Лесной мох
Я в панике кричала, совершенно не осознавая, что происходит вокруг:
«Нет, отец, нет, не трогай меня!» Я пыталась вырваться, бегала, но он преследовал меня, и каждый раз, когда я думала, что найду выход, я вновь оказывалась в тупике. Его шаги были все ближе, а сердце колотилось в груди, как никогда раньше. Но в какой-то момент я резко открыла глаза и вскочила с кровати.
Рядом сидела Мари, её взгляд был полон заботы. Она тихо произнесла:
— Милая, тебе приснился кошмар. Я услышала твои крики, шла по коридору. Как ты, милая?
Я с трудом выдохнула, стараясь успокоиться, и тихо ответила:
— Нормально, просто сон...
Мари кивнула и сказала с мягкой улыбкой:
— Алехандро разрешил тебе иногда выходить из комнаты самостоятельно, в зал или бассейн. Сейчас у него много работы, поэтому если что-то нужно — подходи ко мне.
Её слова чуть успокоили меня, но страх от кошмара всё еще не отпустил.
Через пару часов после завтрака я с облегчением поняла, что сегодня, слава богу, Алехандро не вернулся. Он уехал рано утром по делам, и я наконец-то могла выдохнуть. Мне нужно было хоть немного времени для себя, чтобы избавиться от тяжести, которая с каждым днем становилась всё более невыносимой.
Я направилась в бассейн, надеясь на минуту расслабления. Погрузившись в воду, я чувствовала, как напряжение начинает уходить, пусть и ненадолго. Когда я выбралась из бассейна, обмоталась полотенцем и направилась в комнату, я ощущала, как с моих влажных волос капает вода. Прохладный воздух коридора немного бодрил.
Я шла по длинному, тихому коридору, полностью поглощенная своими мыслями, когда, свернув за угол, вдруг врезалась в мужчину. Мгновенно потеряв равновесие, я упала на пол. Но он сразу же протянул руку, помог подняться и оглядел меня, явно заметив все синяки, которые так или иначе были видны на теле и лице.
— Простите ,я не хотела в вас врезаться, — замолкнув, я тут же начала извиняться, ощущая, как из глаз накатывают слезы. — Простите, я...
Он остановил меня жестом, и я почувствовала, как его взгляд стал более настороженным и обеспокоенным.
— Как тебя зовут? — спросил он, его голос был мягким, но с оттенком строгого интереса.
Я замолчала, потому что в этот момент, глядя в его лицо, я вдруг поняла, кто передо мной. Его взгляд, его манера держаться — всё это напоминало мне кого-то, но кого? И только тогда я заметила его глаза — красивые, ярко-зеленые, будто лесной мох в весенний день, контрастирующие с его темной щетиной.
Он был одет в легкую, аккуратно сидящую рубашку, которая подчеркивала его стройную фигуру, и из-под неё чуть проглядывала изящная цепочка. Но даже несмотря на его расслабленный внешний вид, в его позе была такая уверенность, что я невольно ощущала его силу. Приятный запах парфюма — свежий, но с легкими древесными нотками — обвивал меня, словно невидимая аура.
Он снова посмотрел на меня, и я поняла, что этот человек был не просто знакомым, а кем-то намного более важным, чем я предполагала. Это был он — брат Алехандро.
Я медленно подняла взгляд, чувствуя, как сердце сжимается от страха.
— Эванджелина...— но в этот момент слова застряли в горле, и я не могла продолжить. Вместо этого я молча посмотрела в его глаза, пытаясь найти хоть каплю сострадания, но лишь ощутила, как он изучает меня, словно пытаясь понять, что скрываю.
Он мягко взял меня за руку, его прикосновение было нежным, даже успокаивающим, и я почувствовала, как его пальцы осторожно осматривают мои руки, на которых ещё остались следы синяков. Затем он взглянул мне в глаза, и его голос прозвучал тихо, но уверенно:
— Ты тут не по своей воле, да?
Его слова вонзились в меня, как холодный нож. Я замерла, не зная, что ответить. Он ждал, и его глаза не отрывались от меня, но я не могла собраться с духом. Боялась ответить неправду и ещё больше напугать его, но в то же время боялась сказать правду. Всё внутри меня сжалось от страха и стыда.
