Глава 17
— Поздравляю будущую звезду!
Приход подруги сопровождался громким падением глянцевого журнала на кухонный островок.
— Что уже случилось? — нарезая клубнику, я облизала с пальцев сок, капающий на дощечку.
— Посмотри, — повысила голос Стефани. — Страница пять. Ты просто посмотри на это, Элизабет!
Удивленная такой сменой настроения, помыла руки и открыла кипу публикаций. "Как получить брови своей мечты за три простых шага", "Шесть осенних трендов обуви, которые можно купить сейчас", "Темная сторона Щелкунчика", "Пары из семидесятых, о которых вы, наверное, забыли".
— Что именно посмотреть, Стеф? — уточнила и прочитала: — "Принц Уильям и Кэтрин, покидают Букингемский дворец, чтобы отправиться в медовый месяц после королевской свадьбы в апреле две тысячи одиннадцатого года"?
— Я же сказала на пятой странице!
— На пятой странице!
Продемонстрировав ту самую обложку, я начала раздражаться.
— Черт, значит не пятая, а шестая, — отмахнулась подруга, будто ни в чем себя не обвиняя.
Я перелистнула на следующие статьи и округлила глаза, когда увидела свое фото на весь лист. Та самая фотография, которая так понравилась Оливии во время фотоссесии. На странице под номером семь, соответственно, курсивом выведен напечатанный текст.
"19 августа 2017
Самый обсуждаемый актер последнего месяца — Том Хиддлстон продолжает подогревать интерес к своему роману, развивающемуся с невиданной скоростью.
Минувшие выходные британский актер со своей спутницей провели там, где их смогли (наконец-то!) застукать вместе папарацци, — в Атлантик-сити, на побережье Атлантического океана. Парочка отметила день рождения Бена Бернса пляжной вечеринкой со звездным списком приглашенных, в который вошли Джиджи Хадид, Блейк Лайвли, Райан Рейнольдс, Кара Делевинь и Руби Роуз. Элизабет (именно так зовут таинственную незнакомку) и Том открыто демонстрировали свои чувства, не стесняясь фотографов.
Судя по снимкам с вечеринки, Элизабет Батлер и Том Хиддлстон абсолютно счастливы друг с другом, и, похоже, у их романа большое будущее."
Внизу были красиво расположены снимки с отдыха, где мы целуемся в воде и развлекаемся с другими. Но меня сейчас больше волновали не статьи и не то, что всем известно мои имя и фамилия, а то, почему Оливия дала согласие на размещение моей фотографии.
— Пиздец, не так ли? — деловито спросила Стефани, смотря на дно стакана.
— Я не вижу причин для злости, — бросив глянец на стол, отошла к бортику бассейна.
— Конечно! — воскликнула подруга. — Что насчет твоей подружки-лохушки?
— Стефани, прекрати, — на выдохе произнесла я.
— Что прекратить? Элизабет, если ты не поняла ситуацию, то спешу разъяснить: эта тварь взяла твою фотку на некоммерческих условиях! Спустись с небес на землю, пожалуйста.
— И что по-твоему я должна сделать? — я начала раздражаться сильнее. — Позвонить и накричать на Оливию?
— Как минимум, — недовольно всплеснула руками блондинка.
Немного успокоившись посредством купания в бассейне, решила набрать подругу из Толедо, чтобы Стефани отстала от меня и наконец занялась своими делами, а именно — просмотром сериала или стотысячными звонками Райану.
Номер Оливии был занят, о чем свидетельствовали протяженные гудки, а затем голос девушки: "Привет, это Оливия. Оставьте сообщение".
— Что и требовалось доказать. Она слилась.
— Не нагнетай, — фыркнула я.
