Капитуляция

Гарри толкнул дверь в кабинет Дамблдора:
- Что, во имя Мерлина?..
И на секунду замер на пороге, глядя на беспорядочный хаос, некогда бывший
рабочим местом директора. Среди осколков стекла и порванных книг лежали
разбитые вдребезги хрупкие приборы. Половина стола отсутствовала — повидимому, его задело одно из взрывающих проклятий — повсюду были
разбросаны документы и перья. Омут Памяти был перевернут, а над разбитыми
флаконами парили серебряные завитки воспоминаний. Фоукс, спрятавшийся на
самой высокой полке рядом с Распределяющей Шляпой, вносил свою лепту в
капитальную разруху, время от времени сбрасывая на директора старые книги в
кожаном переплете. Шляпа проснулась и, казалось, подначивала птицу.
Некоторые портреты бывших директоров и директрис делали вид, что спят, пока
другие аплодировали.
Ошарашенный Дамблдор сидел около полуразрушенного стола среди обрывков
пергамента, остатков переплетенных мягкой кожей книг по Темным Искусствам
и раскрошенных лимонных долек. Он был бледен, а его привычных очковполовинок нигде не было видно. Магические узы, которыми его связал Том, были
разорваны, но он все еще сидел на полу. Длинные волосы директора были в
полном беспорядке, а на лице застыло выражение, которого Гарри до этого
никогда не видел. Директор выглядел... испуганным?
Гриндевальд, все еще одетый в тюремные истончившиеся лохмотья, стоял перед
Дамблдором с исказившимся от гнева изможденным лицом. Его темно-синие
глаза метали молнии:
- Ты меня обманул, Альбус! - Он схватил директора за воротник мантии,
заставляя того посмотреть себе в лицо. - Почему?
Отчаянно пытаясь не смотреть в глаза Геллерту, Дамблдор ответил:
- Так было нужно. Это был правильный поступок, - его голос прозвучал на
удивление нерешительно, почти умоляюще. - Было бы так легко тебя любить.
Мерлин знает, это было бы проще всего на свете. Но иногда приходится
выбирать между тем, что правильно и тем, что легко.
- И некоторые люди, - сквозь стиснутые зубы процедил Гриндевальд, - когда
перед ними встает выбор между чем-то простым и правильным с одной стороны
и чем-то неправильным и мучительно сложным с другой, умудряются выбрать
сложное и неправильное из-за извращенного чувства долга. Как тебе удалось
убедить себя, что любить своего лучшего друга — неправильно?
Угрюмо пнув перевернутый Омут Памяти, Гриндевальд обвел взглядом разбитые
флаконы, в которых некогда хранились воспоминания Дамблдора.
- У тебя, кажется, довольно богатая коллекция закупоренных воспоминаний. Это
те неприятные моменты, которые ты больше не хотел хранить в своей голове?
Наверное, такое облегчение — периодически извлекать их и закрывать в
бутылках, да? Я тоже был среди тех воспоминаний, от которых ты решил избавиться?
Дамблдор закрыл глаза:
- Как мне заставить тебя понять?
- Понять что? - схватив директора, Гриндевальд начал трясти его, как
тряпичную куклу, повышая голос до яростного крика. - Что ты заставил меня
целый век прожить с верой в то, что единственный человек, которого я любил,
ничего ко мне не чувствовал? Все эти годы мы могли быть любовниками, а не
врагами.
- Неужели ты не понимаешь? - простонал Дамблдор. - Ты был опасным
человеком. Ты выбрал темный и опасный путь, по которому не мог идти я.
Неужели ты думаешь, что я бы позволил тебе утянуть меня за собой во тьму?
Геллерт пристально посмотрел на Дамблдора:
- Утянуть во тьму? Кто знает, какой бы я выбрал путь, если бы не был так
одинок? Может, и не было Темного Лорда Гриндевальда, если бы ты был со
мной. Кто знает, кем бы я стал, если бы кое-кто любил меня? - он невесомо
коснулся лица директора. - И кто знает, кем бы стал ты, если бы кто-то любил
тебя в ответ?
Дамблдор на секунду встретился с ним взглядом, а затем быстро отвернулся,
залившись лихорадочным румянцем:
- Теперь слишком поздно. Мы стали теми, кем являемся. Какое теперь это имеет
значение, столько лет спустя?
