11 глава
В коридоре было очень холодно, за окном глубокая ночь. Сириус сидел на подоконнике и смотрел в окно, на небо, чистое, звездное, совсем без туч, и думал. Прокручивал в голове слова из злополучной книжки, которую ему очень хотелось сжечь. Прямо сейчас.
Он наконец смирился, что Сириус из будущего стал преступником и убил кучу людей, что он просидел в Азкабане двенадцать лет, но предатель, это так…низко. Убить друга, сдать в руки Волан-де-Морта семью человека, роднее которого у него нет и не было. В принципе, у него есть Регулус, но тот сделал свой выбор — слушать любые приказы мамаши, быть собачонкой в ее руках и подчинятся любой ее воле. Он не удивится, если его братишка после школы вступит в ряды Пожирателей.
Нет, вы не думайте, что Сириус не пытался вразумить глупого Рега, он разговаривал с ним, но его колко брошенные слова „предатель“ в сторону Сириуса и разные оскорбления в сторону Марлин порвали то немногое, что связывало их как братьев, как Блэков. Идиотской фамилии, которую он так ненавидел. Настоящего ярлыка, с которым Сириусу приходится жить.
Наступившая ночь навевала Бродяге дурные мысли. Предатель. Приспешник Волан-де-Морта. Вот Вальбурга обрадуется. А Сириус из настоящего никогда так не поступит, он лучше сдохнет в предсмертных муках, пусть его лучше сведут с ума заклятием Круциатус, но он никогда не станет предателем, он никогда не падет так низко. Да, он умрет, но умрет с высоко поднятой головой и широкой усмешкой на губах.
— Бродяга?
Знакомый хрипловатый голос окликнул Сириуса, и тот встрепенулся, посмотрев в конец коридора. Джеймс шел к подоконнику, кутаясь в мантию. Был май, но по ночам в каменном замке стоял сквозняк, и нежелательно было прогуливаться по замку. Так и до простуды недалеко.
— Ты как?
Сириус промолчал. Поттер подошел к нему и присел рядом, вглядываясь в ночной пейзаж за широким окном на восьмом этаже замка. Возможно, подбирал слова для утешения, а может быть, просто не нарушал момент.
— Зачем ты пришел? — осипшим голосом спросил Сириус первое, что пришло на ум.
— Я не буду сейчас расщедриваться на важные речи, читать какую-либо мораль или вести заунывные разговоры на тему жизни и смерти, я просто скажу тебе, что я не верю в это. Я не верю ни единому слову из этой книжонки, которую сожгу прямо завтра, я не верю. Просто знай, я верю тебе. Тебе, потому что ты — тот человек, один из тех немногих в этой жизни, ради которых я буду сражаться, и ради которых я погибну, — Поттер закончил и вздохнул, запустив пятерню в темные непослушные волосы.
— Мда-а, Сохатый, не знал, что ты умеешь так говорить. Кто ты и что ты сделал с моим другом-идиотом? — хрипло хохотнул Сириус.
— Умеешь ты, Бродяга, момент портить, я тебе тут душу открыл, а ты смеешься.
— Ну, а если серьезно, — вздохнул Сириус, — то я не знаю, что тебе сказать. Но ты и так все понял, — Джеймс улыбнулся. — Знаешь, может, оно и не надо книжку сжигать, а то что-нибудь важное упустим. Просто зная будущее, мы его изменим и максимально улучшим. И не будет того ужаса, который мы все пережили. Вы с Лили будете мирно жить в своем огромном доме, Гарри вырастет прекрасным малышом, живя в любящей семье, мы поможем Лунатику с работой, найдем ему жену, я не буду преступником и не убью бедного Хвоста. Женюсь на Марлин и у нас будет куча детишек, у которых будет самый безолаберный отец за всю историю человечества, — Сириус ухмыльнулся.
— А Сам-Знаешь-Кто? — спросил Джеймс.
