Cold Hands, Warm Lies

— Мы ушли не слишком рано? — спрашивая, СоИ вытряхивала варежки от снега.

По дороге от ярмарки домой она несколько раз собирала с парапетов и припорошенных витрин комки снега, лепила из них идеальные округлые шарики, а потом просто бросала их на тротуар и притаптывала ногой.

— Разве рано? — Хёнджин то и дело выворачивал шею, оглядываясь на СоИ позади и убеждаясь, что она следует за ним. — Мы больше двух часов катались с твоим Минхо...

— С моим Минхо? Ха, — она поражённо выдохнула. — Если бы...

— Что сказала?! — Хёнджин обернулся целиком, поворачиваясь лицом к ветру, что до этого подталкивал их в спины. — Он тебе нравится? Ну конечно, зачем ещё ты стала бы соглашаться на свидание с ним? И зачем вечно пялилась бы на него и отдавала ему горячий шоколад, который я купил для тебя?

СоИ не знала, что Хёнджин умеет так тараторить и при этом так смешно дуть губы. Она могла считать уморительным его стремление быть лучшим в офисе и бороться за свою идеальную укладку с декабрьским ветром, но именно эти его вопросы вызвали у неё хохот.

Она подступила ближе, сжав его предплечье обеими руками и с искренним удивлением заглядывая ему в глаза.

— Ты думаешь, что это было свидание? Типа как свидание втроём? — смешки вылетали из неё один за другим. — По-твоему, Минхо настолько бессовестный, чтобы звать помолвленную девушку на свидание при её женихе?

Для неё это всё были хиханьки да хаханьки, а Хёнджин весь вечер с ума сходил. Он держал её за руку, спотыкался о собственные ноги, а внутренне замирал в страхе, что Минхо сейчас и СоИ выскажет; демонстративно тёрся своим носом о её холодную, красную щёку в углу катка, пока она купалась во внимании старых знакомых, проезжающих мимо, и при этом умирал от страха, что всё может закончиться скорее, чем они планировали.

Пальцев на руках и ногах не хватило бы, чтобы сосчитать количество ужасающих сценариев, что Хёнджин сочинил за вечер, ловя на себе острые взгляды Минхо и не смея оставлять СоИ с ним наедине.

Плевать, что подумают её друзья и соседи, не плевать, что подумает господин Юн и её семья. Мнение его начальства тоже играет не последнюю роль. Хёнджин просто не может провалиться и вернуться в Сеул без контракта или минимальной подготовки к нему. А значит он не может допустить, чтобы СоИ знала, что кто-то их раскусил. Она та ещё трусиха. Только почувствует опасность — сразу же откажется от их планов и самого Хёнджина.

— Благодаря мне у него ничего не получилось, — заумничал он, сжимая руку СоИ под мышкой, потому что не хотел, чтобы она снова отходила от него и плелась позади. — Но если бы я не пошёл, он бы наверняка попытался тебя соблазнить.

СоИ снова звонко хохотала, польщённая его словами. Хёнджин, сам того не понимая, положительно влиял на её самооценку и настроение.

— А ты переживаешь, что я бы взяла и соблазнилась без твоего вмешательства?

— Конечно! Ты падкая на изворотливых красавчиков... Все девушки такие.

— Ты тоже изворотливый красавчик, — заметила СоИ, бегло осматривая его, пока он на неё не смотрел. — Но тебе меня не соблазнить. Ты не в моём вкусе.

Гордости Хёнджина обычно было абсолютно плевать на вкусы других, но именно её слова его задели.

— Почему нет? — не успевая проконтролировать свои мысли и язык, спросил он.

— Ты, — СоИ запнулась, отводя взгляд от его лица, потому что разглядывать его как потенциального краша, а не надоедливого коллегу, вдруг стало слишком неловко. — Мне не нравишься.

— Почему?

— Что значит «почему»? Я же сказала: просто не нравишься.

— Недостаточно красивый для тебя? И не пытайся прикрываться моим характером. Мне нужны весомые аргументы, конструктивная критика и исчерпывающий ответ.

Он так много от неё хотел, что она вдруг почувствовала себя очень утомлённой. Были бы они уже у дома, она бы юркнула внутрь и заперлась от него в ванной за долгим-долгим горячим душем.

