ГЛАВА 2
Его любопытный взгляд путешествует по моему телу с ног до головы, в глубине тёмно-карих глазах вспыхивает любопытство, а уголок губ ползёт вверх. Оттенок напоминает горячий шоколад, согревающий в пасмурную погоду, но заранее ощущаю ожоги. Это правило: никогда не делай большой глоток горячей жидкости сразу, огромная вероятность выжечь органы.
Незнакомец задерживает внимание на забавных тапочках, подаренных Алекс, и вновь возвращает к лицу.
Мой сердечный ритм ускоряется, порождая агонию несовместимых чувств.
— Привет, — не слишком уж приветливо бубню я и приказываю себе двигаться.
Но продолжаю стоять подобно вкопанной.
Спустя мгновение до меня добираются электромагнитные волны напыщенного самомнения — и это работает лучше любого отрезвляющего подзатыльника.
— Доброе утро, маленькая жопка, — Алекс поддаётся вперёд, изучая моё помятое лицо после убойного сна. — Как спалось?
Прежде чем ответить, замечаю, как взгляд засранца падает на мою задницу.
Отлично, потому что он даже не пытается это скрыть, а в глазах ни толики сожаления.
Я прикусываю язык, чтобы не прокомментировать бестактность, и сжимаю кулаки за спиной, чтобы не показать средний палец. А мне очень хочется, клянусь Богом.
— Прекрасно, — натянуто улыбаюсь, продолжая испепелять незнакомца, а он — мою задницу. Вот же придурок. — Собираюсь продолжать в том же духе.
— Но Лизи, мы договаривались!
— Не припоминаю, — зеваю я, шаркая ногами по полу, когда направляюсь к кофемашине.
— Ты даже не спросила, о чём я! — Алекс выглядит воинственно, то есть, она собирается во что бы то ни стало настаивать на своём, а рядом с ней тихо посмеивается Том, подпирая голову кулаком. Он явно смирился с безжалостной судьбой.
— Потому что я вообще ничего не помню.
Я быстро нахожу всё необходимое в шкафчиках и издаю радостный вопль, когда целый ряд различных сиропов и даже несколько пачек маршмеллоу, глядят на меня с одной из полок.
— Я уже говорила, как люблю тебя? — Обращаюсь к Алекс, заворожено наблюдая, как кружка наполняется любимым напитком. В воздухе повисает аромат кофейных зёрен, а во рту активно вырабатывается слюна.
Я продам душу за стаканчик кофе в любое время суток.
— Ничего не хочу слышать, — фыркает она. — С предателями не разговаривают.
Я хихикаю себе под нос, но понимаю, что с живой меня не слезут.
— Ты должен исправить это недоразумение, — я бросаю взгляд на Тома. — Я даже выйду на прогулку ради такого.
— Боюсь, ты обречена, как и мы, — он посылает понимающую улыбку.
Три пары глаз непрерывно следят за мной и продолжают следить, когда опускаюсь на диван и делаю глоток бодрящего напитка.
Я вопросительно поднимаю бровь.
— Что? Какого чёрта вы уставились на меня?
— Ты встала не с той ноги? — Слишком уж любезно интересуется Алекс. Это вызывает презрение.
— А есть научно доказанный факт, что существует правильная нога? — Я ёрничаю, глоток за глотком опустошая кружку.
— Впервые вижу тебя такой злюкой.
— Потому что мы всегда встречались после того, как я выпивала чудо-напиток.
Том прячет смех за кашлем и кивает подбородком на незнакомца.
— Лизи, это Джаред.
