Глава 9: Я не знаю, что делать.
Мы с Даниловым шли из кино. Постепенно смеркалось. Воздух был таким чистым и свежим, как это возможно только весной: он пах молодыми листочками, влажной землей и ещё чем-то неясным, но очень радостным – может быть, ощущением, грядущего лета. Жека держал меня за руку. Я шла молча, смотрела на предзакатное небо и пыталась поверить в происходящее. Ещё вчера Данилов был недостижимой мечтой, моим сном и моим позором, безнадёжной любовью, которую я, честно говоря, и не рассчитывала сделать разделённой. И вот он идёт со мной так, будто я его девушка. Он мой кавалер. Мой ухажёр. Но как я ни стараюсь, не могу поверить в это. Не могу осознать до конца.
Это был уже второй поход в кино. В первый раз, когда Данилов поинтересовался, в силе ли ещё мои бесплатные билеты, я решила, что не могу упустить такого шанса и ответила, что да. На самом деле их, конечно, уже не было: я сходила в кино вместе с мамой в день возвращения из Египта – не сделай мы этого, билеты бы просто пропали. В общем, мне пришлось купить за деньги новые. Жека то ли не заметил, что мы идём не по приглашениям, а как все, то ли сделал вид. Думаю, ему просто нужен был повод, толчок, знак, что я не против пойти навстречу. В следующий раз он повёл меня сам. За свой счёт. Получалось, что сейчас я возвращалась со свидания с волшебным, распрекрасным, недосягаемым парнем своей мечты... Свидания, на которое позвал меня сам Жека.
К тому моменту, как мы оказались у моего дома, напряжённое молчание длилось уже минут двадцать. Данилов явно парился насчёт чего-то: на его лице буквально читалась борьба разных переживаний и мыслей. Я решила его не тревожить: ведь мне тоже было о чём подумать.
Наконец мы подошли к моему подъезду. Тут Жека остановился, состроил такую рожу, как будто сейчас прыгнет с вышки, и сделал резкий выпад в мою сторону. Выпад был похож на нападение: он выглядел так, словно у Данилова есть рога и он собирается забодать меня. Поэтому я инстинктивно отпрянула – раньше, чем поняла, что меня попытались поцеловать.
– Не хочешь целоваться? – спросил Жека.
Я ответила честно:
– Не знаю.
– Я что, тебе не нравлюсь? Раньше нравился...
– И теперь тоже нравишься, – снова сказала я чистую правду.
Данилов не стал некрасивее, чем был в апреле. С ним по-прежнему не мог сравниться никто из моих одноклассников. И всё-таки что-то изменилось. Это «что-то» было внутри меня. Как будто бы в Египет уезжала одна я, а вернулась уже новая, другая. С ней всё сложнее...
– Так что же ты не хочешь целоваться? – настойчиво поинтересовался Данилов. – Всё ждёшь этого... как его звать-то... Андрея?
– А ты начал встречаться со мной только из-за него, из-за конкуренции? – ответила я вопросом на вопрос.
– Из-за какой конкуренции?
– Не прикидывайся, сам всё понимаешь. Ведь весь класс знал, что ты мне нравишься. Но тебе было на это плевать. До тех пор, пока я не нашла другого парня! Тогда над тобой стали посмеиваться, говорить, что я тебя вроде как кинула, верно? И ты решил, что раз я понравилась какому-то египтянину, то во мне и в самом деле что-то есть...
– А что, он египтянин? Я думал, русский.
– Русский, да. Неважно. Ты решил меня «занять», чтоб не досталась кому другому. Ведь я права? И ещё чтоб репутацию поднять. Чтобы парни не смеялись...
– Ерунда! – ответил Жека. – Я с тобой встречаюсь, потому что ты симпатичная.
– Почему же ты не начал встречаться со мной раньше? Ты же видел...
– Я стеснялся.
– Не выдумывай!
– Ну, правда. Не знал, как к тебе подойти.
– Напрямую. Все же знали, что я сохну по тебе!
– Ну, всё равно. И потом, у меня была девушка. Нет, ты её не знаешь, во дворе!..
При всей внешней привлекательности Жеки и моей к нему симпатии, это было явной ложью.
– Реши уже: девушка или стеснялся! – ответила я. – Те, у кого кто-то был, уже знают, как подойти!
– Ну, хватит уже! – Жека разозлился. – Ты поссориться решила?
– Вовсе нет.
