Глава 19
Я провожу выходные за уборкой территории. В истечение двух дней привожу в порядок как двор, так и палисадник. Все это время стараюсь не отвлекаться на частые звонки, которыми меня осыпает Катя, и только вечерами мы с ней разговариваем ни о чем и обо всем сразу.
В понедельник я прихожу в больницу пораньше со всеми необходимыми принадлежностями и халатом, без труда запомнив, где находится кабинет. Ирина Геннадьевна оказывается на месте и тепло меня приветствует:
― О, Танечка, тоже ранняя пташка? Доброе утро!
― Доброе утро, Ирина Геннадьевна. Да, ― с улыбкой отвечаю ей, ― да и спалось плохо на новом месте от переживаний.
― Ты это брось. У нас хороший коллектив, быстро вольешься. Заведующий душевный человек, еще будет уговаривать тебя остаться, помяни мое слово.
― Он еще не знает, как я буду работать, ― шучу я.
― Поверь мне, он осведомлен. Ну что, давай я тебе расскажу поподробнее, чем ты будешь заниматься первое время, а дальше уже по ходу нашей с тобой работы.
― Я готова.
И до начала рабочего дня мне довольно доступно объясняют специфику моей деятельности, обязанности как практиканта и, собственно, к чему быть готовой. На словах все кажется довольно легким и логичным, но на деле, когда нас начинают посещать первые пациенты, возникают небольшие трудности. Но я сетую на то, что понедельник ― всегда день тяжелый, поэтому и нагрузка на организм после выходных колоссальная. А в моем случае ― после учебы.
Я разбираю завалы карточек, различной документации, пытаюсь разобраться в системе и прописываю в блокнот план действий на ближайшее время, чтобы впоследствии сориентироваться. И стараюсь поглядывать, как Ирина Геннадьевна выполняет свою работу. Надо отдать ей должное ― делает она это мастерски. Но каких только пациентов не было за сегодняшний рабочий день. Одна бабушка, не успев зайти в кабинет, уже с порога начала требовать выписать ей лекарства, толком не объяснив, что конкретно ее беспокоит. Другая женщина в возрасте еще в коридоре устроила скандал по поводу занимаемой очереди. Как еще до драки не дошло, ума не приложу. Но крик стоял знатный.
― Не обращай на это внимания, у нас так каждый божий день, ― вздыхает Ирина Геннадьевна и принимает следующего пациента.
Проходит несколько часов и наступает время обеда, но я не голодна, поэтому решаю остаться и изучить документацию, на что доктор Иванова журит меня, но не настаивает и выходит из кабинета в одиночестве.
Я стараюсь не отвлекаться на шум за закрытой дверью и внимательно просматриваю бумаги, параллельно изучая папку практиканта. Но внезапный стук меня удивляет. Обед же еще.
― Простите, можно войти? ― Заглядывает темноволосый парень довольно внушительной комплектации.
― А вы по какому вопросу? Ирина Геннадьевна отлучилась ненадолго, ― отвечаю ему я, откладывая очередной лист.
― Вообще-то я к вам, ― говорит он, слегка улыбаясь.
― Ко мне? ― Я даже привстаю от удивления.
― Да, хотел познакомиться поближе. ― Я на его реплику просто открываю рот и тут же закрываю ― не профессионально. ― Меня зовут Костя. Я двоюродный брат Кати. Она просила приглядеть за тобой во время твоей практики. Не против уже перейти на «ты»?
― Ох, это неожиданно, правда. И в духе Кати. ― Закатываю глаза. ― Ой, прости, мне приятно с тобой познакомиться. Я Таня. И совсем не против.
― Знаю, знаю. Катя мне все уши прожужжала про тебя, ― смеется он. ― В общем, я живу тут напротив больницы, так что можешь смело меня звать. Если кто будет тебя обижать, сразу прибегу.
― Ну что ты, не стоит, ― смущаюсь я.
― Еще как стоит, здесь неадекватных полно. В общем, я ненадолго заглянул, а то Катюшка меня в покое бы не оставила. Я тебе дам свой номер телефона, звони обязательно, хорошо?
― Д-да, хорошо. Еще раз спасибо! ― Киваю, как болванчик, пока Костя протягивает мне свою визитную карточку. ― Ого, ты боксер?
