Скандальная статья

Вот и настал тот день. С самого утра я хлопотала над собой, в то время как Том сидел на барном стуле и читал новости по iPad, ожидая, когда я соберусь. Первые пятнадцать минут волосы никак не хотели укладываться. Пришлось выпрямлять плойкой, потому что до выезда оставались считанные минуты. Увиденное в зеркале добавило немного уверенности, но не придавало сил. О чем будут спрашивать? Что — самое интересное, — говорить мне?

Успокоилась я только тогда, когда Том, крепко сжав мою руку, улыбнулся и заверил, что он рядом. Все мысли забывались сами собой. В студии стояло несколько камер, дополнительный свет, стулья, а также постеры с героями кинематографической вселенной Марвел. 

Когда сказали, что будут записывать по отдельности, то на смену нервозности пришел шок. По отдельности? Зачем? Что будут спрашивать у меня, если я не являюсь таким известным человеком? Том поцеловал напоследок в щеку и ушел в другую студию. 

Передо мной сидел нескладного телосложения паренек с кучей бумажек, которые он держал в руках. Когда объявили, что началась съемка, интервьюер немного сгорбился.

— Я... буду читать бумажки.

— Хорошо, — сразу сказала я, перекидывая ногу на ногу.

— Я не умею профессионально брать интервью.

— Ничего страшного.

Чувствовала, как сердце начало быстрее биться от волнения. Не умеет профессионально брать интервью... Что же он тогда тут делает? В этот момент резко захотелось домой. 

Иэн — так звали этого человека, — резко засмеялся, склоняя голову вперед. Сцепив руки в замок, еще больше занервничала. Причин для смеха я не видела.

— Привет, Элизабет, — парень протянул мне руку.

Я, улыбнувшись, пожала ее, тоже поприветствовав парня.

— И... Иэн Хик... Хикокс, — представился он.

— Еще раз, как?

— Хи... Хикокс.

Понятливо кивнула, снова показав улыбку, и в голову пришла картина "Музей восковых фигур" Энтони Хикокса, где полицейский, придя осмотреть странноватую экспозицию в только что открывшемся музее, оказывается во времена древнего Египта: бутафорская гробница вдруг превращается в настоящий склеп, откуда нет выхода, а выбравшаяся из гроба мумия зачищает территорию, методично убивая всех, кто осквернил захоронение своим появлением.

— Рад, что она вас улыбает.

— У меня фамилия еще более сумасшедшая — Батлер, — почему-то вырвалось у меня, чтобы не обижать парня.

— А при вас упоминали Ретта Батлера? — Иэн держался очень спокойно и расслабленно, в отличии от меня.

— Да, было пару раз, — ухмыльнулась.

— А вас кто-нибудь называл Фланки*?

— Вроде бы никогда. Вы первый, кто сделал такое предположение, но это довольно забавно.

Забавного тут ничего не было, и я вообще не понимала смысл таких глупых вопросов. Радовало одно — это то, что пока что не задавали вопросов, которые ставили бы меня в неловкое положение. Например, о личной жизни или каких-то детальностях Тома.

Неожиданно Иэн начал громко кашлять. 

— Вы в порядке? — обеспокоенно спросила я, чуть поддаваясь вперед.

— Да, конечно, — парень, увидев у себя на столике стакан с водой, взял его в руки и сделал несколько глотков. Снова закашлял, но уже туда, откуда пил.

— Если тебе нехорошо, можем...

— Нет, нет, все в порядке. Хотите попить?

До последнего не хотела признавать этого, но сейчас отчетливо поняла: либо это какой-то розыгрыш, либо меня принимают за дуру. Наверняка Том решил надо мной подшутить, когда сказал о том, что нас пригласили на интервью.

— Нет, спасибо, — вежливо отказалась я.

— Вы брезгливы?

— Просто не хочу пить.

Темноволосый парень поставил стакан обратно на столик. Что за дурацкая атмосфера... Какой нормальный человек будет пить из стакана, в который чуть ли не плюнули? Если у него кашель, то не обязательно делать это именно так.

Еще пару секунд мы сидели в тишине, а затем Иэн, чуть встав со стула, щелкнул меня по носу, издав какой-то непонятный звук вроде "Бип!". Я улыбнулась, но скорее от неспокойности, а не из-за такого действия со стороны интервьюера. 

