Неизвестное родство. Тайная комната

Сириус немного помедлил, прежде чем отойти в сторону и впустить всех в комнату. Как только Джинни вошла, раздался крик, и к ней бросилась полная рыжеволосая женщина, схватив в крепкие объятие, за ней последовал высокий лысеющий мужчина с рыжими волосами. Орион быстро воспользовался возможностью, чтобы оглядеть комнату. Профессор Дамблдор был там, стоя у камина рядом с профессором МакГонагалл. Он выглядел счастливым, а она — облегчённой. Также в комнате были Поттеры и Долгопупсы, которые также выглядели облегчёнными, бросившись вперёд, чтобы осмотреть своих сыновей.

Когда Фоукс пролетел мимо уха Ориона и устроился на плече Дамблдора, Орион почувствовал, что его обхватили за плечи и притянули к себе. Он поднял взгляд и с усталой улыбкой встретил взгляд отца. В данный момент Орион не мог представить себе другого места, где ему было бы лучше.

— Вы спасли её! — воскликнула рыжеволосая женщина, которая, должно быть, была миссис Уизли, схватив Рона и обняв его, а затем перейдя к Кингсли, Римусу и Эвелин. — Вы спасли её! Как вам это удалось?

— Я думаю, нам всем хотелось бы это знать, — произнесла профессор МакГонагалл, строго глядя на гриффиндорцев. — Нам также хотелось бы знать, чем занимались три студента второго курса вне Гриффиндорской башни в такое время.

Гайден, Невилл и Рон вздрогнули, но промолчали.

— Гайден, пожалуйста, — взмолилась миссис Поттер. — Должна же быть причина...

— Мы услышали, что Джинни похитили, и хотели помочь, — тихо сказал Гайден.

— Гайден! — раздражённо сказал мистер Поттер. — О чём вы только думали?! Там уже было четверо мракоборцев, которые шли её спасать!

— Джеймс, — спокойно произнёс профессор Дамблдор. — Я считаю, что нам следует начать с самого начала, прежде чем осуждать сделанный выбор. Сириус, не мог бы ты...

Сириус подошёл к столу и положил на него меч Гриффиндора. Орион последовал его примеру, положив рядом с мечом Распределяющую шляпу и дневник. Затем Сириус открыл рот и начал говорить, начав с теории Ориона о Миртл. Почти четверть часа Сириус говорил так, словно наблюдал за тем, что произошло, а не сам пережил это. Сириус приводил факты и ничего больше, хотя Орион заметил, что Сириус опустил, почему именно нужен был Орион.

— Это звучит почти невероятно, — любезно сказал профессор Дамблдор, выйдя вперёд и подняв дневник Реддла. — Я уверен, что именно так Лорду Волан-де-Морту удалось околдовать Джинни. Любопытно, ведь мои источники утверждают, что в настоящее время он скрывается в албанских лесах.

— Ч-что? — ошеломлённо спросил мистер Уизли. — Вы-Знаете-Кто? Ок-околдовал Джинни?

— Эт-это был дневник! — всхлипнула Джинни. — Я п-писала в нём, а он весь год от-твечал мне...

— Джинни! — отругал её мистер Уизли. — Разве я тебя ничему не учил? Что я тебе всегда говорил? Никогда не доверяй тому, что может думать самостоятельно, если не видишь, где у него мозг! Почему ты не показала дневник мне или своей матери? Такой подозрительный предмет, он явно полон тёмной магии!

— Мистер Уизли, — тихо сказал Гайден. — Это не совсем вина Джинни. Я написал в нём всего один раз, и у меня было такое чувство, будто он имеет какую-то власть надо мной.

— Гайден! — возмутился мистер Поттер. — Ты знал о нём не сдал его? О чём ты только думал?

— Артур, Джеймс, — спокойно прервал профессор Дамблдор. — Уверен, что Джинни и Гайден сожалеют о своих действиях. Сейчас мы должны сосредоточиться на позитиве. Я считаю, что Джинни следует немедленно отправить в больничное крыло. Для неё это было ужасным испытанием. Наказания не будет, однако я надеюсь, что в будущем вы все будете обращаться за помощью, когда окажетесь в затруднительном положении. — Он подошёл к двери и открыл её. — Мадам Помфри ещё не спит. Она как раз заканчивает последние приготовления сока мандрагоры с профессором Снеггом. Думаю, он будет готов через несколько дней.