– Тебе что, кино не понравилось? Или прогулка?
– Мне понравилось всё, – я опять не кривила душой. – Если честно, я очень давно мечтала о том, как мы с тобой пойдём на свидание. Целый год лишь об этом и думала. А ты всё не обращал и не обращал на меня внимания...
– Я просто не видел, какая ты классная. Только теперь вот заметил. Наверное, вырос. А может быть, оба мы выросли.
Может быть... Это похоже на правду. Что, если Жека тоже почувствовал произошедшее во мне изменение? Что, если новая, майская я интересней апрельской? Что, если за эти каникулы я просто настолько выросла, что теперь могу то, чего не умела раньше, – нравиться Данилову?
– Так что, будем целоваться? – спросил Жека с нетерпением.
– Давай в другой раз.
– Ну, давай...
Мы простились. Я пошла домой.
– Я, конечно, понимаю, ты взрослеешь, – сказала мама, открыв мне дверь. – У тебя любовь и всё такое... Но давай отложим это хоть на месяц. Выпускной класс, экзамены на носу!
Я пожала плечами. Пожалуйста! И кто бы мог подумать, что мне понравится мысль отложить отношения с Жекой на время после экзаменов... Насколько же всё изменилось!
– Мам, а у тебя было такое, что ты о чём-то мечтаешь долго-предолго и никак не можешь добиться? А только расхочешь – и сразу же вот оно? Было?
– Естественно. Так оно обычно и бывает.
И вот пришло время экзаменов. Для меня это был такой стресс, что на несколько недель я забыла думать о чём-либо, кроме науки. В конце мая и начале июня для меня не существовало ни одноклассников, ни любовных переживаний. Это было взаимно. Девчонки не доставали меня расспросами. Лаптев не лез в мою личную жизнь. Кузищин неожиданно для всех начал вести себя как взрослый. Ну, а Жека временно оставил попытки поцеловать меня – и спасибо ему за это.
В общем, до десятого июня я вроде как выпала из жизни. А когда вернулась в неё, неожиданно обнаружила, что уже целую неделю не имею никакой весточки от Андрея.
Поначалу, сразу после моего возвращения, мы с ним писали друг другу каждый день. Говорили, как скучаем друг по другу, планировали встречу во время каникул, делились новостями из школы. Потом он пропустил день. Потом я. «Каждый день» превратилось в «раз в два дня». Потом – два-три раза в неделю. И вот оказалось, что я прожила без общения с Андреем неделю. И он тоже прожил. И всё в порядке...
Я, конечно, тут же написала ему. Сообщила, что сдала все экзамены на четвёрки, спросила, куда пропал. Андрей отозвался не сразу, лишь через день. Поздравил с окончанием испытаний и сказал, что был в дороге:
«Я сейчас снова у предков в Дахабе».
«Надолго?»
«Ну, как минимум до августа».
До августа! Я-то мечтала... Что ж, ладно... Дождусь... Пара месяцев...
«Но скорее всего, на всё лето», – добавил Андрей.
У меня упало сердце. На всё лето! Это было всё равно что «навсегда». Значит, я зря размечталась о встрече! Значит, его слова о приезде ничего не значили!
«А ко мне?» – спросила я.
«Если хочешь, приеду на следующий год. Мне 18 исполнится. Тогда уже буду сам себе хозяин. Стану путешествовать, где хочу!:))))»
Значит, всё так и есть. Не приедет. Забыл. Впрочем, мне ли его обвинять? Если я и не целовалась с Даниловым, то на свидания-то с ним ходила! Чем же хуже Андрей? Ведь не должен же такой красивый парень сидеть один и жить мыслями о девчонке, находящейся за тысячи километров!
Сперва я хотела написать, что на следующий год Андрей уже точно не будет себе хозяином. Он будет поглощён сдачей экзаменов – таких же, как я сейчас, только более сложных, более ответственных. Курсы, репетиторы, выбор института, новые люди и впечатления... А если не поступит – пойдёт в армию. Тогда-то уж точно смешно будет думать про всякие путешествия. Так что нечего обманываться. Нет – значит нет...
Я набрала это всё... А потом удалила. Отправила просто «ОК». Будто верю.
И больше Андрей не писал мне.
