Глава 19: Смерть Воспоминаний
Алёнка, словно очнувшись от дурного сна, вздрогнула и посмотрела на Машу заплаканными глазами. Голос Хранителя эхом отдавался в ее голове, напоминая о хрупкости человеческой памяти и о цене знания.
Маша, почувствовав ее душевную боль, нежно встряхнула Алёнку за плечо, стараясь вернуть ее в реальность.
– Алёнка, не терзай себя. – тихо сказала Маша, смотря ей прямо в глаза. – Я понимаю, тебе сейчас тяжело. Ты только начинаешь узнавать магию, но…
Она замялась, подбирая слова.
– Может, я и знаю его не так долго, как ты хотела бы, но за все те дни, что мы здесь, в Мышкине, я наблюдала за ним. И Саша… он не кажется мне таким уж и плохим человеком. Вряд ли бы он так легко бросил тебя. Вряд ли бы он считал тебя какой-то плохой или опасной, узнав о твоей магии.
Маша взяла ее руку в свою и сжала ее, передавая свою уверенность.
– Алёнка, ты же чувствуешь его. Ты чувствуешь его доброту, его искренность. Может быть, ты просто переволновалась. Может быть, ты до сих пор не до конца понимаешь себя, не доверяешь себе. Но я уверена… Саша будет поддерживать тебя всегда. Он будет рядом, чтобы ни случилось.
В этот момент Саша застонал и начал медленно приходить в себя. Он открыл глаза и с удивлением огляделся вокруг. Голова раскалывалась, словно ее разбили на тысячу осколков.
Алёнка, забыв о своих страхах и сомнениях, тут же бросилась к нему и, бережно поддерживая, помогла ему сесть.
– Саша, все хорошо? – тревожно спросила она, всматриваясь в его лицо. – Что-то болит?
– Что… что было? – пробормотал Саша, потирая виски и пытаясь сфокусировать взгляд. – Мы же… мы же гуляли по городу… А что потом? Почему мы здесь? Где мы?
Он огляделся вокруг, замечая разруху и хаос, царящие в библиотеке. Кот Ксандер бесследно исчез.
Саша прищурился, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь.
– Ничего не понимаю… Все как в тумане…
– Ты… ты просто потерял сознание, – поспешно ответила Маша, стараясь говорить как можно более естественно. – Тебе стало плохо, и нам пришлось зайти в библиотеку, чтобы ты немного охладился и пришел в себя.
Саша, казалось, поверил ее словам. Он устало вздохнул и прислонился к плечу Алёнки.
– Да, наверное, ты права… – пробормотал он. – Что-то голова совсем не работает…
Маша с облегчением выдохнула. План сработал. Воспоминания Саши были стерты. Но какой ценой?
Алёнка, обнимая Сашу, украдкой посмотрела на Машу. В ее глазах читалась благодарность, но и тревога. Ксандер избавил их от опасности, но оставил после себя горький привкус горечи и сомнений.
Алёнка, поддерживая Сашу, помогла ему подняться на ноги. Он все еще выглядел растерянным и слабым, но, казалось, постепенно приходил в себя.
– Пойдем, – тихо сказала Алёнка, обнимая его за плечи. – Я провожу тебя домой, тебе нужно отдохнуть.
Саша кивнул, не сопротивляясь, и они медленно направились к выходу из библиотеки, оставив Машу в одиночестве посреди хаоса и тишины.
Маша проводила их взглядом, а в голове настойчиво крутилась одна мысль: Кот Ксандер убрал воспоминания Саши, но… он ничего не сделал с Алексом. И они оба исчезли. Куда? Зачем? И что теперь? Эта недосказанность пугала ее гораздо больше, чем стертые воспоминания Саши.
Маша вздохнула и направилась к общежитию, размышляя о том, что ей предстоит рассказать своим подругам. Что Кот Ученый оказался не таким уж и добрым волшебником, что магия имеет свою цену, и что тьма, которую они пытаются остановить, гораздо опаснее, чем они предполагали.