— У вас очень красивая прическа сегодня, — заметил парень, только сказано это было на французском языке.

— Спасибо, — я отодвинулась от спинки стула и поставила руку на подлокотник, подпирая голову. — Я старалась.

— Вы поняли, что я сказал?

— Да, — протянула. — Я изучала французский в университете.

— А вы изучали китайский? 

— Нет, не приходилось.

— А греческий?

— Нет.

— Немецкий?

— Не думаю.

Почему он интересуется вопросом моей лингвистической подготовки? Не думаю, что кому-то будет интересно, сколько языков за свою жизнь я выучила.

Тем временем парень снова встал со стула и подошел ко мне, трогая плечо указательным пальцем. Сначала я подумала, что там какое-то пятно или что-то вроде того, но там ничего не было. Поступок Иэна меня напрягал. Почему его так заинтересовала моя одежда?

— Какая приятная ткань, — сделал он такой вердикт и сел на свое место. — Это же... Я сам угадаю!

— Хорошо, — согласила я, немного не понимая, что происходит.

— Это кашемир, — парень расслабленно откинулся назад.

Посмотрев вниз на пиджак, удивилась. Как можно перепутать кашемир и габардин? Он же сам только что потрогал ткань.

— Нет, не думаю. — Дала такой туманный ответ.

— Шкура теленка.

— Нет, — с запинкой произнесла я. — Это не совсем кожа...

— Но все-таки кожа, — заключительно отметил Иэн, а затем встал. — Спасибо, что пришла.

Что? И это все интервью? В чем смысл этого всего? Свое замешательство я не показала, но уверена, что в объективе камер все эмоции были на лице. Я тоже встала со стула, так как интервьюер раскинул руки в разные стороны. Меня нежно заключили в объятия, будто я не человек, а фарфоровая статуэтка из музея. 

Отстраняясь от Иэна, я улыбнулась ему на прощание. О Боже, теперь домой. И ради этих двадцати, если не меньше, минут я так волновалась перед выходом?

— Спасибо большое, — парень, видимо, не спешил меня отпускать.

— И тебе спасибо, — зачем-то добавила я, оставаясь в объятиях совершенно постороннего человека. Это так странно.

Парень звонко рассмеялся, прекращая минуту тесных связей.

— Это было пранк-интервью, — продолжал Иэн. — Спасибо тебе огромное. Ты бы видела себя со стороны!

— Я знала, что тут что-то не так, — позволила себе ослабеть и выдохнуть спокойно.

Меня еще сто раз поблагодарили и сказали, что я могу принять участие в розыгрыше Тома. Разыграть мужчину на глазах у всех? Почему нет? Затея мне понравилась, поэтому уже через пару минут я находилась в комнате с двумя экранами: на одном показывали другого парня — Дэниэла Падилла, а на втором — Тома.

— Я думала, интервью будут брать одновременно.

— Мы знали, что ты не откажешься поиздеваться на ним, — пошутил парень, давая мне в руки что-то на подобии рации.

Как я поняла своего интервьюера, то через этот прибор голос поступает в наушник Дэниэла, который будет разыгрывать британца. Можно говорить все, что душе угодно! Где я еще смогла бы подшутить над молодым человеком?

Огласили начало съемки. Все началось без нас: мужчины поздоровались друг с другом, сказали "спасибо" за то, что уделили время. Дальше началось самое интересное. В тот момент, когда Дэниэл придумывал странное движение рукой после приветствия, Иэн сказал в рацию: "А теперь пощекочи его ладонь". На этот раз я сдержала смех.

Издавая непонятные звуки, напарник моего интервьюера выполнил распоряжение, а Том, как будто ни в чем не бывало, улыбнулся и сказал короткое:

— Класс!

— Кто победил, если бы дрались Локи и киборг Джордж Вашингтон? — спросил Дэниэл, немного горбясь.

— Киборг Джорд Вашингтон? — поразился Том и откинулся на спинку стула, поднося пальцы к губам.

— Да, с лазерами в глазах...

— Продолжайте.

— Локи бы его обезоружил своей невероятной красотой.

Том засмеялся на это выражение.

— Локи очень красивый, — добавил шатен.

— Спроси следующий вопрос с деревенским акцентом, — подал голос Иэн.

На самом деле вся эта игра меня забавляла, но ведь мне еще ехать с Томом в одном автомобиле. Кто знает, как мне отомстят за это. А с другой стороны — кто узнает, что я занималась такими вещами во время его спикерства?