Извиняясь, я отдернула руку и поспешно убежала обратно в свою комнату, не оглядываясь. Мои шаги эхом отдавались в пустом коридоре, и я чувствовала, как тревога переполняет меня.
Я тихо закрыла за собой дверь и, чувствуя, как колени немного подгибаются, подошла к шкафу. Быстро переодевшись в удобную одежду, я взяла полотенце и стала высушивать волосы, чувствуя их мягкость, но в голове до сих пор звучал тот момент, когда его рука коснулась моей, когда его взгляд был полон беспокойства, почти мягкости.
Я не могла перестать думать об этом. Он был совсем не таким, как его брат. Это была странная мысль, ведь я всегда думала, что оба они одинаково жестоки, но что-то в Энрико было иным. Возможно, это его глаза, такие спокойные, даже нежные, или его мягкий, почти заботливый голос. Всё это не вязалось с тем образом, который я привыкла представлять себе о мафиози.
Ближе к вечеру , стук в дверь прервал мои мысли. Я вскочила с кровати и подошла к двери. Когда я открыла, передо мной стояла Мари с её привычно спокойным и добрым взглядом.
— Милая, тебе нужно спуститься к ужину, — сказала она, скользнув взглядом по моим влажным волосам.
— А... приехал ли Алехандро? — тихо спросила я, чуть замирая от мысли, что снова увижу его.
— Нет, сегодня только Энрико, — ответила она, кивнув.
Я слегка выдохнула, ощущая, как напряжение немного спадает. Несмотря на это, я всё ещё чувствовала тревогу. Но, несмотря на страх, я знала, что мне нужно было спуститься и встретиться с Энрико. Слова Мари заставили меня собраться с силами.
— Хорошо, я спущусь, — ответила я, сдерживая дрожь в голосе.
Мари кивнула и ушла, оставив меня наедине с моими мыслями. Я взглянула на себя в зеркало, пытаясь привести себя в порядок, и, глубоко вздохнув, направилась вниз по лестнице.
Когда я подошла к столовой, Энрико уже сидел за столом. Его поза была расслабленной, и он спокойно говорил с охранниками, которые стояли рядом. Его глаза, как всегда, излучали спокойствие, но в этот раз я заметила, как его взгляд мельком скользнул по мне, когда я вошла. Он не сказал ничего, но в его глазах было что-то теплое, что заставило меня почувствовать себя немного в безопасности.
Я медленно подошла к столу, пытаясь сохранять спокойствие, хотя внутри всё ещё колотилось. Энрико встал и жестом показал мне на место напротив себя.
— Садись, — сказал он мягко, — Ты, наверное, голодна.
Я села и кивнула, хотя аппетита не было.
Я взяла вилку, но еда вдруг показалась горькой на вкус. Я попыталась перекусить, хотя желудок был пуст и переваривание пищи казалось мне чем-то неестественным в этот момент. Когда я поднесла кусок к губам, голос Энрико снова прервал тишину, словно вонзив холодный нож в мои мысли.
— Кто ты, Эва? — его голос был мягким, но в нем была скрытая сила, которая заставила меня замереть. — Мой брат купил тебя?
Я почувствовала, как на мою шею налегает холод, как будто от его слов зависло что-то важное, неясное, что могло бы окончательно все изменить. Я осторожно положила вилку на тарелку и подняла взгляд. Его глаза были полны внимания, но в них не было жестокости, как у Алехандро. Вместо этого был интерес, почти... беспокойство?
Я молчала несколько секунд, пытаясь понять, как ответить. Мои мысли путались, и я чувствовала, как его вопрос давит на меня. Я кивнула, но мои слова застряли в горле.
— Я... я тут не по своей воле, — наконец выдохнула я, ощущая, как воздух выходит из моих легких, будто я сказала слишком много.
Энрико не отводил взгляда, он продолжал наблюдать за мной с каким-то выражением в глазах, но ничего не сказал, только мягко вздохнул.
