Невеста дьявола

Адель оказалась в огромном, просторном зале, потолок которого терялся где-то в вышине, высокие узкие окна были украшены витражами, на стенах висели массивные гобелены — казалось, что волшебница попала в средневековую церковь.

Но зал был пуст, если не считать длинного стола, полыхающего камина, рождающего причудливые тени, и глубокого кресла рядом с ним. В кресле кто-то сидел.

Волшебница подошла поближе.

Пламя освещало жестокое лицо мужчины средних лет. Левой рукой он нервно постукивал по подлокотнику. Похоже, мужчина чего-то ждал. Тонкие губы были плотно сжаты, темные глаза, прищурившись, смотрели в одну точку.

Вдруг раздался громкий стук в дверь позади Адель.

Мужчина, не сумев справиться с волнением, резко вскочил. Но потом, словно устыдившись своего порыва, прикрыл глаза, глубоко вздохнул, расправил спину, надел на лицо покровительственную улыбку.

Взмахом палочки он открыл дверь.

В зал вошли... Александр и Элизабет Ансо.

«Альберт и Вивьен Роун», — мысленно поправила себя Адель.

Женщина несла на руках маленький кулек, в который был завернут младенец.

Родители волшебницы были намного моложавее и красивее. Сейчас Адель показалось, что она похожа на мать, хотя она никогда не замечала такого сходства: такая же форма глаз, такой же маленький носик, такие же длинные, чуть более темные волосы, похожая фигура. Видимо, Вивьен с возрастом растеряла всю свою красоту или сознательно немного изменила свою внешность, что было вероятнее всего.

— А, вот и вы, мои друзья, — голос мужчины напоминал шипение змеи.

Альберт опустился перед ним на одно колено и облобызал его руку со словами:

— Повелитель, мы принесли нашу дочь.

«Так, видимо, это Волан-де-Морт», — отметила Адель.

Вивьен немного присела, преклонить колени она не могла, ведь на ее руках покоился ребенок.

Волан-де-Морт медленно подошел к матери и заглянул в сверток.

— А это, значит, наша маленькая Луиза Роун, — он провел пальцем по личику младенца.

— Господин, это такая честь для нас, что вы выбрали именно наше чадо, — склонив голову, ответила женщина.

Адель почувствовала омерзение. Она всегда считала своих родителей людьми сильными и независимыми, а тут они пресмыкались, как болотные гадюки.

— Что ж, вы будете вознаграждены согласно вашим заслугам, и маленькая Луиза не будет ни в чем нуждаться, — не отрывая взгляда от свертка, произнес змий.

Он осторожно высвободил из ткани маленькую ручку несмышленой малышки и приставил к ней палочку. На ручке стал проступать черный символ. Ребенок истошно закричал и забился на руках матери, по его личику потекли потоки слез.

Адель, смотря на это, невольно сжала свое левое предплечье.

— Она будет самой молодой, вступившей в наши ряды, — довольно произнес Лорд, когда нанес черную метку.

Роуны стояли, склонив головы.

— Дай мне ее, Вивьен, — женщина осторожно передала заплаканного младенца Волан-де-Морту.

— Если все выйдет так, как я рассчитываю... — взгляд его ожесточился, загорелся дьявольским огнем. Так и не закончив фразы, он бросил супружеской паре:

— Ждите здесь.

Волан-де-Морт развернулся и, держа младенца на руках, быстро пересек зал. Дойдя до маленькой двери в другом конце зала, он остановился, словно вспомнил что-то. Но через секунду, распахнув дверь, исчез в темном проеме.

Адель поспешила за ним.

Взмахом руки Лорд зажег вереницу факелов на склизких стенах. Они оказались в узком коридоре, медленно уходящем вниз.

«Да это же катакомбы!» — осенило Адель, когда она увидела многочисленные ниши в стенах, в некоторых еще покоились кости. Вскоре коридор стал разветвляться. Вправо и влево от главного прохода уходили коридорчики поменьше, видимо, ведущие в другие части катакомб.

«Наверное, мы находимся под храмом» — размышляла Адель, пытаясь не отставать от Волан-де-Морта — в этом месте было легко заблудиться.

