Часть 1
Глава, в которой Уён пытается найти связь между его новым соседом, игуанами и кострами с девственницами
_______________________________________
В то утро впервые за последние несколько дней вместе с жителями мегаполиса проснулось и солнце. Его лучи пронзали небольшие облачка пара, которые оставляли после себя прохожие, играли на лицах детей, заставляя их жмуриться и улыбаться, стучались в окна домов, как бы говоря, что день уже начался и пора вставать. Такой лучик заглянул и в квартиру нового жилого комплекса Сеула, пробежал по комнатам в поисках чего-нибудь интересного, и, так ничего и не найдя, остановился на лице парня, сладко сопящего в изголовье кровати. Его светлые, чуть отросшие у корней волосы были раскиданы по подушке, а брови нахмурены из-за яркого лучика-будильника. Он что-то пробубнил и отвернулся, подставляя под солнце свою макушку и продолжая спать. Ничто в это утро не сможет нарушить его сон! Ни гром, ни землетрясение, ни гудки машин, ни какой бы то ни было…
По всей квартире раздался дверной звонок – мягкая мелодия, которая, почему-то, бесила хозяина этой квартиры. Звонок для него - знак того, что сейчас кто-то нарушит его покой и вторгнется на его территорию, чего парень совсем не любил, предпочитая иногда дверь и вовсе не открывать. Это утро исключением не стало – он никого не ждал, а если он и кому-то понадобился (что, будем честными, маловероятно), то пусть его подождут до человеческих двух часов дня, а не будут звонить в такую рань. Кивнув сам себе на столь замечательную мысль, парень продолжал кутаться в одеяло. Надо отдать должное звонившему – сдаваться он не собирался и, видимо, решил попасть в квартиру во что бы то ни стало. Но Уён тоже не пальцем деланный – он зло хлопал глазами и упорно отказывался вставать. Когда мелодия звонка уже грозила своими постоянными повторами не вылезать из головы в течение всего следующего дня, парень нарочито медленно поднялся с кровати, потянулся, чуть не уронив завядший цветок, и взял в руки телефон – он показывал полвосьмого утра. Единственное, что осталось стоять в комнате, было в сердцах брошенное «Да пошли они нахер!», потому что сам Уён снова кутался в одеяло, зло бормоча при этом что-то нечленораздельное. Через одну минуту, показавшуюся парню вечностью, звонить, наконец, перестали. Он, не веря своим ушам, осторожно выбрался из-под подушки, прислушиваясь. Было тихо. Отмечая про себя маленькую победу и пообещав себе за это купить шоколадку, парень с улыбкой растянулся на кровати звездочкой и сладко зевнул. Он уже начал было снова проваливаться в сон, как его покой вновь потревожили – на этот раз возмутитель спокойствия стал отбивать костяшками пальцев какую-то детскую песенку. Проклиная всех известных и неизвестных ему богов, Уён направился к двери, из-за которой слышались тихие строчки из той самой песенки про акулу. Он еще и поет, найс. Разозлившись еще больше, парень, не медля ни секунды, резко повернул замок и дернул дверь на себя, надеясь напугать человека на лестничной клетке. Выглядел Уён, надо сказать, действительно устрашающе: футболка оверсайз с цветочным принтом, взъерошенные после сна волосы, делающие его похожим на совенка, и злющий взгляд. Напугать ему, правда, удалось только бабушку-соседку, которая вышла на звуки из коридора. Пробурчав что-то похожее на «Развелось хулиганов!», она скрылась за дверями своей квартиры, оставив Уёна один на один с убийцей его сна. Одного роста с ним, его гость оказался парнем с темными волосами и большим чемоданом. Лучик солнца будто сидел у него на голове, отчего его красные пряди в волосах ослепляли. Он сам будто светился, улыбаясь слишком ярко для полвосьмого утра вторника. Парень поклонился, а потом с такой же широкой улыбкой протянул Уёну руку: - С добрым утром! Я Чхве Сан, мне 19 и теперь я буду жить с тобой. До Уёна довольно долго доходил смысл высказывания, но парень терпеливо ждал и не переставал улыбаться. Как только посыл гостя оказался понятен и парень нахмурился и приготовился выпроводить его, на телефоне сработало оповещение. Тут же вспомнив любимый с недавнего времени мем Ёсана, Уён с непоколебимым лицом и громким «Именно на этой ноте ты идешь нахуй» закрыл дверь прямо перед носом опешившего парня. - Но я предпочитаю… Что там он предпочитает, Уён уже не разобрал, и не сказать, что сильно из-за этого расстроился. Он потянулся к телефону и снял блокировку, увидев сообщение от лучшего друга. 