Вернувшись в свою комнату, Маша почувствовала облегчение. Все было как раньше. Как будто ничего не произошло. Снежка, как всегда, танцевала под веселую музыку, стараясь поднять настроение всем вокруг, а Варя, как обычно, сидела за своим ноутбуком, сосредоточенно изучая какие-то загадочные данные. Казалось, жизнь в Мышкине идет своим чередом.
Маша вздохнула. Всё ли на самом деле хорошо? Ведь Саша больше не помнит ничего...
- Эй, Маша, ты чего такая грустная? - спросила Снежка, заметив ее подавленное настроение. – Что-то случилось?
Маша на мгновение замялась. Стоит ли рассказывать им правду? Стоит ли тревожить их спокойствие? Но она знала, что не может хранить все в себе. Им нужно быть вместе, чтобы противостоять надвигающейся угрозе.
- Случилось, - ответила Маша, тяжело вздохнув. - Случилось кое-что очень странное…
Маша рассказала своим подругам все, что произошло в библиотеке. О тьме, о Коте Ученом, об Алексе, о стертых воспоминаниях Саши. Она говорила медленно и осторожно, стараясь не упустить ни одной детали.
Варя слушала ее, нахмурившись и постукивая пальцами по столу. Снежка, напротив, была в ужасе от услышанного. Ее глаза наполнились слезами.
- Это… это ужасно! – прошептала Снежка. – Бедный Саша…
- Но это еще не все, - продолжила Маша, понизив голос. – Леший рассказал мне кое-что важное…
Она рассказала подругам о том, что узнала от Лешего о древнем пророчестве, о тьме, которая пробуждается в Мышкине, и о том, что им, волшебницам, предстоит сыграть в этом важную роль.
Закончив свой рассказ, Маша с тревогой посмотрела на своих подруг.
Тишина повисла в комнате, словно тяжелая завеса. Варя, нахмурившись, задумчиво постукивала пальцами по крышке ноутбука, переваривая услышанное. Ее лицо выражало смесь тревоги, недоверия и какой-то скрытой вины. Снежка, напротив, не могла сдержать слез. Ее доброе сердце болело за Сашу, за Алёнку и за весь мир, которому угрожала тьма.
Маша, видя их реакцию, попыталась успокоить подруг.
– Все хорошо, – мягко сказала Маша, – Мы справимся. Мы же волшебницы, в конце концов. Мы сильнее, чем думаем. И, Варя, тебе не обязательно так сильно выкладываться. Мы тоже можем тебе помочь. Мы все можем.
Варя подняла на нее взгляд, в котором читалось одновременно упрямство и признательность.
– Нет, Маша. – ответила Варя, ее голос был тихим, но твердым. – Это… это все из-за меня. Если бы не я, мы бы не оказались в Мышкине. Если бы не я… ничего бы этого не случилось.
Маша покачала головой.
– Не говори так, Варя. Ты же знаешь, что это неправда. Я сама пошла за тобой. Я понимала, какой масштаб ущерба я могу причинить. И я хотела помочь.
Варя тяжело вздохнула и потерла переносицу, словно пытаясь унять головную боль.
– Все равно… Мне просто стыдно. – прошептала она. – Стыдно за то, что я сделала. За то, что из-за меня вы теперь в опасности. Я беру на себя слишком много, я знаю. Думаю, что знаю как спасти мир, а в итоге…
Снежка, не выдержав, подошла к подругам и крепко обняла их обеих. Слезы продолжали течь по ее щекам, но в ее голосе звучала твердость.
– Эй, девчонки, ну чего вы расклеились? – сказала Снежка, пытаясь пошутить. – Как хорошо, что я ничего такого не натворила, чтобы весь мир спасать! Зато… – Она запнулась, посмотрев в окно, где над Мышкином сгущались сумерки. – Я очень переживаю за своего друга. За Лешу. Надеюсь, с ним все в порядке. Надеюсь, ему не досталось за то, что он помог нам тогда сбежать. Ведь если бы не он, нас бы схватили…
В темноте библиотеки, где царила тишина, нарушаемая лишь редкими звуками ночной жизни, Ксандер, сжимая воротник рубашки Морока, прижимал того к стене. Он поднял юношу так, чтобы их лица находились на одном расстоянии, и злость клокотала в нем, словно кипящая лава. Глаза Хранителя метали молнии.