Миссис Уизли вывела Джинни, а мистер Уизли последовал за ней, пожав Сириусу руку и дрожащим голосом выразив свою благодарность.

— Минерва, не могли бы вы сообщить мадам Помфри о «состоянии» профессора Локонса, — продолжил профессор Дамблдор. — Полагаю, ей придётся связаться с больницей Святого Мунго, чтобы узнать, есть ли надежда на излечение, и, пожалуйста, возьмите с собой Невилла и Рона. Чашка горячего шоколада и хороший ночной сон пойдут им обоим на пользу.

Профессор МакГонагалл выпроводила Рона и Долгопупсов, оставив с директором команду Сириуса, Ориона и Поттеров. Воцарилась неловкая тишина, когда профессор Дамблдор подошёл к столу профессора МакГонагалл и сел. Его взгляд всего на мгновение метнулся между Гайденом и Орионом, но у Ориона возникло ощущение, что в голове профессора Дамблдора происходит что-то очень важное.

— Кингсли, Эвелин, извините нас, — наконец сказал профессор Дамблдор.

Получив одобрительный кивок Сириуса, Кингсли и Эвелин вышли, закрыв за собой дверь. Орион не знал, что и думать. Он не слишком стремился обсуждать что-либо с Поттерами в комнате. Последнее, что ему было нужно, — это чтобы они судили его так же, как судили его отца.

Взгляд профессора Дамблдора метнулся к Гайдену, и он переплёл свои длинные пальцы.

— Гайден, я понимаю, что у тебя есть вопросы, однако есть несколько вопросов, которые мне нужно обсудить с семьёй Блэк, — сказал он с улыбкой. — Я должен попросить тебя и твоих родителей немного подождать снаружи.

Гайден открыл было рот, чтобы возразить, но был остановлен мистером и миссис Поттер, которые выпроводили его из комнаты. Волна нервозности захлестнула Ориона. Догадался ли профессор Дамблдор? Потребует ли он ответов? Поймёт ли он, почему это так долго держалось в секрете? Отвергнет ли он Ориона из-за вещи, которую Орион не мог контролировать?

Как только дверь закрылась, профессор Дамблдор поднялся на ноги.

— Что ж, Сириус, я никогда раньше не критиковал твои решения как родителя, — серьёзно произнёс он. — Однако, вести Ориона на столкновение с Василиском...

— Директор, — резко прервал его Сириус, — Если бы я мог, Ориона бы убрали с территории Хогвартса. Не думайте ни на секунду, что я не сделал бы всё, что в моих силах, чтобы защитить моего сына! К сожалению, решение было принято за меня. Орион был нужен команде для достижения успеха.

Профессор Дамблдор уставился на Сириуса в замешательстве — взгляд, который был так чужд Ориону. Если кто-то и мог знать ответы на все вопросы, так это профессор Дамблдор.

— Сириус, я...

— ...был бы ли он у нас такой же разговор, если бы это был Гайден, директор? — саркастически перебил его Сириус.

— Сириус! — отчитал его Римус. — Это было неуместно!

— Было ли? — возразил Сириус, приподняв бровь. — Гайден, в конце концов, Мальчик-который-выжил...

— Это не имеет к этому никакого отношения, — мягко прервал его профессор Дамблдор. — Я знаю, что ты можешь мне не верить, Сириус, но я забочусь о своих учениках.

Орион никогда не видел профессора Дамблдора таким... таким... задетым. Было ясно, что Сириус находился в «защитном режиме», но было ли это действительно необходимо? Если он не мог доверять профессору Дамблдору, то кому он мог доверять?

— Папа, — тихо взмолился Ориона, затем подождал, пока Сириус не встретился с ним взглядом. — Скажи ему. Мы не можем вечно держать это в секрете.

Сириус долго смотрел на Ориона, а затем испустил протяжный вздох.

