Глава 2: Против законов романтических комедий
Лужайка перед кампусом снова наполнилась голосами.
Первое сентябрьское солнце, студенческий смех,
бумажные пакеты с кофе —
всё казалось как раньше.
Почти.
Ева сидела на траве, закинув ногу на ногу,
глядя в сторону Валерии Озиминой.
Та шла вдоль корпуса,
словно по красной дорожке,
словно весь кампус — не место, а декорация.
Белая рубашка, идеально сидящий пиджак,
волосы в тугом хвосте,
телефон у уха, взгляд — сквозь.
Валерия всегда выглядела так,
будто она не просто учится здесь —
а владеет этим местом.
И, по сути, так и было.
Глеб Озимин, её отец, контролировал полгорода.
Университет, стройки, медиа, транспорт —
всё числилось в теневой географии его папок.
А дочь —
ходила по этим улицам, как по собственному плану эвакуации.
И всё же...
она была здесь.
Сидела за той же партой,
ела тот же бургер в буфете,
шла по тем же треснувшим плитам.
Ева не понимала.
— Почему ты не сбежала, Валерия?
Могла бы купить себе всё:
другой город, другую фамилию, другую легенду.
Но ты осталась. Здесь. С нами.
С теми, кого называют "обычными".
Валерия прошла мимо. Не взглянула.
Она никогда не смотрит.
Никогда не здоровается.
Никогда не спотыкается.
Это не высокомерие. Это стиль.
По всем законам жанра
они должны были быть соперницами.
Но эта история не была романтической комедией.
Это была древняя пьеса,
где все роли давно распределены.
Где каждый знает, кто здесь главный герой.
А кто — просто фон.
«Я — статистка в её глянцевом кадре», — подумала Ева.
И вдруг усмехнулась:
— Ну ничего. Посмотрим, кто кого.
И в этот момент — звук.
Грубый. Металлический.
Мотоцикл.
Резкий поворот. Скрежет тормозов.
Из клубов пыли — он.
Дима Архипов.
Слетел с мотоцикла, снял шлем, встряхнул волосами.
Медленно. Красиво.
Словно знал, что кто-то смотрит.
И смотрели.
Валерия обернулась.
И впервые — встретилась с Евой взглядом.
Ничего не сказала.
Но в этот миг
Ева поняла:
Игра началась.