Глава 15
— Это не обсуждается!
Наш отдел уже в который раз убедился в том, что статьи соответствуют ряду формальных требований. Проверен размер, качество и количество изображений в тексте, наличие внешней рецензии, корректность перевода работы на иностранный язык. В нашем случае — испанский и русский.
Приведенная диаграмма усечена до сорока восьми часов — из нее пропущен небольшой процент статей, которые остаются на первой странице в течение нескольких дней. Вот, например, этот впечатляющий репортаж о яичнице-болтунье, который шесть дней висел на первой странице в "Нью-Йорк Таймс".
— Вы рассказываете про куртки, в которых вы будете хорошо выглядеть на конференции в Альпах, но не о насущных проблемах!
Как представитель от отдела "Искусство", я вообще не понимала, что тут делаю. Битый час ген-директор из другой компании втолковывал всем, что нужно писать про военных, которые расстреливают протестующих в Мьянме, а не про яичницу на завтрак.
— Возможно, вы несправедливы — может быть, "настоящие новости" быстро меняются и, следовательно, имеют высокую текучесть, — вставила свои пять копеек, чтобы остудить пыл мужчины.
После совещания с художественным редактором пришло осознание, что это были еще цветочки. На часах не было и трех дня, а моя голова взрывалась и плавилась под потоком информации, которую высыпал нам этот человек. Мол, расхлебывайте сами.
Как бы то ни было, график рисовал безупречную картину первой страницы "Нью-Йорк Таймс". Первые пять тегов либо о политике США, Трампе, либо же о проблеме черных среди белых. И вроде да, это довольно серьезные темы в две тысячи семнадцатом году. Но хотя эти теги звучат серьезно, довольно легко найти "заряженные" статьи с серьезными тегами. Тег "Черные люди", безусловно, включает в себя серьезные новости, но им также были помечены списки свадебных идей, обзор оздоровительных приложений и странные призывы, чтобы дети выполняли больше работы по дому.
Подперев голову рукой, посмотрела на следующую диаграмму, которая демонстрировала проделанную работу всех отделов. Наш отдел стоял на четвертом месте из четырнадцати. Секция мнений была самая раскрученная — двадцать два процента. Далее шел отдел "Соединенное штаны", отдел "Мир", "Искусство", "Бизнес", "NY регион", "Здоровье", "Стиль", "Спорт" и так далее.
— Раздел "США", безусловно, содержит много реальных новостей, но в нем также есть статьи об эссе при поступлении в колледж, дронах для боулинга и снегоочистителях с забавными названиями. Зачем? — все больше поражался ген-директор.
А затем говорил на одном дыхании, что безрезультатно искал статьи про машинное обучение и GPT-3 для анализа контекста. И начинал думать о том, сколько времени ему потребуется, чтобы просмотреть примерно три тысячи пятьсот статей в базе данных и вручную отсортировать их по категориям "ерунда" и "новости".
В программировании я ничего не смыслила, поэтому пропускала информацию мимо ушей. И так был ясен мотив мужчины призвать нас к разуму: отсортировать все статьи за последний месяц — это в лучшем случае, и сортировать дальше, чтобы не "загрязнять" информационный поток.
— Когда я добавил тон в свою базу данных, то наконец-то могу ответить на вопрос: какая часть первой страницы "Нью-Йорк Таймс" информационно пуста? Итак, вот оно, открытие!
Перед нами появился круг, разделенный на три секции: новости, будущее и мнения.
— Около трети первой полосы — чушь собачья, — засмеялся ген-директор. — И чуть менее половины первой полосы — это новости.
Раздел мнений бросал вызов дихотомии "новости" и "ерунда". С одной стороны редакционные статьи всегда были центральной частью газет, и они оказывают сильное влияние на общественный дискурс. В лучшем случае редакционные статьи помогают нам понять непрекращающийся поток новостей и сформулировать его в более широком контексте, поэтому называть их "ерундой" кажется немилосердным.
— Но я все еще не уверен, что передовицы — это новости. Когда Дэвид Брукс высказывается на тему как "Как любить Америку", "Дело Майка Блумберга" или "Девять неочевидных способов более глубокого разговора", определенно не происходит никаких новостей. Это больше похоже на проповеди, в которых речь идет о трансляции моральных или культурных ценностей, но не о новостях.
