Danke

 — АААААА! Тело обожгло холодом, в голове будто мозги взорвались. Я ошарашенно уставился на размытую тень перед собой, чувствуя, как насквозь промокла майка, а с волос на всё ещё горячую после сна шею мерзко покапывала ледяная вода. Когда мне удалось сморгнуть влагу, фигура преобразилась, обретая формы моего учителя немецкого. Попов смотрел на меня чуть свысока, надменно и холодно, а в руке держал уже пустую чашку. Что-то колкое было в его взгляде, что заставляло меня поёжиться от мерзкого ощущения ничтожности. Я действительно ощущал себя уязвимо в тот момент, будто меня годами терзали за любую провинность и сейчас наступит очередное наказание. — Доброе утро, — процедил немец раздражённо, даже не смотря на меня больше, а оглядывая комнату недовольно, — Собирайся и спускайся на завтрак. Ты уже и так проспал, опаздываешь, — и удалился так быстро, что я даже не успел реальность по кусочкам собрать. Некоторое время я всё ещё пытался понять, что произошло. События ночи внезапно всплыли ярким пятном, так сильно контрастируя на фоне этого серого утра. Я почувствовал себя неловко, кутаясь в одеяло и плюхаясь назад. Окей. Вот шкала неловкости от одного до десяти. Ночевать в чужом доме — это пятёрочка. Ночевать в доме учителя — семёрочка. Ночевать в доме учителя, в которого влюблён — одиннадцать. Ночевать в доме учителя, в которого влюблён и с которым в данный момент находишься в ссоре — это шкала. Серьёзно. Мне нужен был план. Я еле пережил этот взгляд, а мне ещё с ним жить. А как жить с таким душащим чувством стыда, я не знал. Ни о чём не думая, собрал всё необходимое в рюкзак и поставил его рядом с лестницей. Вместе с вещами направился в ванну на этаже, бросив одеяло прямо на полу комнаты. Не было у меня настроения на аккуратность. Дикий стыд сменился равнодушием. Ванная была ожидаемо серой. И на удивление душной. Пришлось открыть окно, за которым обнаружился унылый вид на затянутое тёмными тучами небо и голые деревья, машущие ветками, словно костлявыми руками в попытке достучаться до небес. Простите, ребята, видимо, сегодня неприёмный день. Пока умывался холодной водой, почувствовал раздражение. Не понимал, откуда оно взялось, но думать об этом не хотелось. Вытерся чужим полотенцем и почему-то с особой злобой швырнул его на рядом стоящую тумбочку. Присел на край длинной ванны, пытаясь собраться. Первый день школы, да? Этого не избежать. А с ужасным настроением можно разобраться и на месте. Собравшись, спустился вниз, немного пугаясь беспорядку(!) в гостиной. Подушки перекочевали с дивана на пол, я собирал их по пути на кухню. Сам диван был похож на свалку одеял, а столик возле него был завален грязными кружками. На кухне сгорбленной фигурой заваривал кофе Арсений Сергеевич. Он кинул на меня мимолётный взгляд, и мне этого хватило, чтобы перепугаться. Он выглядел так ещё вчера, или его утром покусал зомби? Хотя нет. Я его не кусал. А жаль. Он будто постарел лет на десять. Под глазами залегли глубокие мешки, на щеках пятнами появилась небольшая щетина. Лицо в принципе походило на безэмоциональную маску. Я уже молчу про его одежду, мятую и перекосившуюся. — Перекус в холодильнике, деньги на проезд на столе, из школы тебя заберёт Сергей Борисович, — вяло помешивая напиток в уже изрядно грязной кружке, молвил Попов на удивление твёрдым голосом. Я не успел что-либо сделать и даже спросить. Он ушёл слишком быстро, пройдя мимо меня так, будто на моём месте никого и не было. Даже не посмотрел на меня. Пидор. Я не собирался брать деньги, аккуратной стопкой валяющиеся на столе, но из чистого любопытства заглянул в холодильник. В пустой холодильник. Справедливости ради там действительно были бутерброды. В пластиковой упаковке с эмблемой какой-то закусочной. Класс. Даже не жалко выкинуть. Покинув дом немца со спокойной душой, осознал, что опоздал на первый урок. Странное раздражение лишь нарастало, мелкий дождь не помогал успокоиться. Открыв карты на телефоне, я понял, что до школы было не так уж и далеко. Пять остановок. Поправив куртку и натянув капюшон, потопал по направлению стрелочки. В вк написал в беседу:

Антон Шестун На первый урок не приду

Дождь пошёл чуть сильнее, пришлось спрятать телефон в куртку, чтобы не затопить. Когда через пару остановок мелкое капанье сменилось ливнем, пришлось спрятаться под крышу автобусного грибочка. Уже на чистом автомате вытащил телефон, едва плюхнувшись на сырую скамейку. Оксана Суркова Почему? Дима Позов Чувак, тебя математик убьёт на следующем уроке Ты же профиль сдаёшь

Антон Шестун Чисто гипотетически я ещё ничего не сдаю Заявление ещё не написали же А так я проспал И не уверен, что ко второму уроку приду На улице пиздец

Оксана Суркова Ты что пешком идёшь? Я надеялась увидеть тебя выходящим из машины Арсения Сергеевича) Вспомнив сегодняшнее утро, я поёжился, сжимаясь в небольшой комок. Порывисто напечатал:

Антон Шестун Да пошёл он нахуй

Дима Позов Аминь Некоторое время в беседе было затишье, вызванное странным ответом будущего медика. Странным было и то, что я с садистским удовольствием посмеивался над этой шуткой. Дима Позов Чувак, мне совсем не нравится то, что он вчера сделал Это что-то не здоровое Оксана Суркова Блять ребят я щас обижусь Вы опять мне не всё рассказываете Что вчера было? Дождь прекратил бомбардировать крышу остановки, но я не торопился в школу, разумно рассчитывая не прийти на вторую алгебру, чтоб не отхватить люлей от Шеминова. Развалившись по скамейке, лениво печатал, продолжая посмеиваться. Раздражение только нарастало, но почему-то теперь не приносило тяжести.

Антон Шестун БДСМ-сессия

Оксана Суркова чтО Дима Позов Чувак, я когда-нибудь ему нос сломаю честно ОН УЧИТЕЛЬ В КОНЦЕ КОНЦОВ СТАВИТЬ УЧЕНИКОВ НА КОЛЕНИ НЕ ВХОДИТ В ЕГО ОБЯЗАННОСТИ Оксана Суркова ЧТО

Антон Шестун Дим Я пока могу за себя постоять Но обещаю Если что-то пойдёт не так мы с тобой пойдём на стрелку

Либо друзья успокоились, либо Стас спалил нашу переписку, но беседа затихла после этого. Небо не прояснилось ни на каплю, как и мои мысли. Раздражение всё ещё скреблось где-то в груди, а в глазах так и застыла последняя фраза из моего сообщения. Почему что-то должно пойти не так, думать не хотелось.

***

Серый день в школе прошёл мимо меня. Почти все уроки я полуспал, совершенно бездумно пялясь в окно, забывая обо всём, что происходило вокруг. Рисовал тоже бездумно, альбом за это время почти закончился. Только когда нам раздавали заявления, я почувствовал небольшое шевеление внутри. Ожидание чего-то, непонимание и даже страх. Вот что ЕГЭ делает с детьми. Даже заявление ещё не написал, а уже боялся, что не сдам. Неприятное и непонятное чувство злобы всё скреблось внутри, искало выход, достигая своего пика. И почему-то было совершенно всё равно на причину этого настроения. Был разгар биологии, я дорисовывал ещё один быстрый безликий портрет, когда мне пришло смс: Неизвестный номер: Как твоя ветрянка? Я понятия не имел, кто это мог быть. Одноклассники давно знали, что я выздоровел, да и номер мой тоже знали. Да все в моём окружении были в курсе моего состояния. В инстаграмме я ежедневно отслеживал процесс схождения розовых крапинок. Пока Сергей Борисович занимался тщательным опросом Димы, я написал:

Вы: Кто это?

Ответ не приходил некоторое время, и я уже начал думать о том, что это, видимо, кто-то ошибся, но потом телефон снова завибрировал оповещением: Неизвестный номер: Игорь конечно сказал, что ты всё ещё в крапинку, но я думала, что это просто лекарство ещё не сошло. А у тебя серьёзные повреждения мозга прости. Буду подписывать свои сообщения Катя Усмехнулся, ловя на себе внимательный взгляд биолога и тут же пряча телефон под парту. Да, немного нагловато, сорян, Борисыч.