― Да, есть такое. Ну, в общем, я побежал, а то опасаюсь, что толпа за дверью мне хороших тумаков надает, а я не смогу отбиться. До встречи! ― Он спешно идет к выходу и открывает дверь, сталкиваясь нос к носу с Ириной Геннадьевной. ― Простите, тетя Ира! Кстати, здравствуйте и до свидания, я уже ухожу.
― Костя, привет! Ты не ко мне? ― спрашивает доктор Иванова.
― Нет, вот к Тане приходил знакомиться, ― хмыкает он. ― Все, я побежал. Удачного дня, дамы!
Дверь закрывается, а Ирина Геннадьевна с заговорщицкой ухмылкой смотрит на меня.
― Не успела и дня поработать, а уже женихи приходят.
― Нет, все не так! ― оправдываюсь я. ― Он, оказывается, двоюродный брат моей лучшей подруги.
― Погоди, ты имеешь в виду Катю Быстрову?
― Ну да.
― Надо же, как мир тесен. Так, все, отставить разговорчики, начинаем дальше работать. Людей много, а нас тут двое. Заходите! ― повышает она голос, и к нам сразу заходит следующий пациент.
Я занимаю свое место и снова приступаю к разбору документации. Затем до самого вечера только и занимаюсь тем, что перебираю бумаги и карточки, внося информацию в базу данных. Изрядно подустав, громко выдыхаю и смотрю на часы, висящие на стене около двери. Без пяти пять. Думаю, надо закругляться.
― Ирина Геннадьевна, я на сегодня закончу? ― спрашиваю ее я.
― Конечно! Я сама настолько замоталась, что о тебе не подумала совсем. Давай, собирайся и домой. Ты так и не поела за целый день!
― Не переживайте, я только сейчас проголодалась. ― Спешно собираю свои вещи, вешаю халат на крючок и прощаюсь с женщиной. ― До завтра.
― До завтра, Танюша.
На улице настолько тепло, что я стою некоторое время и смотрю на ясное небо, улыбка появляется на моих губах. А мои мысли настолько не загружены, насколько это вообще возможно.
― Если бы не рассказы Кати, то я бы подумал, что у тебя с головой не все в порядке.
Я резко поворачиваюсь на источник звука и хмурюсь.
― Слушай, а ты случайно родом не из севера?
― Нет, ― настороженно отвечает Костя.
― Тогда почему ведешь себя словно отмороженный? ― Не дожидаясь ответа, я ухожу от него подальше. Тоже мне Петросян нашелся.
― Эй, эй, Таня! Ну я же пошутил! ― Догоняет меня Костя и идет рядом. ― Но, буду откровенным, ты меня уделала. ― Чешет затылок и тихо ухмыляется.
― Еще бы, ― хмыкаю в ответ. ― А ты чего вообще возле больницы оказался?
― Проводить тебя пришел. ― Пожимает он плечами.
― Зачем? ― Смотрю на него. ― Здесь опасно, что ли?
― Нет, что ты. Катя попросила. Она сильно о тебе переживает. Сказала, что с меня спустит мою драгоценную шкурку, если не буду за тобой приглядывать двумя глазами. С учетом того, на кого она учится, я ей поверил.
Я смеюсь над его словами. А он и впрямь забавный, чуть-чуть.
― Ты слишком серьезно воспринимаешь ее поручения. Она все равно не узнает ничего, так что можешь не напрягаться.
― Ну уж нет. Я врать не умею.
― Как знаешь. ― Внимательно смотрю по сторонам, так как утром не было возможности это сделать.
Домики здесь преимущественно деревянные. Возле построек растут деревья, в особенности черемуха. Обожаю ее умопомрачительный запах при цветении, от которого кружится голова. Комфортная температура, относительная тишина для улицы, прогулочный шаг и никто не звони... Вот, блин, сглазила. Раздается звонок моего телефона, и я беру трубку.
― Танюша, ну как прошел первый день практики? ― спрашивает Катя.
― Неплохо. Слушай, а что это за родственник у тебя тут живет? ― спрашиваю её.
― Оу, я про него не вспоминала, пока тебя не отправили в посёлок.