— А Сам… Слушай, давай так. Волан-де-Морт! — воскликнул неожиданно Сириус, и Джеймс поежился. — Волан-де-Морт! Теперь будет так, надоело скрывать. С ним мы как-нибудь разберемся, ведь кого он боится? Правильно, Дамблдора, и я уверен, в будущем Дамблдор обязательно победит его, и война закончится.
— Нравится мне твой настрой, Бродяга, — улыбнулся Джеймс. — Слушай, пошли обратно в Выручай-комнату, а то я сейчас закоченею.
Они спрыгнули с балкона и направились в сторону красивой резной двери. Открыв ее, ребята обнаружили необычную картину — Питер и Римус сидели около камина и о чем-то перешептывались, а Лили свернулась калачиком на диване и тихо сопела. Снегг наверняка уже ушел к себе в подземелья, свет в помещении отсутствовал, лишь яркие языки пламени освещали сосредоточенные, уставшие лица двух Мародеров. Они одновременно повернули головы в сторону вошедших.
— Как давно она спит? — тихо поинтересовался Джеймс, подходя к девушке.
— Как только ты ушел, сразу заснула, — тихо ответил Римус. — Все нормально?
— Все в полном порядке. Где Снегг? — спросил Сириус, присаживаясь на кресло.
— Ушел в подземелья, — пискнул Питер. — Попрощался и спросил, можно ли ему придти завтра после завтрака.
— Ладно, фестрал с ним, пусть приходит, — махнул рукой Джим и накрыл Лили одеялом. — Хорошо, что завтра воскресение, сегодня придется остаться здесь.
— А мы и не против, — улыбнулся Сириус, располагаясь в кресле. — Жаль, что попить ничего нет, я бы не отказался от кружечки чая.
— Я могу, в принципе, сходить до кухни, — предложил Джеймс.
— Исключено, — возразил Римус. — Без карты тебя может поймать Филч.
— Но я же с мантией! — начал было настаивать Поттер, но Сириус тоже покачал головой.
Джим пожал плечами и сел на мягкое красное кресло. Римус с Питом последовали примеру друзей, и тоже вскоре уснули под успокаивающее потрескивание дров в камине.
***
«11. „Молния“
Гарри смутно помнил, как добрался до подпола „Сладкого королевства“, миновал туннель и очутился в замке. Вот он еще в „Трех метлах“, а вот уже вылез из горба статуи. Всю дорогу он думал только о нечаянно подслушанном разговоре.»
Ранним утром следующего дня веселая компания друзей опять читала очередную главу в книге из будущего. После сытного завтрака в Большом Зале ученики отправились по своим делам. Близилось лето, дни стали теплее и приятнее, но наши ребята не спешили лежать на полянке и нежиться в лучах солнца. Их ждало кое-что более важное.
„Впервые в жизни он почувствовал ненависть. Изображение Блэка словно вырезали из альбома и наклеили на потолок, и он в темноте смеялся над Гарри. Потом, как на экране кино, Блэк убил Питера Петтигрю (Петтигрю немного смахивал на Невилла Долгопупса).“
— Круто, теперь мы знаем, как выглядит сын Алисы, — улыбнулся Сириус. — Он чем-то похож на Питера.
»— … и Малфой будет скакать от радости, если Блэк тебя прикончит, как Петтигрю! Пойми ты, Малфою только того и нужно, чтобы тебя укокошили к следующему матчу!
— Гарри, опомнись. Ну, пожалуйста! — со слезами взмолилась Гермиона. — Блэк страшный человек. “
— Девочка, ты глубоко заблуждаешься! — надулся Сириус, откидывая с лица шелковистые черные кудри. — Я очень даже ничего, — присутствующие оценили шутку.
„Твои мама с папой не позволили бы тебе самому искать Блэка. Они хотели, чтобы ты жил.
— Я никогда не узнаю, чего они хотели. Я никогда — спасибо Блэку! — с ними не разговаривал.“
Сириус притих. Он начал чувствовать себя не в своей тарелке, вздохнул и попросил Римуса продолжить чтение.
