только подписать полным именем. Иногда казалось, её разум будто покрывался пеленой, и она делала всё, чтобы Женя догадался. Нет, не о тайном друге, намного хуже. О том, что Соня в него по уши. Она и себе не решалась в этом признаться.
Если чувства к Саше были резкими и оправданы его вниманием, здесь...Ей с каждым днем всё больше черт нравилось в Жене, он раскрывался как блюдо из мишленовского ресторана, как дорогой парфюм — нота за нотой, укус за укусом. И чтобы распробовать, требовалось время. И оно шло прямо сейчас, играючи кусая за нос. Соня ужасно боялась, но в глубине души надеялась, чтобы он всё понял, чтобы не приходилось говорить вслух, когда терпеть чувства будет невыносимо. А она ощущала, что скоро в сосуде с влюбленностью не останется места, и содержимое вырвется наружу, словно вулкан, уничтожающий всё на своём пути. Вот это пугало сильнее, чем спалиться перед Женей.
— Видимо, дело было в прогуле факультатива, и стоит её позвать ещё раз.
Женя обрадовался своей догадке. Ещё немного и он бы прижал записку к груди, что было несвойственно для парня. Хоть никому не расскажет, но он хранил каждую записку, аккуратно разглаживал и складывал в папку с документами.
Он не думал, что захочет таким заниматься, но в первой записке было написано, что тайному другу нравится его громкий смех. Это очень тронуло Женю. Он редко получал комплименты и выделил для них отдельное место в своей долгосрочной памяти. Неожиданно записки стали приходить ежедневно.
Хоть подарочки совсем не имели ценности, Женя бежал в комнату вприпрыжку и бурно радовался виду зеленой бумажки. Комплименты в записках касались всего: его кудряшки называли милыми, голос приятным и отдельно хвалили игру на гитаре. Женя мог ощутить как с каждым днем плечи выпрямлялись, а походка стала увереннее.
На всеобщее удивление, он стал тише и спокойнее. Наконец-то ему не приходилось шутками и вульгарными выходками добиваться внимания. Он уже окружен им.
С каждой запиской крепло ощущение, что это не просто кто-то из отряда решил его порадовать, а человек часто контактировал с ним и даже был близок. Подмечались такие крошечные детали, известные ограниченному кругу людей — их маленькой компании из двух комнат. Но последняя записка всё поставила на свои места.
Записки могла писать Леся. Она знала его достаточно хорошо, они много проводили времени в компании, ну а отсылку на холмы было очень легко понять.Женя грезил, что Леся отказывала не ему, а идее прогулять факультатив. И этой запиской решила дать парню надежду, попробовать позвать ещё раз на свидание, а именно так эту встречу воспринимал Женя. И может у них даже что-то могло сложиться.
— Подожди, ты звал Лесю на холмы во вторник? — Прервал приторные фантазии Сонин голос. Она резко отвернулась и выключила кран, отчего стало неприятно тихо.
Тишина заставляла Женю говорить, но отчего-то рот не хотел извлекать звуки.
— Ну да, но она сказала «нет». Тогда я подумал, она против моих ухаживаний, но сейчас появилась надежда. Надо попробовать снова.
Женя воодушевленно продолжал лепетать, пока Соня прожигала носочки кед, с трудом сдерживая наворачивающиеся слёзы, которые уже ощутимо стали щипать глаза.
— Она отказала, и ты позвал меня? — Не поднимая взгляда, спросила Соня. Женя на вопрос пожал плечами, но накинул рюкзак на плечо и сильно сжал лямку в ладони.
— Я уже забрал вещи из класса и не хотел возвращаться.
Женя влюблён в Лесю.
Женя влюблён в Лесю! Приходилось повторять из раза в раз, как мантру. Чтобы не забыть. Чтобы не надеяться. Но сколько ни повторяй, забить на свои чувства не получалось, а боль всё равно оставалась. Даже усиливалась.
Она переключилась вновь на краны. Один никак не хотел закрываться до конца, капли раздражающе стучали о металл. От слов Жени стало невыносимо обидно.
— И ты не видишь в этом проблемы?
Женя удивлённо поднял брови и на всякий случай сделал шаг назад.
— А она есть? Я облажался, и ты, как мой друг, пришла на помощь и провела со мной время. Я благодарен тебе за это.
Послышался неразборчивый шёпот.
— Я не понимаю, Соня, что ты там говоришь?
Соня наконец подняла голову. Слёзы во всю скатывались по щекам и оставляли мокрые дорожки. Она поджала нижнюю губу, а затем, сильно сжав кулаки, прошипела:
— Никакие мы с тобой не друзья.
Следующее, что видел Женя — удаляющуюся быстро спину. Он не успел ничего ответить. Негодование захлестнуло его, пока не наступили следующие дни, в которые Женя ни разу не получил подарок.
Тут Демчук понял: он умудрился потерять даже тайного друга.