Дева
Старшая школа
Когда я переступила порог аудитории, классная руководительница даже не оторвала взгляд от журнала, в котором делала записи. Но тем не менее она арктическим тоном голоса донесла до моего сведения, что я наказана. Сию секунду мое лицо вытянулось, а рюкзак, набитый тетрадями, книгами и рисовальными принадлежностями, едва не свалился камнем с плеча.
- Это нарушение прав, миссис Дженкс! – воскликнула я, и мой визгливый голос все-таки заставил ее поднять голову и удостоить меня взглядом. В классе повисла алчная тишина. Ребята хотели знать, чем завершится конфликт. Я практически перестала дышать, тоже ожидая развязки.
Миссис Дженкс изогнула смоляные брови, и я, прочистив горло, мягче закончила:
- Я опоздала лишь на одну минуту.
Почему, - крутилось в голове, - почему мир в шестнадцать лет так несправедлив!
Под пристальным ледяным взглядом миссис Дженкс я судорожно соображала, какую бы выдать ложь на этот раз, но все мысли почему-то сосредоточились на том милом парне, с которым я болтала до глубокой ночи в скайпе. Конечно, миссис Дженкс, эту злобную старушенцию, не впечатлила бы моя история, поэтому нужно срочно что-то придумать.
Кашлянув, я сказала:
- Этот котик... с такими печальными влажными глазами... и... и... раненой лапкой. – Мой голос вовремя дрогнул, и я притворилась, что через секунду зареву. Судорожно вздохнув, тем самым оттягивая время, пока воображение генерировало продолжение жалостливой истории, я продолжила: - Коробка котенка из-за дождя совсем отсырела. Ему негде было спать! Я должна была спасти его, миссис Дженкс!
Женщина обернулась ко мне корпусом, закинула ногу на ногу и скрестила руки на груди. Я почувствовала, как мое лицо стремительно меняет выражение с жалобного на удивленное. Держись, Эйша! Я опять свела брови, изображая грусть, и посмотрела во внимательные глаза классной руководительницы. Та лишь поджала губы.
В пятьдесят семь ее губы выглядели довольно прилично.
Наверное, она каждый день делает питательные маски, потому что ей нечем заняться! Вот, даже мою жизнь пытается расстроить, горгулья!
- Эйша, - наконец мрачным голосом произнесла она, продолжая смотреть без энтузиазма. – На улице нет никакого дождя.
Мои одноклассники как по команде повернули головы к громадным прямоугольным окнам, вытянутым вдоль стен. На небе действительно не было ни облачка, а солнце сияло так ослепительно, что, не выспавшись, я все время щурилась из-за безжалостных лучей, бьющих прямо в лицо.
- Ну, да, на улице нет дождя, - мигом нашлась я, пытаясь при этом звучать разумно, - но вчера-то он был! Вот вчера я и нашла Леприкончика, и принесла домой. Его нужно было покормить утром, вот я и опоздала!
Про себя я добавила, что на эти идиотские разборки она потратила вдвое больше времени.
Если миссис Дженкс и не поверила, она все равно сдалась, фыркнув и отвернувшись к журналу. Я с особым удовольствием заметила, как она ударилась коленом о стол, но не проронила ни слова, лишь поморщилась.
Я направилась к своей парте, размышляя над своей гениальной легендой.
Отлично, Эйша, просто отлично! У миссис Дженкс просто не было шансов. Если бы она отреагировала иначе, на нее ополчились бы борцы за права животных, прокололи ей шины старенького Форда и разбили окна в доме.
Будто читая мои мысли, миссис Дженкс буравила меня весь урок недовольным взглядом. Изредка она отвлекалась на лекцию по физике, но все-таки часто косилась в мою сторону и поджимала губы.
Я решила, что нужно скачать из Интернета фотографий котиков, чтобы было доказательство, что Леприкончик существует. Когда урок закончился, и я сунула тетради назад в портфель, к моей парте вдруг подплыла незнакомая девушка. Она была прекрасна. Актриса, певица, поэтесса, писательница, нежный цветок в пустыне зла. Я удивилась, взглянув в ее лицо и отметив открытый взгляд. У нас в школе ни у кого не было такого взгляда.
- Привет, - поздоровалась незнакомка, и я наконец-то сморгнула видение. Нет, не актриса и не певица пятидесятых годов, - просто девочка в белой блузке и юбке. – Мой парень (не тот, с которым я болтала в скайпе, конечно), уставился на нее с совершенно глупым видом, отчего мне захотелось отодвинуться от него подальше.
- Не обращай на него внимания, - сказала я, поднимаясь и закидывая рюкзак на плечо. Я удивилась, обнаружив, что девушка такого же роста, как и я. Из-за худобы она казалась ниже. – Привет.