— Очень хорошо, — сказал он, затем взглянул на профессора Дамблдора. — Причина, по которой был нужен Орион, заключалась в том, что он мог слышать то, чего не слышали мы. Орион мог слышать Василиска и, следовательно, предупреждать нас о его приближении.

Профессор Дамблдор неверяще уставился на Сириуса, затем его взгляд метнулся к Ориону, к Римусу и снова к Сириусу.

— Орион — змееуст? — спросил он приглушённым голосом, медленно опускаясь в кресло. — Как давно вы знаете?

— Мы узнали об этом, когда Ориону было семь, — ответил Римус. — Поскольку на змееустов наложено клеймо, мы посчитали, что лучше держать это при себе.

Профессор Дамблдор не сводил глаз с Сириуса.

— Ты правда думал, что я стану думать об Орионе хуже, если узнаю? — спросил он, и в его голосе слышалась боль. — Сириус, ты же знаешь, что я твёрдо верю, что человека определяет выбор, а не способности. Ты действительно имеешь так мало веры в меня?

Сириус не отступил.

— Я верю, что это моё право как родителя — оградить своего сына от ненужных предрассудков, — твёрдо сказал он. — Секреты здесь не остаются секретами, Дамблдор. Как вы думаете, что случилось бы с Орионом, если бы здешние студенты узнали о его способности?

Профессор Дамблдор вздохнул.

— Полагаю, мне придётся заслужить твоё доверие, Сириус, — произнёс он, переплетая свои длинные пальцы. — Я даю тебе слово, что это откровение на данный момент останется между нами. Хотел бы я только знать, что я сделал, что заставило тебя так подозрительно относиться к моим мотивам.

Римус шагнул вперёд:

— Это не то, что вы сделали лично, Дамблдор, — заверил он. — Вы же знаете, каковы Фадж и Скримджер. Они готовы обвинить кого угодно при малейшем признаки тьмы. Можете себе представить, как бы они отреагировали, учитывая, с кем в родстве Сириус и Орион.

— Ты ведь не злишься, дедушка? — умоляющим голосом спросил Орион.

Взгляд профессора Дамблдор переместился на Ориона, и его лицо тут же изменилось на сострадательное.

— Конечно, нет, Орион, — мягко сказал он, поднимаясь на ноги и обходя стол. — Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы даже рассматривать возможность того, что ты используешь эту способность против кого-то другого. — Опустившись на одно колено, профессор Дамблдор схватил Ориона за руки и крепко их сжал. — Орион, я хочу поблагодарить тебя. Именно твоя преданность мне в Комнате призвала к тебе Фоукса. Ты никогда не сомневался во мне, так что будет справедливо, если я отплачу тебе тем же.

Орион не смог сдержать широкой улыбки, появившейся на его лице. В глубине души он всегда знал, что из всех людей Дамблдор никогда не будет винить его в способности говорить со змеями, но всё равно было приятно это услышать. Это просто закрепило урок, который нужно было усвоить в этом году. Неважно, что могут подумать другие, нет ничего плохого в том, чтобы просить о помощи, особенно когда ты по уши в неприятностях. Лучше действовать на опережение, чем устранять последствия.

— А теперь, — продолжил профессор Дамблдор, поднимаясь на ноги, — Я думаю, Ориону не помешает хороший ночной отдых и, возможно, большая дымящаяся кружка горячего шоколада. Я всегда нахожу это расслабляющим после долгого дня. — Его внимание переключилось на Сириуса. — Тебе же, с другой стороны, было бы полезно заглянуть в больничное крыло, прежде чем отчитываться перед Министерством.

Сириус попытался возразить, но Римус заставил его замолчать.

— Я считаю, что всем нам не помешало бы пройти обследование, — спокойно предложил Римус. — Я уверен, что вы примете меры насчёт наказаний для Гайдена, Невилла и Рона, директор. В конце концов, они вмешались в расследование и подвергли опасности жизни.

Профессор Дамблдор на мгновение заколебался, прежде чем кивнуть.

