Глава 7. План.
Аделина
— Николас Мартенс, — с гордостью сказал Алекс, выпятив грудь.
— Тот чувак, который забил с дальнего расстояния? — удивился Закир.
— Не только это, он еще принес столько побед своей команде в важных играх, — перебила его Ясмина.
— Видите, здесь его знают все, поэтому если петицию подпишет он, подпишут и другие, — сказал Алекс, на что я коротко кивнула.
— А когда мы сможем встретиться? Я хочу сфоткаться с ним, — воодушевленно произнес Закир, подавшись вперед.
— Я не знаю, к тому же не уверен, согласится ли он помогать мне, — Алекс поднял руки вверх, признавая свою неспособность в этом вопросе.
Но это хорошо, что его двоюродный дядя знаменит в нашей школе, сделает он, сделают и другие, как стадо овец, идущие за пастухом.
Дальше мы разошлись, Алекс, напевая какую-то песню, отдалился от нас, а Закир уже с нетерпением смотрел вслед за ним, даже хотел пойти предложить потусоваться, но Ясмина не желала, чтобы они стали«чуваками» друг другу, поэтому в ответ Закир удрученно вздохнул.
С Ясминой и братом Закиром мы попрощались, когда они добрались до своего дома, а я поплелась дальше бродить, пока не достигла своей лужайки недалеко от крыльца. Заходить домой я не хотела, потому что на улице стояла прекрасная погода, и, решив, что за неделю произошло много неприятных событий, села на чистый, насыщенный зеленью газон и стала прислушиваться к щебету птиц, детским радостным возгласам, звуку велосипедов, проезжающих мимо, и, наконец, звуку открывающейся двери позади меня. Походу, это мама вышла.
— Лина? — спросила она, находясь у крыльца.
Я даже не повернулась в ее сторону, сделав вид, что ничего не расслышала, поскольку не хотела выслушивать очередную лекцию, почему я должна вести себя подобающе.
Я только слышала, как она с тяжелым вздохом направилась в мою сторону, поэтому не менее тяжелым был и мой вздох.
— Что случилось? — сказала она, глядя на меня сверху вниз.
На голубом небе плыли белоснежные облака, изредка закрывая солнце и доступ к ее ярким лучам, а ветер неспешно гонял их прочь, будто пытаясь встать на защиту солнца.
На вопрос мамы я коротко покачала головой, демонстрируя свое молчание. Она снова тяжело вздохнула и, поправив свои волосы, села рядом со мной. Минуту мы хранили молчание, затем моя собеседница заговорила первой:
— Иногда я кричу на тебя, и веду себя строго, — начала она. — Но я пытаюсь уберечь тебя, ты еще этого не понимаешь.
Я сорвала несколько трав из газона, глубоко задумавшись, казалось, слова мамы доходили до меня как через плазму. В ответ я могла лишь кивать.
— Мой брат растит четырех детей без матери, он дал всем воспитание, пропитание, а теперь гордится каждым. Поэтому иногда мне кажется, что я мало занимаюсь тобой, не уделяю больше внимания.
— Я страдаю от твоих лекций, потому что ты сравнила себя с моим дядей? — нахмурилась я, серьезно посмотрев на нее. — У дяди жена стала алкоголичкой, которая была готова продать своего ребенка ради глотка алкоголя, а ты завидуешь?
— В мире существует много разных оттенков, Аделина. Не всё в жизни однозначно, — произнесла мама и после небольшой паузы продолжила: — Даже когда моего брата бросила его собственная супруга, он не опустил руки. Он воспитал замечательных детей, а я не могу справиться даже с одним ребёнком. Что я за мать?
У мамы даже появились слезы на глазах, а в груди у меня кольнуло от отчаяния и безысходности, которое, вероятно, испытывала она сама.
— Ты минуту назад сказала, что все неоднозначно в жизни, так почему ты сравниваешь себя и своего брата? — мама смолчала, поэтому я продолжила: — У вас разные ситуации, чтобы это можно было сравнить.
— Да, но если бы твой отец был бы жив, он осудил бы меня за мою безответственность, — тоскливо произнесла мама, стирая слезы с щёк.
— Будь он рядом, папа бы не задумываясь заключил нас в объятия, не замечая никаких оттенков окружающего мира.
***
После душевного разговора с мамой я прошла в свою комнату, умылась и сделала вечерний намаз, после чего прочитала Коран.
Именно чтение Корана помогает мне справляться со своими необузданными эмоциями и лихорадочными мыслями. Очищает сердце и морально готовит к завтрашнему дню, окутывая в коконе тишины и свободы, где есть ты с открытым сердцем и Господь, который готов выслушать тебя и любые твои проблемы.
Помолившись по конец, я села на рабочий стол, чтобы сделать домашнюю работу. Самый сложный предмет была химия, который требовал больше внимания и сосредоточенности, чтобы случайно не спутать в следующем уроке пробирки и не вызвать пожар.
После домашнего задания я зашла в «Гугл» и более конкретно прочитала про этого Николаса Мартенса. Что это за тип и какой он человек. Первое, что я приметила, это его яркие татуировки, покрывающие почти все предплечья, мне он очевидно не нравился, поэтому я отчаянно хотела, чтобы этот вопрос с ним решил его двоюродный племянник Алекс.