Вдруг волшебница услышала тихий стук, доносящийся сзади, будто кто-то или что-то уронило камешек. Лорд тоже услышал это и резко остановился. Осмотрелся. Достал палочку, и из нее вырвался тоненький серебристый лучик, но тут же потух. Это успокоило мужчину, и он двинулся дальше.

Адель, пока Волан-де-Морт производил все эти действия, быстро нырнула в узкий проход, откуда, по ее соображениям, доносился звук.

«Там точно должен быть кто-то», — и она оказалась права. Буквально вжавшись в стену около захоронения, стояла какая-то расплывчатая фигура. Понять по виду, кто это, было невозможно, но Адель была уверена, что это человек, и еще она догадывалась, что именно этот человек доставил потом Дамблдору сие воспоминание.

Времени на размышление не было — она услышала, как удаляются шаги Лорда, и поспешила догнать его.

Наконец, они пришли к какой-то стене, на камне которой был отчетливо виден контур арки.

Волан-де-Морт осторожно положил кулек с ребенком на пол и обеими руками прислонился к стене. Вдруг вокруг контура арки стали вспыхивать какие-то символы. Когда загорелся последний, стена задрожала и медленно исчезла, освобождая проход.

Мужчина поднял ребенка и зашел в небольшой зал. Адель юркнула за ним, и стена вновь встала на свое место.

Они оказались в достаточно просторном круглом помещении с куполообразным черным потолком. На нем, вместо звезд, выстраивались в привычные созвездия такие же символы, что и на арке: вот Большая медведица, вот Кассиопея, а вот созвездие Дракона.

Посередине зала стоял прямоугольный алтарь с барельефами, изображающими, видимо, ад. Полыхающий огонь, грешники, демоны — классика жанра. Алтарь был расписан такими же символами. На нем стояли три чаши из благородных металлов, богато инкрустированные драгоценными камнями, лежал старинный фолиант, тонкий длинный кинжал и еще какие-то мешочки.

Адель стало не по себе.

На стенах горели факелы, отбрасывающие страшные тени, создавая еще более жуткую обстановку.

Лорд прошел к алтарю — Адель не отставала ни на шаг.

И только сейчас она заметила в другом конце зала двух связанных, бледных и истощенных людей: женщину и мужчину. Обоим было, наверное, около сорока лет, точно в таком случае сказать было нельзя. Они походили на живых скелетов: глаза горели страхом, из высохших губ вырывалось хриплое дыхание, все их тела были в ссадинах и порезах, одежда висела клочьями.

«Их пытали», — с ужасом подумала Адель.

Волан-де-Морт положил младенца на алтарь и взмахом палочки призвал тех двоих. Женщина забилась в воздухе, словно пытаясь сбросить с себя заклинание. Мужчина, смирившись со своей участью, не пытался сопротивляться и с жалостью глядел на свою спутницу по несчастью.

Глаза Волан-де-Морта не выражали ничего, словно его абсолютно не трогали мучения людей. Конечно, так оно и было. Он смотрел с жестокостью и осознанием собственной силы.

Этот бесчувственный змий опустил двух мучеников на колени чуть поодаль от алтаря.

Адель била дрожь, и она с отвращением и ужасом понимала, что это только начало.

Волан-де-Морт тем временем распеленал малышку и откинул в сторону ткань.

Адель еще не до конца осознавала, что крохотное, сморщенное тельце, хнычущее на алтаре — это она сама.

Лорд открыл фолиант, достав из мешочка горстку какого-то порошка, посыпал им девочку. Адель услышала змеиное шипение и с удивлением осознала, что понимает слова:

— Приди, кудесник ада! Приди тот, чей взор подобен смерти! Приди, владыка нечисти! Приди, царь свободы! — пришептывал Лорд.

Адель почувствовала, что у нее от этих фраз кровь стынет в жилах. Она даже боялась предполагать, что здесь происходит.

Сказав эти слова, Волан-де-Морт начал считывать на неизвестном языке слова из фолианта, вместе с тем он доставал какие-то различные порошки и стал то посыпать ими громко плачущего ребенка, то протирать свои руки, то просто сдувать их с ладоней, распыляя в воздухе.

Затем мужчина взял кинжал и немного приподнял ручку крошки.