— Если вы считаете, что так будет лучше, — с сожалением сказал он. — Полагаю, что предложение забрать одну мантию-невидимку поможет предотвратить нечто подобное в будущем. Однако, — его взгляд метнулся к Ориону, — Я думаю, что ты, безусловно, заработал 200 очков за свои сегодняшние усилия, а также награду за особые заслуги перед школой.

Орион не мог не думать о том, что «награда» была немного горьковато-сладкой. Он уже мог представить себе, какие изнурительные отработки с Филчем получат Невилл, Гайден и Рон. «В этом году все мы узнали, что у наших поступков есть последствия». Орион мог только надеяться, что это был тот урок, который ему не придётся усваивать дважды на собственном горьком опыте.

Не успел Орион опомниться, как его вывели из кабинета Дамблдора, мимо Гайдена и Поттеров. Краем глаза Орион заметил, что мистер Поттер держит Гайдена за плечо с суровым выражением лица. Вся эта ситуация показалась Ориону крайне странной. Он никогда не разговаривал с этим человеком, но его мысленный образ «Сохатого» совсем не походил на мужчину, стоящего перед ним. Часть Ориона задавалась вопросом, существует ли ещё хоть какая-то часть «Сохатого».

Когда они проходили мимо Поттеров, тихий голос заставил их остановиться.

— Сириус? — умоляюще спросил мистер Поттер. — Сириус, мы можем поговорить?

Сириус медленно оглянулся на мистера Поттера, его лицо было непроницаемым и профессиональным.

— Нам не о чем говорить, — тихо сказал он. — Извините нас.

— Сириус, пожалуйста, — взмолилась миссис Поттер, делая шаг вперёд. — Это касается детей...

— ...тогда пришлите мне сову, — нетерпеливо перебил Сириус. — Прямо сейчас мне нужно отвести моего сына в больничное крыло. Всего хорошего.

Орион не мог не заметить явного вздрагивания миссис Поттер, когда его повели вниз по лестнице. Он разрывался между замешательством и беспокойством. Миссис Поттер отреагировала так, потому что считала, что Гайден был причиной необходимости визита в больничное крыло, или это было что-то другое? Почему все не могли хоть раз быть откровенными?

Они не проронили ни слова, пока не добрались до больничного крыла с Эвелин и Кингсли, последовавшими за ними. На самом деле, у них не было возможности сказать что-либо, как только они вошли в больничное крыло, поскольку мадам Помфри уже ждала их. Одного за другим их проводили к кроватям, скрытым за ширмами, и приказали сменить потную и грязную одежду. Эвелин и Кингсли попытались протестовать, но мадам Помфри настояла на том, что осмотр необходимо пройти всем.

По общему счёту Ориону повезло. У него было всего несколько лёгких синяков, которые, вероятно, пройдут к утру, хотя это не помешало мадам Помфри назначить ему ночь отдыха в больничном крыле. У Ориона было ощущение, что он получает слишком много ухода, поскольку команда его отца отказывалась от всего, кроме того, что можно было исправить в данный момент. На самом деле было довольно забавно слышать, как Сириус протестует и жалуется на каждый тычок и толчок.

Однако все мысли о смехе резко улетучились, когда Сириус приблизился к кровати Ориона. Орион знал, что будет дальше. Но это не означало, что ему это должно было нравиться.

— Чувствуешь себя лучше, малыш? — спросил Сириус, опускаясь на стул у постели Ориона.

Орион с беспокойством глядел на Сириуса. Хотя Сириус выглядел лучше, нельзя было отрицать, что он был более чем измотан. Орион устало протянул руку и подождал, пока Сириус не взялся за неё — так же, как в Тайной комнате. Это было определённо одно из тех воспоминаний, которое никогда его не покинет.

— Папа, тебе правда нужно идти? — спросил Орион умоляющим голосом.

На лице Сириуса появилась полуулыбка, когда он протянул свободную руку, чтобы убрать выбившуюся прядь волос с глаз Ориона.