- Какое значение? - голос Гридевальда дрожал. - Мы оба заплатили за твою ложь
веком страданий. Сколько еще лет ты хочешь потратить? Сдавайся, Альбус!
Хотя бы один раз в своей жизни поддайся настоящим чувствам. Оставь свой
замок, книги и планы, и пойдем со мной, пока у нас еще есть несколько месяцев
или лет жизни.
Дамблдор издал дрожащий смешок:
- Ты с ума сошел? Пойти с тобой? Зачем мне это делать?
Гриндевальд склонился ближе:
- Затем, что в глубине души ты по-прежнему меня любишь. И затем, что я знаю:
когда ты, наконец, решишься посмотреть мне в глаза, ты сдашься.
- Я не сдамся, - прошептал Дамблдор. - Я тебя не боюсь.
Гридевальд рассмеялся:
- Боишься. Ты боишься меня больше всего на свете, - он нежно провел рукой по щеке Дамблдора. - Посмотри на меня, Альбус. Посмотри на меня, если
осмелишься. И медленно, очень медленно Альбус Дамблдор повернулся лицом к
Гриндевальду и посмотрел ему в глаза. Он молчал, казалось, целую вечность, а
затем поднял обугленную руку и зарылся ею в волосы Геллерта. Ярко-голубые
глаза директора наполнились слезами, и Гарри вдруг показалось, что он
разглядел в нем того семнадцатилетнего мальчика. Губы Дамблдора
приоткрылись, и он еле слышно прошептал:
- Я сдаюсь...
* * *
Когда Гарри вышел из кабинета директора, собравшаяся снаружи толпа выросла
еще больше.
- Что здесь творится? - взволнованно спросила Джинни, протиснувшись через
столпотворение студентов. - Ты в порядке? Что происходит с директором?
- Со мной все нормально, - найдя Тома в толпе, Гарри взял его за руку. - И с
директором, наверное, тоже все будет хорошо. Кажется, он только что решил
покинуть свой пост и провести немного времени со своим старым другом.
- Говорят, директору осталось недолго. Это правда? - карие глаза Джинни были
полны беспокойства.
-Ну, его рука... - начал было Гарри, но Том его перебил:
- С его рукой все будет прекрасно, если он позволит осмотреть ее одному
компетентному волшебнику с подобающей палочкой. Без обид, Северус.
Снейп, стоящий немного в стороне от других, обнимая Лили, даже не обернулся:
- О, кого это волнует? - пробормотал он в волосы возлюбленной.
Джинни удивленно посмотрела на красивое бледное лицо Тома, обрамленное
черными локонами:
- Кто ты, черт возьми? Ты выглядишь почти как... Том Реддл — мальчик из
дневника. Но ты не можешь быть... Ведь не можешь? - она перевела взгляд на
руку Тома, нежно ласкающую ладонь Гарри.
Том пожал плечами, обнимая Гарри за талию:
- Это очень длинная история.
- И сложная, - Сириус, Джеймс и Ремус, прорвавшись через толпу,
присоединились к ним. Они уже давно избавились от своей школьной
маскировки, и Гарри улыбнулся, увидев три знакомых лица.
- Профессор Люпин? - глаза Джинни расширились. - Вы снова в Хогвартсе? И...
И... Сириус Блэк? - она побледнела. - Но вы ведь умерли. Вы упали в Арку в
Министерстве.
- Как я уже сказал, это сложная история, - улыбнулся ей Джеймс.
- Га... Гарри? - Джинни смотрела на Джеймса в полном недоумении. - Но... - Она
перевела ошеломленный взгляд с одного на другого.
Джеймс рассмеялся:
- Нет, я не Гарри — я его отец. Мы с тобой уже виделись, помнишь? Мы вместе
играли в квиддич, а потом я пригласил тебя на свидание, только ты отказалась...
О, ты, должно быть, не узнаешь меня из-за того, что я был под Оборотным
зельем. Мы с Сириусом и Лили не могли появиться в замке в своем обличье, пока
все думали, что мы еще мертвы. Так что нам пришлось притворяться другими
людьми. Я представился тебе, как Джим Пронгс, Лили использовала имя Калла,
а Ремус и Сириус были Лайонелом и Сигнусом.
- Ты — Джим Пронгс? И ты умерший отец Гарри? - прошептала Джинни.