И все тот же вопрос в моих мыслях: что я тут делаю? В отдел "Новости" моя персона никак не вписывалась, чтобы перенимать бесполезный поток бреда.
— Я думаю, что некоторые люди рассматривают "чтение новостей" как образовательную деятельность: читать новости — значит быть информированным, значит быть хорошим гражданином, значит получать образование. Но получается, что когда вы читаете "Нью-Йорк Таймс" — это хорошо, а когда вы читаете Instagram — это плохо.
— Не все так просто, любезный. Приведенный выше анализ показывает, что меньше половины того, что вы читаете при прокрутке, — это новости. Другая половина — это мнения других людей об этой новости и рассказы о яичнице, модных шерстяных пальто.
— Я согласен с вами, коллега, но вы поймите...
На часах было почти четыре, когда я выходила из переговорной. Выжата, как лимон. На меня летела растрепанная Джулиан.
— Опоздала?
— Да.
Смотря на часто дышащую девушку, сама выдохнула, потому что сейчас хотелось уехать в квартиру, пить чай и посмотреть новые серии "Аббатство Даунтон". Сегодня на градуснике было около двадцати градусов тепла, при этом солнце даже не думало выглядывать из-за облаков.
— Расскажешь?
— Миссис Партер! Через пять минут жду у себя в кабинете! — крикнул наш шеф-редактор, выходя из помещения.
— Боюсь, с этим тебе помогут без меня, — я улыбнулась и посеменила в сторону выделенного не так давно кабинета.
Дойдя до нужного этажа, выдохнула и положила папки на стол секретарше. Джинна должна будет разобрать их к следующему понедельнику. Когда начнется этот проклятый отпуск?
— Мисс Батлер, вам звонили из больницы Маунт-Синай. Просили перезвонить.
— Да, конечно, — я пошла в сторону своей двери, а затем резко развернулась к девушке: — Перезвони и скажи, что я сегодня очень занята.
Разговаривать с Даниэлем — а в том, что это он, я уверена, — не было желания. Может стоило придумать какую-нибудь отмазку в виде командировки?
— Без проблем, — Джинна начала набирать номер. — Мисс Батлер, с вами все в порядке?
— Почему нет? — удивилась я. — Наверняка это звонил знакомый. Он не называл имени?
— Какой-то Даниэль.
— Вот видишь, — кивнула. — Можешь сказать, что у меня куча работы. Придумай что-нибудь на свое усмотрение. Главное — я занята!
— Интересный у вас способ избавления от поклонников, — хихикнула секретарша в ладошку.
— Бери пример.
Повозившись в списках еще час, устало откинулась на спинку кресла. Сумасшедший день. Интересно, что сейчас делает Том? Я набрала номер мужчины, прикладывая телефон к уху. Гудки шли, но отвечать никто не собирался. Ладно, я девушка не гордая. Приеду домой и тогда начну разгребать проблемы.
Резко отворившаяся дверь явила милостивому народу, то есть мне, Даниэля с букетом красных роз. Причет знатный букет, красиво завернутый в бежевую матовую бумагу.
— Извините, мисс Батлер, я говорила, что вы заняты, но... — Жалобным тоном лепетала Джинна.
— Ничего страшного, — я улыбнулась девушке, чтобы она немного успокоилась. — Иди работай.
Когда за секретаршей закрылась дверь, мужчина подошел близко к столу, вручая мне букет, как награду. Естественно, я приняла такой момент, который позволял Даниэлю заполучить мое внимание, но ведь должен он понимать, что его не купишь за дорогие подарки. Почему-то вспомнился Том, который мне ничего не дарил, но при этом почему-то во мне была надежда на симпатию.
— Тебе не кажется, что ты слишком много работаешь? — мужчина присел на кресло.
От французского хирурга очень хорошо пахло парфюмом, но ничто не могло сравниться с запахом другого человека.
— Не кажется, — зачем-то огрызнулась я, положив букет на стеллаж.
— Съездим куда-нибудь?