Изучив своего потенциального «врага» или «помощника», я поняла, что ему двадцать два года, обучался в городе Монсе и прошел баскетбольный отбор в лучшей команде Бельгии, хотя со школы он был уже прославленным.
Этого было достаточно, теперь оставалось молиться, чтобы наш план не провалился.
***
Как только я достигла порога знаменитого магазина комиксов, жара стала невыносимой. Голова закружилась от духоты, и мне захотелось облиться ледяной водой. Но в самом помещении было достаточно прохладно, из-за чего с моих губ сорвался облегченный вздох, и на лице заиграла довольная улыбка.
Поздоровавшись с кассиром кивком головы, я прошла по рядам в поисках нового человека-паука. На самом деле, только недавно вышла долгожданная версия человека-паука про афроамериканца. Фильм я успела посмотреть, осталось купить комикс и наслаждаться им.
Не задумываясь, я быстро нашла раздел «Marvel». Не обращая внимания на окружающих, я сосредоточенно принялась искать нужный комикс, одновременно отмечая для себя, какие замечательные произведения здесь ещё не видела.
Когда я шла вдоль витрин, то случайно задела кого-то локтем. Я была очень удивлена, когда увидела, кто это был. Алекс?
— Вечная хмурая? — спросил он, выглядя не менее удивленным.
— Какая еще вечно хмурая? — закатила я глаза.
— Это твое новое прозвище от меня, — сказал он, имитировав моё закатывание глаз. Я хотела было толкнуть его, но осилила это желание и решила вообще игнорировать его. — Думаешь, слишком длинное?
— Не длиннее, чем твой язык, — равнодушно ответила я и, подождав минуту, пока он изображал возмущенный вздох, притронувшись к сердцу, продолжила: — Будь любезен, замолчи.
Он задумчиво почесал подбородок, не сводя своего внимательного взгляда, будто пытаясь придумать лучшую колкость, чем у меня.
— Не нашел ничего ответить? — спросила я, глядя только на комиксы, вернее, пыталась сделать вид, что беседа с ним мне неинтересна.
— Я пошутил бы очень некультурно, если бы сказал, что у меня на уме.
— Ты и так всегда шутишь некультурно, — довольно улыбнулась я и мысленно порадовалась, что у меня невероятный талант к колкостям.
— До тебя мне далеко, Адди.
— Адди? — в шоке обернулась я на него.
— Сокращенно от твоего имени, — подмигнул он и удалился прочь.
Я покачала головой, чтобы избавить от его слов в голове, поскольку не хотела лишний раз думать о нём.
Через пять минут мучений я так и не нашла комикс, который так долго искала. Я уже начала злиться, хоть и старалась избавиться от адреналина в крови, готового разрушить это место, лишь бы найти то, что я искала.
— Ты что-то ищешь? — спросил Алекс, снова появившись из ниоткуда. Точнее, из-за моей спины.
Я недовольно уставилась на него и категорично сложила руки на груди. Рядом проходили покупатели, тоже что-то искали, но людей, работающих в магазине, как назло не было.
— Ищешь комикс про Барби? — насмехаясь, спросил он. — Он в другом разделе.
— Ты, наверное, хорошо знаешь, где именно, — сдержалась я, чтобы не послать его на три хороших слова. — Я ищу Человека-паука.
— Какая часть? — спросил он и быстро развернулся, стремительно направляясь куда-то.
— Через вселенные, — коротко ответила я, решив, что стоит догнать его.
— Понял, — сказал он, отсалютовав мне через плечо.
— Если ты решил, что будет смешно привести меня в раздел барби... — не докончила я, как меня прервали:
— Я думал, ты умнее, чем кажешься, — сказал Алекс притворно разочаровавшись, с нотками его обычных тупых шуток.
При этом он остановился, а я последовала его примеру, не переставая испепелять его спину. Подняв голову, я заметила, что мы находимся у выхода. Он издевается?
— Ты решил «намекнуть», чтобы я ушла? — недоумевала я.
Он весело покачал головой, будто смеясь надо мной, а мне хотелось побыстрее избавить себя от его присутствия. Я не выдержу его усмехающегося поведения ни секунды. Затем Алекс указал рукой на популярные комиксы, и среди них я заметила тот самый комикс«Человек-паук: через вселенные».
Я растерялась, но больше всего мне не хотелось благодарить его и признавать свою тупость, даже если он помог мне.
— Это хиты продаж, поэтому они здесь, — улыбнулся он. — Я думал, ты заметишь при входе.
— Откуда мне было знать? — грубо буркнула я, хмуро оглядывая его.
На нём была широкая разноцветная футболка, как будто ее окунули в краски, лицо довольное, словно он выиграл соревнование в баскетболе. Откинув свои блондинистые волосы, чтобы сделать более эффектным его следующие слова, он ушел:
— Не за что, Адди.
***
«Адди», «Адди», «Адди» — проносятся у меня в голове, до тех пор пока Ясмина не наорала прямо в ухо, что пора идти на уроки.