С понедельника мы находились в доме родителей Стефани. Мне нравился Портленд. В этом городе соседствуют исторические постройки с ультрасовременными небоскребами. Здесь можно приобрести любые товары и сувениры по невероятно низким ценам. На территории города расположились пара объектов, которые привлекают особое внимание туристов. Это "Орегон ЗОО" и "Розовый сад". Расположены они по соседству, и между ними проложена узкоколейная дорога, по которой курсирует настоящий паровоз с несколькими вагонами для пассажиров. Огромная территория отдана под один из самых больших зоопарков мира. Розовый сад — это чудесное творение рук дизайнеров и садовников. Потрясающе ухоженный и необыкновенно красивый сад, созданный из миллионов растений.
Через полчаса нас ждала поездка в Портлендский музей искусств, за что я благодарна родителям подруги, которые отвезли нас туда. Вход стоит восемнадцать долларов с человека, но, как выяснилось позже, в пятницу вход совершенно свободный. Даже парковка стоила почти два доллара в час. Бесплатные пятницы музея стали возможными благодаря щедрой поддержке Патрисии Додд, Сайруса Хагге, Анны и Винса Оливьеро, Фонда Бангорского сберегательного банка и других.
Мне очень понравилась картина Уинслоу Гомера "Художники зарисовывают в Белых горах". Масло на панели. Боже, не видела ничего подобного.
— Просто люди на траве и под зонтиком, что такого? — непонимающе скривилась Стефани, за что получила тычок в ребра от матери.
— Может тебе и "люди на травке", а другим — целая история, — миссис Андерсон развернулась ко мне и, улыбнувшись, взяла под руку.
— Но если я нихера не понимаю, — заныла подруга, идя где-то сзади.
Мы дошли до "Гавань Камарет".
— Как-то серовато, — заметил мистер Андерсон. — Сюда бы желтого или фиолетового...
— Брюс, — мама Стефани с укором посмотрела на мужчину. — Будь добр, помолчи.
Пока подруга смеялась с родителей, я пыталась вспомнить Эжена-Луи Будена. Еще раз взглянула на пейзаж. Точно! Он же был учителем Клода Моне. Как я могла забыть? Творчество Будена является связующим звеном между искусством его учителей — представителей барбизонской школы и его последователей-импрессионистов. Как нельзя кстати вспомнился Теодор Руссо, о котором мне рассказывал мистер Пейт.
Ранние работы Будена представляют собой яркие сцены фешенебельной курортной жизни, исполненные в импрессионистической манере. Более поздние произведения — в основном морские пейзажи без изображений людей. В пейзажах с видами гаваней ему удалось передать состояние неба, тревожное перед штормом или ясное и чистое. Море в них написано широкими мазками и наполнено множеством самых разных кораблей со сложной оснасткой. Хотя художник не считал себя импрессионистом, он принял участие в первой выставке импрессионистов, проходившей в тысяча восемьсот семьдесят четвертом году.
Возвращались домой мы около трех часов дня, проезжая мимо университета Саутерн Мэн, в котором учится младшая сестра Стефани — Мередит. Я засмотрелась на здание в стиле хай-тек. Современно.
— А что она изучает? — полюбопытствовала я.
— Лингвистику, — не медля, ответила миссис Андерсон. — Концепция... Концентрация испанского языка.
— Испанской лингвистики, дорогая, — поправил ее отец Стефани.
— В общем изучает испанский, — подвела итог подруга, сидящая рядом. — Как хорошо, что она уехала на Кубу.
— Ты мне почти ничего о ней не рассказывала.
— А что о ней говорить? Я ее вижу раз в три года!
— Поэтому мы с папой очень рады, что вы приехали в гости, — подала голос миссис Андерсон.
Я растянула губы в широкой улыбке и глянула на блондинку, которая лишь пожала плечами. Интересно, как там отец? Не могу сказать, что мы супер близки на расстоянии, но одно короткое сообщение можно же было отправить. Хотя, если вспоминать последний приезд, то так мне и надо. Я разговаривала с родственниками по FiceTime как раз вначале месяца, но почему-то уже успела соскучиться за папиным голосом. Глядя на дружных родителей Стефани, немного позавидовала. Мама последний раз давала о себе знать, может быть, два года назад. И то, если бы не бабушка, я ничего не узнала бы.
