Книга его жизни

  Дядя Жора оказался и вправду хорошим человеком. Он выглядел здоровым, высоким мужиком с густой бородой. Добродушно улыбался и всячески помогал Душану. В начале писатель думал, что ему придётся натягивать улыбку, вести себя о приоре вежливо и наигранно хорошо, чтоб больше не доставлять проблем, но, к счастью, мужчина оказался не раздутого самомнения, его даже забавляла язвительность Душана.

Больше всего дядю Жору удивляло то, как быстро Душан всё схватывал: особенности культуры этой страны, поведение, язык. К слову говоря, учить язык Душану доводилось очень сложно, мало того, что все слова и буквы были абсолютно не схожи с его родным языком, так ещё и звуки было очень сложно произносить. День и ночь Душан корпел над учебником и тетрадями, пытался читать газеты по слогам, писал слова и учился разговаривать на этом языке с дядей Жорой. И вот спустя год он наконец смог свободно говорить, но пока ещё только с акцентом.

— А мне помнится пришлось пару лет учиться. Вам, господин Душан, всё даётся так легко. Поцелованы ангелами, – по-доброму смеялся дядя Жора.

Вскоре Душан окончательно освоился на новом месте и стал писать маленькие рассказы, которые вскоре переросли в нечто большее. Даже на новом месте у него появились поклонники, но и были те, кто возмущался его неумелому владению словом: «Чего ему у себя на родине не писалось? Если язык не твой, то и нечего его использовать», — говорили люди. Но всё же, от чего-то в этой стране ему стала намного спокойнее, ему впервые стало хорошо и без притворства.

А в то время на родине на Душана завели дело, обвинили в измене родине и грозились отдать под суровую руку закона, если тот только попробует вернутся. Книги убрали с полок, а все те, кто холил и лелеял писателя, теперь презирают и поливают его грязью. Про него распускали слухи о том, что якобы Душан наговорил гадостей про страну, полил её грязью, забрал кучу денег из казны и сбежал на север. Многие в это поверили, да что многие, почти все приняли это за правду. Но и были те, кто до сих пор любил и ждал возвращения любимого писателя домой.

— Что ты опять готовила?! – кричал Бранко открывая окно из дымящейся кухни.

— Я хотела сварить суп, в журнале была чёткая инструкция его приготовления, – тыкая пальцем в журнал, говорила Ива.

— Как ты умудрилась сжечь суп?!

— Там было сказано: залейте воду и киньте нарезанные овощи, но не сказали сколько именно воды лить. От куда я знала, что вода испарится?

— И ты что, стояла и смотрела как всё горит? – Бранко взял полотенце и став размахивать им, чтобы выгнать дым в окно.

— Я подумала, что так и должно быть, говорят же готовить до румяной корочки, – Ива стала делать тоже самое что и Бранко, но так как полотенце в кухне было одно, то она махала своими маленькими тоненькими ручками и журналом.

— Ну не суп же!

— Ты вечно на меня кричишь, а я между прочем хотела приготовить тебе поесть в честь Дня рождения, – Ива обиженно топнула ногой и наклонила голову вниз так, чтоб её лица не было видно. Но Бранко знал, что сейчас она хочет заплакать, но стесняется это делать при нём.

— Так День рождение у тебя, а не у меня, при чём тут готовка-то?

Вместо этого Ива молчала, а это значит, что если она начнёт говорить, то не сдержится и заплачет крокодильими слезами. Бранко вздохнул, снял свои очки и протёр их от осевшей грязи. Он тихо вышел из комнаты, оставив Иву одну. Послышался шум из коридора и ругань, Ива вытерла скопившиеся слёзы и вышла посмотреть, что делает Бранко. Но только она собралась это сделать, как тут же появился мужчина и протянул ей прямо в лицо котёнка. Это был маленький, худощавый, грязный и блохастый чёрно-белый скелет с шерстью. Его мордочка была выпачкана в чём-то, а на глазах был застывший гной. Его лапки висели, как тряпочки, пока Бранко держал его, а писк этого котёнка был таким слабым и жалостливым. Бранко всунул котёнка Иве и сказал:

— На вот. Хотела же себе котёнка взять домой. Теперь можем себе позволить, лишний рот заменим на этого облезлого. Того кота я не нашёл, видимо пристроился где-то, но зато увязался этот, – он немного помолчал. – С Днём рождения.

Ива присела на корточки и опустила котёнка на пол. Животинка, раскачиваясь, стала нюхать своим носиком пол, а потом подняло мордочку и своими узенькими глазками начало осматривать свой новый дом. Девушка смотрела на малютку с жалостью и боялась к нему прикасаться, чтобы не причинить боль.