— Тебя предупреждали о том, что я занята, Даниэль. К чему вопросы, ответы на которые ты и сам знаешь?
— У тебя кто-то еще есть? — на меня бросили красноречивый взгляд из под лба.
И как на это отвечать? Я понимала, что правду надо рассказать в любом случае, но боюсь это закончиться так же, как и с Люком. А бывших молодых людей мне в своей жизни не хотелось встречать, особенно после того, как они стали "бывшими". Что ему говорить? "Прости, но я начала встречаться с тобой просто так"?
— Да, — коротко ответила я. — Помимо тебя у меня есть еще работа, которую нужно выполнять, поэтому, пожалуйста, давай встретимся в другой раз.
— Завтра, — настоял Даниэль. — Отказ не принимается.
— Единственное, что я могу предложить — это суббота.
— Бетти...
— Не называй меня этим чертовым "Бетти", — перебила его.
— Завтра я заеду за тобой.
Даниэль обошел стол, не смотря на мои протесты насчет завтрашнего дня, и прижался губами к моим, будто я его собственность. Жестко, властно, деспотично.
— И не вздумай куда-то уйти.
Когда я услышала то, что мне сказали, то откровенно потеряла связь с реальностью. Мне всегда везет на придурков, или они сами такими становятся? Угроза подействовала: я испугалась не на шутку. Звучало как в фильмах ужасов. Посмотрите на него, угрожает он мне.
Телефон затрясся на столе из-за вибрации.
— Тебя выпустили из Азкабана?
— Вообще не смешно, Стефани, — холодно ответила я на звонок, собирая вещи в сумку.
— Черт, Лиззи, что у тебя уже случилось?
Пообещав перезвонить, когда сяду в автомобиль, отключила вызов. Ноги болели от каблуков. Особенно, на ступеньках — казалось, будто хожу по гвоздям. Надо было обуть кроссовки, но я не желала париться, сидя в офисе. К тому же туфли можно снять под столом.
Букет с розами отправился на заднее сидение, и, подключив Hands Free гарнитуру, позвонила подруге. Рассказывала я до самого комплекса "Cornestone". Стефани думала, что я все выдумаю, ведь: "Лиззи, он такой крутой чувак. Этого быть не может". Все-таки стоит держаться подальше от Даниэля. Может я, конечно, надумала все это себе и слишком впечатлилась, но... Не знаю. Сказано вроде было обычным тоном, но мой мозг воспринял как угрозу.
— Ты слишком часто думаешь. Твой мозг скоро взорвется!
— Что бы ты понимала, — покачала головой, а глазами искала свободное место на парковке.
— Он отличный парень! Ты просто не так поняла его слова. Он мухи в жизни не обидел, — оправдывала его девушка. — Я тебе говорю: Лиам знает его уже пятнадцать лет. Проверенный человек. Тебе только ходить с ним и радоваться!
Я закатила глаза на высказывания.
— Это поможет тебе забыть Тома Хиддлстона, — имя и фамилию Стефани произнесла искривленным голосом.
Если бы подруга знала, что сейчас происходит у меня в квартире, то не была бы так уверена. Я планировала рассказать о Томе, но думала сделать это на выходных, когда мы поедем с ней на прогулку.
— В общем, не ной!
Поднималась в квартиру я уже не с таким кислым лицом. Шесть вечера. Все-таки нужно брать отпуск, иначе я правда сойду с ума. Подходя к лифту, вспомнила, что цветы оставила в салоне автомобиля. Пришлось возвращаться обратно и тащить эту тяжесть на четырнадцатый этаж.
Заметила, что мистера Пейта не оказалось на рабочем месте, и его заменял какой-то другой мужчина. Может отлучился по делам. Всякое бывает.
Апартаменты встретили чистотой. Все-таки надо будет поблагодарить консьержа за порядок. Я, конечно, могла бы и сама убирать, но зачем, если это включено в стоимость аренды.
Положив ключ в сумку, зашла в гардеробную, чтобы поставить обувь и аксессуар на полки, но увидела довольно-таки интересное зрелище: вещей стало больше. В основном мужских, конечно. Все аккуратно сложено на полочках и повешено на тремпеля. Начищенные ботинки, галстуки, застежки на галстук... Что происходит?