- Привет, - влез Итан, при этом гигикнув. Мои брови взлетели вверх, но я даже не обернулась, чтобы смерить его уничтожающим взглядом.
- Можешь показать мне фотографию котика? – спросила она, робко улыбнувшись.
- Котика? Фотографию? – теперь глупый вид был у меня. Боги, я услышала то, что услышала, или мне в ухо попал плевок Криса Диркиса?
- Да, - подтвердила девушка, как будто не замечая, как у меня отвисла челюсть. – Ты рассказала о нем миссис Дженкс.
- А, да, - сказала я, спохватившись, а сама тем временем пыталась вспомнить имя незнакомки. Я ее вообще знаю? Может, и нет, - девушка выглядит как невидимка.
Тут этот идиот Итан рассмеялся.
- Ты шутишь? – Я бросила на него взгляд, но он не замолчал, превратившись в пепел. – Нет у нее никаких домашних животных!
- Заткнись, Итан, - попросила я злым голосом.
Почему-то мне не хотелось, чтобы эта девушка знала о моей лжи. Но она уже все поняла и очень расстроилась.
Оказалось, что незнакомку звали Дева Роуз, и она недавно переехала в наш город. Если бы я не опоздала на урок, услышала бы ее приветствие и не была бы так удивлена.
Дева была самой красивой девушкой, которую я когда-либо видела, иногда мне даже казалось, что она красивее меня. Ее чистейшая кожа нежно-розового оттенка выгодно оттеняла светлые волосы. Голубые, словно у ангела, глаза, часто напоминали мне о том, что в отличие от меня она непорочна.
С тех пор как мы познакомились, наш альянс стали называть «Ангел и Демон», где в роли демона, конечно же, выступала я. До знакомства с Девой Роуз я и не подозревала, как часто влипаю в неприятности. Она всегда была рассудительной, здравомыслящей, собиралась стать юристом. Она была самым настоящим борцом за справедливость. После того первого раза я никогда больше не лгала ей. Всем остальным могла навешать лапши на уши, но только не Деве.
Я, конечно, не была вселенским злом. Просто на фоне непорочной Девы выглядела черным цветом. Да, я действительно тащила домой бродячих кошек и собак, но именно она выхаживала их, заботилась, доводила дело до конца.
Когда она умерла, я хотела все бросить.
Когда Дева умерла, я хотела уйти из университета, уехать из города, забыть его проклятые улицы, которые внезапно окрасились красным цветом ее крови.
Но я не могла сдаться.
Потому что и у меня были кое-какие достоинства – например, мое упрямство, желание достичь цели. Я всегда добиваюсь своего. И, так или иначе то, что мне нужно, всегда оказывается в моих руках.
Часто Дева говорила, что я жуткая эгоистка и думаю только о себе. Конечно, это неправда. Я думала о ней. Я всегда защищала ее, если она попадала в передряги (часто по моей вине), помогала с учебой (она даже окончила школу лучше меня), помогала с деньгами.
Мы мечтали пойти в поход, спуститься по реке. Мне было любопытно, каково это – жить в лесу среди дикой природы, готовить на костре пищу и мыться в озере. А потом Дева умерла.
И я так и не купила палатку и не готовила пищу на костре.
...
Кладбище было просто отвратительным. Земляная жижа облепила подошвы ботинок, и тишину то и дело нарушало невнятное «чавк-хлюп», пока я шла к нужной могиле. Вязкий туман облепил надгробия, обрывками повис на голых корявых ветвях деревьев. В любую секунду из земли могли нагрянуть призраки и утащить меня в Ад.
Я замедлила шаги и остановилась перед мраморным надгробием, которое установили ее родители. На могиле уже лежал букет свежих роз, и я положила рядом свой. Дева была без ума от белоснежных роз. Наверное, цветы напоминали ей ее – непорочные, нежные, но, когда я озвучила эту мысль вслух, подруга лишь рассмеялась в ответ.
Я присела напротив ее ухоженной могилы на небольшую скамеечку и, опершись локтями в колени, склонилась вперед. Все то время пока я ехала в автобусе и нервно сжимала в кулаках сладости, пока собиралась дома, - голова была полна мыслей и идей. Мне хотелось столько рассказать Деве, поделиться столькими новостями, но вот я тут, и голова вмиг опустела.
- С чего же мне начать? – спросила я вслух. Ответом был лишь шелест ветра в опавшей листве да крик ворон. – В прошлый раз я рассказала тебе о том, как профессор Блейк угостил меня виноградом со своих грядок. Я отдала его Анджеле и Лиле – вдруг он проклят? – Я резко выпрямилась, шлепнув по бедрам ладонями. – Не поверишь, что я сегодня сделала, Дев! Говорю тебе, ты будешь смеяться, как одержимая, когда я расскажу тебе, как пыталась убедить в магазинчике рядом с домом, в том, где покупаю тебе иногда твои любимые булочки со сгущенным молоком, Райана Эверетта, что не проглотила язык! Это была умора, Дев, говорю тебе!