В шесть вечера мы дружно сели ужинать.
— Стеф, а как там твой... этот... Райдон... Райман...
— Райан, папа, — закатила глаза девушка. — Все в порядке.
— Почему ты его не позвала с вами? — прожевывая кусок мяса, задала вопрос миссис Андерсон. — Вы год встречаетесь. Не пора ли нас познакомить?
— Мам, не начинай, пожалуйста.
— Милая, мама правду говорит, — вставил свои пять копеек мистер Андерсон. — Сколько еще ждать? Когда он сделает предложение?
— Папа!
— Что "папа"? Сколько вы так планируете жить: год, два? Может вообще свадьбу ждать через семь лет? Стефани, одумайся: тебе тридцать!
— Мне без месяц двадцать девять, — твердо настояла на своем подруга, негромко стукнув по столу кулаком.
— Это одно и то же! — взмахнула руками миссис Андерсон.
В самый момент перепалки я хихикала, прикрывая рот ладошкой, а затем уловила мелодию входящего звонка из комнаты Стефани.
— Секундочку, — сказала я и встала из-за стола, но меня, кажется, никто не услышал.
— Когда мне будет тридцать один, ты будешь говорить, что мне сорок, да?
Смеясь, подошла к телефону. Видеозвонок от Тома. Я поправила волосы и нажала "принять".
— Привет, — на экране появился мужчина, сияюще улыбаясь.
— Привет, — также ответила я.
— Как твой отпуск? Прости, что не позвонил, как долетел.
— Ничего страшного. Эм... Мы решили поехать к родителям Стефани... В Портленд.
— Потому что я не уверена в нем, мама! — гнев подруги донесся из кухни даже в спальную комнату.
— Что там происходит? — Том буквально хотел выглянуть из дисплея телефона.
— Родители Стефани мягко намекают на свадьбу, — я закусила губу, осев на кровати.
— Райан сделал предложение?
— Нет, но мне кажется еще минут пять, и миссис Андерсон пойдет звонить ему сама.
Мужчина звонко рассмеялся. Было видно, что он только что из душа, потому как капли с волос падали на голые плечи. Чем он там занимался, что пришлось принимать душ в такое время? Сознание начало подбрасывать различные картинки, где Том проводит время в компании молодой и красивой девушки. Может быть даже не одной, а с несколькими сразу. Не понимаю, зачем мне его ревновать? "Действительно", — ворвался разум, — "с чего бы это? Красивый мужчины, завидный холостяк, британский актер в конце концов! И ты думаешь, что такая, как ты, одна единственная?".
— Дорогая, все в порядке?
Я перевела взгляд на экран, где на меня обеспокоенно смотрели.
— Прости, задумалась, — состроила страдальческую ухмылку. — Какое у тебя расписание рейсов?
— Через пять часов — Лондон — Атланта, — Том на секунду задумался. — Атланта — Нью-Йорк двадцать девятого, потом тридцатого сразу после интервью Нью-Йорк — Лос-Анджелес, и третьего сентября Лос-Анджелес — Атланта.
— Слишком напряженно, — покачала головой, — я бы сошла с ума.
Том снова засмеялся, смотря на меня по видеозвонку.
— Я так соскучился. Ты не поверишь.
Улыбка сама наползла на лицо. Минутный приступ ревности как-будто испарился. Как бы я хотела, чтобы он больше времени отдыхал или проводил в кругу семьи. Постоянные съемки, поездки, мероприятия, фотоссесии — так удручает. С одной стороны я понимала и уважала его выбор в пользу актерской карьеры, но с другой — осуждала. Зародилась мысль о том, что наши отношения долго не продлятся.
— Я тоже соскучилась, — после недолгой прошептала я.
— Хочешь обрадую? — глаза мужчины игриво заблестели.