— Что за глупости? — она отпустила его руку, несмотря на его попытку удержать её, и подбоченилась. — Пытаешься нас поссорить? Сразу после того, как мы помирились?

— Каким образом? Я лишь спросил, что именно тебе во мне не нравится.

Пускай на работе у неё была причина недолюбливать его, но в жизни чем он ей не угодил?

СоИ остановилась под уличным фонарём, в свете которого было видно, что с неба слетали крошечные снежинки. До снегопада было ещё далеко, но его предвестницы кружились в воздухе и оседали на одежду и голую кожу, быстро тая.

— Ты точно пытаешься поссориться, — щурясь в подозрении, сказала она.

— Клянусь, что не пытаюсь, — Хёнджин поднял руки, показывая, что у него и в мыслях не было ничего такого. — Мне только интересно услышать, что со мной не так.

— Всё.

— Всё?! — его чёлка немного подскочила. — В смысле всё?

Он провёл рукой в воздухе, охватывая своё лицо и тело, скрытое под курткой. Довольно хорошее тело, как могла судить СоИ через одежду, что отлично на нём сидела вне зависимости от того, была она из этого века или из прошлого, и когда плед соскальзывал с его голых плеч. Но то, что оно было хорошее, не значило, что оно должно ей нравиться.

— Вот видишь, — СоИ хмыкнула. — Ты уже обижаешься.

Вокруг была идеальная тишина, которая была доступна лишь в отдалении от ярмарки и при приближении к жилым районам с тёплым светом в домах и дымом из каминов.

— Не обижаюсь, — запротестовал Хёнджин. — Но ставлю под сомнение твою объективность. Видимо, Минхо тебя всё-таки соблазнил, если ничто во мне не способно тебя заинтересовать...

Он бормотал какие-то глупости, которые СоИ слушать не хотелось. Для себя она решила, что должна как можно скорее отвлечь Хёнджина от этой темы, и снежный сугроб, высотой с метр, оказался очень кстати.

— В твоём я вкусе или нет, у меня есть универсальные черты, которые не могут не нра-... — его голос дрогнул на полуслове от ощущения толчка в грудь.

Хёнджин опустил голову, с изумлением глядя на след от снежки, что медленно стекал по куртке.

— Упс, — смех СоИ снова зазвучал у него в ушах. — Промазала... Я вообще-то в лицо целилась...

Он говорил с ней на серьёзные темы, в она даже не соизволила его выслушать. Эта несносная девчонка...

— Ах, в лицо? — Хёнджин склонился к земле, голой рукой зачёрпывая ледяной снег. — Сейчас я тебе покажу, как попасть в лицо!

— Нет, не надо!

СоИ с воплем отбежала с тротуара на чей-то заснеженный газон, уворачиваясь и жмурясь из-за огромного снежного шарика, которым в неё запустил Хёнджин. Он задел её левое плечо, вызывая громкое «ай».

— Да как ты посмел?! — потирая плечо одной рукой, другой она уже выбирала слипшийся снег, чтобы бросить в ответ.

Хёнджин тоже на достигнутом не остановился. Снежки летали через узкую дорожку, разбиваясь о пальто, куртку или протоптанную дорогу. СоИ визжала как сумасшедшая, когда в неё прилетало, и смеялась не менее безумно, когда прилетало в Хёнджина. В лица никто не целился, но раз он нечаянно попал ей в подбородок, и тогда её яростный вопль разнёсся эхом по пустой улице.

— Тебе конец, Хван Хёнджин!

— Прости, — он отступал в сторону дома, поднимая руки вверх и показывая, что сдаётся. — Давай больше не будем играть? Это опасно!

СоИ была согласна закончить, но только после торжества справедливости, потому поднажала с бегом и набросилась на широкую спину парня, толкая его лицом в сугроб. Она была немного груба с ним, вдобавок пиная его ботинки своими, и чтобы она не зазнавалась, он собрал остатки сил и тоже затащил её в снег.

В какой-то момент единственным шумом, что остался между ними было их тяжёлое дыхание. СоИ дышала немного чаще, а Хёнджин — громче. Кровь стучала у него в ушах, под воротом было жарко, как и в районе груди. Казалось, у него снова поднялась температура, но он вовсе не хотел её сбивать. Лёжа спиной на снегу и вполсилы сопротивляясь СоИ, что пыталась взобраться на него верхом и заблокировать его ноги и бёдра, он горел и был в восторге от этого.