— Ты же знаешь, что да, Ори, — мягко ответил он. — Я знаю, что этот год был трудным. Я не был тем отцом, которым должен был быть, но я обещаю, что это изменится. Ты доказал в Тайной комнате, что ты больше не маленький мальчик. Ты доказал, что можешь следовать приказам и сохранять хладнокровие в кризисной ситуации. Иногда это самая важная способность.

Орион знал, что должен быть счастлив, что отец им гордится, но всё, о чём он мог думать — это слово «измениться». Годами он ненавидел, когда с ним обращались как с ребёнком. Однако теперь, когда казалось, что Сириус наконец-то признал Ориона членом команды, Орион мог лишь мечтать о том, чтобы он мог побыть тем маленьким мальчиком ещё немного.

* * *

С тяжёлым сердцем Орион лишь смотрел, как Сириус поцеловал его в лоб, пообещал, что скоро вернётся, и вышел из больничного крыла вместе с Эвелин и Кингсли, следовавшими за своим лидером. Когда в глазах защипало от слёз, Орион уткнулся лицом в подушку, гадая, почему так больно получать то, чего он хотел. Он был настолько погружён в свои мысли, что даже не почувствовал, как чья-то рука нежно поглаживает его спину в успокаивающей манере.

Орион мог думать только о том, что произошедшее этой ночью полностью изменило его жизнь.

Как и в прошлом году, то, что произошло в Тайной комнате, было строжайшей тайной, поэтому, разумеется, к обеду следующего дня все более или менее уже знали, что случилось. И снова Орион был в центре всеобщего внимания, студенты окружали его на каждом шагу, чтобы узнать, что именно произошло в Тайной комнате. Когда Орион отказался отвечать, следующими целями стали Гайден, Невилл и Рон... когда их удавалось найти.

Невилл, Гайден и Рон действительно были наказаны профессором Дамблдором и своими родителями. Они получили недельное наказание с Филчем и должны были оказаться под домашним арестом, когда вернутся домой. Гайдену было приказано отдать свою мантию-невидимку, которая будет заперта в семейном хранилище Поттером. «Он сказал, что хотел, чтобы я устраивал с ней розыгрыши, а не подвергал свою жизнь опасности, — сказал Гайден. — Если бы папа хоть что-нибудь знал обо мне, он был знал, что я не устраиваю розыгрыши».

Хагрид вернулся на следующее утро после того, как угроза со стороны монстра Слизерина была устранена, горя желанием как можно громче поблагодарить Ориона, но мадам Помфри приказала ему покинуть больничное крыло. Орион не мог не испытывать сочувствия. Как бы Хагрид ни старался выглядеть счастливым, нельзя было не заметить тёмные круги у него под глазами и усталость во всём теле. Если Хагрид находился в зоне с низким уровнем охраны, то Орион не мог себе представить, каково быть в зоне с высоким уровнем.

Ко всеобщему облегчению, те, кто окаменел, были излечены через несколько дней. Гермиона была в ужасе, когда узнала, что Орион был серьёзно ранен, а не окаменел, и в первый же удобный момент отвела его в сторону, чтобы наедине расспросить о его «способности». К счастью, она поняла желание Ориона сохранить это в тайне даже от своих друзей.

Остаток последнего семестра был тем, что большинство старшекурсников считали нормальным для Хогвартса... ну, почти нормальным. Занятия по Защите от Тёмных искусств были отменены из-за отсутствия учителя, а Люциус Малфой был уволен с должности попечителя школы, хотя Гайден настаивал, что этот человек заслуживал гораздо худшего. Гайден рассказал, что именно Люциус Малфой дал Джинни дневник Реддла и пригрозил проклясть семьи других попечителей, если они не согласятся на отстранение профессора Дамблдора.

Орион не мог не задаваться вопросом, почему Волан-де-Морт вообще отдал дневник Люциусу Малфою. Было очевидно, что мистер Малфой не знал, что у него в руках, иначе он бы никогда его не отдал. Частица Волан-де-Морта была бесценна для тех, кто был ему верен. Как Волан-де-Морт мог позволить себе пойти на такой риск?