- Все верно, - возникший неподалеку от Джинни Рон, успокаивающе погладил
сестру по руке. - Мы с Гермионой сначала тоже ничего не понимали. Но Воланде-Морт превратился в Тома Реддла и решил вернуться в школу. А еще он
встречается с Гарри, поэтому стал Драко Малфоем и воскресил родителей Гарри.
Но его мама пропала, а потом мы узнали, что она в ловушке в молодости
Дамблдора и...
- Что?
- О, получилось немного запутанно. Извини. Я попробую еще раз. Слушай, Воланде-Морт не целовался с Блейзом Забини, потому что он воскрешал Седрика
Диггори. А, и теперь тетя и дядя Гарри — эльфы в поместье Малфоев. А
профессор Снейп женится на умершей маме Гарри и...
- Что?
- Рон, может, ты позволишь мне все объяснить Джинни вместо тебя? -
послышался голос Гермионы, но Рон продолжил:
- И Гриндевальд был один в башне, но Сириус на метле превратился в собаку и
убил феникса. А мальчик, который был выжженной дырой на гобелене Сириуса,
сказал, что Леди спит, но Дамблдор сам на себя наложил Империус и...
- Рон? - Джинни схватилась за голову. - Просто замолчи, ладно? Иначе у меня
начнется мигрень.
Пристально изучив лица Гарри и Джеймса, она сказала:
- Я не понимаю этого, но... Но ты и правда выглядишь, как Гарри. Кроме цвета
глаз и шрама. У тебя и не должно быть шрама, конечно... Но у вас волосы
одинаково торчат на затылке и улыбка одинаковая, - а потом шепотом добавила:
- Вы и правда почти одинаковые, только ты немного старше и смотришь на меня
так... Я и не надеялась, что однажды на меня так посмотрит он. Но как ты
можешь быть его отцом, если выглядишь только лет на десять старше?
- О, я не старел, пока был мертв последние пятнадцать лет, - Джеймс улыбнулся,
но, увидев выражение лица Джинни, быстро добавил: - Я не призрак. Я — всего лишь я. Объясню все позже.
- И ты больше не женат на маме Гарри? Она правда выходит замуж за
профессора Снейпа?
Джеймс поморщился:
- Боюсь, что да. Конечно, любому это ее желание может показаться ужасно
странным, но, по-видимому, он ей почему-то нравится.
Джинни долго молчала, пристально глядя на Джеймса, а затем сказала:
- Может... Может, мы могли бы как-нибудь поиграть в квиддич?
Лицо Джеймса расплылось в широкой улыбке:
- В квиддич? С тобой? Я был бы рад. И, может, мы могли бы придумать пару
трюков и как-нибудь разыграть Снейпа? Вместе?
Джинни улыбнулась ему в ответ:
- Да. Да, думаю мы могли бы. И ты должен приехать ко мне домой на Рождество.
Познакомишься с моими старшими братьями. Думаю, они смогут подкинуть нам
несколько идей.
* * *
1 сентября, 1997
- Я так скучал по этой кровати! - Том рухнул на резную кровать с балдахином,
стоящую в покоях старосты. - Она такая же мягкая, как я запомнил! Иди сюда,
ты должен почувствовать это на себе, - он увлек старосту Хогвартса за собой на
кровать и заключил того в крепкие объятья.
Староста рассмеялся:
- Думаю, теперь, когда ты профессор Хогвартса, мы должны быть немного
сдержаннее.
- О, все нормально, - Том взмахнул палочкой и бархатные бордовые портьеры
сомкнулись вокруг кровати, закрывая их от окружающего мира. - Дверь заперта,
а в окна все равно никто не сможет заглянуть. Разве что кроме Пивза, но он не
осмелится за нами подсматривать. Мы с ним недавно встретились на лестнице,
так он чуть не задохнулся и умчался, как испуганный кролик.
Гарри рассмеялся и уткнулся лицом в шею Тома:
- Я не это имел в виду. Я хотел сказать, что проводить первый учебный день в
постели старосты — не самое подходящее занятие для нового профессора по
Защите от Темных Искусств.