Дэниэл глумился над актером еще минут десять, заставляя угадать, сколько пальцев он поднял вверх, кто является номинантами на премию "Эмми", спрашивал, какой он фанат из трех предоставленных кинолент, сколько ему исполнилось в этом году. И мне понравилось, потому что никто и словом не обмолвился про отношения или что-то подобное. Эти парни мне определенно нравятся.

— Попроси сделать его лицо, как на плакате, — неожиданно сказала я интервьюеру.

— Не могли бы вы сделать точно такое же лицо, как на плакате, пока я буду задавать следующий вопрос, — это, скорее всего, можно было посчитать за утвердительное предложение, чем за вопрос.

— Я выгляжу, как абсолютный сумасшедший на этом постере, — рассмеялся Том. — Давайте попробуем.

Через секунду мы с Иэном взорвались смехом. Надо было видеть это лицо! Лицо настоящего злодея, только такого, который не убивает кого-то, а будто перед ним поставили тарелку сэндвичей. Я держалась за живот, так как было очень смешно, и показывала парню на экран, где крупным планом был изображен британец. Дэниэл тоже не сдержался, когда увидел такое безобразие.

— Вы бы хотели, чтобы на вас напало двадцать тараканов размером с медведя или один медведь размером с таракана? — сквозь хохот выговорил шатен.

Том гадко улыбался, действительно, как на плакате, и посмеивался чуть с хрипотцой. Иэн откровенно смеялся в голос, а я пыталась сдерживаться, но у меня плохо получалось.

— Что за дурацкие вопросы? — так же спросил мужчина у Дэниэла.

— А теперь попроси сделать лицо Натали Портман, — вымолвила я, хихикнув.

Парень повторил мою просьбу, и через некоторое время я могла наблюдать сердечный приступ Иэна от смеха. Том — это что-то с чем-то. От греха подальше я повернулась спиной к экрану, закрывая лицо ладонями. Нет, я же теперь всю жизнь буду помнить это выражение лица. А если у нас продлятся с ним отношения, то и всю его оставшуюся жизнь. 

В конце интервью, когда все начали прощаться, Иэн отдал распоряжение Дэниэлу:

— А теперь быстро уйди.

— Ну что ж, пока, — сказал тот и покинул студию.

Я видела, как Том стоял на одном месте, переминаясь с ноги на ногу, скрыл руки в карманах брюк и оборачивался. 

— Вообще я немного в смятении, — прошептал он, но этого было достаточно, чтобы рассмешить меня снова.

— Спасибо тебе, — поднялся к нам шатен и, обняв меня, проводил до выхода из студии.

Когда я садилась в салон автомобиля вместе с Томом, то понимала, что сдерживать улыбку не смогу.

— Как интервью?

Я сделала максимально серьезное лицо. 

— Интервью, как интервью, — пожала плечами. — Спасибо им, что не коснулись темы о личной жизни. Спрашивали про работу, учебу... А ты справился?

— Да, безусловно, — его рука коснулась моей щеки, слегка поглаживая. — В основном говорили про "Тора", моменты со съемок.

— Конечно, — понимающе закивала головой и отвернулась к окну.

Про "Тора" у него спрашивали. Может он просто не хочет признавать, что это было самое странное мероприятие в его жизни? Уж я-то видела, как они разговаривали за съемки, конечно. Через пару секунд словила себя на мысли, что, получается, мне сейчас соврали. Вроде бы ничего такого, ведь я знала правду, но в душе стало как-то гадко. Если Том еще что-нибудь не договаривает?

Находясь уже в квартире, я первым делом смыла с себя макияж, так как кожа требовала отдыха. Оставалось четыре дня до выхода на работу. Не могу поверить, что отпуск так быстро прошел. У Стефани сегодня первый рабочий день. Забрать ее с работы?

— Ты не видела мой галстук? — Том стоял в дверном проеме с сумкой для путешествий и телефоном, который держал возле уха.

— Откуда мне знать?

Поставив сумку возле выхода, он снова зашел в гардеробную. Почему я должна следить за местоположением его вещей? Тем более, зачем ему столько вещей в Лос-Анджелесе, если он все равно потом сразу уезжает в Атланту? Не хочу даже думать о том, что я не единственная такая дурочка у него. Плохо думать так о своем молодом человеке — будто у него кто-то есть.