— У нас же молоко есть? А ещё где-то тушёнка есть, – с огнём в глазах говорила Ива Бранко.

И уже спустя неделю девушка выходила котёнка. Теперь это был не ходячий скелет в шерсти, а здоровый и энергичный пушистый клубочек. Мяукать он стал ещё громче, но всё же он вдохнул хоть какую-то жизнь в их дом. После того как Душан уехал, в квартире стало как-то скучно жить и они сменили жильё на поменьше и дешевле, но всё равно всё осталось как прежде. Бранко был на работе и меньше бывал дома, а Ива всё время сидела в четырёх стенах одна и ничего не делала. Когда удавался выходной, Бранко водил её по театрам, паркам, а один раз повёл в зоопарк — этот поход ей запомнился особенно хорошо, ведь впервые она видела африканских животных: крокодила, жирафа, слона и др. Весь день только о них говорила и спрашивала, можно ли устроится работать в зоопарк. А когда в город приехал цирк, то Бранко не задумываясь повёл Иву на представления и уже там она радовалась как ребёнок и также спрашивала, как у людей так получается парить под куполом, стоять на скачущей лошади и учить слона жонглировать. Но в основное время Ива сидела дома и смотрела в окно, ожидая, когда придёт Бранко. Работы, подходящей для Ивы, так и не нашлось, учитывая её характер и некоторые особенности, было опасно оставлять её без присмотра и тогда Бранко предложил её вязать вещи, а потом он бы их продавал. Эта идея очень понравилась девушке, и она с радостью взялась за неё. Чего-чего, а это Бранко не мог понять до сих пор: не умеет готовить, слабая, не может даже убраться, ветренная, стирать лучше не просить, но вязать, а уж тем более ухаживать за животными — вот тут он искренне удивлялся.

— Слон стал похожим на реального слона, – Ива назвала котёнка так, после похода в зоопарк, уж очень этот зверь понравился девушке.

— Он ведь маленький ещё, ему надо много кушать.

— Тебе не кажется, что ты его балуешь?

Котёнок и вправду стал уже большим и здоровым котом, но Ива всё время утверждала, что он ещё не вырос. Слон перестал быть таким активным, как в детстве и стал всё больше и больше лежать около своей хозяйки, пока та вяжет очередные носки. К Бранко он не питал таких нежных чувств, максимум сидел рядом чуть больше минуты, а потом уходил от мужчины куда подальше. Гладить себя он давал также неохотно.

— Он уже совсем большой стал.

— Думаешь?

— С ним хотя бы не скучно. Кстати, дядя Жора приезжает завтра, можем сходить встретить его и спросить, как там Душан.

— Уже завтра? – радостно произнесла Ива.

Дядя Жора приезжает в гости на неделю в свою родную страну и почти каждый раз привозит посылки от Душана. Ива делает такие же передачки для брата и каждый раз ждёт, когда сможет отослать свою посылку. В этот раз она приготовила для Душана: зимние вещи, купила грильяж в маленькой железной баночке, чай, пару красивых пуговиц, фото её, Слона и Бранко, железную монетку, засушенный цветок и ракушку (её она клала в каждую свою посылку брату), а также завязку писем из дома. Девушка так и не может читать их, поэтому просто отправляет всю эту кипу брату. Ответить на них Душан не может, к сожалению, его письма в начале перехватывали, и они так и не доходили до адресата и так же было наоборот, ему не доходили письма ни от Ивы, ни от остальных сестёр и мамы. Поэтому дядя Жора перевозил эти письма сам, но, к сожалению, он не ездил так часто, в следствии чего, письма и посылки от Душана к семье были сравнимы с сокровищем.

В этот раз Душан прислал сестре: фиолетовые и голубые ленты, шоколад из своей страны, вырезку из газеты, где говорилось, что он будет отвечать на вопросы читателей, браслеты из разноцветных бусин (в каждой посылке он присылал по два таких браслета) и зеркальце с резным узором, которое было визитной карточкой этой страны. А ещё в этой посылке прикреплялось письма от Душана. Их Ива брала в первую очередь, будто бы она не читала, а говорила с братом в живую через эти письма. Аккуратно открывая их и дочитывая до конца, она слаживала и клала их на столик, чтобы потом перевязать все бумажки и сложить в свою отдельную коробку. Посылок для Бранко Душан никогда не отправлял, а всё, потому что, в своём первом и единственном письме, предназначенном для Бранко, Душан написал: «Если ты ждёшь от меня подарок, то не жди. Ты уже большой мальчик и проживёшь без сладкого и бантиков. По тебе я скучаю так же сильно, как и по рыбной похлёбке и жареной картошке, твой дорогой Душан». У этого письма была одна судьба — быть сгоревшим дотла в печке, под раздражённым взглядом Бранко, требующего мести, но вместо этого Бранко запихнул это письмо в книгу, написанную Душаном, и больше не трогал ни книгу, ни письмо.

