Вечерний рейс.
Декабрь. Понедельник. На часах 15:30 по местному времени. Во многих городах Иллинойса неспокойная погода стоит уже на протяжении четырёх дней. Давно не было таких низких температур в Чикаго, за это время жители глубоко прочувствовали застоявшийся холод в своих жилах. Огромные массы пушистого снега расположились по всему городу, не давая спокойно водить машины или любой другой транспорт. По недавнему прогнозу погоды Chicago Forecast Office синоптики вещали, что такая зимняя стихия будет продолжаться ещё до следующей недели.
Над аэропортом, как и над всеми Северо-восточными штатами, свирепствовал сильнейший буран, а в деятельности аэропорта, как в больном, измученном сердце, то тут, то там стали появляться сбои.
Авиакомпания American Airlines постоянно переставляла рейсы на 2 часа раньше или наоборот - позже в связи с погодными условиями. Где-то в шесть часов вечера должен состояться перелёт самолета Д-С48 из Чикаго в Берлин. Мэри и её мать помогала собирать вещи в дорогу.
- Джон, куда ты дел те зимние сапоги, лежавшие в кладовой? - с недовольством поинтересовалась Дарлин - мать нашей героини.
Дама с виду лет 40 не меньше. У Дарлин рыжие волосы смотрелись не натурально, сразу можно было заметить и угадать день, когда она покрасила их хной. Ее недовольный взгляд всегда замечали прохожие если женщина была чем-то недовольна.
- Я понятия не имею, где ты хранишь все наши шмотки. Посмотри на верхней полке слева от сломанной лампы. - отрезал сгорбившийся на кресле Джон, который, если догадались, являлся отцом Мэри. Джон был довольно пассивным человеком: особо не вникал, что происходит в мире, не любил соседей, вечно жаловавшихся на скрипящую, звуком похожую на открытие плохо смазанной двери в книгах ужасов, игру на скрипке. Да, мужчина хоть и не общителен, но талантлив, по крайней мере он так думал.
- Мам, я нашла их, хотя, я не думаю, что в Мюнхене будет настолько холодно, как на Аляске или Якутии.
- Мэри, не заходи в крайности, - мать закидывала в крупные пакеты тёплые одеяла, - может быть не так, как в Якутии, а на Аляске - вполне возможно.
- А ты изучала их климат, чтобы так утверждать?
- Не вставляй свои пять копеек, Джони, я лишь как любая мать - проявляю заботу и беспокойство за своё дитя.
- Что-то ты не беспокоилась те 8 лет назад, когда Марья чуть не утопилась в той речке за городом.
После слов отца возникла минута тишины, мать и дочь тревожно посмотрели сначала на друг друга, а потом на Джона.
- Я что-то не то сказал? - когда возникала подобная тишина, он всегда задавал подобный вопрос, а отвечали на него:
- Пап, давай забудем всё то плохое, что было в прошлом.
- Да, Мэри права. - если Дарлин хотела, чтобы какая-то поднявшаяся тема в разговоре скорее закончилась, то она показывала это с твёрдой интонацией утвердительно.
Спустя один час весь багаж был собран. На телефон Мэри пришло уведомление о том, что вылет состоится на полчаса позже, а именно в 18:30.
Погода постоянно меняла планы расписания рейсов. Выйдя из многоквартирного дома, Мэри почувствовала внезапный холод на шее, когда на неё свалилась белая перина снега. Транспорт в Чикаго испытывал трудности на дорогах в разных районах: Жители Бактауна испытывали на себе гололедицу, Логан-сквер не переставая раскапывали снегоочистители, а в Вест Лупе (здесь и жила семья Кросс)стояла скользкая слякоть, люди падали по 3-4 раза за день.
Наконец-то Мэри добралась на такси в аэропорт. Её светлые волнистые волосы небрежно развивались на ветру, когда она выходила из жёлтого автомобиля. Половина людей ритмично кланяется, переставляя чемоданы, другие подпинывают перетянутые жгутом коробки. Кто-то делает знак стоящим поодаль детям, и рядом появляется обмотанный белым громадный велосипед. Перед тем как сесть в самолет, девушке и всем остальным будущим пассажирам самолета пришлось пройти все 4 этапа: таможенный контроль, регистрацию и сдача багажа, паспортный контроль, досмотр службы безопасности. Читателю вряд-ли будет интересно читать как проходил каждый круг ожиданий, но на сдаче багажа произошло одно событие. Когда выстроилась огромная очередь, перед Марьей стояла одна низенькая седая старушка в старомодной черной накидке, круглых очках с толстыми оправами и коричневыми валенками. Она сдавала синий рюкзак и когда он прошёл рентгенотелевизионную установку, охрана попросила пожилую даму остаться на месте.
- Но мне нужно лететь, - жалобно произнесла бабушка.
- Мисс, увы мы вынуждены допросить вас о содержании подозрительного вещества в вашей сумке, - говорил один из охранников
- Ох, но у меня ничего такого там нет.
У Мэри возникло некое тревожное чувство, она отошла на пару шагов влево от пожилой дамы и смотрщиков.
- Мы вынуждены направить вас в полицейскую часть.
- О нет, вы не посмеете! - старушка достала нож из кармана и замахнулась на охранника. Толпа была в большом удивлении и панике. Начались крики и обсуждения. Охрана скрутила руки старушке, ликвидировали нож и увела бунтарку от возбужденной публики. Новости о том, что произошло на самом деле и кем являлась та леди будет известно позже.
Пройдя всевозможные проверки Мэри Кросс не покидала тревога: "А что бы было, если её просто так впустили на борт? Почему металлоискатели не сработали раньше, чем она достала нож? Ладно, начало полета уже позади" - рассуждала про себя девушка. Сев близко к окну в эконом-классе, она немного успокоилась и пришла в себя.
Когда самолёт наполнился народом, старший пилот самолёта приказал занять всех свои места пристегнуться. Капитан доложил на вышку о готовности к полету и запросил разрешение на взлет. После получения разрешения он выпускает закрылки, дает полный газ и слышен громкий пронзительный рёв двигателей самолета, около 100 децибел, если не громче. Во время разбега, ты даже не чувствуешь отрыва от полосы, только видишь как земля накреняется. Хорошо, если пилот заложит вираж, тогда крыло опускается почти вертикально вниз и самолёт словно замирает на несколько секунд на месте, вот тогда действительно можно увидеть настоящую красоту (правда скольких пассажиров вытошнило в эти моменты и сколько молитв было прочитано наверно даже богу не в силу сосчитать). Когда железная птица набрала нужную скорость отрыва, главный пилот плавно потянул за штурвал - самолёт оторвался от родной земли и устремился в небеса.
Последними мыслями юной Мэри, перед тем как она погрузилась в глубокий сон, были: "Ох, Мюнхен, мы скоро будем вместе..."