Из-за потери статуса своего отца Драко Малфой больше не преследовал Гайдена и Невилла, и оба мальчика испытали облегчение. «У меня и так было достаточно неприятностей в этом году, — говорил Гайден. — Мне не нужны драки с этим придурком, чтобы пополнить их список». Было странно видеть обиженного и угрюмого Драко, но Орион должен был признать, что Драко пора было перестать использовать своё имя так, будто оно делает его лучше всех остальных.

Джинни, с другой стороны, снова стала прежней, счастливой собой. У неё, правда, была привычка сильно краснеть и убегать всякий раз, когда она видела Гайдена или Ориона, но Рон утверждал, что это нормально. «Джинни всегда была такой странной, — сказал Рон. — Мама всегда говорила, что я пойму, когда стану старше».

Сириус смог прояснить эту ситуацию во время одного из их «зеркальных разговоров», которые теперь происходили как минимум раз в несколько дней. Джинни явно нравился Гайден, что не было новостью для Ориона. Поющая валентинка была явным тому подтверждением. Её поведение по отношению к Ориону, по словам Сириуса, скорее всего, было вызвано смущением либо из-за того, что он спас ей жизнь, либо из-за того, что узнал её самые сокровенные мысли через Тома Реддла — или из-за комбинации этих двух факторов.

Орион не знал, как к этому относиться. Честно говоря, у него были проблемы с теми, кто недолюбливал его за то, что он время от времени решал включать мозги. Джинни Уизли была, как и многие другие «дети» в Хогвартсе и в волшебном мире, совершенно наивной по отношению к реальности.

Казалось, что время пролетело в мгновение ока, и вот уже школа закончилась, и пришла пора ехать домой на «Хогвартс-экспрессе». Орион, Невилл, Гермиона, Гайден и Рон заняли отдельное купе, подальше от любопытных взглядов и перешёптываний. Как только поезд тронулся, Орион зарылся в «Стандартную книгу заклинаний, 5-й курс», намереваясь прочитать как можно больше. Сириус сообщил Ориону, что летом его ждут сюрпризы, поэтому Орион хотел быть готовым ко всему.

Они были почти на Кингс-Кросс, когда Гайден заговорил.

— Орион, ты слышал, о чём мой папа хотел поговорить с твоим? — спросил он. Когда Орион покачал головой, Гайден продолжил: — Папа собирается учить меня этим летом. Мама этим недовольна. Она настаивает, что я «всего лишь ребёнок», но папа не отступает. Он даже спросил твоего папу и Римуса, что они использовали, когда учили тебя.

Орион уставился на Гайдена, приподняв бровь. Часть его хотела сказать, что уже давно пора, а другая задавалась вопросом, почему это происходит сейчас. Неужели мистер Поттер наконец осознал, что пришло время Мальчику-который выжил оправдать своё имя, или дело в чём-то другом?

— Ты хочешь сказать, что тебе придётся делать больше домашней работы, чем у нас уже есть на лето? — в ужасе спросил Рон.

Гайден равнодушно пожал плечами:

— В Поместье Блэков прошлым летом было весело, и Роуз с нетерпением этого ждёт.

Это привлекло внимание Ориона.

— Роуз тоже будет учиться? — осторожно спросил он. — У неё даже волшебной палочки пока нет.

Гайден просто пожал плечами.

— Роуз либо будет учиться у мамы с папой, либо сама. Такая уж она. Думаю, именно поэтому мама с папой ждали так долго. Они знали, что Роуз тоже захочет учиться, и хотели, чтобы их «маленькая девочка» оставалась ребёнком как можно дольше.

— Я уверена, что твои родители хотели для тебя того же, — предположила Гермиона.

Гайден фыркнул.

— Но я не обычный ребёнок, — сухо сказал он. — Я Мальчик, который выжил. У меня есть предназначение, которые я должен исполнить, если он вернётся.

— Н-но ты же всего лишь ребёнок! — запротестовала Гермиона. — Как кто-либо может ожидать, что ребёнок противостоит Вы-Знаете-Кому и победит?

Орион, Невилл и Гайден просто смотрели на Гермиону, пока она не нашла ответа на собственный вопрос. Большая часть волшебного мира боготворила Гайдена, потому что он разобрался с проблемой, с которой они были слишком трусливы, чтобы столкнуться. Это случилось однажды, и, скорее всего, произойдёт снова. Это было жестоко, но это была правда.