— Господин Душан, вам от сестры пламенный привет, – сказал, вошедший дядя Жора в квартиру Душана.

— А посылка есть? – с нетерпением спрашивал писатель.

— А как же? Опять тяжёлая.

Дядя Жора с грохотом поставил на стол деревяный ящик и пошёл искать ломик. Душан стоял над этой посылкой и будто бы пытался разглядеть что же внутри. Дядя Жора воткнул в щель железный лом и деревянная крышка с треском открылась. Мужчина сел на стул около стола, а Душан принялся рассматривать подарки от Ивы. И первое что ему попалось в руки была фотография сестры, кота и Бранко.

— А он то что на фотографии забыл? И что за кот? – на обратной стороне фотографии была надпись «Это я, Бранко и Слон».

— А чего бы ему не быть? Они уже столько лет живут как брат с сестрой, – мягко произнёс дядя Жора.

— Я её брат, а не он.

— Но всё равно. Он бы мог уже и женится на ней, так и тебе спокойней будет и матери, и Иве.

— Да чтоб он, да ещё и мой родственник? – раздражённо произнёс Душан, тыкая пальцем в лицо Бранко на фотографии.

— Да пора бы уже, чего сестра твоя в девках всё сидит? Да и тебе бы найти невестку или не хочешь иностранку?

Душан задумался.

— Не знаю точно. Но хотел бы женится на ком-нибудь близкой к сердцу.

— Родную душу ищешь?

— Если бы искал — нашёл, а так я всего лишь жду, когда она сама меня найдёт.

— Вы же у нас такой красавиц, мужчина. Что вы как барышня ждёте кого-то, счастье оно ведь как? Пока сам ничего не сделаешь, ничего не будет.

— Правильно это всё, но, к сожалению, моему глубокому, я ленив и не решителен.

— Нельзя так жить. Если бы так все жили как вы говорите, то мы давно бы позабыли, что значит счастье личное и чужое. С ленью надо бороться и вырывать её на корню!

Писатель грустно улыбнулся. Каму как не ему знать, к чему приводит лень и нерешительность?

— Старое поколение всегда сильнее молодого. У вас бойцовский характер, а у нас? А у нас молодых жизнь не отличается от камней, лежим на дороге и ждём, когда же нас пнут в канаву или дальше по этой самой дороге. Как бы не случилось так, чтоб в будущем наша молодёжь совсем забыла о радости мелочей жизни. Я, например, потихонечку забываю про них, но стараюсь напоминать, как мне дороги воспоминания прошлого.

— Дорогой Душан, вы чего это хандрите? Если будите грустить, то и я заболею с вами за компанию.

— Спасибо дядя Жора, но не нужно. Такой хороший человек как вы не должен быть пессимистом. Лучше расскажите, как съездили.

— Да как обычно, встретился с родственниками, друзьями. О! У Рары ведь уже второй родился, тоже девочка. Глаза отцовские, а какая красавица. Вся в мать. Их старшенькая всё бегает и братика просит. Муж у неё такой хороший, трудяга, чуть ли не пылинки с неё сдувает.

— Как же прекрасно, – по-настоящему улыбнулся Душан. Но каждый раз, когда дядя Жора рассказывал ему про Рару, то он чувствовал какую-то лёгкую зависть, что ведь возможно, всё это было бы и у него. Он тоже бы приходил с работы, целовал жену, играл с детьми, гулял с семьёй, возможно этого ему и не хватало всю жизнь, но пора оставить мечты в прошлом.

Но вернувшись к посылке. Как и всегда в ней была ракушка и пачка писем, которые Душан принялся читать в хронологическом порядке и все письмо были одинаковыми, в них рассказывалось, можно сказать, про одно и тоже и с каждым новый прочтённым письмом, Душан писал ответное. Но тут он дошёл до последнего, после него письма не писали четыре месяцев. Всего одна строчка на большом листе: «Душан, Мина умерла».