7:41 От: Хехе-мон Ты не забыл про своего нового соседа по комнате? - Блять… Давайте проясним несколько вещей: 1) Чон Уён в речи пользуется не только матами – он получил четверку за экзамен по литературе. Но именно в это утро он забыл все книжные выражения, так как спал около трех часов, простите его. 2) Чон Уён не злой человек, но очень уставший студент, переживший сессию. А еще он не любит, когда вторгаются в его личное пространство. 3) Чон Уён не страдает провалами памяти, у него была сложная неделя и, напомню, спал он совсем ничего. Несложно понять, что его недавний разговор с другом вылетел из головы. Разговор этот случился в столь же ранний час в четверг, когда Уён еле притащил свое бренное тельце домой после 12 часов приготовления бургеров в ближайшем Маке. Он заполз в квартиру и развалился на коврике прямо в коридоре, и даже лишняя пара обуви не смутила его. На кухне горел свет, а после показалась и пушистая голова Ёсана, который вынес умирающему отдыхающему другу кружку зеленого чая. - Будешь? - Будете кушать здесь или с собой? – полутруп вяло отмахнулся. Пожав плечами, Ёсан по-хозяйски устроился на диване в гостиной. Вообще, это была квартира его родителей, так что чувствовал он себя здесь как дома. Они были первоклассными юристами и сейчас работали в Японии, поэтому, чтобы квартира не пустовала, в ней жил Уён и платил символическую (для шикарно обставленной трехкомнатной квартиры в центре) цену. У Ёсана были ключи и безразмерное доверие друга, так что он мог приходить в любой момент и хозяйничать, чем тот и пользовался время от времени. Вот так и сейчас: он провел здесь ночь, надеясь устроить киномарафон, но Уёна дома не оказалось. Парень прождал его целую ночь, звонил (не подумайте, он просто очень волновался за друга, у которого инстинкт самосохранения на нуле) и напридумывал себе миллион сценариев развития сюжета, годящихся для кассового хоррора – один хуже другого. А сейчас объект его переживаний лежал под дверью и медленно доставал из карманов разные соусы, которые так удачно стащил, пока менеджер не видела, и строил из них пирамидку. - Уён, поговорить надо, - донеслось до парня из гостиной. Он вымученно застонал, но на ноги поднялся и даже сумел дойти до дивана, чтобы упасть на него в опасной близости от горячей кружки чая. - Айщ, придурок, обжечься захотел? – Ёсан заворчал, но кружка все-таки перекочевала подальше от этого ходячего бедствия. - Добей меня… - его умоляющие глазки натолкнулись на холодную стену равнодушия, так что Уёну пришлось прекратить все свои суицидальные попытки. - Сегодня родители звонили… - Только не говори, что ты меня выселишь, - резко оживившись, парень не дал другу закончить. - Если ты и дальше будешь перебивать меня, то непременно, а пока живи, - выдохнув, Уён улегся на плечо Ёсана и кивнул – продолжай. - Не буду загружать тебя интереснейшими подробностями нашего разговора, хотя мама рассказала мне о курсах дизайна интерьера, на которые я хотел попасть, так что надо будет записаться. Скажу только, что во вторник… ты слушаешь меня, нет? – Ёсан ущипнул клюющего носом парня. - А? Вам острые или с сыром? - Уён! - Прости, давай еще раз, какие курсы во вторник? - Со вторника с тобой будет жить парень, он знакомый моих родителей и ищет работу. Квартиры у него в городе нет, так что займет соседнюю с тобой комнату. А еще у него есть огромная игуана и хвост, светящийся в темноте, он состоит в секте, так что будет разводить костры каждую ночь и притаскивать в дом девственниц. Тебя все устраивает? – Ёсан выжидающе глянул на друга, но тот лишь сонно улыбнулся.
