ГЛАВА XIII
ВОЛШЕБНАЯ КНОПКА, ИЛИ КОВАРНЫЙ ПЛАН
°°°Люцифер°°°
Усевшись пушистым задом на не менее пушистый ковёр, старательно вылизывал яйца, не обращая внимания на рядом сидящего Понтия. Он усердно читал очередную книгу. Дурацкая кошачья привычка, дурацкое кошачье тело. Было бы столько же сил, как и у хозяйки, уничтожил бы Совет к чёртовой матери. Заставил бы страдать каждого. В особенности тех, кто причастен к тому, что у меня сейчас слабое, никчёмное кошачье тело. Я согласился бы даже на женское, на детское или ещё какое-нибудь тело, но обязательно человеческое.
А так я вынужден влачить жалкое существование с единственным развлечением в виде вылизывания собственных яиц. Ну ладно, насчёт единственного я, конечно, соврал, но всё же. При таком «кошачьем» раскладе я мало на что способен.
Единственными достоинствами являются возможность говорить и частичная трансформация. Но самое поразительное для меня то, что с годами уровень трансформации поднимается. Я стал тяжелее на пять килограммов, хвост короче в два раза, а морда и лапы приобрели словно бы более человеческие черты даже без трансформации. Такое ощущение, будто с годам становлюсь всё более и более похожим на человека. Но пока всё не настолько серьёзно. Но в будущем, надеюсь на этой…
Другие животные, в особенности кошки, боятся и обходят стороной. Даже большой соседский алабай по кличке Грозный старается не сталкиваться со мной в лишний раз. И когда захожу на его территорию, пёс только неодобрительно рычит, но даже при явном преимуществе в силе и весе не делает попыток напасть. Словно чувствует, что этот кот отличается от всех остальных кошачьих, и дело вовсе не в виде, здесь что-то другое. Возможно, животные не настолько глупы, какими их я считаю. Однако кошек это не касается.
Обычное дело взять с собой кусок сырой рыбы, отойти подальше от дома, где полно этой бродячей братии, и ждать. Учуяв запах свежатины, они чуть ли не всем районом собираются вокруг. Выбрав самую ухоженную кошку, а среди бродячих домашние встречаются часто — породистые, с ошейником, быстро делаю своё дело.
Пока кошка крепко стискивает в клыкастой пасти рыбу, прижимаю брюхом её к земле и, вцепившись в холку, насилую. Хотя словно «насилую» сюда не подходит. В их маленьком мозгу нет понятия добровольного и насильственного спаривания — для них всё едино. В период течки они сами трутся обо всё подряд и подставляются всем желающим котам.
Было бы желание, я их бы всех после спаривания раздирал на куски, но нет, проблем не нужно. Тем более интересного взглянуть на своё очередное потомство.
Ещё в самом начале было любопытно, сможет ли хотя бы одна самка понести от меня и какими будут котята. Для проверки спаривался с здоровыми крупными кошками в течение нескольких недель. Следил за тем, чтобы ни одна из них не была с другими котами. Хотелось быть уверенным, что котята будут точно мои, а не от какого-то уличного бродяги. Домашние кошки самые удобные: редко выходят на улицу, хорошее питание и гарантированная помощь человека при родах, а может, и ветеринара.
За семнадцать лет только пятеро забеременели, и то в результате, максимум, два-три котёнка. Практически все ничем не отличались внешне от обычных котят, разве что слегка крупнее и у всех деформирована челюсть, что позволяла произносить лёгкие слова и даже фразы наподобие «хочу есть», «давай гулять», «на лоток». Но они были больше похожи на попугаев, нежели на мыслящих существует. Изредка повторяли услышанное. Особенно словоохотливых пришлось убрать, чтобы не возникло подозрений, а таких было трое, все остальные только мяукали странно.
Однако семь лет назад всё же достиг успеха в эксперименте. Один-единственный котёнок был умён по-настоящему, да к тому же похож на отца, только белое пятно вокруг левого глаза, доставшееся от матери, отличало его. Когда-то очень давно такие отметины у животных называли глазами ангела. Ха, какая редкостная чушь!