Их настроение всё ещё было несколько подавленным, когда «Хогвартс-экспресс» замедлил ход и наконец остановился. Всей группой они сошли с поезда и отошли с дороги. Гермиона тут же обняла Гайдена, оставив Ориона, Невилла и Рона неловко переглядываться. От них же не ожидалось того же, правда?

— Если тебе что-нибудь понадобится, Гайден, просто пришли мне сову, — настойчиво произнесла Гермиона, отходя от него. — Я обещаю, что помогу всем, чем смогу.

— Я тоже, приятель, — сказал Рон, выходя вперёд. — Не знаю, насколько я могу быть полезен, но... ну, ты понял.

Гайден широко улыбнулся.

— Понял и ценю это, — сказал он, переводя взгляд на Ориона. — Как думаешь, твой папа всё же разрешит нам с Роуз приехать этим летом?

На лице Ориона появилась полуулыбка.

— О, я думаю, мы сможем что-нибудь придумать, — сказал он с ноткой юмора в голосе. — Послушай, Гайден, то, что большинство людей в волшебном мире трусы, не значит, что все такие. У тебя есть твои родители, мой папа, Римус, родители Невилла, Уизли и профессор Дамблдор...

— ...не говоря уже о нескольких весьма преданных друзьях, — сказал Сириус и положил руки на плечи Ориона. — Послушай, Гайден, я знаю, что тренировки с твоим отцом заставляют тебя думать о худшем, но, честно говоря, это делается для того, чтобы подготовить тебя к будущему. Если Волан-де-Морт, — он проигнорировал вздрагивания Рона и Невилла, — Вернётся, он, несомненно, нападёт на своего противника. Ты — мишень, так же, как и Орион, потому что он мой сын.

— А мы не можем тоже быть мишенями? — нервно спросил Рон.

Сириус улыбнулся сочувственной улыбкой.

— Всё возможно. Вот почему разумно сосредоточиться на учёбе и узнать всё, что можешь. — Уши Рона порозовели, и он быстро отвёл взгляд, а Гермиона выглядела слегка самодовольной. Невилл фыркнул от смеха, который быстро скрыл за кашлем. Сириус ухмыльнулся. — Ну, возможно, кому-то это будет сложнее, чем другим. Так, где Седрик?

— Здесь! — объявил Седрик, тащя к ним свой чемодан. — Все в Поместье Блэков?

Сириус широко улыбнулся.

— Конечно! Минди и Тоби хорошо постарались над ужином. Честно говоря, я думаю, они скучали по вам, ребята. — Он задумчиво постучал себя по подбородку. — Правда, я не могу понять, почему, но мы не должны заставлять их ждать.

Орион и Невилл попрощались со своими друзьями, пообещав написать, как только всё уляжется. Когда они шли к воротам в мир маглов, Орион заметил, как Поттеры бросились к Гайдену и заключили его в крепкие объятия. Именно тогда Орион пришёл к выводу, что с Гайденом всё будет в порядке. Конечно, было страшно думать о возможном будущем, которое ожидало Гайдена, но никогда не стоит недооценивать силу поддерживающей семьи. Что бы ни случилось, Поттеры будут рядом с Гайденом.

Так же, как Сириус и Римус всегда будут рядом с Орионом.

_______________________________________

Прим. пер.: Вот  и закончилась 2 книга. Мне очень понравилось переводить её, но всё же целая серия оказалась немного слишком для меня, так что ухожу на перерыв. В следующее воскресенье должна выйти связанная с данной главой запись из дневника Гайдена (см. "Из дневника Гайдена Поттера"), а после своего "отпуска" надеюсь встретиться с вами в третьей книге.😊 Если планы переводить 3-ю часть внезапно изменятся, то я обязательно сообщу.

А тем временем у меня будут выходить главы нового перевода (смена деятельности тоже отдых!). Если вам интересна тема "Сириус освобождается из Азкабана и заново знакомится с 8-летним Гарри", то добро пожаловать!🤗