― Я вообще-то тут рядом иду, ― обиженно говорит Костя и хмурит брови. ― Не вспоминала она. Я все тёте Наташе расскажу, какая у нее дочка языкастая.
― Что он там щебечет? ― интересуется подруга, и я хихикаю.
― Разборки разбирайте без меня, пожалуйста.
― Ладно, у тебя все в порядке? ― И я слышу голос Ромы на заднем плане, видимо, он с кем-то разговаривает.
― Да, все хорошо. Немного устала, но завтра буду как огурчик.
― Всегда тебе завидовала, ― бормочет Катя.
― Было бы чему. Попозже созвонимся? ― уточняю, а сама кошусь на Костю. Он идет рядом и больше не говорит ни слова.
― Да, давай, буду ждать твоего звонка. ― Подруга отключается.
До моего дома остается всего ничего, поэтому путь завершаем в тишине. Дойдя до лавочки, решаю присесть и просто насладиться всем, что сейчас меня окружает. Костя молча занимает место рядом со мной, и мы пару минут просто смотрим на дома. Ну, я смотрю.
― А ты необычный, ― нарушаю тишину между нами. ― То болтаешь, то молчишь, словно воды в рот набрал. ― Да, что-то у меня язык расплелся, а может быть и потому, что мне комфортно шутить с этим еще не очень хорошо знакомым парнем.
― А ты дерзкая, как я посмотрю, хотя моя двоюродная сестренка говорила ровно противоположное, ― хмыкает он.
― Иногда проскальзывает во мне подобная жилка, уж обессудь. ― На удивление, у меня приподнятое настроение, несмотря на усталость и проснувшийся голод. Хотя надо срочно покушать, а то голодный обморок мне обеспечен.
― Но, скажу тебе, мне нравятся юморные девушки, хоть поржать нормально можно. А не то, что сейчас ― с кем не познакомишься, постоянно делают кислое лицо при любой шутке, словно скунс хвостом по носу им провел.
― Ахах, какое интересное сравнение, а я думала, ты скажешь про лимон. Хотя и так неплохо.
― Благодарю, о, прекраснейшая. ― Склоняет голову Костя в знак благодарности.
― Ты еще реверанс изобрази. ― Снова закатываю глаза. Который по счету за день? ― Что ж, мне пора. Есть еще дела. Спасибо, что проводил, я это очень ценю.
― Да не за что. ― Встает Костя, засовывая руки в карманы спортивных шорт. ― Тогда до встречи. Мне было приятно с тобой познакомиться и пообщаться.
― И мне тоже. Пока, Костя.
Я направляюсь в дом и закрываю за собой двери. Только войдя внутрь и сняв слипы, опять слышу звонок. Не глядя на экран, отвечаю:
― Алло.
― Таня, ― говорит Даня, и я резко выпрямляюсь. ― Не бросай, пожалуйста, трубку.
― Я и не собиралась, ― отвечаю ему.
― Хорошо. Это хорошо. В общем, я обещал дать тебе время, но мне пришлось позвонить, чтобы сообщить, что я уезжаю в длительную командировку.
― На сколько длительную?
― Пару месяцев. Строительство нового поселка городского типа, я, как водитель, буду возить своего босса по всем объектам и в другие города. Ожидаются проблемы со связью, поэтому не теряй меня. Буду по возможности звонить и писать.
Я молчу с минуту.
― Да, конечно. Спасибо, что предупредил...
― Разве я мог иначе, любимая? ― Слышу его улыбку, но мне совсем не весело. ― Я хотел попросить у тебя прощения за тот вечер.
― Не стоит, Даня, правда. Я... не обижаюсь и не злюсь. ― Затем тяжело сглатываю. ― Нам с тобой стоит серьезно поговорить. Не хочу делать это по телефону.
Но, видимо, мои последние реплики оказываются вовсе не дошедшие до него, так как связь пропадает. Перезваниваю, но в ответ лишь слышу голос о недоступности абонента. Приехали.
Повторив это действие еще несколько раз, я бросаю попытки дозвониться до Дани. На сердце становится тяжело от нависшей между нами недосказанности. Чтобы хоть как-то отвлечь себя от дурных мыслей, решаю растопить баню. Это куда лучше, чем заниматься самоедством.