— У тебя ещё хватает наглости улыбаться? — она стукнула его по плечу с глухим хлопком. Больно не было, но от её варежек разлетелись комочки снега, что заставили Хёнджина зажмуриться и улыбнуться ещё шире.

Он ненавидел холод, ненавидел влагу за шиворотом и в широких штанинах, но сегодня впервые ему было так весело и хорошо, что зима его не беспокоила.

— Ты такая смешная, когда борешься со мной, — лишь больше раззадоривая её, сказал он. — Напоминаешь бешеную белку в погоне за орехами...

Вечно он её пытался обидеть!

СоИ резко свела ноги, сжимая его бёдра коленями, но Хёнджин ничего особенного не почувствовал. Протяжно выдыхая, он опустил левую ладонь ей на спину.

— Смотри, а то сейчас я твои орешки... — начала с угрозой СоИ.

Правой рукой он оттолкнулся от твёрдого снежного покрытия, искренне надеясь, что оно не провалится под ним, а бёдрами толкнулся вверх, перекидывая СоИ и вместе с визгом опуская на землю. Мгновение назад она была на нём, а теперь он нависал сверху, пользуясь её замешательством и медленно поднимая её руки над головой, чтобы прижать и их к земле, предотвращая новые атаки.

Беззвёздное чёрное небо отдалилось, а лицо Хёнджина приблизилось — чтобы удерживать её руки, ему пришлось наклониться немного ниже.

СоИ и так чувствовала себя потерянной, но это жалкое положение нижнего, две её руки, удерживаемые его одной, и его ухмылка — ближе к просто довольной, а не самодовольной — производили на её тело странный эффект. Ей следовало испытывать раздражение и страх, а не приятную слабость.

— О-ох, — вдобавок ко всему, на выдохе у неё вырвался стон.

Тихий для замершего района и оглушительно громкий для Хёнджина.

Это положение было двусмысленным и неважно, что на них было столько одежды, что через неё ничего нельзя было почувствовать.

Он уже думал о сексе с СоИ сегодня, и сейчас эти фантазии вновь посетили его мысли.

— Чем мы занимаемся? — он отпустил её кисти и отшатнулся, вставая на колени и незаметно сглатывая ком в горле. — Твои дедушка и отец наверняка волнуются, что нас так долго нет...

СоИ тоже села, принимаясь выбирать комочки снега от волос, только бы не смотреть на Хёнджина, потому что мыслей о нём и без того хватало.

— Они сегодня дежурят в отеле, — проговорила она.

— Тогда твоя мачеха и сводный брат волнуются, — нашёл другую причину поторопиться Хёнджин.

Он встал с земли и принялся отряхивать одежду от снега, притворяясь, что в упор не видит, как СоИ мучается в попытках вылезти из частично разрушенного сугроба.

Нехорошо было думать о ней в таком ключе. Нехорошо было как угодно о ней думать. Они коллеги. Заклятые враги. Немного союзники, но никакой симпатии между ними быть не может.

— Про универсальные черты, — теперь она была готова вернуться к той теме и покашливала в кулак между словами. — Даже если у тебя такие имеются, они всё равно мне не нравятся. Твой рост, голос или подхалимство перед старшими — всё это мне не нравится.

Это было её последнее слово. Забавно, учитывая, что она перечислила именно то, на что не могла не обращать внимание. Разница в их росте была идеальной, низкий смех Хёнджина был идеальным, как и его умение общаться с её дедушкой и родителями. Но она ни за что не признала бы, что ей что-то в нём симпатизирует. Это он приехал сюда боготворить её, а не она.

— Понятно, — отвечая, он слегка скривил губы.

Хёнджину не нравилось быть единственным, кто теряет контроль. Казалось, что его разум и тело подводят, а СоИ, как была непробиваемой, так и осталась. И она по-прежнему ненавидела его так сильно, что влетела в дом первой, раскидывая обувь и верхнюю одежду на входе с криками:

— Я первая в душ!

Они оба вспотели и промокли, а он ещё до конца не вылечил свою простуду, но она хотела заставить его ждать?