В день выдачи аттестатов Данилов явился в актовый зал одним из первых и занял два места – себе и мне. Когда я вошла туда с Викой, он сразу же подскочил, замахал руками и стал кричать: «Люда, сюда! Сюда, Люда!» В глазах приятельницы мелькнула зависть – не всякая девушка может похвастать такой заботой. Хотя, если честно, в этой заботе я не нуждалась: настроение было таким, что меня вполне устроило бы и место на заднем ряду, далеко от всех. Но делать было нечего – я села рядом с Жекой. Тот тут же притянул меня к себе, картинно обнял, словно мы пришли на свою свадьбу, а не на формальную процедуру в самом унылом из всех нам знакомых мест. Когда зал был заполнен, то оказалось, что мы сидим в отдалении от всех – и от девчонок, с которыми я обычно общалась, и от Жекиных друзей. Мы как бы отделились от них всех и одновременно выставили себя на показ: поминутно на нас кто-нибудь оглядывался, пялился, подмигивал; Кузищин даже сфоткал, не смущаясь.
Сначала мне это не нравилось: как-то противно, вульгарно... А потом я подумала: в сущности, что здесь такого? Множество девчонок, может, и фыркают по углам, но отдали бы что угодно ради того, чтоб их вот так сейчас обнимали перед всеми. Приличия приличиями, но чего уж тут скрывать: любая из нас мечтала бы показать остальным, что кому-то нравится, востребована, живёт взрослыми интересами. Человек, у которого появляется пара, сразу же повышает свой статус. Мы с Жекой популярны. Это слава!
– Выглядишь просто потрясно, – шепнул мне Данилов.
– Спасибо.
Я действительно очень старалась одеться получше. В результате долгого хождения по магазинам приобрела голубое платье с пышным подъюбником. Взгромоздилась на свои первые в жизни шпильки. Сумочку купила театральную с камнями (со стекляшками, конечно, что за камни в переходе у метро...). Целый час торчала в парикмахерской и раскошелилась на дорогую причёску и макияж. А теперь вот сидела и думала: «И для кого я так нарядилась?» Для Жеки? Ну, не знаю... Для директорши? Ей точно наплевать. Для себя? Это был бы самообман. Выходило, что опять же для девчонок...
– Про что думаешь?
–Да так, про ерунду.
– А я, видишь, тоже неплохо оделся!
– Неплохо, неплохо.
– Ведь я тебе нравлюсь?
– Да, Женечка.Он был немного навязчив...
Помимо прочего, наши фамилии ещё и по алфавиту шли одна за другой. После того как Жека получил свой аттестат и позвали меня, он галантно помог мне выйти на сцену.
– Какой воспитанный кавалер! – одобрительно отозвалась директриса.
В зале зашептались, захихикали. Возвращаясь на место с бумажным плодом пота, слёз и бессонных ночей за последние девять лет, я поймала довольный взгляд Жеки. Кажется, он был в восторге от своих новых манер. Я же продолжала убеждать саму себя, что всем довольна...
«Разве я сама об этом не мечтала? – спрашивала я себя. – Ну, может, не мечтала. Но это лишь потому, что не смела даже подумать о таком счастье. Так хотела, чтобы Данилов просто взял меня за руку, – а теперь он прижимается всем телом, не отлепишься. Даже директрисе дал понять, что я – его!»
И всё-таки мысли об Андрее не шли у меня из головы. Что-то он сейчас поделывает? В городе тусит или на станции? Катается, наверное... Девчонок новых учит. Даже, может быть, уже не только учит...
– Ты какая-то расстроенная, зая! – шепнул Жека.
«Зая»! Фу! Как это слащавое, глупое слово может ко мне относиться?! Вот Андрей никогда меня «заей» не называл...
Врочем, он меня никак не называл. Разок поцеловался – вот и всё. Лапши на уши навешал и – был таков. Использовал – и бросил. Так что нечего...
– Кончается часть жизни. Как-то грустно, – пояснила я Данилову.
– Для тебя не кончается. Ты же в десятый идёшь. Я-то в техникум, конечно, это да... Но мы всё равно будем вместе! Ведь правда же, зая?
– Угу.
После окончания официальной части выпускного началась неофициальная – наша частная гулянка в сквере у школы. Все скинулись деньгами, сбегали в магазин – и вот нас уже не узнать. У ребят рубашки из брюк выбились, а пиджаки на деревьях болтаются; девочки – кто весь в туши, как Пьеро, кто босиком, у кого уже от причёсок ничего не осталось... В общем, оглянуться не успели, как такое стали выделывать, чего сами от себя не ожидали. Через несколько часов к нашей тусовке присоединились какие-то пацаны из соседнего двора, которые сразу же стали клеить девчонок. Кто они такие и зачем вообще нужны – никого уже не волновало.
