Без названия 6
Тихо. Никто не мешает подумать. Но в голове пусто. Случилось самое страшное, теперь он точно не нужен светлому и чистому Тэхёну. Зачем жить...
Если физически Чонгук быстро восстанавливался, то психологически впал в дикую депрессию.
Друзья раздражали, но отвлекали. Ушли...У них своя жизнь. Они предупреждали...А он вляпался по самые яйца, и это не метафора.
Чонгук валялся, спал, лежал. Не ел, не мылся, не трогал телефон, что иногда звонил. Чимин, кто ещё... Кому он нужен? Никому...Хорошо, мама далеко, не знает.
Прошло ещё два тухлых дня.
В дверь позвонили...Отстаньте...Лень вставать... Но скрипнул замок и ввалились оба - Чимин и Юнги. Они теперь связаны верёвкой, что ли...Да, Чимин знает код от двери...
--Фууу, ты тут протух, что ли? –кинулся открывать окна друг, пока Юнги понёс на кухню пакеты.
--Он ничего не жрал, всё прокисло! Это уже не еда, а хрючево!– завопил он оттуда.
Они налетели смерчем, заставили умыться, одеться. Выбросили старую и приготовили новую, свежую еду. Сварили кофе и наконец все уселись в кухне за стол, заставляя Чонгука хоть чуть-чуть поесть.
Чимин хитро поглядывал своими бусинками, его распирало что-то рассказать, но Юнги не сводил с него предупреждающего взгляда:
--Дай человеку поесть! Он же опять три дня жрать не будет!
Заинтересованный Чонгук через силу выпил бульон, поел немного и откинулся на спинку стула:
--Баста, карапузики, больше не могу!
Чимин аж подскочил:
--Весь город на ушах, а ты лежишь тут, киснешь! Ты ничего не знаешь! Короче, Чонёля сделали евнухом и чуть не прибили!
Чонгук изменился в лице, глаза недоумённо бегали по парням:
--Как это? Кто?
--Да не тарахти ты, Чим, я расскажу, что знаем, по порядку – вмешался Юнги.
Вечером в баре «Андромеда» зазвонил стилизованный под старину телефон-трубка. Звонивший попросил позвать Чонёля, постоянно ошивающегося тут.
--Выйди на угол, тебе есть кое-что от Чонгука.
Тот обрадовано побежал за угол бара, где обычно курят посетители. Там стоял спиной к нему парень в чёрном, высокий и стройный, в шапочке. Подойдя ближе, Чонёль ощутил запах вишни, вернее, дорогих духов с этим ароматом.
--Ты меня звал? Что там от Гуки? Как он сам?- игриво начал Чонёль.
Парень отбросил сигарету, вдруг натянул шапку на лицо, повернулся. В прорезях для глаз сверкнул недобрый взгляд.
--Вот тебе от Гуки! – и со всей силы ударил Чонёля в солнечное сплетение. Тот со стоном согнулся пополам, но незнакомец схватил его за волосы, прижал к стенке:
--Не торопись падать, рано ещё!
--Ты кто, блядь? Тебе пиздец! Урою! –завопил пискляво и трусливо.
--Конь в пальто! Это тебе от меня, чтоб заглох! – и кулак с большим перстнем прилетел в переносицу, ломая кости.
--Мразь вонючая! Не смог по согласию, решил взять беспомощного, беззащитного? Больше никого не возьмёшь, а тебя будут трахать все, кто захочет! Если выживешь. За Гуки, за его страдания! – парень отпустил волосы, чуть отступил и ногой в берце со всего замаху врезал между ног воющему мерзавцу. Пока тот сползал по стене, ещё добавил.
Чонёль скрюченным мешком, без сознания упал на асфальт, захлёбываясь кровью. Парень зло плюнул на него:
--Мало, тварь, убить надо, подонок! – и наступил ногой на пах , крутнул каблуком. Ярость била из него, аж воздух дрожал! Сжал кулаки, выдохнул с силой и ушёл...
Вскоре посетители бара, выйдя покурить, нашли бессознательного, избитого Чонёля, вызвали полицию, скорую.
Никто не знает, кто это сделал, свидетелей нет. Сам Чонёль выжил, но ему отрезали всё, что болталось между ног, писать и то, через трубочку. Лицо изуродовано, нос набок.
О напавшем смог сказать только – стройный, пахнет вишней. Голос особенный, но раньше не слышал.
Когда Юнги закончил рассказ, парни не узнали Чонгука – он будто вырос, глаза восторженно блестели, рот приоткрыт в удивлении, руки беспокойно мнут майку.
--Здорово! Здорово! Здорово! – как заведённый, качает головой - Это ОН! Я знаю, кто это сделал!- забегал по кухне.- Неужели...Это ОН!
Юнги встал у него на пути, тряхнул за плечи, глянул в глаза очень серьезно:
--Знаешь, и молчи! За тебя рисковал, хуесоса! Но лично я не уверен.
--Я молчу. – испугано и тихо проговорил Гуки.- Знаю и молчу.
--Ты так откровенно обрадовался этому – озадаченно произнёс Чимин.- Ты мне друг, мне тебя жаль...Но не очень ли жестоко? А как же прощение?
--Каждого прощать, поломается кровать.- изрёк Юнги и внимательно посмотрел на него.
--А знаешь, я прощаю! – с чувством произнёс Чонгук – Вот теперь, прямо сегодня, сейчас, я прощаю! Думаешь, я один такой, пострадавший? И теперь, когда этот поддонок испытал унижение и боль, страдания на всю оставшуюся жизнь, я его прощаю.