Пропавший

Жизнь - странная штука. Непонятная, местами трудная и невыносимая. Но с другой стороны полна приключений, радости и любви. В общем, как сказал Арсений Сергеевич Попов, цитирую: "Жизнь состоит из чёрных, белых полос и...смеющегося Шастуна". И был прав. Частично. Потому что в жизни черных полос хоть и не на много, но больше белых. Ужасная закономерность, правда? Шаст тоже так думал, когда с ним случилась эта история. Но, давайте по порядку.

***

|07:43| Утром Арсений проснулся от того, что ему было нечем дышать. Открыв глаза и посмотрев, что же стало причиной такого раннего подъёма, он увидел, что Шаст безмятежно спал на нём, при этом обхватив Попова как куала дерево. Да бы не разбудить своё двадцати четырёх летнее чудо, брюнет сначала осторожно перевернулся на бок, далее, придерживая всё ещё спящего Антона за спину, аккуратно положил его на кровать и, заботливо укрыв одеялом, ушёл на кухню готовить завтрак.

Шастун с Арсением встречаются уже почти год, и за эти 10 месяцев Попов уже успел не хило так потрепать себе нервы. Почему? Да просто потому, что Антон - заядлый мотоциклист. Светловолосый успел уже и прокатить Арсения, и сам не без риска погонять, так что к началу июля от нервной системы брюнета осталось лишь... ничего. А ведь впереди ещё два месяца лета.

А вообще Попов очень любит своего парня, и заботится о нём, когда просит ездить осторожнее или вообще, хотя бы на время, прекратить. И Шастун понимает. Понимает, но не может просто взять и отказаться, даже на время, от того, к чему стремился первые 16 лет своей жизни и того, что он умеет сейчас - водить мотоцикл.

- Арс, ну я же тебе не запрещаю выступать в театре? - мужчина с непониманием уставился на Шастуна и несмело кивнул. - Воооот, а почему ты мне тогда запрещаешь ездить на мотоцикле?

- Ишь какой, руки в боки и упёрся, - Попов сощурил глаза и ухмыльнулся, - Шаст, ну мы же уже это обговаривали, - резко стал серьёзным брюнет, - Я очень люблю тебя и сильно волнуюсь, в моменты когда ты не дома. А театр то тебе чем не угодил?

- Ну Сеень, - протянул Антон, - ты же знаешь, что я тоже тебя очень сильно люблю и никогда напрасно не подвергну себя опасности, - Шаст ухмыльнулся и продолжил, - А театр...да мало ли там тебя кто-нибудь, кроме меня, будет лапать.

- Антон! - но парень, с несвойственной ему скоростью, уже успел скрыться в ванной. - Вот засранец, - уже в открытую смеялся брюнет.

- Я всё слышу! - не сдерживая смех, крикнул Шаст из своего убежища.

Вообще, такие "стычки" у них были не часто, но небольшой осадок после них всё же оставался.

***

|08:05| Этим утром абсолютно всё шло наперекосяк. По пизде короче. Ещё перед походом в ванну Попов каким-то образом умудрился разбить кружку из которой только что пил воду. На собирание всех осколков у него ушло пол часа. Потом он ещё десять минут искал свой звонящий телефон, который в итоге оказался по спящим Антоном. Далее брюнет (наконец-то) дошёл до ванны, где обнаружил отсутствие зубной пасты, а запасных тюбиков у них, как назло, не было...

|08:56| Проснулся Шаст под благой мат с другого конца квартиры. Это послужило ему знаком к тому, что уже пора вставать. Однако, далее он успел пожалеть о том, что вообще поднялся сегодня с кровати. Из ванной, прямиком на парня, вылетело разъярённое существо под именем Арсений, пронеслось мимо, чуть не сбив Антона с ног, и скрылось на кухне.

«Стоит ли ему в таком настроении рассказывать о своих планах на сегодня?» - Антон был в замешательстве. Дело в том, что они сегодня с пацанами договорились съездить на новую локацию для езды на мотоциклах. Арс, конечно, мог бы это одобрить, скрепя сердцем, но только не в таком "прекрасном" расположении духа...