– Что это за чертовщина, Алекс?! – кричал Ксандер, его голос дрожал от ярости. – Что творится в этой библиотеке?! Не дай Бог, если это все ты! Или ты… ты просто надо мной издеваешься? Играешь со мной, как с марионеткой?!
Кот явно был в ярости, его хладнокровие и выдержка, казалось, испарились без следа. Он с трудом сдерживал себя, чтобы не применить силу.
Но Морок, даже в таком униженном положении, сохранял спокойствие. В его глазах не было ни страха, ни раскаяния. Он поднял взгляд на Ксандера и с насмешливой улыбкой начал свою игру, давя на самые больные точки.
– Ты срываешься, Ксандер, – проговорил Морок, его голос был мягким и насмешливым, словно он разговаривал с маленьким ребенком. – Срываешься, когда что-то идет не по твоему плану. Всегда так. Ты – шут среди Хранителей. Ты – калека, который не может пользоваться магией в полную силу. Тебя все презирают.
Морок сделал паузу, чтобы насладиться эффектом своих слов, и продолжил:
– И, кстати, я никогда бы не стал нападать на тебя, Кот. Зачем мне это? Ты мой должник. Ты должен мне. Ты обязан мне всем, что у тебя есть.
Ксандер, словно обессилев, опустил Морока на землю, отпустив его воротник. Но злость не утихла, она лишь затаилась, готовая вспыхнуть в любой момент.
Морок выпрямился, отряхнул рубашку и, словно змея, начал виться вокруг Ксандера, давя на него психологически, словно выжимая яд из его души.
– Ты стал Хранителем только благодаря мне, Ксандер, – прошептал Морок, склонившись к его уху. – Если бы не я, ты бы до сих пор гнил в этой проклятой библиотеке, никому не нужный и всеми забытый. Так что будь благодарен. Будь благодарен мне за то, что у тебя есть шанс хоть как-то искупить свои грехи.
Ксандер отвернулся, стараясь не смотреть в глаза Мороку.
– Что, если кто-то нас спалит, Алекс? – пробормотал Ксандер, его голос дрожал от страха. – Что, если кто-то узнает о нашем… сотрудничестве?
Морок усмехнулся и, словно хищник, склонился к нему еще ближе.
– Твоя забота, Ксандер, – прошептал Морок, – прикрывать меня. Скрывать от всех мои истинные намерения. Понял? А моя забота – это спасти свою шкуру. Вернуть себе свою силу, свою мощь, свою былую славу.
Он сделал паузу, прожигая Ксандера взглядом.
– Когда вернется Ядвига?
Ксандер, заплетающимся языком, ответил:
– В… в начале следующего месяца. Она должна вернуться в начале следующего месяца.
Морок удовлетворенно кивнул.
– Отлично. Значит, у меня есть время. Я должен уложиться в срок. Все должно быть идеально. Единственное, что ты должен делать, Ксандер – это следовать моему плану. Четко и безоговорочно.
Ксандер опустил голову, словно школьник, получивший нагоняй от учителя.
– Я видел его, – пробормотал Ксандер, нарушая тишину. – Я видел его… брата.
Морок резко остановился, его тело напряглось, словно натянутая струна. В глазах его промелькнула тень.
– Брата?
Ксандер кивнул, не поднимая головы.
Морок, словно выдыхая, расслабился. На его лице вновь появилась насмешливая улыбка.
– Не переживай, Ксандер, – прошептал Морок, снова склоняясь к его уху. – Все пройдет. Ты забудешь о нём. Я об этом позабочусь. Он просто исчезнет из твоей памяти. Как и не бывало.
Морок отстранился и, хлопнув Ксандера по плечу, словно старого приятеля, направился в сторону своей комнаты. оставляя Ксандера в темноте наедине со своей совестью и страхом.