До начала занятий мы сидели на скамейке, прохлаждаясь под тенью большого дерева, и обсуждали наш план. Если все пройдет хорошо, к тому же быстро, то мы можем снова получить наше помещение для кружка рисования. Надеюсь, Алекс не подведет нас.
— Лина! — снова крикнула Ясмина.
— Что? — раздраженно ответила я, с трудом вырываясь из размышлений.
— Никого во дворе нет, опоздаем же, мы уже должны быть на уроке.
Я коротко кивнула, пока она возмущенно наблюдала за моими неспешными движениями. Мы с ней поменялись ролями? Это я всегда гоняю Ясмину на уроки, а сейчас это делает она. Сегодня какой-то нелогичный день. То «Адди» от Алекса, то «мы опоздаем» от Ясмины.
— Какой у тебя урок? — спросила я, ускоряя шаг.
— Труд, — заныла она. — Будем делать стулья или кормушки для бедных птиц.
— Класс. У меня химия, — внутренне застонала я от досады.
Первый урок — химия, чтобы добить бедных учеников, которые едва соображают, какой сегодня день недели. Чтобы убедиться в этом, я перед уходом спросила Ясмину, какой сегодня день недели, она задумалась и не смогла ответить, как и я сама.
***
С самого утра я поняла, что меня ждет отстойный день. Ничего не поделать. Буду терпеть.
На химии все ученики должны надевать специальную защитную одежду: резиновые перчатки, защитные очки, белые халаты. Теперь мы больше похожи на кучку сумасшедших ученых, сбежавших из психиатрической больницы.
Со мной в паре задумчивый и тихий Маркус и едва знакомая Сэм со своим наплевательским выражением лица. Она мне очевидно не нравится, бесит своей эгоистичностью и высокомерием, поскольку иногда я замечаю ее взгляды в свою сторону, после чего непременно хмурюсь.
Теперь я вспомнила Алекса. Придурок, который посмел назвать меня «Адди». Если повторит снова, придется найти его главный страх или секрет, чтобы закрыть его рот, даже если мы сейчас в одной команде.
— ...При добавлении к раствору нитрата свинца раствора иодида калия выпадает ярко-желтый осадок труднорастворимой соли иодида свинца, — проговаривала учительница, ходя по кабинету, пока мы сидели перед партами, пытаясь разобраться в пробирках.
Легко. Нужно соединить раствор свинца и раствор иодида калия, чтобы получить ярко-желтый осадок.
— Позвольте показать вам, как меняется жидкость под воздействием высоких температур.
Учительница вежливо попросила у Маркуса пробирку с желтой жидкостью и, включив спиртовку, которая находилась на парте, поднесла к горящему огню. Осторожно потряхивая колбой перед огнем, мы все внимательно наблюдали, как меняется желтый цвет жидкости на прозрачно белый.
В классе все ученики стали радостно хлопать в ладони, словно учительница совершила невообразимое. Однако, соглашусь, выглядело эффектно, учитывая, с каким мастерством и самоуверенностью происходили эти действия.
Но урок химии быстро завершился, а мне не потребовался огнетушитель, чтобы я не сожгла всю школу. Однажды такое чуть не произошло. Но не будем о плохом, особенно когда день начался с «Адди».
Второй урок — история. Скучный урок, но преимущество в том, что там можно и заснуть, если занять последние ряды. Да. Как я уже упоминала сто раз, у меня сегодня день «Адди», то есть плохой день, поэтому я заняла место на первой парте. Класс.
Главное — не уснуть перед учителем и не заслужить поход к директрисе, особенно когда я итак наказанная. Из знакомых физиономий в классе были Тони и Сьюзи. На последнюю я старалась не обращать внимание. Это получилось гораздо лучше, чем я себе представляла. Однако Тони глазел в мою сторону и определенно действовал мне на нервы.
— Почему ученые не признавали френологию, считая ее псевдонаукой? Разве Франц Галль не защитил свои убеждения? — продолжил тему учитель, который едва ходит, опираясь на палку. — Само по себе концепция возникла на рубеже XVIII–XIX веков благодаря медику и анатому из Вены Францу Йозефу Галлю. Он выдвинул предположение, что форма головы может повторять форму мозга: если на поверхности черепа есть выпуклость, значит, такая же имеется и на мозге. И наоборот: черепная впадина дублирует углубление на поверхности серого вещества.
— Да, я видел в фильме про это, — откликнулся какой-то ученик из последних парт.
— В каком, позвольте узнать, молодой человек? — задумчиво поправил свои очки старец.
— «Джанго освобожденный», там еще Ди Каприо играл, — ответил какой-то парень.
Дальше все начали обсуждать фильм и актеров, которые сыграли на все сто, а учитель тем временем повторял тему.
— Пик популярности френологии пришёлся на 1820–1840-е годы...
«Как же скучно, надо что-то делать», — сказала бы Ясмина. Но я просто решила дослушать старца-учителя или не обращать внимания на гляделки, который устроил Тони. Если и он начнет называть меня «Адди», я свихнусь. Добровольно.