- Ага, спасибо. - Ну, я тебя предупредил, - парень поднялся с дивана, убрал кружку на место, что было довольно громко, но Уёна можно было разбудить разве что ведром ледяной воды, и то Ёсан сомневался насчет этого. Он принес из комнаты парня плед и укрыл им горе-работника, а после тихо удалился, закрыв за собой дверь. Только сейчас Уён стал припоминать самые важные детали этого разговора: сосед, игуана и девственницы. Не сумев связать все это воедино, парень набрал номер друга. - Что происходит? – в нем, наконец, проснулся приличный мальчик. - И тебе доброе утро, Уён, - голос на том конце был отвратительно бодр. - Почему ко мне долбится какой-то парень и говорит, что он будет жить со мной? – Уён отчаянно молился, чтобы Ёсан пошутил или вообще не знал обо всем этом, чтобы можно было спокойно идти досыпать, но надежды его рухнули как СССР. - Это Сан, он займет вторую комнату. Я встречал его сегодня в аэропорту, и он довольно милый и веселый парень, вы подружитесь, - было слышно, как он ехидно улыбался. - Обязательно, - кислая мина Уёна могла бы посоперничать с двумя ящиками лимона. В голове его бешено закрутились шестеренки, пытаясь как-то избавиться от человека, что продолжал стоять за дверью и насвистывать мелодию про малыша-акулу. Подождите, Ёсану этот парень показался милым? Так, может, он заберет его жить к себе? Идея отличная: и Уён будет счастлив, и Ёсан обзаведется новой дамой сердца в лице солнечного мальчика. Только он захотел озвучить столь замечательную мысль, в телефоне рассмеялись: - Даже не думай, парень, он не в моем вкусе. - Ну Ёсааан, - Уён издал самый жалостливый вой, на какой был способен. - Это ненадолго, а комната все равно пустует. К тому же, он уже заплатил. - Предатель, - Уён сбросил вызов и обессилено выпустил телефон из рук. Загнанной в угол зверюшкой он смотрел на дверь, надеясь, что этот Чхве Сан ушел. Но он допел уже до дедушки-акулы и останавливаться, похоже, не собирался. Шумно выдохнув, он поплелся к двери, по пути цепляя на лицо самое равнодушное выражение, что было в его арсенале. Три, два, один… - Я Чхве Сан, твой новый сосед, - парень продолжал улыбаться, отчего маска безразличия Уёна дала трещину – лицо его скривилось, и он поспешил спрятаться под своим одеялом и не вылезать до скончания времен. Но дверь все же осталась открытой, поэтому спустя добрых двадцать минут Сан все же в квартиру попал. Он занес свой чемодан и еще одну большую сумку, которую не приметил Уён, в гостиную и хотел спросить о своей комнате, как светловолосый парень исчез, громко хлопая дверью. Но Сан был бы не Саном, если бы такое поведение нового соседа его расстроило – он сам стал исследовать квартиру и довольно быстро обнаружил свою комнату. Просторная, с большим окном, она была просто подарком по сравнению с общажной комнатушкой, которую приходилось делить с еще двумя парнями. Они были неплохими, но иметь собственный стол и шкаф все-таки хотелось. Двуспальная кровать, которая сразу мягко продавилась под весом Сана, была удобной, а главное – большой, так что на ней точно поместятся все его игрушки. Когда он закончил с переселением своих плюшевых деток из сумки в изголовье кровати (любимому Шиберу же досталось почетное место рядом с Саном), он заполнил встроенный в стену шкаф своими вещами, а имеющиеся у него с собой книги переместились на полку над рабочим столом. Старенький обклеенный любимыми персонажами ноутбук тоже перекочевал на стол, а гирлянда со светлыми огоньками, с которой Сан не расставался уже на протяжении нескольких