Вы: Как я должен был понять что это ты? У меня не было твоего номера

Катерина: Ты свою спасительницу должен был как благодарный пёсик издалека почувствовать! Катя Катерина: Я зачем пишу Сегодня меня на работе не будет. Принеси листики завтра Катя

Вы: Чудно. Я даже не собирался их приносить сегодня

Оксана рядом пихнула меня в бок, и я только сейчас понял, что она пристально читала всю нашу переписку. Возмущения в моём взгляде не хватило, она выглядела могущественнее в этом. Одними губами шипела что-то про грубость. Впрочем, об этом мне уже сообщили. Катерина: Зачем же так грубо Катя Катерина: Что-то случилось? Катя

Вы: Просто плохое настроение

Катерина: Почему? Катя

Вы: Перестань подписывать сообщения

Я уже начал писать следующее сообщение, а потом остановился, только сейчас осознавая, что повода для злости у меня, по сути, действительно не было. Да, Арсений Сергеевич был в ярости, не замечал меня почти, игнорировал. Но разве не этого я добивался? Злил его, раздражал. Я ждал от него проявления чувств? Вот они! Другой вопрос был в том, что не таких чувств я ожидал. Я не понимал, почему он отреагировал на всё именно так. Он ведь что-то чувствовал ко мне, я знаю. Но в последнее время вёл себя, как мудак. (откладывал подальше мысль о том, что мне это в какой-то степени нравилось, сейчас речь не о том)

Вы: Наверное, я разочаровался в том, кого действительно хотел любить

Оксана рядом поддерживающе схватилась за моё плечо. Но с этим уже всё было понятно. У меня просто шикарные друзья. Катерина: Он обошёлся с тобой плохо?

Вы: Можно и так сказать. Мне придётся жить с ним какое-то время, и я не знаю, что делать дальше

Катерина: Могу дать совет как относительно взрослый человек: Не стоит делать поспешных выводов. Ты не видишь ситуацию с его стороны. Поговорите, это поможет Катерина: Наверное Катерина: Ладно мелкий, я побежала на урок Если завтра не принесёшь работы, наведу порчу Я отложил телефон, улыбаясь наконец немного расслаблено. Теперь было понятно, почему я чувствовал эту злобу. Не сказать, что от переписки с Катей чувства пропали. Нет, всё ещё хотелось напакостить немцу, обратить на себя его внимание. Телефон снова завибрировал, теперь уже Дима смерил меня полным разочарования взглядом. Пришлось извиняться. Пидор: Почему ты не взял свой перекус? Вау. Я проморгался, пытаясь понять, действительно ли он написал мне это. Ухмыльнулся как-то нагло, не замечая оксанкиного заинтересованного выдоха и совсем забывая о «взрослом» совете.

Вы: Очень жаль, что я не вижу Вашего лица, Арсений Сергеевич Вы наверняка очень старательно сейчас хмуритесь Такое добро пропадает, эх

Вы: А ответ на Ваш вопрос Мне похуй

От этого на душе легче не стало, и где-то глубоко внутри я ощущал это неправильным. Поговорить? Нет, я не хотел с ним говорить. Он же не особо стремился, только мучал меня всё больше и чаще. Что ж. В эту игру можно играть вдвоём.