На сей раз не игнорирую его присутствие. Отвечаю встречным, аналогичным взглядом ты-самодовольный-но-и-я-не-промах, и парень прищуривается. Проводит большим пальцем по нижней губе, которая ненамного полнее верхней. Волевой подбородок подчёркивают острые скулы и прямой нос, густые брови слегка сдвинуты на переносице, а каштановые волосы холодного оттенка в полнейшем беспорядке. Ему бы не помешало открыть гугл и прочитать о такой профессии, как парикмахер. Белоснежная футболка оттеняет бронзовую кожу и свободно сидит на рельефном теле. Он не стесняется продемонстрировать форму, едва заметно поигрывая мускулатурой. Должно быть, я обязана потерять голову от одного взмаха угольно-чёрных ресниц и, несомненно, он один из тех красивых парней, кто выделяется в толпе. Но как бы, чёрт побери, не так. Я всё ещё в здравом уме. Не куплюсь на красивый фантик.
Мой новоиспечённый знакомый Джаред вытягивает длинные ноги вперёд. Понятия не имею, что он хочет продемонстрировать, разве что показать, кто тут главный. Растягивает губы в улыбке, обнажая очаровательные ямочки на щеках, и подмигивает.
Интересно, сколько девушек пало под волшебными чарами?
Я скольжу взглядом по венам на руках. Исследую в большие ладони, на костяшках пальцев едва заметные рассечения, как будто пару дней он надрал чью-то задницу, и переключаюсь на широкую грудь.
Ладно, очередной раз признаю: он весьма привлекательный. Настолько, что в паре шагов вырвать моё сердце и растоптать с той же беспечной улыбкой. На долю секунды задумываюсь, имеются ли под одеждой чернила, это было бы ещё одно дополнительное клише к образу плохого-мальчика, а следующий вопрос как пощёчина. Почему я вообще думаю, что у него под одеждой?
— Запретная зона, Картер! — Алекс не дремлет, награждает его красноречивым взглядом.
Я переключаюсь на подругу, ощущая тяжесть его глаз. Чем быстрее он поймёт, тем лучше для нас двоих. И в первую очередь лучше для меня.
— Какие планы? — Я ловко меняю тему, чтобы избежать неуместных правил.
С радостью сообщу: Алекс никогда не была в числе тех девушек, кто мечтает, чтобы наши парни были лучшими друзьями. Клишированное клише выше моего понимания. К тому же это может разрушить дружбу, потому что однажды встанешь перед выбором, от которого кровь стынет в жилах: любовь или дружба.
— Её не переубедить, — Том разводит руками. — Я пробовал.
Я повержено выдыхаю и ставлю своё условие.
— Завтра мы идём туда, куда хочу я.
Подруга недоверчиво щурится.
— Уверена, это ещё не все условия.
Я обнажаю одну из фирменных многообещающих улыбочек.
— Если встречу больше трёх идиотов — ухожу.
— Но в братстве все придурки!
— Отлично, проблема решена! — Я хлопаю в ладоши. — Я ушла до того, как пришла.
— Не будь занудой, Лиз! Не припоминаю, чтобы уговаривала тебя раньше!
А я не помню, когда последний раз чувствовала себя обнаженной под чьим-то взглядом. Это, знаете ли, уважительная причина отказаться.
Я всё же поднимаю руки в воздух в знак капитуляции.
— Ладно, я спущусь в филиал ада на два часа.
Рукопожатие скрепляет новый мирный договор и спустя час продеваю ремешок через пряжку, балансируя на трёхдюймовом каблуке. Какова вероятность, что в открытых туфлях оттопчут пальцы?
Я выпрямляюсь, облизываю губы и разглаживаю чёрное платье миди, изучая собственное отражение в зеркале.
Убийственный смоки-айс — не про меня, а вот немного подкрасить ресницы и нанести бесцветный блеск — да. Завожу локоны за уши и переминаюсь с пятки на пятку, когда кончики волос щекочут открытые лопатки. Ещё раз убеждаюсь, что бретельки платья не соскользнут с плеч в самый неподходящий момент, и поправляю золотистый кулон в форме сердечка на шее. Подарок родителей, который никогда не снимаю. Перебираю пальцами по V-образному вырезу на груди и склоняю голову набок.
— Никаких наклонов, — говорю себе. — Иначе на следующий день твоё декольте или задница будут крупным планом в местной студгазете и у кучки извращенцев в галерее.