— Попробуй, — пожала плечами.
— Десятого октября будет премьера "Тор: Рагнарёк". Не желаешь составить мне компанию?
Я? На премьеру? Ну уж нет! Боюсь, после интервью меня не хватит ни на что. Как он себе это представляет? Благо, тут люди не следят за личной жизнью звезд, но по приезду в Нью-Йорк я уже вижу, как на меня с разных сторон нападают журналисты. Точнее сказать, я пролистала личную жизнь некоторых актеров и могу сказать, что не так уж часто спутницы или спутники селебрити попадаются в объектив. Если пара вместе гуляет — это да. Ради этого папарацци готовы ночами не спать.
— А я могу составить компанию? — деланно удивилась я.
— Почему нет? — Том облизал губы. — Приглашение у меня есть. Красивая и обаятельная спутница тоже.
— Не знаю, Том, — пришлось ухмыльнуться. — Честно, не знаю.
— Тогда у тебя есть целый месяц, чтобы обдумать мое предложение.
— За месяц я уж точно успею все хорошенько обдумать, — мило улыбнувшись, я заметила в дверном проеме Стефани, окинувшую меня безразмерным взглядом из под лба.
— Элизабет, прости, — посмотрев в другую точку экрана, мужчина стал оборачиваться по сторонам. — Звонит Лоррэйнт. Я напишу, когда буду в Атланте. Люблю.
Он отключил вызов, а я до сих пор смотрела на дисплей.
— Пока, — протянула сама не зная кому.
— Пока? — не поняла подруга, садясь рядом со мной. — Он тебе сказал, что любит. А ты...
— А что я? — перебила. — А что я, Стеф?
— А ты могла сказать сопливое "я тебя люблю" в ответ.
— Ну извините, что не говорю всем подряд слова любви, — почему-то ее слова задели меня.
— Лиззи, — начала Стефани и приобняла меня за плечи, — ну ты же любишь его, твою мать!
— Но я не уверена в этом.
— Ты конченая? — девушка снова взялась за старое. — Наверняка у него очередь из уверенных, а он выбрал тебя — такую неуверенную. Подумай над этим на досуге!
— Завтра пойдешь со мной в галерею, — мстительно добавила я.
— Нет! И не подумаю!
— Миссис Андерсон!
Рука Стефани закрыла мне рот, и мы вместе повалились на кровать. Еще полночи говорили о ситуации с Райаном.
— Я уже которую неделю думаю бросить его.
— Но не делаешь этого из-за..? — вопросительно посмотрела я на подругу.
— Из-за секса, конечно же, — Стефани сказала так, будто это было очевидным фактором.
— Родителям так же собираешься говорить?
— Я вообще без понятия, как с ними разговаривать, — пробубнела блондинка, а затем продолжила возмущенно: — Черт, ты представь: назвать меня тридцатилетней!
— Тебе в следующем году тридцать, — я добавила масла в огонь.
Мне подарили полный презрения взгляд.
— А тебе двадцать восемь, вот радость!
— Двадцать восемь, — выдохнула я и завязала волосы в пучок, потому что в доме было жарко.
У нас было еще пять дней, чтобы насладиться отдыхом в тихом квартале. Подруга пропадала у своих одногруппников или знакомых в гостях, а я взяла на себя миссию по экскурсу в области искусства для родителей Стефани. Создавалось впечатление, что это мне пришлось приехать к родителям в отпуск, а не их дочери, которая, может быть, сейчас знакомиться с очередным Райаном.
В основном мы ходили поблизости, лишь один раз выехав куда-то за пределы района. Я даже заглянула в музей фотографии возле того самого университета, где обучается Мередит.