Жека не отлипал от меня весь вечер: приносил еду, держал за ручку, отгонял дворовых «ухажёров». И ещё он постоянно стремился отойти со мной подальше от остальных. Наконец мы оказались на изрядном отдалении – около пруда. Когда Данилов обнял меня и притянул к себе, я подумала, что, кажется, с Андреем было похоже: тоже вечер, тоже берег, тоже мама, ждущая меня дома и имеющая все основания наказать за плохое поведение. Но Андрей меня использовал... А может, это я его? Получила опыт отношений, заставила обратить на себя внимание фотографиями, вызвала ревность Данилова, заставив его действовать... Ну, конечно же! А Андрей был нужен только для того, чтобы грустные мысли о нём сделали меня более привлекательной в глазах Жеки! Вот как в мире всё логично. Что ж, раз так, то мне не надо сопротивляться...
Губы Жеки показались мне холодными и мокрыми. Когда мы вернулись к своим, было ощущение, что на нас все смотрят. Впрочем, очень скоро я поняла, что напрасно переживаю на этот счёт. На самом деле общее внимание было приковано к Лёхе Кузищину, на коленях у которого сидела прыщавая Нина из «А» класса. Было невероятно, что кто-то увидел в нашем клоуне парня. Похоже, он и сам не верил своему счастью: Кузищин светился от радости и даже не замечал, что Нина флиртует не с ним, а со стоящим рядом Артёмом Лаптевым.
Вскоре мама позвонила и сказала, что пора мне возвращаться. Задерживаться в самом деле смысла не имело: «вечеринка» приобретала всё более безобразный вид и сильно интересной я её не назвала бы. В общем, я со всеми попрощалась и ушла. А на полпути внезапно вспомнила, что сам аттестат-то я забыла! Он остался у Данилова, который взял документ на сохранение, так как тот не помещался в мою крохотную сумочку. Так что пришлось мне вернуться.
Когда я снова пришла в сквер, то Нина уже не сидела на коленях у Лёхи. Она перебралась на колени к Жеке. Тот был доволен. Вот только немного смутился, увидев меня.
– А мы тут ничего такого не делаем! Болтаем просто! – сразу стал оправдываться он.
– Аттестат давай, – сказала я.
– Ну, честно, мы просто болтали! – ныл Жека, согнав с колен Нину и протянув мне бумажку, уже довольно потрёпанную.
– О'кей, – сказала я. – Мне всё равно.
Может, есть у него с Ниной что-нибудь, а может, нет... Мне действительно было плевать. Я шла домой и думала о том, что парень, с которым я только что впервые поцеловалась, посадил к себе на колени чужую девушку, а мне это совершенно неинтересно. Я не хочу ни устраивать сцен, ни ругаться. Выяснять ничего не хочу. Не ревную.
Наверное, я просто не люблю этого Жеку.
Просто очень грустно, что все, с кем я целовалась, меня предали.
Дома я вылезла из неудобных туфель, стянула платье из колючей синтетики, с удовольствием разрушила причёску, от которой ныла кожа на голове. Не по мне это всё-таки... Совсем другое дело – в шароварах и футболке, босиком, без макияжа! Эх, мечты!
Я посмотрела на себя в зеркало. Египетский загар уже сошёл. Ну, ничего. Впереди у меня всё лето. Буду... Кстати, что я буду делать? Впервые предстоящие каникулы вызывали во мне не радость, а замешательство.
– Аттестат-то покажи, – сказала мама, приоткрыв дверь в мою комнату.
Я показала.– Неплохо! Вот только пятёрочек маловато. Но четвёрка по физике, это, конечно, серьёзное достижение! Да и по алгебре тоже! Думаю, ты заслужила за это подарок.
– Подарок?! – удивилась я. Раньше у мамы не было склонности премировать меня за оценки. Хорошая учёба воспринималась как нечто само собой разумеющееся.
– Конечно. Ведь это был не простой год. Выпускной класс, первые экзамены. И ты прекрасно справилась!.. В общем, как насчёт новой поездки в Дахаб?
У меня отвисла челюсть.– Что?! В Дахаб?!
– Ты против?
– Нет, конечно! А скоро? Когда?
– Послезавтра. Билеты уже у меня.