Я покидаю свою комнату и удивляюсь, застав троицу в режиме ожидания.
Чёрное мини-платье подруги чем-то похоже на моё, разве что обтягивает талию подобно второму слою кожи. Что-то подсказывает, Тому сегодня будет не до развлечений. К слову, его лицо не выражает радостное ликование. Джаред отрывается от экрана мобильника и нацеливает внимание на мне.
Инстинктивно хочется прикрыться, как только ловлю похотливую вспышку в потемневших глазах. Очевидно, выбора нет и придётся привыкнуть к его существованию вблизи. К тому, каждый раз в его компании по спине пробегает холодок. В голове гремит сигнал SOS и мигает красная лампочка. Знаю, что должна бежать без оглядки, но не желаю казаться слабой. Я могу ему противостоять. Знаю, что по силам.
— Вы издеваетесь?! — Недовольно протягивает Том, на секунду прикрывает глаза и шумно втягивает воздух. — С вас же глаз нельзя спускать.
— Отлично, — хихикает Алекс. — Значит, мы всё делаем правильно.
Время до того, как мы оказываемся на улице, едва ли не равняется Амазонке[1].
Алекс оживлённо болтает рядом, но все радары сосредоточились на ощущении слежки. Каждый нерв в теле натянут подобно струне и в полной боевой готовности. Мне не нравится ощущать его взгляд точно так же, как нравится. Не нравится висеть на мушке, но в то же время адреналин расползается по крови. Я могла бы не отвечать, не посылать встречные взгляды и вовсе игнорировать, но, не раздумывая, даю ответ. Грёбаная цепная реакция: он что-то делает, и я тут же подключаюсь. На первый взгляд кажется, что всё обычно, но в воздухе взрываются частицы.
Из-за неприятного спазма в животе, едва ли не скрючиваюсь и не путаюсь в ногах, когда Джаред достаёт из кармана брелок с ключами и открывает беленькую лимитированную BMW, только что сошедшую с конвейера.
Отлично, он ещё и придурок с деньгами, прямо-таки комбо: внешность-деньги-харизма. Беспроигрышная комбинация. Знаю, я могу относиться предвзято, но Джаред вынуждает склоняться к мнению, что натура мудака в заводских настройках. А его машина говорит лишь об одном: чтобы вернуться домой, я должна прибегнуть к помощи. Я должна просить её хозяина любезно подвезти.
Проклятие!
Надеюсь, Алекс не забыла про договор. Меньше всего на свете хочется остаться с Джаредом в замкнутом пространстве один на один.
Салон машины, обтянутый бежевой кожей, выглядит отнюдь не дёшево. Аромат свежести, свойственный местам горных возвышенностей и скошенной траве, щекочет нос, и я тут же изучаю приборную панель и зеркало заднего вида на наличие ароматизатора. Я буквально мечтаю, чтобы запах не принадлежал владельцу. Мысль, что так пахнет Джаред, вызывает желание вздёрнуться или навсегда лишиться обоняния.
Я специально выбираю местечко за пассажирским креслом, чтобы избежать встречи глазами в зеркале заднего вида, и вздрагиваю в унисон с рокотом двигателя. Кожа покрывается мурашками, я вжимаюсь в спинку и стискиваю бёдра. Никогда не испытывала ничего подобного.
Тишину в машине нарушает тихая музыка и разговор между Томом и Джаредом.
— Ты замёрзла? — Алекс проводит по моей руке и изучает эмоции на лице. Лучше бы она этого не делала, потому что искоса замечаю, как Джаред увеличивает тёплый обдув.
Я сглатываю нервный ком, ведь именно псевдозабота — ключ к запертой двери. То, на что купишься и пожалеешь.
— Нет, — с фальшивой уверенностью говорю я. — Моя задница прилипла к чехлам и поэтому бросает в дрожь, что вы оставите в машине на произвол судьбы. Хотя... плюсы тоже имеются. Я высплюсь.