***

У Борисыча была чёрная Киа, внутри которой пахло клубникой. Он постоянно слушал какой-то сомнительный рэп и водил так безумно, что мне страшно становилось. Такая живая атмосфера не помогла мне почувствовать себя лучше. Унылое раздражение всё ещё сидело где-то глубоко внутри меня, хотелось пакостить. — Антон, не стоит так злиться на Арсения, — неожиданно выдал водитель. Я даже не сразу оторвался от разглядывания серого неба за окном, только спустя пару мгновений перевёл взгляд на зеркало заднего вида, где наткнулся на пытливый прищур биолога. — Почему? — ответил, вздёргивая гордо нос, — Он не слишком ко мне деликатен, даже учитывая его «я-к-тебе-ничего-не-чувствую» кредо. — О, вот ты о чём, — он включил поворотник, усмехаясь полугрустно, — Слушай, я не хочу влезать в ваши тёрки, но побуду для тебя временно переводчиком его мыслей, — произнёс задорно, и я не сразу понял, что он имел в виду, — У вас огромная разница в возрасте, по статусу вы вообще не должны таким образом пересекаться, а теперь он ещё и временно выполняет обязанности твоего родителя. Для человека, не способного даже яичницу без пожара себе сделать, это огромная ответственность. Он пытается справиться. Как может. Но что он может сделать против чувств и пацана, что буквально нарывается на ответную реакцию? — посмотрел на меня с упрёком, и я снова почувствовал тот утренний стыд. Вау, так вот как всё в голове у Попова. А я действительно большая заноза в заднице при таком раскладе, — Ты в курсе, что у него запара с последней статьёй? Из-за твоего недавнего побега он всю ночь искал тебя и просрал дедлайн. Последнюю ночь, я подозреваю, он полностью посвятил писанине. Предвижу, что он выглядит сейчас ужасно... Мы остановились возле дома Арсения Сергеевича, а я даже боялся из машины выйти. Мне казалось, что, стоит мне увидеть уставшего учителя, чувство вины задавит меня. — Ну, и что мне делать? — Поговорить с ним, — пожал плечами биолог, — Решите все ваши вопросы. Он вовсе не плохой, пойми. У вас просто с самого начала всё по пизде пошло. Я улыбнулся от прямой отсылки к ПорноТМ. Посмотрел на Борисыча благодарно и, только открыв дверь, обернулся, вспоминая о давней просьбе подруги: — Пользуясь случаем, можно узнать твой инстаграм?