» — Необходимо доказать Комиссии, что он неопасен.
— Ничего не выйдет! — рыдал Хагрид. — Комиссия в кармане у Люциуса Малфоя. Все его боятся.“
— Малфоя боятся?! — воскликнул Джеймс. — Да он больше выпендривается, чем может на самом деле! — присутствующий в комнате Снегг ничего говорить не стал.
»— А в Азкабане страшно? — осторожно спросила Гермиона.
— Еще как! — Хагрид глядел в одну точку. — Другого такого места во всем свете нет. Я думал, с ума сойду. В голове всякие ужасы вертелись… все вспоминал, как меня выгнали из школы… как умер отец… как я отпустил Норберта…“
— Мерлин, Блэк, как же я тебе не завидую, — протянул Северус. — Двенадцать лет.
— Можешь не беспокоиться обо мне, Снегг, я не попаду туда, — усмехнулся Сириус.
«Гарри раскрыл подарок и не поверил глазам — это была чудесная новенькая метла. Рон выронил носки и спрыгнул с кровати.
— Вот это да! — Он даже охрип от восхищения.
И не просто метла, а та самая „Молния“, которой Гарри каждый день любовался, когда жил в Косом переулке. »
— И кто же мог раскошелиться на такую чудесную метлу? — изумился Джеймс. — Она же стоит сотни галлеонов!
— Может быть, это Римус? — предположила Лили.
— Откуда у меня, простого учителя, такие деньги? — спросил Римус. — Может быть, это Бродяга?
— Ага, только вышел из тюрьмы и пошел в Косой переулок покупать дорогущую метлу? — усмехнулся Блэк. — Нет-нет, это не я.
“— Как это не было в школе? Он ведь болел.
— Может, и болел, только в больничном крыле его не было. Помнишь, Снегг влепил мне наказание, я чистил утки в палатах, и Люпина там не было.»
— Тогда где я отлеживался? — не понял Римус. — Хотя, в больничное крыло мог зайти любой ученик, и появились бы лишние вопросы…
“— Хлопушки! Берите, Северус. — Дамблдор протянул Снеггу большую серебряную.
Снегг неохотно протянул руку. Дернул ее за шнурок, хлопушка взорвалась, и в руке у Снегга очутился островерхий колпак на верху которого красовалось чучело грифа.
Гарри и Рон с улыбкой переглянулись.»
— Какой замечательный подарок на Рождество, — захохотал Джеймс. — Как раз именно то, что Снегг хотел, — Северус изобразил некое подобие улыбки и продолжил слушать Римуса.
“— Боюсь, Поттер, что мне придется забрать ее у вас.
— Забрать? — Гарри вскочил с места — Почему?
— Нужно проверить, не наложены ли на нее чары. Сама я в метлах не разбираюсь, но, думаю, мадам Трюк вместе с профессором Флитвиком сумеют ее разобрать…»
— Разобрать?! — воскликнули Джеймс и Сириус одновременно.
„Гермиона отбросила книгу. Краска еще не сошла с ее лица, но она встала и смело поглядела в глаза Рона.
— Потому что я подумала, и профессор МакГонагалл со мной согласилась, метлу мог прислать Гарри Сириус Блэк!“
— Если и мог, то только из хороших побуждений! — возразил Блэк.
— Все, глава закончилась, — произнес Римус и захлопнул книгу.
— Ребят, а давайте пойдем на поле? — предложил Джеймс. — Там сейчас никого нет, полетаем?
— Я ненавижу метлы, — подал голос Снегг.
— Терпеть не могу квиддич, — отозвалась Лили.
— Я не хочу, — одновременно сказали Римус и Питер.
— Какие вы скучные! — вздохнул Сириус. — Ладно, Джим, идем в библиотеку за Марлин и на поле. Всем пока! — друзья вышли из комнаты.