Том выглядывает из-за спинки кресла и смеётся, на губах Джареда появляется усмешка.
Алекс остаётся равнодушной.
— Чистый блеф, Лизи.
— Иисусе, Блинд! — Я издаю громкий стон. — Ни капли сострадания!
Машина сворачивает на одну из улиц, и глаза лезут на лоб от количества других вдоль дороги. Если в одном доме собрались все студенты университета, то там, по-видимому, настоящая давка.
Но всё не так плохо.
Когда переступаем порог братства, музыка проникает под кожу и вибрирует, по носу бьёт аромат спиртного и женского парфюма, с которым некоторые девушки явно перестарались. Сладость становится приторной, от чего хочется плеваться и ощущение, что в горло утрамбовали сахар.
— По количеству машин казалось, что тут будет больше людей, — я перекрикиваю музыку, обращаясь к Тому.
— Напротив сестринство, половина ошивается там.
Я перевожу взгляд на Алекс.
— Ты выбрала братство, а не сестринство?
— Пойти в сестринство то же самое, что отправиться на прогулку по Кеймада-Гранди[2].
Том кивает, чтобы мы следовали за ним и к несчастью, Джаред оказывается за моей спиной. Расстояние между нами настолько короткое, что иногда кажется, будто его вовсе нет. Либо это плод живой фантазии, либо его рука периодически затрагивает мою. Я резко оборачиваюсь, когда ловлю себя на мысли, что кто-то прикасается к пояснице.
Джаред вопросительно изгибает бровь, а я бросаю взгляд на его руки, повисшие вдоль тела.
Да уж, чертовски хорошая фантазия, которая переходит в паранойю.
Я не иначе как схожу с ума.
Мы оказываемся у кухонного острова, окружённого людьми.
— Трент и Крис, — Том указывает на парней, которые ошиваются с одной стороны островка и готовы обставить очередного соперника.
Я на секунду мешкаюсь, когда встречаю невероятно красивые небесно-голубые глаза. Оттенок такой необычный и редкий, что невозможно остаться равнодушной. Они наполняются теплотой и добротой, ни капли враждебности. В отличие от опасных тёмно-карих, в компании голубых чувствую себя вполне комфортно. Парень зачёсывает назад золотистую копну с помощью пятерни и растягивает полные губы с V-образной ямкой в приветливой улыбке. Симпатия возникает автоматически. Если, конечно, это не обманный манёвр и парень не является мухоловкой, которая захлопнет бутон и не проглотит.
— Всё в порядке? — Вежливо спрашивает он, и Алекс подталкивает меня локтем.
Я наконец-то приобретаю голос.
— Прости, просто у тебя одуреть, какие красивые глаза.
Парень закидывает голову назад и мелодично смеётся, после чего протягивает руку для знакомства.
— Трент, — он мягко сжимает мою ладонь.
— Лизи.
— У тебя тоже красивые глаза. Карий считается голубым под коричневым пигментом.
— Вали отсюда, — моя ладонь выскальзывает из той, что принадлежит Тренту. Он отшатывается, когда его смещает приятель. — Моя очередь.
Они примерно одинакового роста, на полголовы выше меня, и пока на фоне всех выделяется Джаред, рост которого превышает мой на голову или даже полторы. Зато телосложение практически идентичное: никто из них не брезгует спортом. И в отличие от меня и Алекс, парни одеты в простую одежду, которую миллионы людей носят на ежедневной основе. В основном это джинсы и футболки, разве что на плечах Трента болтается толстовка, рукава которой завязаны на шее.
Крис в большей степени похож на Джареда, нежели Трента. В его серо-голубых глазах с вкраплением зелени у зрачка искрится дерзость, приправленная внушительной щепоткой самоуверенности, которую он не пытается скрыть, когда обнимает меня за плечи в стиле закадычных друзей.
— Я, кажется, знаю, с кем мы сыграем, — игривым тоном подначивает парень, указывая на скопление одноразовых красных стаканчиков в форме треугольника. — Пивпонг, как тебе?