- Ну чё ты встал как вкопанный по-середине коридора?! - нет, всё же говорить пока не стоит, - Сюда иди, мелкий! Завтракать будем.

- А что у нас на завтрак? - Антон зашёл на кухню и с недоумением уставился на мужчину.

Обычно завтрак всегда готовил брюнет, но в этот раз на столе не было ничего.

- Еда.

- Арсюш, ну что случилось?

- Ничего.

- Арсений Сергеевич! Я конечно всё понимаю, но этого я не понимаю, объясни пожалу...

- Антон, я в порядке. - Арсений мрачнел с каждым сказанным словом, - Если хочешь есть, то там на полке стоят хлопья, а молоко в холодильнике.

Это было сказано с такой интонацией, что Антон сразу решил не перечить. Он просто развернулся, достал продукты, приготовил и сел есть.

- Я на работу. - Арсений встал с дивана и ушел в спальню, собираться.

Этим утром мужчине позвонил кастинг-директор и сказал, что ему отказали в участии в съёмке фильма. Как он потом узнал, за место него взяли какого-то богатенького паренька, отец которого заплатил деньги за участие того в фильме. И это очень злило. Прям очень-очень. И вот он сорвался на Антона. И зря. Парень же ведь ничего не сделал. Но, как говорится, слово - не воробей, вылетит - не поймаешь.

А Антон почти не обижался. Он просто был в "тупике". Зная Арсения, тот никогда не повысил бы голос просто так. Значит была причина. И достаточно веская.

- Арсюш, может всё же скажешь что у тебя случилось? - Антон зашёл в комнату и встал в проёме. - Я же вижу, что ты не в порядке.

- Антон, давай мы вечером с тобой поговорим, ладно? Я сейчас опаздываю на работу, - Брюнет натянуто улыбнулся, что не укрылось от Шаста. - Пожалуйста, котёнок.

- Но... - Антон замялся. - Я... Хорошо.

Это было сказано так резко, что оба сначала замерли, а потом, коротко поцеловавшись, ушли по своим делам.

Антону было обидно. Обидно, что близкий человек не хочет делится с ним своими переживаниями. Это съедает изнутри. Это чувство, словно вязкая и холодная жижа растекается по венам, создавая ощущение покалывания на кончиках пальцев. Руки как будто сами поднимаются и смыкаются на груди в защитном жесте. Обидно? Очень. Хочется плакать? Конечно. Но Антон злится. На себя, на мысли, на сковородку, в которой недавно подгорела яичница. Он злится на всё и всех. На всех, кроме Арсения. Ведь он - его смысл жизни, человек, которому он отдал бы всё на свете и кому посвятил бы жизнь. Они ведь любят. Только потому что любят, они будут сидеть сегодня вечером на этом диване рассказывая друг другу всё и вся, ища поддержку и находя её в любимом человеке, что сидит напротив. А злость... Злость нужно куда-то девать. И Антон даже знает куда.

***

- Так, - Шаст задумчиво оглядывает комнату. - Ну вроде ничего не забыл.
Сегодня он решил одеться не сильно тепло, благо, погода позволяла. Порывшись в шкафу он натянул свои любимые чёрные штаны карго, растянутую, но в приличном виде, футболку, и накинул сверху лёгкую черную ветровку. На голове любимая кепка, а на ногах белые кроссовки. И вот он уже одетый, готовый, слышит из гостиной:

/+ 1 уведомление/

/+ 1 уведомление/

- Да щас я отвечу! - Непонятно кому сказал Антон и, не разуваясь, поскакал в зал за своим телефоном. Пол он помоет потом.

*группа хз кого*

Серый

- Антох, ну ты где?

Эд

- Или передумал?)

Я

- Эд, ты слишком плохого обо мне мнения. Уже выхожу ;)

Эд

- Быстрей давай

Серый

- Ждём)

Взяв с прихожей свой шлем и перчатки он вышел из квартиры, закрыл её на ключ и поспешил на выход. Спускаясь вниз по лестнице он два раза чуть не навернулся, успевая в последний момент схватится за перила. «Да что за нахуй?! Я как будто ходить разучился!» - Думал Шаст открывая железную дверь подъезда. Да, жили они не в новостройке, но и старым их дом назвать нельзя. Очень цивильная девятиэтажка которую недавно отреконструировали и придали ей хоть немного божеский вид. Дом находится недалеко от центра Москвы и от него удобно ехать как на работу, так и загород, куда Антон, собственно, и направился на своём железном коне.