Смотря на фотографию, которая называлась "Недвижимость на набережной", я скептически отвела глаза. Эльке Моррис, сделавшая это фото в далеком две тысячи тринадцатом году, рассказывала на письме, что ее всегда интересовало наше отношение к земле и особенно ее использование в качестве недвижимости. На фотографиях изображение жилых домов и частной собственности часто обращается к организации пространства для функциональных, развлекательных и эстетических целей. Серия Waterfront Properties включает в себя наши сложные отношения с водой, затрагивая вопросы сохранения и распределения богатства. Большинство снимков в серии были сделаны в Калифорнии, где политика регулирования дефицита воды была серьезной проблемой на протяжении десятилетий. На фотографиях изображены жилые дома в престижных жилых комплексах, построенных рядом с сооруженными водными путями. Эти искусственные озера и водные пути создают впечатление сюрреалистической окружающей среды и ландшафта.
Эльке Моррис, как мне объяснили, — фотограф, чьи работы широко выставлялись в США и Германии. Места для демонстрации ее работ включали галерею Синтии-Ривз в Нью-Йорке, музей ДеКордовы и парк скульптур в Линкольне, Массачусетсе, галерею Миллера Блока в Бостоне и галерею Роберта Мората в Гамбурге и Берлине. Моррис получила множество наград и грантов, а ее изображения включены в ряд музейных коллекций. Она имеет степень магистра и магистра иностранных дел Университета Нью-Мексико и преподает фотографию в колледже Бейтса.
Это не единственный достойный пример. Были еще изображения Дэна Дэвиса — его работы посвящены тому, как стать родителем. По мне тема родительства прошлась как-то поверхностно, поэтому я доверилась миссис Андерсон, которая тут уже бывала.
Пока сын Дэна спал, его привлекали предметы, разбросанные по всему дому, то тут, то там. Его взгляд упал на подгузник, оставленный на подоконнике, или на кучу игрушек, освещенную поздним послеполуденным солнцем. Когда Дэвис начал работать над этими фотографиями, почувствовал необходимость каталогизировать постоянно меняющийся физический и эмоциональный ландшафт сына через предметы, с которыми он играет, разрушает или выбрасывает в течение дня.
— Мои фотографии, конечно, самодостаточны. Но они не только обо мне. Они касаются любого из нас, кто был родителями. И если мы не были родителями, мы были детьми, — читала мне миссис Андерсон на бумаге, которая висела рядом с фотографией. — Я надеюсь, что мои фотографии говорят не только об универсальных истинах ребенка, который любит играть, или о том, чтобы быть родителем, но что они также говорят о нашей культуре потребления и расточительства, о чувствах хрупкости и безопасности, которые можно передать в течение обычного дня, и к постоянному желанию родителей навести порядок в неизбежном хаосе, который нисходит при воспитании маленького ребенка.
— Удивительно, — поразилась я и, еще посмотрев пару изображений, мы вышли из музея.
Собирая свою сумку, дождалась Стефани, которая пришла прямо под утро и теперь, не выспавшись, ходила, как курица. Все было аккуратно сложено в багажное отделение автомобиля.
— Девчонки, приезжайте чаще, — крепко сжала мою руку миссис Андерсон. — А то как не родные.
Нас по очереди поцеловали в щеки.
— Стефани, — обратился мистер Андерсон, когда отдалялся от девушки. — Если к концу года не привезешь своего Райана... — Прищурившись, мужчина пригрозил указательным пальцем.
— Привезу его, привезу, — сдалась подруга, поднимая руки верх. — Живым или мертвым.
— Будьте аккуратнее на дороге, — мама Стефани вытирала уголком платка подступившие слезы.
— Мы приедем к вам на Рождество, — почему-то вырвалось у меня.
Блондинка толкнула меня в бок и выразительно уставилась. А что? Мне стало жалко материнское сердце.
— Приедем с Райаном как раз, — улыбнувшись, добавила.
— Зови и своего молодого человека, — оживился мистер Андерсон.
— Обязательно, — пообещала я и завела двигатель, отъезжая к дороге. — Передавайте "привет" Мередит!