— Согласна, — легонько дёргаю за густую светло-русую копну, а Крис подгоняет вперёд. — Если выигрываю, покупаю резиночки для волос и делаю тебе хвостики.
— Только мне?
— Во-первых, вас двое, я в меньшинстве, так что первый ход мой. Во-вторых, да, тебе, потому что инициатива твоя.
Крис растягивает губы в многообещающей улыбке и, раскинув руки в обе стороны, пятится назад на противоположную сторону острова.
— Твоя взяла. Что получу я в случае победы?
— Разрешу купить мне кофе, — поддразниваю, взяв шарик.
— Надери их задницы, Лиз, — шепчет Алекс, встав на мою сторону, но оставаясь вне игры.
Том замер меж двух огней. В его глазах застыло сомнение, потому что случае чего, моими носилками станут его руки, но слишком поздно сдавать назад. Я немного азартна, не буду скрывать грешный порок.
Я хочу сосредоточиться на стаканчиках противника, но боковым зрением нехотя цепляю Джареда. Вокруг него извивается девчонка, её волосы перламутрового блонда отдалённо напоминают соломенные локоны куклы Барби, а когда она выглядывает из-за его плеча, я лишний раз убеждаюсь, что она и есть кукла, которыми забиты полки магазинов. Такой же яркий макияж, пухлые губы, на которые ушёл не иначе как целый тюбик блеска, ибо почему они так неестественно блестят. Глаза голубого оттенка кажутся неживыми и оказывают токсичный эффект. Вы смотрите в них и получаете пищевое отравление. Это совсем не тот взгляд, с которым смотрит Трент. Это полная противоположность.
Я морщусь от отвращения.
Джаред внимательно следит за мной, и я не даю слабину. Остаюсь равнодушной к танцам вокруг живого шеста, скрестившего руки на груди. Переключаюсь на парней и делаю первый успешный бросок, благодаря чему часть публики взрывается ликованием.
Крис опустошает стаканчик, сминает и выбрасывает в мусорное ведро.
— Так не пойдёт, — я качаю головой. — Два стаканчика.
— Мы так не договаривались! — Возражает он, но Трент послушно выполняет требование и избавляется от второго стаканчика.
— Думаю, это логично, — размышляю вслух. — Вас двое, я — одна. Как у вас, так и у меня, должны быть равные шансы на победу. Это кодекс.
— К чёрту кодекс, мы же не пираты!
— Если это облегчит твою печальную ношу, можешь звать меня Элизабет Свон.
— Дерьмо, почему ты так хорошо ведёшь переговоры?
Я смеюсь и салютую пять Алекс.
Удача снова оказывает мне услугу.
— Вы всё ещё хотите продолжить? — Я торжествую, слушаю звонкий смех Алекс и замечаю, что к острову подтягиваются новые зрители. — Судя по всему, парни, вы опозорены до конца жизни.
— Новичкам везёт, — Крис находит оправдание. Он расставляет ладони по столешнице, поддаётся вперёд и хищно улыбается: — Ещё несколько бросков — и всё поменяется.
Я точь-в-точь повторяю его позу.
Опираюсь на ладони и смотрю из-под ресниц, с намеренностью выбить его из колеи, используя мужские слабости.
— Классное декольте, — низким голосом замечает он.
Дело сделано. Медленно интеллект оппонента перемещается в штаны.
Я выпрямляюсь и, вздёрнув подбородок, не остаюсь в долгу.
— Знаю.
— Стоп, — смеётся Крис, вероятно, раскусив меня. — Это одна из уловок?
— А ты догадливый. На войне все средства хороши, Кристофер.
— Прекрати кокетничать с ним, — требует Алекс, но по тону понимаю, что она не до конца честна. Она знает, флирт — хороший пособник для достижения цели.
— Тебя бесит, что я нравлюсь твоей подруге? — Ехидничает Крис, обращаясь к ней.