Войдя в общее помещение, увидела Тома, хозяйничающего на кухне. Он стоял ко мне спиной, и я могла увидеть, как на сковородке жариться что-то вкусное. Черт, я же сегодня не обедала.
— Привет, — нерешительно произнесла, подходя ближе к кухонному столику.
Лицо мужчины озарила смущенная улыбка. Он положил лопатку для пищи на дощечку и подошел ко мне, нежно целуя. Признаться честно, сил отвечать не было, поэтому пришлось быстро отстраниться.
— Устала?
В ответ лишь промычала, уходя в ванную комнату. Струи воды стекали по раскаленному телу, нагреваясь еще больше. Волосы прилипли к лицу и плечам. Начинает кружиться голова, но это все мелочи. Выдавливая зубную пасту на щетку, настраиваю себя и повторяю по сто раз мысленно, что сейчас сразу лягу в постель.
Так я и сделала, не обращая внимания на Тома, который просил хотя бы положить кусок сэндвича в рот.
Следующий день дался намного легче. Отдохнувшее тело с легкостью взбиралось по ступеням на каблуках, ходило с одного этажа на другой и бегало по поручениям. К приходу домой меня ждал вкусный ужин, потрясающий собеседник и просмотр долгожданных серий моего любимого сериала. Спасибо Стефани, которая смогла договориться с Лиамом, чтобы тот повел несостоявшегося моего молодого человека по ресторанам или, на крайний случай, в ночной клуб. Я напомнила, что если он с кем-то уйдет и переспит, то буду совершенно не против. Лиам задачу понял и немедленно приступил к исполнению, поэтому звонков от Даниэля не предвиделось.
Субботу я провела с Томом в Центральном парке, наслаждаясь компанией и вкусным шоколадным мороженным. Мы даже успели попасть на какую-то выставку начинающего художника-импрессиониста. Затем вспомнилось предложение от мистера Пейта насчет "Божественной встречи", и я готовилась к удивительной неделе. К тому же Джулиан огласила в понедельник кто и в каких числах может начинать паковать чемоданы и отправляться в отпуск. Мне выпала возможность побывать на море с семнадцатого августа по третье сентября.
Когда пришло время рассказать Стефани о Томе, то я начала сильно нервничать, так как не знала, как отреагирует подруга. Но меня приняли спокойно и даже адекватно, что не свойственно девушке. Она сказала, что очень рада за меня, но: "Лиззи, пожалуйста, будь с этим типом осторожнее". Что именно она подразумевала под этим я не спросила, потому что не хотела заморачиваться над нашими отношениями с мужчиной еще больше.
С Даниэлем все сложилось как лучше: он перебрал на тусовке и так случилось, что провел ночь в компании молодой ассистентки авиакомпании. Как и подобает девушке, сначала я начала повышать тон, кричать, мол "зачем ты это сделал?", а потом рассмеялась и сказала, что совершенно не сержусь, желаю счастья и приглашения на свадьбу. Думаю, это можно было назвать началом чего-то нового.
Новые фотографии, которые опубликовал журнал "ELLE" с ярким цветным заголовком "Том Хиддлстон на прогулке со спутницей", меня не волновали. Рано или поздно это должно было случиться.
Ближе к концу июля Том уехал на "Comic-On", а я занялась работой, чтобы отдыхать в свои заслуженным отпуска с чистой совестью. С мистером Пейтом очень интересно ходить и рассматривать искусство, особенно, когда до этого никогда не сталкивался с конкретной темой для обсуждения. Выставка "Божественная встреча: Авраам и ангелы" проводилась до двадцатого августа, но, как и говорил мужчина, мы отправились спустя неделю все в ту же художественную галерею.