Когда на часах стукнуло два-тридцать, Том прижал меня к себе, зарываясь одной рукой в распущенные волосы.

— Я тебя люблю, слышишь? — прошептал он.

Кивнула, и вспомнились слова Стефани о том, что я слишком закрываюсь в плане чувств. Меня воспитывали в таком окружении, где слова любви говорились меньше всего. Мама в детстве часто повторяла, что мужчина должен доказывать свои чувства действиями, а не пустыми обещаниями и изречениями. В своей жизни чем чаще я это слышала, тем меньше готова была воспринимать. Я быстро потеряла интерес к словам и перестала понимать их смысл. "Если часто говорить: "Я тебя люблю!" — то происходит привыкание, и истинный смысл слов уже не воспринимается серьезно партнером. Это уже просто как привычка, а не выражение чувств. Эти слова нужно говорить только тогда, когда это уместно! Запомни это." - Говорила она перед тем, как покинуть мою жизнь.

Стоя сейчас в объятиях Тома, я не ощущала, что была готова сказать это. Если я с ним, разве не видно, что я к нему тоже что-то чувствую? И чувствую больше, чем привязанность или влечение.

— Получается мы с тобой встретимся на премьере? — я подняла голову и посмотрела в голубые глаза.

— Ты так быстро обдумала предложение?

— Почему нет? Будет лишний повод отпроситься с работы.

Том тихо посмеялся над моими фразами. Когда его язык дотронулся до губ, у меня помутилось в голове. Я не сопротивлялась и ответила на его поцелуй. Он прижал к себе, раздвинул губы своим языком и проник в рот, наполняя его запахом мяты и ощущением чего-то, что мгновенно отозвалось жаром внизу живота. Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Желание чего-то такого, чего я не понимала, заставляло отвечать на поцелуй с новой страстью.

Я застонала и услышала стон Тома. Этот низкий звук заставил тело содрогнуться. Все тело наполнилось болью. Болью, унять которую могли только сильные руки мужчины. Словно поняв это, он провел рукой по моей шее, спустился вниз и обхватил своей широкой ладонью грудь. И это так все быстро закончилось.

— Еще пару таких поцелуев и боюсь, мне придется остаться в Нью-Йорке, — хрипло отозвался Том.

Действительно, что-то мы увлеклись. Я отстранилась, чтобы вновь не наброситься на мужчину, и поправила вырез платья. Еще раз поцеловав меня напоследок, он скрылся за белой дверью. Боже, я его увижу только через месяц!

Телефон затрясся от очередного звонка. Надо бы поменять мелодию, а то немного начинает подташнивать от однообразия. На дисплее высветилось: "Стефани".

— Я на шестьдесят восьмой Стейшен. Буду через двадцать минут, если водитель начнет думать своей башкой.

— Хорошо, — улыбнулась я. — Как первый рабочий день после насыщенного отпуска?

— Дерьмо, — было слышно, что подруга очень устала. — Задолбали беременеть. Я сразу вспоминаю родителей.

— Зато у тебя есть мотивация.

— Очень смешно, Лиззи.

Мы поговорили еще минут десять, пока Стефани не надо было вставать, чтобы пересесть на другой автобус. Я быстро достала из шкафчиков спагетти. Наверняка она не обедала, поэтому такая злая. Пусть к сердцу Стефани лежит через желудок — это даже Райан запомнил на всю жизнь. Но из еды у меня было только мороженное, которое мы заехали купить по дороге домой с Томом. Не думаю, что девушка за обе щеки будет его доедать. 

На часах было начало четвертого, то блондинка, голодная и измученная, стояла на моем пороге, словно зомби.

— Ты не поверишь, кого я сегодня видела, — плюхнувшись на диван, выдохнула она. — Присцилла Чан рожает в нашей больнице.

— Это кто?

Лицо подруги сразу омрачилось. 

— Лиззи, включаемся: жена Цукерберга, — блондинка пощелкала пальцами перед лицом. — Facebook тебе ни о чем не говорит?

— Нет, — пока я жарила омлет, мой мозг активно работал. Я ведь не знаю, кто это.

— Руководитель компании Facebook, вот кто это.

Дальше мне рассказывала в мельчайших подробностях, как после рождения первой дочери в две тысячи пятнадцатом году Марк впервые ушел в декретный отпуск, сославшись на исследования, согласно которым временный уход родителей с работы после рождения ребенка очень положительно отражается на семье. Мне до этого не было никакого дела, но благодаря болтовне Стефани я смогла обеспечить ей ужин.