— Пока! — громко закричала из окна Стефани, когда мы уже выехали на проезжую часть, а затем, сев на сидение, перешла ко мне. — Какое к чертям Рождество, Лиззи? Ты на приколе?
— Мне было жалко твою маму.
— Меня тебе не жалко, вот что, — она скрестила руки на груди, а я рассмеялась.
Телефон, который находился у Стефани, так как она пользовалась мобильным интернетом, зазвонил.
— Томас Хиддлстон, — оповестила меня она. — Он до сих пор у тебя так подписан?
— Ответь. Скажи, я за рулем.
Блондинка громко вздохнула, будто делает мне одолжение, но ответила.
— Лиззи за рулем, говори, что надо?
— Скажи ей, что я в квартире, — бархатный голос Тома ручьем полился в уши.
— Откуда у тебя ключи? Это взлом с проникновением?
— Мистер Пейт... — Догадалась я, поворачивая на другую улицу, как подсказывал навигатор.
Стефани еще минут десять поговорила с мужчиной, задавая те вопросы, которые не решалась спросить у него я. Том не увиливал от ответов, не был раздражителен с ней, а говорил мягким голосом, даже иногда смеясь. В основном я думала про дорогу и про завтрашнее интервью.
Спустя полтора часа пути подруга откинулась на спинку кресла и тихо сопела. Ну вот, ни музыку послушать, ни поговорить. В тишине ехать довольно напряженно, но я сделала остановку на Массачусетской магистрали, чтобы заправить автомобиль и купить какой-нибудь фастфуд с бутылкой воды в дорогу. Еще ехать три часа.
Сидя в салоне, я откусывала палочку картошки-фри так медленно, будто у меня есть время для этого. Погода менялась. Если в центре Портленда вовсю светило солнце и не было ни одного намека на тучи, то в Вустере собирался пойти, как минимум, ливень. Я повернула голову в сторону окна и увидела дилеры Chevrolet и Nissan. Автомобиль надо менять каждые четыре года, но если год назад я хотела поменять свое средство передвижения, то теперь сомневалась в этом из-за отложенных денег.
Правда, это год самый щедрый на потерю денег. Столько куплено подарков на дни рождения, столько потрачено на продукты, одежду, бытовую химию, обувь, бензин и прочее. Я уже не говорю про аренду жилья, на которую за восемь месяцев потратила ровно половину своей зарплаты за год. Черт, двадцатого сентября у Стефани день рождение!
Я вздохнула и завела автомобиль, поворачивая в сторону Хартфорд Коннектикут/Нью-Йорк, как сказано на знаках. По трассе всегда ехать уныло, так как все темное: асфальт, столбы, тротуар, провода, проезжающие автомобили. Даже небо затянулось серыми облаками.
Через три с половиной часа мы прибыли в Бруклин. Стефани пришлось разбудить, когда проезжали Нью-Хейвен, чтобы девушка немного пришла в себя после сна и не выглядела потерянной. На звонки Райан не отвечал. Я предположила, что он может быть занят, но подруга перебила меня тем, что после трех он совершенно свободен и причин, чтобы не отвечать на звонки, у него нет.
Стефани сказала на прощание, что приедет ко мне завтра после интервью. Понятия не имею, во сколько будет это мероприятие и какой оно продолжительности, но девушка заверила, что ждет меня к четырем.
Неспеша нажимая на газ, я вела автомобиль по уже знакомой улице. Слева можно было увидеть начинающийся небоскребами центр Манхэттена, лавочки, места для отдыха.
Оставив авто на парковке возле "Cornerstone", зашагала к входу в здание, а затем к лифту, не обращая внимания на администратора. Сумка была не тяжелая, поэтому я без труда дошла до квартиры. Том, увидев меня, сжал в объятиях. Он меня так не обнимал даже тогда, когда мы не виделись полгода. В надежных руках хотелось почувствовать себя слабой и беззащитной. Уже такие родные губы коснулись моих, и я поняла, что вся необоснованная ревность и мои догадки — это лишнее.