Когда Энрико подсел ближе, я почувствовала, как сжимаются мышцы, а сердце бьется быстрее — это было уже инстинктивное поведение, так я реагировала на все угрозы, которые когда-либо приходили в мою жизнь. Но его слова не были угрозой. Он сказал с мягким, успокаивающим тоном:
— Не бойся, я не причиню тебе вреда.
Но я все равно не могла полностью расслабиться. Он тянулся ко мне, и я замерла, ощущая, как его пальцы касаются моего подбородка. Его прикосновение было неожиданно нежным, и он внимательно осмотрел моё лицо. Я чувствовала, как его взгляд замедленно скользит по синякам, оставленным на моей коже, и он тяжело выдохнул, как если бы это что-то его сильно задело.
Я не могла вынести его молчания и просто смотрела вниз, не в силах встретить его взгляд. Вдруг его глаза закрылись, и он встал. Его движения были спокойными, но я ощутила, как напряжение в воздухе растет.
— Как только мой брат приедет, скажите, что я жду его в кабинете, — произнес он, не глядя на меня, а затем быстрым шагом направился к выходу из столовой.
Его слова эхом отразились в моих мыслях, и я осталась сидеть за столом, чувствуя, как холод от его присутствия постепенно начинает исчезать.
Я закончила ужин, поблагодарив Мари за её заботу, и вышла из столовой. Мои шаги эхом разносились по длинным, полутёмным коридорам этого огромного дома. Хотелось хоть на немного забыться и почувствовать, что я могу исследовать это место, которое стало моим тюрьмой. Прогуливаясь, я пыталась запомнить каждый уголок, каждый звук, даже запахи, стараясь найти хоть малую долю свободы.
Я замерла, как только услышала знакомый голос — крик, полный ярости и угроз, раздающийся из кабинета Алехандро. Он был настолько громким и агрессивным, что сразу привлёк моё внимание. Моя тело будто само потянуло меня к двери, не в силах устоять перед этим магнитом, который тянул меня дальше.
Я инстинктивно сделала шаги вперёд, тихо подойдя к двери. Прячущаяся в тени, я пыталась разглядеть всё происходящее и, судорожно вслушиваясь, уловила голоса. Мужчины, их разговор становился всё напряжённее.
— Ты снова превратил очередную девушку в свою игрушку, в товар, которым можно торговать и издеваться?! — голос Энрико был наполнен яростью, и каждое его слово пробивалось в меня, как острые иглы. — Ты вообще осознаёшь, что ты делаешь, брат?! Это уже не игра! Она — человек, а ты... ты продолжаешь использовать её как предмет для своих грязных игр.
— Я не прошу твоих советов, — ответил Алехандро, его голос стал холодным, жестоким. — Она будет моей собственностью, как и все другие, которых я забрал. Что мне до твоих чувств или беспокойства?
— Ты не понимаешь, что с каждым разом ты становишься всё более жестоким, — голос Энрико стал ещё яростнее.
— Ты запираешь их, мучаешь их, а они не могут выбраться. Она не заслуживает страдать из-за твоих грехов!
Холодное ощущение ужаса охватило меня, когда я поняла, насколько опасно всё это. Их разговор был настолько беспощадным, что я не могла не осознать, в каком аду я оказалась. Эти двое были вовлечены в тёмные игры, от которых я не могла избежать. И теперь каждый день был испытанием для меня.
— Я не просил тебя учить меня, — с угрозой в голосе произнёс Алехандро, — но если тебе так не нравится, ты можешь покинуть нашу семью, Энрико.
Я услышала, как Энрико выдохнул, его слова стали тише, но я успела уловить каждое из них.
— Я никогда не уйду, брат. Но знай: если ты продолжишь это, я не буду рядом с тобой. Я не буду смотреть, как ты разрушаешь людей и мучаешь невинных.
Его слова отозвались эхом в моей голове, как удары молота. Я сжала кулаки, почувствовав, как моё сердце бешено колотится. Он говорил правду, но что, если его слова не смогут пробить эту стену жестокости, которую воздвиг Алехандро? Что, если они останутся без ответа?
Я застыла на месте, когда дверь резко распахнулась, и Энрико вышел, буквально столкнувшись со мной. Мы оказались лицом к лицу, и в тот момент я почувствовала, как холодный пот выступает на лбу, а сердце словно замерло.