Стягивая свитер по пути к ванной, она запуталась в рукавах и на какое-то время ослабила бдительность — как раз достаточно для того, чтобы Хёнджин проскочил мимо и раньше неё толкнул двери ванной комнаты.

— Кто не успел, тот опоздал, — сказал он ей с насмешкой, дёргая за дверную ручку.

Он выводил её из себя весь вечер, и этот его поступок вызвал у неё громкое рычание и отчаянную борьбу с дверью. Пока он тянул её на себя одной рукой, СоИ тянула на себя двумя. Так сначала её правая нога оказалась в проёме, а потом и вся она целиком.

— Я же сказала, что буду первая!

— А я сказал, что ты опоздала.

— Так не пойдёт. Выходи отсюда.

СоИ вперилась в него испытующим взглядом, а он не стал терять время зря — расстегнул верхние пуговицы плотной клетчатой рубашки, явно дедовской, а не отцовской, и рванул её вверх, через голову вместе с футболкой.

— Сама выходи, — с вызовом сказал он.

Он первым разделся до пояса, всячески намекая, что уходить не намерен, но СоИ была на грани азарта и игривости и не смогла вовремя остановиться. Ворча что-то себе под нос, она выправила белую футболку из-за пояса штанов, демонстративно стягивая её с себя и бросая на закрытую крышку унитаза.

— Хм, — задумчиво выдохнул Хёнджин.

У него не было никаких ожиданий насчёт её тела, но её грудь оказалась больше, чем он думал, и частично вываливалась из лифчика. Он мог видеть кусочек тёмной ареолы, выглядывающий из левой чашечки.

— Хм, — кривляя его, повторила СоИ.

Она ведь не надеялась его победить? Она могла быть бессовестной, но и вполовину не такой, как Хёнджин. Или всё-таки?..

Они одновременно стали расстёгивать пуговки на штанах и шуметь металлическими молниями, ведя какую-то странную игру на скорость и на раздевание. У Хёнджина было преимущество, поскольку после джинсов и носков на нём остались только боксеры, в то время как на СоИ было целых два элемента нижнего белья.

— Просто уступи мне! — потребовала она, ощущая мороз по коже, пока они стояли посреди обложенной плиткой ванны — самой холодной части дома, где не было тёплого пола и куда не дотягивалось тепло от камина, разведённого Хеми.

— Ни за что, — решительно ответил Хёнджин, подцепляя пальцами белую резинку и приспуская боксеры ровно настолько, чтобы СоИ не сомневалась, что он с ней не шутит. Он примет горячий душ первым, а она будет дожидаться за дверью, мокрая и холодная. — Разве что... ты хочешь принять душ вместе? Раз уж твоё сердце не трепещет при виде обнажённого меня. Моё, кстати, тоже.

В тело СоИ вернулась истома. Для её появления не было никаких причин, но это чувство — расслабляющее и горячее — растекалось по её венам, удерживая её на месте. Но долго так стоять нельзя было, иначе Хёнджин непременно догадался бы, что с ней что-то происходит. Что-то необъяснимое.

— Отлично, — заставляя свои ноги двигаться, а голос звучать максимально твёрдо, она прошла мимо него в угол со сливом и душевой насадкой. У них был типичный корейский душ без ванны и модных стеклянных кабинок, чисто с дыркой в полу и шваброй рядом, которой после было удобно вытирать воду вокруг унитаза и под раковиной. — Совместный душ сэкономит горячую воду в бойлере.

— Отлично, — с энтузиазмом поддержал Хёнджин, оборачиваясь к ней и наблюдая за тем, как она касается ручек кранов, но не крутит их. — Собираешься мыться в этом?

Если бы он не боялся, что она его поколотит, коснулся бы частично спавшей с её плеча кремовой лямки лифчика.

— А ты? — в её голосе отчётливо прослеживалось сомнение. Она не хотела раздеваться перед ним. Не хотела слабеть ещё больше.

— Нет, — Хёнджин сильнее сжал резинку боксеров, стягивая их ещё ниже. СоИ вместе с V-образной линией разглядела плавный переход от поясницы к округлым, голым ягодицам. — Я раздеваюсь и тебе советую. В конце концов, чего мы там не видели?