- Ерунда, - Том приник к губам Гарри жарким поцелуем. - Мы уже все обсудили с новым директором. Северус становится удивительно понимающим человеком,
если оказать ему небольшую услугу вроде воскрешения мертвых. Он согласился,
что наши отношения вполне приемлемы, если ты не учишься в одном из моих
классов. А я не думаю, что тебе нужно что-то еще знать о Защите от Темных
Искусств, любимый — ты и так весьма преуспел в умении делать темных
волшебников совершенно беззащитными... Я даже уничтожил свои крестражи,
только потому, что ты так мило об этом попросил. Ну, кроме той части моей
души, что навсегда останется в тебе. Полагаю, это означает, что ты должен мне
хотя бы нового питомца — вместо Нагайны. Возможно, на нашу годовщину... -
Том прошелся цепочкой поцелуев от ключицы до подбородка гриффиндорца. -
Северус был очень любезен, наверное, его жена положительно на него влияет.
Или его смягчило ожидание ребенка. Он даже согласился, чтобы друг твоей
матери — оборотень — стал крестным отцом малыша. И только послушай:
Северус даже пообещал мне рассмотреть твою кандидатуру на должность
преподавателя по Полетам. В следующем году, когда мадам Трюк уйдет в
отставку...
- Правда? - Гарри быстро сел в постели. - Снейп меня наймет? Как профессора
Хогвартса?
Том рассмеялся:
- Почему ты так удивлен, любимый? Ты всегда был хорош, а теперь, когда ты
освоил еще и искусство полета без метлы, думаю, ты станешь самым лучшим
Летным преподавателем. На мой взгляд, новый директор, в отличие от
предыдущего, принимает весьма правильные решения в найме персонала.
Новый профессор зельеварения великолепна — ей даже удалось найти способ
продлить жизнь Дамблдора на много, много лет... Хотя, для меня все еще
остается загадкой, почему твоя мать решила это сделать. Наверное,
удивительная мягкосердечность у вас семейное. Надеюсь, твой маленький брат
или сестра не подцепит ее.
- Я прослежу, чтобы подцепил.
Том усмехнулся:
- И Северус, наконец, нанял на должность профессора Защиты от Темных
Искусств единственного человека, способного снять проклятье.
Гарри поцеловал его в губы:
- Это ведь было твое проклятье...
- Мое. Именно поэтому он принял правильное решение, наняв меня, не говоря
уже о моей блестящей квалификации. Даже не представляю, на скольких
министерских служащих Северусу пришлось наложить Империус, чтобы они с
этим согласились... Уверен, Хогвартс будет процветать под руководством нового
директора и его высококвалифицированного персонала. Новая
преподавательница Прорицаний явно лучше прежней. Хотя, я до сих пор не
уверен, правильно ли называть ее новой. По всей видимости, она преподавала
здесь больше семидесяти пяти лет.
Гарри улыбнулся и покачал головой:
- Я до сих пор с трудом это понимаю. Похоже, мы с тобой и профессор Снейп —
единственные, кто помнит, что в Хогвартсе раньше преподавала Сибилла
Трелони.
- Мхммм, - Том запустил руки под мантию Гарри, оглаживая его обнаженную
кожу. - Я говорил об этом с МакГонагалл на вечеринке в честь ее ухода на
пенсию. У нее от смеха шампанское из носа брызнуло. Она очень хорошо помнит
Сибиллу еще с шестого курса, когда они вместе провалили Прорицания. Мысль о
Сибилле Трелони, преподающей Прорицания, показалась ей очень смешной.
Судя по всему, мы вернулись в мир, где Сибилла — одна из советников в
Министерстве Магии. Это многое объясняет о нынешнем состоянии экономики.
Гарри отодвинул руки Тома:
- Мне нравятся предсказания мадам Дамблдор. Она немного странная, но очень
добрая, и ее видения, кажется, настоящие. Странно, что даже сам Дамблдор,
похоже, думает, что его сестра уже не одно десятилетие преподает в Хогвартсе.
Он, кажется, вообще ничего не помнит о ее смерти.
Том припал к губам Гарри опьяняющим долгим поцелуем:
- Возможно, семнадцатилетний Альбус Дамблдор все же прислушался к тебе.
Вероятно, он не смог измениться сам, но, по крайней мере, смог спасти свою
сестру.
Реддл начал расстегивать рубашку старосты:
- Том, ты не можешь...
Том с танцующими искорками смеха в серебристо-серых глазах приложил палец
к губам Гарри:
- Конечно, могу, любимый.
- Но...
- Что «но»?
- Сейчас начнется приветственный банкет.
- Значит, мы по-светски опоздаем.
- Но я староста! Я за все отвечаю.
- Гарри, - выдохнул Том ему в губы, продолжая ласкать его разгоряченную кожу,
- Сдавайся...
И Гарри сдался.