лет, окутала комнату волшебством. Кивнув сам себе на проделанную работу, Сан принялся раскладывать свои вещи по остальным комнатам: свободные крючки были заняты его полотенцами, половина шкафчиков в ванной наполнились его вещами, а на бортике ванной поселилось семейство резиновых уточек. Последний штрих – фиолетовая кружка – подарок друга из США. Квартира, которая и так была красивой с ее светлыми стенами и удобной мягкой мебелью, стала для парня еще уютнее. Довольно кивнув самому себе, Сан решил передохнуть и попить чай. Чайник стоял на столе, сам чай он привез с собой, а вот с сахаром возникли проблемы. Он обыскивал уже второй кухонный ящик, но ничего, кроме соусов из Макдоналдса и упаковок сухого рамена ему не попадалось. - Сахар на нижней полке навесного шкафа, - четко раздалось из-за спины, отчего Сан подпрыгнул и больно стукнулся головой об дверцу ящика. – Прости, у меня есть ключи, и я не хотел будить Уёна, а то он бы меня своими запасами кетчупов закидал. - Ёсан-хен, напугал, - Сан улыбнулся и потянулся к нужному шкафчику, действительно нащупав там нужные ему пакетики сахара – опять же из Мака. – Будешь чай? - Нет, спасибо. Я пришел, чтобы показать тебе здесь все, потому что Уён вряд ли бы это сделал, но, вижу, ты уже устроился и без меня, - Ёсан кивнул в сторону ванной. - Да, у вас замечательная квартира, - Сан устроился за небольшим столиком напротив Ёсана. – Скажи, хен, я чем-то обидел моего соседа, что он убежал? - Уён? Нет, он всегда такой по утрам. Если не дашь ему выспаться, голову может откусить, а уж если начнешь вторгаться в его личное пространство… - Я все слышу! – донеслось из-за закрытой двери комнаты Уёна. - Он не злой парень, - уже шепотом продолжил Ёсан. – Просто перегорел: его мечту растоптали, и больше он не может найти радости ни в чем. Он… а впрочем, он сам тебе расскажет, если посчитает нужным, только не дави на него, он славный парень. Ёсан не знал, с чего вдруг стал все это рассказывать человеку, с которым знаком пару часов – то ли желание оберегать друга, то ли заинтересованный взгляд Сана разговорили его, непонятно. Но ему стало легче, когда парень напротив понимающе кивнул и в ответ прошептал: - Я понял, хен: по утрам не будить, в комнату не заходить и не давать скучать. - Спасибо, - одними губами произнес Ёсан, потому что все отчетливее раздавались шаркающие по полу шаги. Кухня в квартире была совмещена с гостиной, их разделяла широкая барная стойка с комнатными растениями, поэтому сначала парни увидели подтягивающийся силуэт, медленно идущий из комнаты Уёна. Потом показался и сам совенок, жмуривший глаза то ли от света, то ли от улыбок парней. - Меня обсуждаете? – он налил себе стакан воды и жадно опустошил его. – Никогда не берите острые крылышки в моем Маке, сожгут все горло получше всякой инквизиции. - Ты почему даже не представился, а? – Ёсан проигнорировал полезный совет друга и сразу перешел в наступление. – Не позорь меня. - Да, мам, - Уён поставил стакан в раковину и прошлепал в ванную, не забыв при этом показательно почесать нос средним пальцем так, чтобы Ёсан непременно заметил. - Ты знаешь, я передумал, - старший обратился к вовсю улыбающемуся Сану. – Можешь будить его пораньше. - Непременно, хен. Ёсан стал собираться, не забыв при этом напомнить умывающемуся парню об учебе, и, будучи посланным в далекие дали, забрал куртку и выложил свои ключи. - Возьми, а то в следующий раз он тебя точно не пустит. До встречи. - Пока, Ёсан-хен, - Сан закрыл дверь за парнем и покрепче сжал связку в руках.