Начиная с конца тысяча шестьсот тридцатых годов и все более, и более в течение сороковых годов, Рембрандт перешел от динамичного движения своих ранних работ к образам, характеризующимся тишиной и спокойствием. Это определяющие качества картины художника "Авраам, развлекая ангелов". Сорок шестого года, в котором важнейший эпизод божественного откровения разворачивается самым тихим образом - драматическое действие заменяется тонким жестом и удивительной яркостью, и все это на панели шириной менее девяти дюймов. Эта необычная картина, предоставленная взаймы из частной коллекции и выставленная публично впервые за более чем десять лет, стала центральным элементом небольшой выставки, посвященной изображениям Рембрандта Авраама и его различных встреч с Богом и его ангелами, о которых говорится в книге. Книги Бытия. В панно и в других работах, включенных в выставку — тщательно отобранный набор гравюр и рисунков и единственная медная пластина — Рембрандт исследовал в различных медиа природу божественного присутствия и способы его восприятия.
"Божественная встреча: Авраам и ангелы" Рембрандта была организована Джоанной Зайденштейн и куратором Энн Пуле, за что им была отдельная благодарность.
Первый день августа. Как быстро летит время. Осталось какие-то две недели, и я смогу почувствовать морской бриз, песок под ногами и загар, который ждала около года. Но сейчас по небу плыли тяжелые свинцовые тучи, и день казался темным, как вечер. Я решила, что неплохо пройтись пешком от ближайшего супермаркета до здания "Cornerstone" и снабдить легкие кислородом, ведь идти совсем недолго - минут десять без остановок. Внезапно дождь начал стучать по карнизу окон, крышам домов, асфальту, пока окончательно не превратился в ливень. Прохожие раскрыли свои зонты, и напоминали движущиеся грибы. Воздух стал влажным и свежим.
Я торопилась увидеть красивую входную дверь жилого комплекса. Мимо проезжающий автобус удачно остановился возле спортивной площадки, и люди потоком побежали в сторону входа, пока я, выкручивая волосы, пыталась просыхать под деревом.
Насквозь промокшая, я уже шла по белой плитке, которая из-за грязной обуви оставляла на себе темные разводы. Чувствую как к телу неприятно липнет некогда светлая кофта, а вниз тянет сплошь мокрая юбка.
— Хорошая погодка, не правда ли? — администратор по доброму усмехнулся. — Мисс Батлер, надо быть предусмотрительнее.
— Если бы, — улыбнулась я и направилась к лифту.
Пока поднималась на нужный этаж, успела проверить насколько были уничтожены продукты неожиданными осадками. В принципе, я не покупала ничего такого, что могло бы растаять — ведь все завернуто.
— Бу!
— А! — я закричала от внезапного появления Тома перед шахтой лифта. — Идиот!
Дождавшись, когда нога переступит на этаж, мужчина взял пакет и подхватил меня на руки, удерживая на весу всего лишь одной свободной конечностью. Я осторожно прижалась губами к его лбу, заставляя сердце забиться в бешеном ритме.
— Соскучилась? — прошептал он.
С ответом не спешила, лишь закусила губу, чтобы не рассмеяться в голос. Как же я рада была его видеть! Спуститься с рук мужчины заставила лишь одна преграда — дверь, которую требовалось открыть, дабы попасть в квартиру.
— Поедем сегодня куда-нибудь? — осведомился Том.
— А ты хочешь?
— Я не против остаться дома, но если ты хочешь, то я готов.
Рассмеялась, глядя на мужчину.
— Давай посидим дома. Такой ливень.
Меня притянули к себе, жадно впиваясь в губы поцелуем. Мое сердце опять начало быстрее биться. Пытаясь держать себя в руках, я изображала спокойствие, но, кажется, у меня выходило не очень. Мужчина шумно вдохнул, покрывая мелкими поцелуями мою шею. Том с неким упоением осыпал поцелуями трепещущую кожу, ласкал каждый ее сантиметр, вызывая внутри более неприличные звуки и ощущения.
— Когда ты уезжаешь в Атланту?
— Двадцатого.
Я не помню, как мы добрались до спальни, но могу сказать, что тогда мое сознание просто-таки кричало: "Нет ли командировок в Атланту?". Но я не какая-то девочка на побегушках, чтобы следовать всюду за мужчиной. В то время, как Том уже засыпал, обнимая меня, в голове происходил мыслительный процесс. А что, если мне не удастся отдохнуть из-за любопытных журналистов? По сути я предоставлена сама себе, когда Тома не рядом. И он мне ничем не сможет помочь.