Выглядела подруга не такой уж и злой, после перекуса. В основном она делилась сплетнями, ведь ее не было на рабочем месте две недели, а это для хорошего гинеколога очень много.

Ближе к восьми часам я отвезла Стефани в Бруклин и заскочила в магазин, недалеко от жилого комплекса. На телефон приходило сообщение от Тома, что он уже находится в зале ожидания, но я прочитала ее только тогда, когда взяла в руки устройство, чтобы просмотреть список покупок. Подумав, что начну готовку завтра утром, понабрала необходимого и с тремя пакетами продуктов отправилась в апартаменты.

До самого конца отпуска мне посчастливилось воспользоваться услугами спортивного зала и бассейном, который находился на другом этаже. Почему я этого не делала раньше? Подумав, вспомнила, что я целыми днями сижу на работе, и откинула все свои идеи прочь. Можно было бы пользоваться услугами многоквартирного дома как можно чаще и раньше, но кто же знал, что я так замучаюсь со статьями.

На работе мне были очень рады и сразу же вручили стопку бумаг, которую надо было разобрать. Этим, конечно же, занялась Джинна. Всю публицистику, которую я проверяла, отправляли мне на почту, что очень удобно. Зачем тащить кучу ненужной ерунды, если ее не будут даже готовить в печать?

Том звонил всего лишь несколько раз: когда прилетел в Лос-Анджелес, затем перед премией "Эмми" и как только прибыл в Атланту. Три звонка за полторы недели. Так как мне надо было работать, я часто ставила телефон так, чтобы меня была видно на экране, а сама набирала что-то на клавиатуре, редактируя текст. Половина слов, которые говорил мужчина, были пропущены мимо ушей, но приятно, что он вообще захотел со мной разговаривать после всего этого.

Отец, который последний раз слал сообщение месяц назад, наконец-то вспомнил о моем существовании. Эмма постоянно показывала на экране Филисити. Ребенок уже довольно неплохо держал голову, наблюдая за диковиной, где было видно меня. Часто разговоры сопровождались потрясением какой-нибудь погремушки, что немного меня нервировало, так как после рабочего дня последнее, что хотелось слышать, — шум.

Мне намекали на то, что пора бы уже включать материнский инстинкт, но он никак не хотел просыпаться во мне. Безусловно, мне очень хотелось детей, но с любимым человеком, который станет надежной опорой для меня. Когда я раздумывала над этим, то мысли возвращались к Тому. Интересно, что будет дальше? Перспектива жить семь лет вместе, находясь в статусе его "девушки", меня не привлекала. Сразу представляла разговор с миссис Андерсон.

День рождение Стефани, которое с компанией друзей мы провели в ресторане еврейской кухни, под конец сопровождалось громкими рыданиями в кабинке женского туалета, потому что подруга застукала Райана с официанткой Анной, работающей в кафе вместе с ним. На следующий день я помогла собрать ее вещи из квартиры в Бруклине, пока мужчина на очередной смене наливал кофе клиентам. Я знала, что ей нужно побыть одной, поэтому оставила подругу в своей квартире, а сама поехала ту же коллекцию Фрика, чтобы повидаться с мистером Пейтом, который крутился возле сына.

На самом интересном моменте выставки раздалась мелодия звонка по FaceTime, и на экране с широкой улыбкой появился Том в компании Криса Хемсфорта. Мы познакомились чуть ближе. Оказывается, съемки были в самом разгаре, но минуту, чтобы увидеть меня, мужчина все же успел найти. Это радовало.

— Ты зарегистрировалась на рейс?

— Девятое октября на восемь утра, — отозвалась я, краем глаза наблюдая за действиями организатора выставки.

— Тогда я тебя встречу в аэропорту, — Том нежно улыбнулся. — Все в порядке?

— Извини, но я сейчас не дома, поэтому не удобно говорить, — я закусила губу. — Итак пришлось пропустить половину.

— Тогда не буду тебя отвлекать, — мужчина понимающе кивнул. — Сразу напиши, как только будешь в Куинс. 

— Будет сделано.

— Люблю тебя.

*Flunkey - лакей. Фамилия Батлер (Butler) дословно переводится, как "дворецкий".