Ох, как я скучала по этому чувству, когда распаренная выходишь на свежий воздух, и дышится так легко, тело будто окрыленное и хочется улыбаться. Просто так. Оказавшись в уже таком уютном домике, я ставлю электрический чайник. Ложусь на кровать и немного качаюсь, наслаждаясь моментом. Сейчас еще немного полежу, попью чай и позвоню Кате, хочу узнать, как у нее дела с учебой. Закрыв глаза, я дрейфую на грани реальности и сновидений. И даже не замечаю, как уплываю в сон.
О, ГОСПОДИ!
Я вскакиваю с постели и на панике ищу смартфон. Утро. УЖЕ УТРО! Как я так могла просто вырубиться? Я проспала? Сколько время? Да где же этот чертов телефон! А, вот. Лежит на кухонном столе рядом с давно остывшим чайником. Включаю дисплей. Шесть пятнадцать утра. Фух. Жить буду. Просмотрев пропущенные звонки от Кати, печатаю ей сообщение о своем провале, с обещанием связаться после работы, а сама собираюсь завтракать и выдвигаться в путь, прямиком в больницу. День будет сегодня не из легких. Пока неспешно поглощаю еду, приходит сообщение от Марка.
Марк Александрович: Доброе утро, Танюша. Пусть день пройдет без осложнений.
Я: И тебе доброе утро! Желаю удачного дня.
Марк Александрович: День будет удачным, если я увижу тебя, а так все впустую.
Я: Марк, ты... флиртуешь?
Марк Александрович: Правда? А я не заметилJ.
И на этом решаю прекратить нашу переписку, пока мы не написали чего лишнего. Тем более у него там пары скоро начнутся. Готовиться надо. Морально. А то такие у нас в студентах ходят интересные персонажи. Никогда не завидовала преподавателям.
Снова смотрю на телефон и открываю мессенджер, зайдя на страницу Макса. Вижу, что он в сети, и хочу написать ему простое «привет», но что-то меня останавливает. Громко выдыхаю и убираю телефон подальше, взяв в руки горячий напиток и смотря в окно, прямо на светлеющее небо.
Катин совет теперь уже мне не кажется таким хорошим вариантом. Столько времени молчать о том, что я поцеловала другого, будет катастрофически тяжело. А расставаться по телефону ― это еще ниже, я считаю. Даня точно такого не заслужил. Не после всего, что между нами было. Но расстаться мы должны.
Закончив все запланированные процедуры, я выдвигаюсь на работу. Подойдя к больнице, вижу выходящего из дома напротив Костю и машу ему. Он, улыбнувшись, отвечает мне и уходит в противоположное направление. Вот и дожилась ― теперь у меня в няньках по инициативе подруги высокий, накаченный парень. Хотя мне грех жаловаться. Будет кому воду носить.
Смотрю на больницу и захожу внутрь, встречаясь с немногочисленными пациентами. Это пока. Ближе к рабочему часу здесь будет очень много людей, вот тогда уже будет не выдохнуть.
***
― Эй, Таня!
Я поднимаю голову и встречаюсь взглядом с Костей.
― Что?
― Не хочешь сегодня вечером погулять?
― Нет.
― А завтра?
― Нет.
― А послезавтра?
― Нет.
― А послепослезавтра?
― Костя, скажи, у тебя никакой вообще работы нет? ― Откидываюсь на спинку стула и складываю руки на груди.
― Есть, но я тут подумал, что тебе надо как-то развеяться, а то одна работа ― это не дело. ― Он пожимает плечами.
― У меня всего второй день практики, ты о чем вообще? ― спрашиваю его и приподнимаю брови.
― Так уже тяжко, по тебе вижу. ― Усмешка касается его губ. ― Еще несколько дней и станешь похожей на зомби. Я это знаю, я это делал.
Я смеюсь от последней реплики, вот дурачок.
― Кто-то явно пересмотрел «Не шутите с Зоханом» (прим.: «Не шути́те с Зо́ханом» (англ. You Don't Mess with the Zohan) — американская кинокомедия об израильском спецназовце Зохане Двире, инсценировавшем собственную смерть и уехавшем в Нью-Йорк, чтобы стать парикмахером.).