В глазах всё стало темнеть, он стал вглядываться в каждую буковку, может быть, это неправильно написали. Но реальность была такова — его младшенькая умерла. Если бы не дядя Жора, который был на тот момент у Душана в квартире, то писатель натворил бы больших дел. Мужчина уговорил Душана упокоиться и написать письмо Иве, а потом дядя Жора отправит его Бранко под своим именем.

Разумеется, Ива ничего не знала про смерть Мины и когда Бранко рассказал, что было в письме, то девушка не поверила в это, она всё-таки решила написать письмо, адресованное в её родной дом.

Каждый день девушка ждала ответа, каждый день ходила по квартире и не находила себе места, и вот когда пришёл утвердительный ответ, то Ива не сдержалась и впала в истерику.

Где-то вечером девушка наконец уснула. Бранко решил сам проверить, что же случилось и поехать в деревню после того, как Ива придёт в себя и сможет ехать с ним. К сожалению, там им рассказали не самую хорошую историю того, как умерла младшая из сестёр. Но Душан должен знать всё и поэтому Бранко отправил письмо на имя дяди Жоры для писателя.

На смену горю пришёл гнев. Душан стал ненавидеть всех людей. Он вымещал свою злобу на мебели, предметах и на листе бумаги. Он написал книгу про своих сестёр и отдал в издательство, а там уже и в родной стране Душана эта книга стала продаваться подпольно и всё больше и больше людей стали принимать сторону писателя. Стали выходить митинги по поводу того, чтоб Душана вернули, его книги вновь стали печатать тайно и продавать, в газетах стали говорить о нём и всё это происходило на глазах властей и те не могла с этим ничего сделать.

— Дорогой Душан, документы готовы! – заходя в квартиру и махая новеньким паспортом, говорил дядя Жора.

— Наконец! Три месяца прошло. Теперь могу написать Бранко, чтоб он меня встретил.

После полученного письма от Бранко, Душан решил вернутся на родину, но для этого ему нужен был поддельный документ, чтоб люди не сразу поняли, что он вернулся. И вот спустя время паспорт был готов.

— Господин Бранко приедет вместе с Ивой?

— Да, я хочу подстраховать себя. Думаю, что одного человека заметят, а маленькую группку нет.

— Скоро уезжаете?

— Да.

— Навряд ли вернётесь обратно.

— Зато дома побываю.

— И то верно, – дядя Жора расправил руки, – иди хоть обниму напоследок.

— Я ведь не сейчас уезжаю, да и вдруг это не последний раз, когда мы видимся с вами.

Но дядя Жора уже не слушал Душана, а сам подошёл и крепко обнял его.

— Завтра ещё раз приду и обниму напоследок, – эта добродушная черта дяди Жора нравилась Душану, в следующей жизни он хотел бы быть таким же, как и этот здоровый мужичина.

Было жутко холодно сегодня, к вечеру выпал снег. Он приземлялся большими хлопьями на землю и устилал всё белой пеленой. Такое случалось часто и в больших количествах. Ноги проваливались в белую холодную подушку, пока Душан решил проветриться перед отъездом. Ему здесь нравилось, настоящая зима со снегом, высокие горы, на фоне которых ты кажешься маленьким и жалким, невероятно красивое озеро, которое зимой застывает и походит на зеркало для великана, от сюда и пошёл промысел. Умельцы стали делать зеркала из разных материалов: метала, камней, дерева и стекла. Узоры выходили свойственными этому месту, в котором на первом месте стаяло величие и красота природы. Душана не редко посещала мысль того, чтоб перевезти всю семью сюда, но мать вечно уклонялась от предложения сына и на то были две основные причины, которые Душан понял после её последнего письма.

Прогуливаясь по длинной улочке, он решил присесть на скамейку. Была ночь, только фонарь освещал путь. Душан сидел в распахнутой шинели, чтоб последний раз ощутить пробирающий мороз, который от чего-то ему нравился. Его взгляд опустился на дощечки скамейки, и он увидел окурок сигареты. Подобрав его, он стал рыскать в карманах спички — они были распиханы по всем местам в доме Душана, в его карманах, комнатах и даже под подушкой он держал коробок спичек, всё от того же самого холода, который поджидал тебя в каждом углу.