С пацанами они договорились встретиться на Ленинградском шоссе и оттуда поехать на "новую" трассу. Благо, пробок сегодня не было и дороги были почти что свободные. До места назначения они доехали за пятнадцать минут, что не могло не радовать.

- Быстрее начнём - больше погоняем, - с предвкушением сказал Серёжа как только они съехали на обочину в начале трассы.

- Там вообще-то не так говорится, - вспомнив известную поговорку, ответил Антон, - «чем быстрее начнём, тем быстрее закончим», - с видом знатока процитировал её Шаст.

- А у нас своя будет, - в тон ему ответил Серёжа.

- Девочки, не ссорьтесь, - говорит Эд, закатывая глаза, и чуть ли не проворачивая их на все триста шестьдесят градусов во круг своей оси, перечёркивая этим словосочетанием всю, только зародившуюся перепалку.

- Бесишь, - кидает ему через плечо Шаст, - поехали уже.

И эта троица, практически в ряд, с почти максимальной скоростью пустилась по полу пустому Метровскому шоссе вдоль стены деревьев. Лёгкая дымка всё ещё висела над макушками ёлок и сосен, как будто укутывая их своим теплом. Повышенная влажность в июле - вещь обыденная, особенно в Москве. В воздухе пахло мокрым после дождя асфальтом а ветер приятно развивал кончики волос, выглядывающих из под шлема. Антон чувствовал спокойствие, вся злость будто куда-то улетучилась, оставляя после себя лишь отголоски утреннего негодования. На смену гнева пришла лёгкость. Теплой струйкой она растекалась по организму при каждом сделанном вдохе. Так приятно...

Эту идиллию нарушил звук пришедшего уведомления на телефон Шаста. Пацаны уже успели умчать вперёд пока Антон "налаживал контакт" с природой, и парень сильно отстал. Так как телефон у него был прикреплен на руль, для большего удобства, то Антон краем глаза увидел, что пишет ему никто иной как Арсений Сергеевич. Решив чуть отвлечься и прочитать, что же пишет его возлюбленный, он повернул голову вправо и начал вчитываться в сообщение. И это стало его роковой ошибкой.

В момент, когда Шаст отвлёкся, на его полосу, со встречки, выехал фургон, за рулём которого был пьяный водитель. Вернув голову в прежнее положение, Антон ужаснулся. Его горло сковал липкий страх, поэтому не получалось даже закричать. Всё тело, казалось, застыло и парень даже перестал жать на газ. Но и это не помогло. Машина неслась с огромной скоростью на мотоциклиста, не давая даже шанса выжить. Буквально за пару мгновений до столкновения в голову Антона пришла безумная мысль.

«А если...».

Рассуждать не время, надо действовать и обеспечить себе хотя бы маленький шанс на выживание. За долю секунды заставив своё тело вновь двигаться, Шаст, привстав, одной ногой упёрся в панель управления на мотоцикле, благо годы тренировок не позволяли сейчас потерять равновесие и упасть, и, что есть силы толкнулся ногой, собираясь перелететь этот чертов фургон, вот только...

Из-за того, что Антон не успел даже обдумать пришедшую в голову идею, он не рассчитал ни траекторию своего полёта, ни его высоту, ни скорость, и поэтому, зависнув в воздухе всего на пару миллисекунд он полетел вниз, зацепившись лодыжкой за какую-то торчащую из крыши железяку а после, перевернувшись над фургоном на сто восемьдесят градусов, протаранил своим телом ткань закрытого брезентом кузова, вмиг оказался на полу, кажется вывихнув при этом плечо, и, очень больно ударившись головой об твёрдую поверхность, благо шлем смягчил падение, не давая черепу разлететься в щепки, Антон тут же отключился.