— Прости, я... не хотела подслушивать, — быстро проговорила я, отводя взгляд, пытаясь скрыть своё волнение. Слова вылетели, как оправдание, и мне стало неловко.
Он остановился, а потом на его лице появилась лёгкая, почти тёплая улыбка, что немного успокоило моё напряжение.
— Эва, — его голос стал мягким, даже ласковым, — иди в свою комнату. Ты не должна бояться меня.
Мне стало легче, хотя чувство настороженности всё ещё не исчезло. Я всё ещё не привыкала к его доброте, особенно после всего, что я пережила за последние дни.
— Хорошо, — прошептала я, и, не давая себе времени на раздумья, поспешила в свою комнату. Шаги мои были быстрыми, но, несмотря на тревогу, я чувствовала, как напряжение постепенно уходит.
Я зашла в комнату, обхватив ноги руками, и задумалась, поглощённая своими мыслями. В этот момент дверь резко распахнулась, и влетел Алехандро, его присутствие мгновенно наполнило пространство напряжением и угрозой.
Он подбежал ко мне, его глаза горели яростью и с угрозой в голосе произнёс:
—Чёртова сука.
Он ударил меня по лицу с такой силой, что я не успела среагировать. Тело подалось вперед , и я с глухим ударом упала на пол, ощущая, как весь мир вокруг меня затихает от боли.
Он ударил меня с ноги в живот, и я мгновенно потеряла дыхание, ощущая, как земля уходит из-под ног. Без предупреждения он схватил меня за волосы, тянув так грубо, что боль прокатилась по всему телу. Я едва успела уцепиться за что-то, когда он начал тащить меня за собой, не давая ни малейшего шанса на сопротивление.
Он зарычал, сжимая мои волосы, и проговорил, словно сквозь зубы:
—Ты в этом доме совсем недавно, а от тебя только одни проблемы. Зачем ты показалась моему брату, шлюха?!
Его слова были наполнены ненавистью, и каждый из них проникал прямо в душу, вызывая в груди боль и унижение.
Он затащил меня в свою комнату, его сила не оставляла ни малейшего шанса на сопротивление. Еще раз, с яростью в глазах, он ударил меня по лицу, и я почувствовала, как мое тело отлетает от удара. В следующий момент он швырнул меня на кровать, и я рухнула на неё, ощущая, как боль разливается по всему телу.
Он стал бить меня, удары сыпались один за другим, оставляя синяки по всему телу, и я не могла остановить этот поток боли. Я кричала, пытаясь защитить себя, но мой голос был слабым, почти безжизненным.
—Я не специально, Алехандро, прости!— вырвалось из меня, и, несмотря на все мои слова, он не останавливался.
Каждое его движение было полным ненависти, и я ощущала, как теряю силы, в то время как его ярость поглощала меня.
Он резко оттянул мои волосы назад, боль пронизала шею, и я не успела среагировать, как он пристроился сзади. Его дыхание было горячим на моем ухе, а его голос, полный презрения, прошептал:
—Ты дрянь.
Слова звучали, как приговор, и я почувствовала, как весь мой мир рушится в этом мракобесном моменте.
Резким движением он сорвал с меня белье. Я услышала резкий звук ремня, когда он начал его расстёгивать.
А затем резкая боль , он вставил свой член внутрь. Его толчки были грубыми , жестокими — я не сдержала вскрик, но он грубо прикрыл мне рот рукой, заглушая звуки.
Я плакала , кричала прямо в его руку.Но его это только забавляло.Каждый раз, когда он вжимался глубже, тело отзывалось острой болью.
Этот ад продолжался несколько часов.Но , когда Алехандро закончил , он грубо выкинул меня из комнаты, и я едва устояла на ногах от резкости его действий. Его слова звучали, как смертельная угроза:
—Еще раз ты пожалуешься моему брату, и я тебя убью.
Его взгляд был холодным, полным уверенности в том, что он способен исполнить каждое слово. Я стояла в коридоре в разорванной одежде , чувствую, как каждое его слово проникло в самую глубину души, оставив только страх и отчаяние.