— Не в той форме, на которую ты, возможно, рассчитываешь.
— Она права, — я кивком соглашаюсь с подругой.
Крис расправляет широкие плечи и включает обаяние.
— Я бы на твоём месте не стал говорить «никогда». Кто знает, с кем ты выйдешь из этого дома сегодня.
Я переглядываюсь с подругой.
— Он действительно думает, что уйду с ним?
— Он верит в сказки, — она лениво жмёт плечом.
Удача не подводит Трента.
Горчинка обволакивает стенки горла, когда выпиваю первый стаканчик. Не буду списывать следующий промах на алкоголь. Крису тоже не везёт. Пока мы отвлеклись на болтовню, удача перешла в руки Трента, иначе почему я выпиваю второй стаканчик после его броска?
Алекс хмурится, её выражение перенимает Том.
— Соберись, Лизи, — негромко произносит он. — Ты неплохо бросала в школе.
Мимолётным взглядом цепляю Джареда, который выглядит напряжённым. Плотно поджав губы, он нацелил внимание на стаканчиках, которые должна выбить я и не реагирует на дикие танцы всё той же Барби. Может быть, я ошибалась на его счёт, хотя верить в это категорически отказываюсь.
И происходящее в черепной коробке, скорей всего, влияние спиртного.
Я трясу головой, чтобы избавиться от ненужного хлама, и сосредотачиваюсь.
Мне снова везёт. Фух. Пара бросков убирает ещё четыре стаканчика и на финишной прямой остаётся два. Один бросок может решить судьбу. Но не решает. Я промахиваюсь и делаю это дважды, из-за чего выпиваю новую порцию. Организм даёт сигнал, что на сегодня лимит исчерпан. Мерзкий привкус тошноты крутится на языке.
Я нервно сглатываю перед тем, как беру заветный шарик.
— Лиз? — Тихо зовёт Алекс, встав по правую руку.
— Если промахнусь, то наложу на себя руки в одном из туалетов, и вам придётся выкинуть мой холодный труп по пути домой.
Я закусываю губу и, взглянув на подругу, с разочарованием добавляю:
— Просто представь, я никогда не встречусь с Джонни!
— Ты, блин, серьёзно?
— Нет, — хихикаю я. — Мы предназначены друг другу судьбой.
Я бросаю шарик и не успеваю опомниться, как Алекс хватает за руку и тащит танцевать, на что парни реагируют недовольным гулом. Либо я снова промахнулась, и игра завершилась заранее, либо все освистывают Трента и Криса. Несмотря на тягу к победе, понимаю, что сейчас необходимо сделать алкопаузу, иначе всю ночь буду обнимать унитаз.
В доме повисла зловония спиртного вперемежку с табаком, из-за духоты на затылке образуется испарина и капелька устремляется вдоль позвоночника. Я закрываю глаза и двигаюсь, растворяясь в музыке вместе с Алекс. Её ладони медленно ползут по бёдрам и останавливаются на талии. Я смотрю на подругу через плечо. Мы подносим к уху импровизированный мобильник, созданный из пальцев, и одновременно прыскаем со смеху, подпевая Дрейку сквозь хохот. Спустя несколько минут чувствую себя значительно лучше.
Тошнота отступает, я наслаждаюсь басом, от которого трясутся стены и косточки. Следующий раз, когда открываю глаза, встречаю таинственные карие.
Джаред остаётся на прежнем месте, но девушки рядом нет. Он подносит ко рту стаканчик, делает короткий глоток и продолжает удерживать зрительный контакт. Каждый волосок на теле встаёт дыбом одновременно от предвкушения и ужаса, потому что не могу прочитать его мысли и эмоции. Не могу понять, что он задумал.
— Тут слишком жарко, выйдем на улицу? — Я обмахиваюсь дрожащими руками, перекрикивая музыку.
Алекс согласно кивает.