Он вернулся в Сеул. Наконец-то. После нескольких лет упорной работы за границей, он почти добился своего – осталось найти работу, но с этим он уж как-нибудь справится. В голове стали возникать картинки офисной высотки, по которой туда-сюда снуют люди в костюмах, а Сан – один из них. В руках – кейс, дежурная улыбка и идеальная тройка черного цвета. Каждый день встречи с иностранными коллегами, каждый месяц – командировки и участие в делегациях. На обед непременно ланч из ближайшего ресторана, а вечером - в собственный дом на дорогом автомобиле. И все это впервые так близко, достаточно только руку протянуть и… - Ты если думаешь, уйти или нет, так я тебя не держу, - Уён стоял в проеме гостиной и вытирал лицо полотенцем. Умывшись, парень перестал хмуриться и прятаться, так что Сан смог получше рассмотреть своего соседа. Узкие светлые джинсы, футболка оверсайз (правда, уже с другим принтом) со слишком широким вырезом, открывавшим вид на ключицы, указывали на прекрасную спортивную форму его соседа. Небольшие серебряные сережки-гвоздики в ушах отсвечивали из-за солнечного лучика, так удачно осветившего лицо парня – стали видны его темно-зеленые глаза, которые впервые с интересом, а не с презрением смотрели на Сана. «Красивый» - пронеслось в голове, а потом Уён закатил глаза и ушел на кухню, заставив Сана изменить свое мнение о нем. «Красивый, но заносчивый». - Ты так и не сказал мне свое имя, - Сан прислонился к стене, наблюдая за снующим от стола к столу парнем. - Ёсан все равно сказал, для чего повторять? – Уён налил себе кофе и сделал бутерброд, измарав при этом несколько тарелок. - Хочу услышать от тебя. - А я хочу, чтоб ты меня не трогал, - он зло расправлялся с бутербродом, кажется, даже не пережевывая его кусочки. - Так я и не трогаю, - Сан поднял руки ладонями к парню, словно в доказательство своих слов. - Должен же я тебя как-то называть. - «Ваше величество» меня устроит, - Уён одним глотком выпил содержимое кружки и побежал в коридор, при этом чуть не споткнулся об ковер. Он надел один кроссовок, когда вспомнил о портфеле. С чувственным «Блять, опаздываю!» он проскакал на необутой ноге до своей комнаты (получилось это у него, надо сказать, как у профессионального кенгуру), взял нужные вещи и, запихнув ногу во второй кроссовок, вылетел за дверь. - Как скажешь, - Сан пожал плечами и тоже стал одеваться. Сегодня он собирался отнести свое резюме в несколько компаний, чтобы те приняли его как стажера. Облачившись в костюм, который он купил еще в Нью-Йорке, пожертвовав на него почти три своих зарплаты, он привел в порядок свои волосы, собрал нужные документы и улыбнулся самому себе в зеркале: - Сегодня определенно будет хороший день!
***
Мироздание, по-видимому, его точку зрения не разделяло, потому что в двух компаниях из четырех ему отказали: одним не понравилось то, что образование он получил не в Корее, другие потребовали прописку в Сеуле. Все еще не теряя запала, Сан вошел в двери третьей компании, уверенно улыбаясь секретарю. Разговор со специалистом по кадрам шел превосходно: он радушно принял парня, выслушал и был доволен его рекомендациями. Сан уже радовался, что работа у него в кармане, как тот с улыбкой произнес: - Господин Чхве, у вас прекрасное резюме, у нас есть подходящее для вас место, и мы с удовольствием примем вас, правда, с одним условием – вам надо перекрасить волосы в нейтральный цвет. В общем, из третьей компании Сан тоже вышел ни с чем. Оставалась одна, и вот тут парень начал переживать. Сидя в приемной, он пытался отвлечься чуть заметными движениями любимого танца, но желаемого расслабления они не приносили. Сам разговор тоже прошел как на иголках, с ним беседовал пожилой мужчина с плохой дикцией, поэтому Сану постоянно приходилось переспрашивать вопросы, что его, несомненно, раздражало. На подходящую его профилю программу стажировки людей будут набирать только через полгода, поэтому Сану пришлось оставить документы. Секретарь заверила его, что он попадет в число стажеров, но особой уверенности в этом у парня не было. Домой он вернулся под вечер, по дороге посидел в парке, пытаясь хоть как-то отвлечься. Квартира встретила его темнотой – значит, Уёна еще нет. Сан был настолько подавлен, что забыл по пути зайти в магазин, и теперь без зазрения совести поедал рамен соседа. Улыбка исчезла с его лица, и спасти это чрезвычайное положение могла только единственная во всем мире вещь. Танец. Сан обмотался своей гирляндой как новогодняя елка, выключил свет и подключил телефон к стереосистеме. Первые ноты словно бальзам на душу парня, и вот он уже не только подпевал Бруно Марсу, но и в точности повторял его хорео. Огоньки мигали в такт музыке, а Сан просто отключился от всего и танцевал. Время для него будто бы ничего не значило, мир перестал существовать – был только танец, если остановишься – растворишься в пустоте. У него музыка по венам и биты вместо сердцебиения. Вокруг лишь мягкий свет гирлянды, под ногами – ворс ковра, а напротив - злющие темно-зеленые глаза, заставившие парня вынырнуть из мира движений. Рядом стоял Уён. Очень взбешенный Уён. Его губы двигались, но из-за громкой музыки слов было не разобрать. Сан поспешил выключить песню, и на мгновение в комнате повисла такая непривычная для парня тишина. А потом в самое ухо: - Ты какого хера вытворяешь, придурок?