― Ооо, да ты в теме. Уважаю. Мой любимый фильм, кстати! ― улыбается Костя и затем спрашивает: ― Ну так что?
― Нет, прости. Мне не до развлечений, правда. Разве Катя не упоминала о том, какой я трудоголик? ― Смотрю в потолок и затем снова на Костю.
― Да, говорила, но я так рассчитывал, что смогу уговорить тебя.
― Не-а, не получится. Мне нужно работать. ― Возвращаю взгляд на стопку бумаг и мысленно стону. Как много-то.
Проходит некоторое мгновение, а Костя даже не двигается с места.
― Что-то еще? ― не смотря на него, я задаю вопрос.
― Сложно с тобой, Татьяна. ― Горестный вздох проносится по кабинету.
― Иди уже! ― Но он даже и не думает двигаться. ― Ладно! Приглашаю на пирожки, хорошо?
― Когда? ― Оживляется он.
― Давай в выходные? Не думаю, что после рабочего дня смогу их организовать.
― Договорились! ― Широкая улыбка украшает его лицо, отчего я нахожу это очаровательным.
― Все, давай топай, а то сейчас тебя разорвет от эндорфинов, ― выгоняю его с кабинета.
― Я просто пирожки люблю! Забыл, когда их ел в последний раз. ― Сейчас точно слюнями все уделает мне.
― Костя, тебе пора! Пока. ― И больше не обращаю на него внимания, так как здесь работы ― непочатый край. Не думаю, что за сегодня справлюсь со стопкой, что отложила.
Так проходит время до вечера. Я возвращаюсь домой в одиночестве, затем ужинаю и разговариваю с Катей, которая делится со мной последними новостями.
― Тут слух пошел, что Марка за рубеж вызывают.
Я резко выпрямляюсь.
― Да ладно? Он мне ничего не писал, ― говорю ей.
― Он тебе пишет? Как мило, но я уже не буду за него топить, если с Максом у вас наклевываются отношения.
― Катя, не мели ерунды! Ничего у нас не наклевывается, ― бурчу в ответ.
― Помяни мое слово! Ладно, не об этом сейчас. В общем, я чисто случайно услышала, что его просят полететь в Англию на какой-то срок, но не расслышала, какой. Но, знаешь, что меня восхитило?
― Что?
― Как он твердо ответил «нет». Чувствую, подключат его родителей.
― Ого... ― От мысли, что Марк, возможно, уедет, мне становится грустно.
― Вот тебе и оно. Я надеюсь, что к осени он вернется хотя бы. ― Катя ненадолго замолкает.
Между нами воцаряется тишина, но я решаю ее нарушить, чтобы уж совсем не впасть в грустные мысли. Но, может, его возможный отъезд ― это тоже знак?
― Катя... А как ты думаешь...
― Он сказал нет из-за тебя? Да, ― договаривает она, словно читая мои мысли.
― Ты меня сейчас пугаешь, ― бормочу в ответ.
― Ой, я просто ведьма, забыла? Но на самом деле, тут к гадалке не ходи, и так все понятно, кто у Марка в приоритете, ― хмыкает Катя и затем тихо зевает. ― Ох, устала я что-то сегодня, надо идти отдыхать. Отпустишь?
― Конечно! Я сама хочу лечь пораньше. Вымотана донельзя. Если мне будут сниться карточки, точно с ума сойду, ― вздыхаю я.
― А они будут. Кстати, Макс связывался с тобой? ― Слышу неожиданный вопрос, и сердце делает кульбит.
― Нет, но я сама его просила. ― Зажмуриваюсь я и даю себе немного успокоиться. Даже одно упоминание о нем так на меня влияет.
― Вот дурная ты, конечно, но я за твой комфорт, поэтому буду просто наблюдать за процессом. Спокойной ночи, подружка, ― прощается она.
― Спокойной, ― отвечаю Кате и отключаюсь.
Какой можно сделать итог по окончании этого разговора? Легкая грусть от возможной поездки Марка и боль от невозможности увидеться с Максимом только потому, что я так сама попросила. Но мне это нужно, успокаиваю себя. И все же я так по нему скучаю, как не скучала даже по Дани. И от этого на сердце еще больнее, от осознания, насколько низко я пала.