Мы протискиваемся между потными и горячими телами, но удача окончательно отворачивается от меня, когда содержимое чужого стаканчика оказывается на платье. Я мокрая от груди до колен, к тому же воняю водкой, как заядлый алкоголик. Жидкость стекает по ногам, порождая мерзкие ощущения. Я смахиваю капли с ног и вытираю липкие ладони о сухую ткань на спине. Предпринимаю попытку выжать и высушить платье в тех местах, куда попал напиток. Всё тщетно.
Бросает в дрожь, когда поток холодного ветра устремляется в лицо. Я стучу зубами и покрываюсь гусиной кожей уже после нескольких секунд пребывания на улице.
— Вот чёрт, — Алекс пытается помочь, растирает ладонями мои предплечья, но безуспешно. — Надо найти, чем высушить.
— Ты собираешься найти фен в братстве?
— Может, у кого-то из них есть девушка.
— А не лучше ли мне вызвать такси и уехать домой? — Я злюсь, но вовсе не на подругу, а на собственную невнимательность. — Я воняю и хочу поскорей принять душ.
— Сейчас начало первого, мы уедем так рано?
Теперь я начинаю раздражаться.
— А ты предлагаешь ходить так или, может быть, мне раздеться или лучше одолжить у кого-то одежду?
Алекс закусывает губу и виновато смотрит на меня.
— Прости, Лиз, просто я немного расстроена.
— Знаю, было весело, и я бы даже забыла про договор, но, как видишь, всё решено.
— Найду Тома, чтобы вызвать убер.
— Я отвезу.
Мы вздрагиваем и резко оборачиваемся.
Лицо подруги сменяет угрюмая гримаса, а меня бьёт озноб. Худший кошмар становится реальностью.
Я. Джаред. Закрытое пространство.
Чувствую себя загнанной в западню.
Его взгляд обжигает. Испепеляет так, что в сушке платье уже нет необходимости. Оно едва ли плавится прямо на мне, как самбука, которую поджигают в стопке.
Алекс открывает рот, чтобы возразить, но выбор очевиден, потому что страх оказаться в такси с незнакомцем намного сильней тет-а-тет с Джаредом в его машине. Я выбираю наименьшее из зол.
— Ладно, — Алекс сдаётся, поворачивается ко мне и её сожалеющий взгляд говорит о многом. — Мы скоро вернёмся.
Она ободряюще улыбается, но замечаю, что ей также не по себе, как и мне. В конце концов, подруга исчезает в доме.
Я подавляю дрожь в голосе и скрещиваю руки на груди, куда Джаред роняет взгляд. Для полного веселья не хватает только светить сосками, которые очерчивает тонкий материал лифчика.
— Сколько ты выпил?
— Две банки колы, — его бархатный голос удручает, как будто парень наслаждается сложившейся ситуацией. На его губах то и дело появляется намёк на усмешку или я снова брежу.
— Колы с чем? — Медленно уточняю я.
Джаред сканирует двор и в паре шагов от нас подбирает смятую банку, которую протягивает мне.
— Изучишь состав?
Я хлопаю глазами, уставившись на него, и спустя несколько секунд выхожу из ступора.
Забираю банку и, натянув неестественную улыбку, язвлю в ответ.
— Сейчас сделаю звонок Пембертону[3] на тот свет и узнаю оригинальный рецепт.
Джаред награждает меня лучезарной улыбкой, из-за которой должны подгибаться колени.
— Поделишься?
— Нет, это как секретный рецепт Крабсбургера.
Он вытаскивает ключи из кармана и подбрасывает в воздухе, отклоняясь в сторону дороги.
— Пошли, вонючка.
[1]Амазонка — река в Южной Америке, самая крупная в мире по длине, размеру бассейна и водоносности.
[2]Кеймада-Гранди — остров в Атлантическом океане, населённый ядовитыми змеями. Считается одним из самых опасных, из-за чего категорически запрещён к посещению.
[3]Джон Стит Пембертон — американский фармацевт, ветеран армии Конфедерации, наиболее известный как изобретатель кока-колы.