Я хохотнула, а затем, прочистив горло и напустив в голос серьезности, начала:
- Представь себе эту картину. Ух, мои щеки все еще пылают! И, между прочим, я из-за тебя не отправилась в романтическое путешествие. Шучу, Дев. Он всего лишь предложил подвести меня...
Затем я рассказала подруге, которая покоилась под землей, куда настойчиво просачивался липкими клубами туман, о том, что случилось на самом деле. Я не думала, что веду себя странно. Дева Роуз была моей самой лучшей подругой. Мы гармонировали как Инь и Ян, как черное и белое.
Всегда, стоило мне присесть напротив ее могилы, рот не закрывался. Я стремилась выболтать фотографии на надгробной плите все: и об учебе, родителях, новых подругах, озвучивала идеи, желания, все мысли, будто вписывала в личный дневник, вкладывала саму себя. Мне просто казалось, даже несмотря на то, что прошло уже немало времени, что Дева до сих пор рядом, может быть даже сейчас. Сидит рядом на скамейке, а ее невидимая рука лежит на тыльной стороне моей ладони. Ободряюще сжимает.
Дева просто не может не слышать меня.
Сейчас, в своем загробном мире, в том самом Раю, она лежит на пляже в своем белоснежном бикини и пытается обзавестись привлекательным золотистым загаром, чтобы стать похожей на фотомоделей из журналов. Лежа на шезлонге, ножки которого утопают в раскаленном песке, Дева потягивает освежающий коктейль через трубочку и хохочет что есть силы от моих ужасных ляпов.
Я тоже прилегла.
Она – на шезлонге, на берегу сверкающего бриллиантами синего океана, а я – на деревянной отсыревшей скамейке на кладбище. Я немигающим взглядом посмотрела на небо; смотрела до тех пор, пока глазные яблоки не стало жечь, а к вискам не скатились дорожки слез. Судорожно вздохнув, я увидела, как с губ слетают облачка пара.
А Деве в своей могиле совсем-совсем не холодно.
Все случилось на вечеринке посвящения одним махом. После я много думала о том дне, пыталась увидеть какие-нибудь знаки, которые предсказывали будущее, какие-нибудь предупреждающие символы. Ничего не было, это был самый обычный день, наполненный предвкушением от ожидания вечеринки. Если бы не вечеринка, если бы не мое желание влиться в компанию, если бы я не напилась... я бы, может быть, и заметила что-нибудь подозрительное. Но я ничего не видела. Когда ввалилась в комнату, едва держась на ногах, даже не взглянула на постель Девы, которая так и оставалась нетронутой. И осталась навсегда.
Я валялась на кровати, пытаясь понять, кто я, и где я. От любого движения мутило, глаза в глазницах буквально кипели. Казалось, кто-то вселился внутрь черепа и бьет кулаком: «Бах-бабах»!
На следующий день, с трудом продрав глаза и сфокусировав взгляд, я попыталась вспомнить, что случилось, но не смогла. Даже не могла вспомнить, как именно попала домой. Может мне кто-то помог? Или сама доползла?
Я так и не смогла сказать в полиции ничего вразумительного, лишь плакала и повторяла, что этого не может быть.
Я должна была быть там, - повторяла я.
Я должна была быть там и спасти ее, как делала всегда. Я должна была быть там и вытащить ее из беды. Но меня не было.
Как такое вообще могло случиться?
Как это могло случиться с Девой Роуз, моей лучшей подругой, девочкой, которая была самой умной, самой доброй, самой ответственной из всех, кого я когда-либо знала?
Ведь все страшное всегда происходит с кем-то другим, не с нами. Не в нашем доме, на нашей улице, в нашем городе. Не с нашими близкими. С незнакомцами.
Но это случилось именно с Девой Роуз.
И вот уже год я живу с ощущением, что она смотрит на меня с небес. Я смотрю в ответ, потому что помню все свои обещания, данные ей после смерти.
Помню, что поклялась не заводить больше лучших подруг, ведь, несмотря на то, что Дева меня оставила, она остается моей лучшей подругой. И я поклялась найти тварь, которая сделала с ней те страшные вещи.
Я накрыла ладонями лицо, вжала в кожу. Хотела бы вырвать пальцами из черепа воспоминания, но этого было мало, - ведь Дева была частью моей жизни. И если я сотру воспоминания о ней, то сотру и о себе.
Я вздохнула, приводя мысли в порядок, затем решительно села.
Подруга по-прежнему молчаливо смотрела на меня со своей фотографии. Я так скучаю, - произнесла я про себя. – Так скучаю.
Но она там, под землей. Хотя именно она заслуживала жить дальше.