Подпалив окурок, он впервые попробовал сигарету и стал кашлять, кто же знал, что по сравнению с запахом, вкус у них будет ужасным? Да и как правильно курить их? Сделав пару неуклюжих затяжек, он выкинул сигарету в сугроб и стал откашливаться. Чтоб как-то перебить вкус горелой древесины у себя на языке, он взял горсть снега и съел её. Это не очень-то и помогло, поэтому он решил сделать это ещё раз и ещё раз, пока вкус не стал менее выраженным. Посидев так ещё немного, он решил, что пора возвращаться, домой и медленно шагая вперёд по дороге, ему послышался хруст снега сзади. Он остановился. Он бы мог продолжить идти и дальше не обращая внимания на этот обыкновенный и естественный звук, но он решил оглянуться и посмотреть кто же там.

Её ноги были голыми и стояли в снегу, летнее платье совсем было не к месту, а её лицо никак не изменилось с последней встречи. Хотя на колене девушки виднелась ссадина, от чего Душан вспомнил, как они прокатились на велосипеде и чуть было не разбились. Её вид был очень печален, будто бы она ждала этой встречи даже больше, чем сам Душан и вдруг она заплакала.

Всё что происходило дальше вы и сами помните, поэтому смысла пересказывать главу у меня нет. Лучше давайте узнаем, что же случилось после того, как девушка исчезла.

В руках Душана растворилась последняя дымка, напоминающая о незнакомке. Он остался сидеть замерший и смотреть на свои руки. Казалось бы, сейчас он должен был бы рвать на себе волосы и метаться по комнате, но вместо этого, он: взял себя в руки, подошёл к столу, взял свою записную книжку, которую вёл как дневник и стал работать. У него оставалось мало времени до того, как он умрёт, поэтому в эту ночь он не сомкнул глаз и вот как на часах уже показывали восемь, в квартиру вошёл дядя Жора.

— Ой, дорогой Душан, вы так рано встали?

Но Душан лишь угукнул себе под нос, потому что не мог отвлекаться от работы.

— А-а-а, вы работаете. Трудоголик вы всё-таки. А я вот что-то вчера так взгрустнул по вам, хотя ещё не прощаемся, что выпил немного. А алкоголь оказался, собака, сильный, что у меня в голове мерещилось, что Рара вашей сестрой была и приехала к вам в гости. Вот же зелёный змей, не буду больше покупать у той старой. Я про соседку, что с улицы на...

— Закончил! – прервал Душан рассказ дяди Жоры, что он аж дёрнулся.

— Чего закончили?

— Закончил писать свою последнюю книгу. Надо будет отдать её Бранко, чтоб он привёл её в подобающий вид и ещё нужно сходить в магазин, – Душан посмотрел на часы. – Ещё есть время, они в девять откроются, а Ива с Бранко приедут в пол десятого. Дядя Жора, есть дело.

— Какое уважаемый?

— Я побегу в магазин за подарком, а вы будьте добры, дождитесь хозяйки и сдайте ей ключи.

— Хорошо, а за каким подарком? Для сестры вашей?

— Игрушка для ребёнка, он скоро должен родится, – Душан в спешке стал одеваться и параллельно кинул в свой чемодан рукопись и бумажки с адресами. – Обещал, что самого лучшего мишку куплю ей, – закончив сборы, писатель встав перед дядей Жорой и распахнул руки. – Ну, дядя Жора, пора прощаться, простите за всё что я делал не правильного, спасибо что прощали мои заскоки. Давайте на прощанье.

Впервые дядя Жора видел Душана счастливым и жизнерадостным как сейчас. Он относился к писателю, как к собственному сыну и жалел, вечного для него мальчишку, за его непростую жизнь.

— Прощай, сынок, – обняв писателя, он нежно похлопывал голову Душана, больше не свидятся.

Душан сдержал обещания, данное незнакомке и купил медвежонка. Он был похож на его старого мишку, но только у старого медведя был один глаз, грубая и потемневшая шерсть, которая возможно была белой, а у нового — всё было ещё впереди. Посмотрев на настенные часы в магазине, он выбежал оттуда пулей, ведь уже опаздывал на встречу.

Перрон был заполнен людьми. Каждый встречал кого-то из своих знакомых, все обнимались, смеялись и радовались встречи с близкими. Постепенно люди расходились, и толпа начинала редеть, пока не остались стоять всего два человека. Озлобленный мужчина смотрел на свои наручные часы и топал ногой, девушка нервно сжимала чемодан в своих ручках.

— И где твой брат? Стоим тут как дураки!

— Он придёт. Просто должно быть он где-то задержался, – грустно ответила Ива.

И стоило ей это сказать, как тут же на перрон выбежал мужчина с чемоданом. Запыхавшись, он добежал до Ивы и порыве обнял девушку.

— Как же я по тебе скучал, сестрёнка!