***

В доме было темно, пахло кофе и не было слышно совершенно ничего. Я тихо прошёл в гостиную и, увидев знакомую фигуру на диване, хотел было громко поздороваться, но вовремя остановил себя. Немец спал, устало развалившись на подушках, ноутбук лежал на его коленях и мигал лампочкой, оповещая о разряженной батарее. Будить его я не стал. Оставил портфель возле стола настолько тихо и аккуратно, насколько было возможно. Медленно вытянул ноутбук, схватив его одной рукой, второй укрыл мужчину пледом. Ноутбук поставил на зарядку на кухне, туда же доставил все кружки со стола и вымыл их. Подумав, схватил бутерброд и сок из холодильника, взял портфель и поднялся на второй этаж, где свалил это всё возле того странного, широкого подоконника, который заметил ещё в прошлый раз. Когда зашёл в комнату, понял, почему немец так хмурился утром. Тут был бардак. Уборка заняла некоторое время, а потом я вернулся к подоконнику с чистой совестью и в чистой одежде. Плед тоже захватил, окно немного поддувало. Уроки я не собирался делать, достал из сумки заявление и тяжело выдохнул. Серьёзный выбор, да? Все вокруг галдят, что от этого будет зависеть наша дальнейшая жизнь, и вот мы уже боимся даже выбрать не ту пасту ручки для заполнения этого по сути совершенно бесполезного документа. Просто кусок бумаги. У кого-то уже были представления о том, куда они пойдут после школы. Некоторые пацаны собрались сразу в армию, ну, а мне этот вариант не подходил. Некоторые наши уже пару лет готовились в определённый институт, некоторые начали с сентября. Ну, а я... Не ебу. Дима вот с класса девятого знал, что пойдёт в медицину. Он и до этого в биологию так вшаривался, что жуть. Да, у него были проблемы с химией, но он пытался, он работал для своей цели. А мне не на что было работать. Я никуда не хотел. Мне ничего не нравилось. (ладно, мне нравился спящий мужчина внизу, но это не то) В общем, я долго мял заявление в руках, крутил ручку между пальцами и чуть не выкинул его вместо обёртки от бутерброда(до жути вкусного, между прочим). Всё было заполнено, осталось поставить галочки на предметах. Русский и математика уже стояли, профиль тоже(у нас только Дима — счастливчик, который не сдавал его), а что делать дальше, я не знал. Была бы рядом мама, я бы спросил совета у неё. Можно было позвонить, но отвлекать её не хотелось. Совсем. Где-то на мысли об одиночестве я, видимо, и уснул. А проснулся от ощущения тёплых рук на плече, оголившемся из-под растянутого ворота майки. Я подорвался, тут же пытаясь проморгаться, но было темно, и зрению понадобилось полминуты, чтобы увидеть в фигуре перед собой немца. Логично. Это же его дом. — Ты прибрался, — проговорил он буднично и сел рядом со мной. Только сейчас я заметил на своих плечах ещё один плед, которым он, видимо, накрыл меня. В руках у него было моё заявление, он внимательно вчитывался в него, хотя в такой темноте это казалось невозможным, — Почему ты не выбрал профильные предметы? В армию пойдёшь? — Мне нельзя, — прохрипел я, чисто на автомате подтягивая ноги к себе, — И я не знаю куда пойти, — Попов хмыкнул так, будто я просто очень сильно тупил, а он всё знал. Отложил заявление в сторону и зевнул в кулак, но не ушёл, продолжил сидеть рядом, смотреть куда-то вдаль. Я решил, что это мой момент, — Простите, — он дёрнулся немного, но не повернулся ко мне, хотя и дал понять, что внимательно слушал, — Я не подумал о том, какая на вас ответственность и нагрузка из-за меня. Я должен был вести себя проще, а не как малолетка. — Я тоже не всегда правильно себя вёл, — неожиданно выдал учитель, мне пришлось сдержать нервный смешок, — И раз уж у нас такой откровенный разговор, готов выслушать твои претензии, — с лёгкой, но вымученной улыбкой выдохнул он, забираясь с ногами на подоконник, придвигаясь ко мне. — Ох, ну, — я тоже чуть придвинулся, наконец ощущая, что раздражение просто пропало, — Во-первых, мне не нравится расписание дом-школа-дом. Хочу хоть иногда гулять и гостить у друзей. — Дашь мне номера своих друзей и будешь писать каждый час, где находишься. Тогда можешь гулять где и когда хочешь, — я даже не стал возмущаться. Смски каждый час? Он потом сам будет просить меня ему больше не писать. — Хорошо. Во-вторых, мне не нравится покупная еда. Да, это вкусно, но я предпочитаю домашнее, — он собирался что-то сказать, но я быстро продолжил, — Вы не умеете готовить, но я умею. Только дайте продукты. — Завтра с утра пойдём в магазин. Всё равно выходной, — согласился немец. — Ладно. Тогда последнее, — пару секунд я собирался с мыслями, а потом выловил из темноты льдистый взгляд, — Признайтесь мне в своих чувствах. — Junge... — Нет, стоп, — прервал уже начавшего оправдываться немца я, — Вы не можете отрицать те сообщения, те моменты между нами. А вчерашняя ночь? Вы... Ты не можешь сказать, что это мне просто показалось! — Я и не скажу, — неожиданно выдал он, смотря на меня так жгуче, что уши мгновенно вспыхнули. Он признался! — Антон, я не буду с тобой спорить об этом. Тем более, что скрывать больше нечего, всё более чем очевидно. Но наш потолок отношений — друзья. Не больше, — я уже было обрадовался, но потом он быстро меня осадил последней фразой, — Сколько мне лет, Антон? — Я не знаю, — почему-то голос дрожал, но я не плакал, правда, просто волновался. — Тридцать три. — Ты неплохо сохранился. — Не в этом суть, — но он улыбнулся, — Я не буду тебе объяснять про разницу в возрасте, статусе и прочее. Хорошо? Просто я тебя и пальцем больше не коснусь в этом плане. Ничего не будет, запомнил? — Типо того, — ухмыльнулся я, видя, как от моей реакции он прищурился. Да, Попов, не думай, что я сдамся после одного отказа. Ты признался мне. Это уже победа. — Ладно, — всё же произнёс он, вставая и уходя в сторону своей комнаты, — Иди ложись спать, завтра рано вставать. Уже лёжа в кровати, я написал Оксане:

Антон Шестун Я хочу завтра прийти к тебе и послушать вторую лекцию по соблазнению

Оксана Суркова Ого Серьёзное заявление А что от этого получу я?

Антон Шестун У меня есть инста Матвиеныча

Оксана Суркова Братан, игра началась