Пушок, такое имя ему дали люди, у которых он жил, или Понтий¹, как сам себя он величал, был невероятно умным и способным. Крупное сильное тело, гладкий чёрный мех, оттопыренные большие пальцы, что позволяли ему, к примеру, писать ручкой или карандашом, один жёлтый, другой зелёный глаз; у него был низкий и, в отличие от моего, приятный голос. Иногда Понтий жутко бесит меня, хотя бы тем, что под блестящим мехом мускулистое и гибкое тело, а у меня один жир, отчего смахиваю на пушистый шар. При таком виде трудновато вселять ужас, знаете ли. Приходится изрядно потрудиться.
Но всё же радовала мысль, что есть хотя бы одно похоже на меня существо. Это давало облегчение, что не только мне мучиться несовершенством собственного тела и невозможностью быть с любимой женщиной.
— Люцифер, ты не считаешь, что это неправильно? — спросил Понтий, отстранив от себя книгу. Малец частенько читает, когда хозяев нет дома, а они практически весь день отсутствуют.
Я только что рассказал ему о своём плане по избавлению от Воскресенского. И он, казалось, был возмущён этим.
— А что тебе, собственно, не нравится? Всё правильно. Я неделю донимал всех троих. Вот только жаль, что эта часть плана провалилась. Ну кто б знал, что Евангелион проявит это излишнее милосердие. А я-то думал, что достаточно его спровоцировал, чтобы он буквально от ярости и ревности разорвал Воскресенского. Но нет, тот сдержался. Но кое-что случилось не по плану..
Понятий озадаченно нахмурился, насколько он вообще мог нахмуриться кошачьим лицом.
— Что-нибудь случилось с Моррой? — спросил беспокойно.
Меня вопрос слегка взбесил. Не смотря на то, что Понтий никогда не видел Морру, я много ему рассказывал о ней. И казалось обычным, что он часто задавал вопросы и время от времени любопытствовал как она поживает. Однако со временем стал замечать, что его любопытство уж больно сильно сосредоточенно вокруг моей женщины. Пускай я кот, я не согласен делить её даже с человеком, не то что с себе подобным.
— Можно и так сказать. Этот тип её украл.
У Понтия задёргалась верхняя губа, слегка приоткрывая клыки.
— А в друг он с ней что-нибудь сделает?
— Он-то ничего. Я боюсь другого, чтобы они вместе что-то не сделали, — только от одной мысли об этом у меня шерсть стала дыбом.
— А если она в него влюбится?..
— Она?! Не смеши мня. Морра, безусловно, способна на нежные чувства — на доброту, жалость, сочувствие… но точно уж не на любовь. Я две тысячи лет был рядом с ней. Оберегал её, верно служил, охранял её спокойствие, только вот она не полюбила меня. И теперь ты думаешь, что Морра сможет за пару дней влюбиться в какого-то человека? Не смеши меня, она не настолько жалка.
— Но разве тебе самому не хотелось бы, чтобы она была способна на любовь? Ты ведь сам говорил, что любишь её.
— Люблю, конечно, только она достойна моей любви. Ведь Морра, если не самое сильное существо, то одно из самых сильнейших, которых я знаю. Покамест ей может противостоять только Совет, если, конечно, в полном составе. И тот мерзкий тип с сектора X. Если и есть кто-нибудь ещё, я о них не знаю. Один раз они столкнулись… я был совсем близко… От такой невероятной мощи у меня подкосились ноги… две Смерти всего лишь по-дружески «пободались», а всплеск энергии был такой, что мёртвых из могил поднял бы, если это было б вообще возможно.
Понтий слегка приподнял уголки пасти и хмыкнул. Полагаю, это была усмешка.
— Мне кажется, это не любовь, а всего лишь банальное обожание на пару с одержимостью. Тебе главное не она сама, а то, насколько Морра сильна. И то, чего ты можешь добиться в будущем, находясь рядом и управляя ею. Ты, как вредоносная пиявка, присосался…
Мне весьма не понравилось, как мелкий нахал со мной разговаривает. Трансформировал морду, отчего она стала более приплюснутой, а клыки резко заострились и увеличились в размерах. Яростно зашипел.
— Заткнись, пока не вырвал тебе глаза. Пускай я твой отец, однако каких либо особых чувств к тебе не испытываю, поэтому не надейся на жалость и снисхождение
Понтий раздражённо начал бить себя хвостом по бокам, однако старался не показывать страха. Он ещё в детстве понял, что со мной шутки плохи. Надо будет и его, и кого угодно прикончу. До сих пор жив только потому, что мне не хочется вновь повторять многолетний эксперимент. Да к тому же его существование может быть исключительным случаем, и повторению не подлежать.
— И не смотря на то, что я твой сын, к тебе особых чувств не испытываю. Поэтому жалости и не жду, — повторил он мои слова на свой лад.
Я хмыкнул.
— В этот раз позволю тебе эту дерзость, но берегись, другого раза может и не быть. Оторвать голову не так уж и сложно для меня, ты же знаешь. Эту участь постигли некоторые из твоих братьев. И в любой момент ты можешь к ним присоединиться.
— Заткнись! — рявкнул Понтий и яростно зашипел.
— Ах, Понтий-Понтий, какой же ты трус. Ведь я знаю, чего ты боишься больше всего. Ты боишься исчезнуть, Понтий. Ведь Смерть не вселила бы в кошачьей тело человеческую душу, это против правил. А значит, ты новая, абсолютно уникальная душа, и, скорее всего, после смерти ты не переродишься в человеческом тело. Тебя, я уверен, развеют, как то, что не должно было существовать. Если бы Морра всё ещё занимала свой пост, то она, скорее всего, придумала бы что-нибудь в твою защиту; но с другой стороны, тогда бы тебя не было.
— Мерзкая тварь, — прошипел он. — Будучи человеком ты был чудовищем, и сейчас ты ничем не отличаешься.
— Да-да, как это давно было, я уже и не вспомню всё. Приятные воспоминания…
— Меня от тебя тошнит, — на его широкой, с близко посаженными глазами и приплюснутой морде появилось характерное выражение.
— Знаешь, — продолжал, не обращая внимания на его слова. — Мне часто сниться такая большая красная кнопка. И я точно знаю, что она волшебная, и только ей под силу исполнить моё давнее желание…
— Боюсь представить, каково это желание, — грубо перебил меня Понтий.
— Чем больше я о ней думаю, — продолжил дрожащим от волнения голосом, — тем более детально она проявляется. Кнопка способна разом, одним нажатием решить все проблемы. И если б только была возможность, я бы ни на секунду не задумываясь нажал бы на неё. И пускай всё исчезнет к чёртовой матери!
— Так вот в чём дело. Морра твоя волшебная кнопка.
Довольно улыбнулся клыкастой пастью.
— О нет-нет-нет. Морра, по меньшей мере, десять волшебных кнопок. Вот только сил нажать мне не хватает ни на одну из них.
— И никогда не хватит, — пророчески прозвучали его слова. — И скоро она от тебя избавится. Может быть ты и не замечаешь этого, но она рядом держит тебя только по одной причине — чтобы контролировать и уберегать других от такого монстра. Вот только одно непонятно, почему она не развеяла твою душу в самом начале?
Почесал пузо лапой, подрыгал хвостом и после минутного размышления ответил:
— Возможно всё из-за привязанности. Для смерти она уж слишком постоянна. Другой причины я не вижу.
Меня вдруг тронули собственные слова. А ведь и вправду, она столько веков была рядом и принимала меня таким, каков я есть. Она единственная не упрекала меня в собственной распущенности и пороках, хоть и никогда не одобряла их. Морра столько для меня сделала, а я не сумел это ценить.
Но тут я отогнал внезапное чувство чего-то тёплого в груди и снова стал самим собой.
Мы бы ещё, возможно, долго говорили, но из коридора донёсся звук отворяемой двери. Похоже, что вернулись хозяева. Они вдвоём работают в одной школе учителями, поэтому и возвращаются домой вместе. И как по часам, всегда в шесть. Обычно я к этому времени, как правило, ухожу себе спокойно через дверь. Но сегодня придётся прыгать через окно, благо оно открыто нараспашку. И это четвёртый этаж.
— Пушистик, заждался? — послышался голос пожилой хозяйки квартиры.
— Оставь кота, он наверняка спит. А ты его будешь тут, — а вот это уже её муж.
Недолго думая подскочил на подоконник и спрыгнул вниз. Как и ожидал, упал неудачно. Да ещё и на крышку железного мусорного бака. На ней осталась небольшая вмятина и пятно черной крови чем-то смахивающей на силуэт круглой головы Мики Мауса.
Домой я шёл в приподнятом настроении. Эх, всё же хорошо, когда можно с кем-то поговорить по душам. Только для этого я всё ещё и терплю его.
Понтий¹ — отсылка к Понтию Пилату из «Мастер и Маргарита» Булгакова.