Резким движением он сделал довольно глубокий порез на руке младенца, который громко заверещал и попытался вырваться. Из пореза хлестала кровь. Волан-де-Морт быстро подставил под ручку одну чашу и собрал стекающую вязкую жидкость. Затем взял другую и тоже наполнил ее кровью. После этого быстро залечил рану младенца. По щечкам крохи катились слезы, она кричала, не переставая. Но мужчина не обращал на это никакого внимания, словно этого маленького человечка здесь и вовсе не было.

Потом он сделал надрез на своей руке и, взяв еще пустую чашу и чашу, в которой находилась кровь девочки, заполнил их чуть ли не до краев своей кровью.

Вернув чаши на свои места и положив кинжал, Волан-де-Морт выкрикнул какие-то слова и упал на колени.

Адель увидела, что алтарь постепенно начал окутывать черный дым, поднимающийся откуда-то снизу. И к вершине алтаря от его подножия тонкими ниточками-ручейками пополз огонь.

Когда пламя добралось до верха и коснулось кожи младенца весь алтарь заполыхал. Откуда-то из этого костра доносились истошный плач и крики младенца.

У взрослой Адель бешено колотилось сердце, она часто дышала: будто это она сама сейчас горела в пламени. Внезапно волшебница почувствовала жжение, идущее от метки и распространяющееся по всему телу — такое знакомое, такое привычное, но от этого не менее ужасное.

В этот момент из дыма, создаваемого огнем, начал формироваться человеческий, или почти человеческий, образ — вскоре рядом с алтарем появилось вполне осязаемое существо. Оно было укутано в длинный черный плащ, лицо почти полностью закрывал капюшон. Но если присмотреться, то можно было увидеть два горящих адским огнем красных глаза; рассмотреть другие черты лица не представлялось возможным.

«Узнаешь меня, красавица?» — тихий, хрипловатый голос, словно разорвавшийся снаряд, оглушил Адель. Она забыла, как дышать, и еле устояла на ногах. Сердце готово было вырваться из груди.

Опомнившись, она с ужасом продолжила следить за ритуалом.

Лорд все так же стоял на коленях, наблюдая за пришельцем.

Это создание огляделось и, увидев двух съежившихся от страха свидетелей этой сцены, медленно подошло к ним. Черная мантия колыхалась вокруг его ног и рук — создавалось впечатление, будто он, а Адель уже поняла, что это был именно "он", плывет по воздуху.

Осмотрев бедных людей, чья участь была решена, он взмахом руки поднял мужчину в воздух и сжал кулак. Мужчина забился в агонии, наполняя комнату диким нечеловеческим криком.

«Это была музыка для моих ушей», — раздалось в голове Адель, она пошатнулась.

— Нет, Джекоб, нет! — завопила женщина, но ее рот тут же будто склеился.

Тем временем из рук существа вырвался черный дым. Он проник в рот, в нос, в уши мужчины, и Адель увидела, как кожа жертвы начинает медленно чернеть и иссыхать, будто этот дым разъедал его изнутри.

У Адель звенело в ушах от воплей мужчины и младенца, ей хотелось сбежать как можно дальше отсюда.

На глазах волшебницы живой человек превратился в скелет.

Адель стало плохо от этой картины.

Существо опустило руку, и скелет с характерным звуком упал на каменный пол.

Он развернулся к женщине и поднял ее в воздух.

Адель отвернулась, понимая, что не выдержит еще одного такого же зрелища.

«Чего же ты не смотришь, моя бесценная? Я же это для тебя сделал», — Адель забила крупная дрожь. Она могла заставить себя не видеть, но волшебница все равно слышала мучения женщины.

Вскоре все стихло. Адель развернулась и увидела, как вспыхнули огнем и исчезли два скелета.

Тогда существо подошло к алтарю, на котором плакала маленькая Адель.

И взмахом руки он подозвал к себе Волан-де-Морта. Тот поднялся и встал рядом с исчадием ада, которое тем временем сжало руку над одной из чаш, и из руки в сосуд упало несколько капель черной вязкой жидкости. То же он проделал с другими двумя сосудами.

Затем он поднес одну чашу с кровью Волан-де-Морта к губам младенца и заставил того выпить все до дна. Малышка пила, захлебываясь слезами и жидкостью, по подбородку ее стекала кровь.

«Когда ты была маленькой, моя хорошая, ты была такой покладистой», —  протянул жуткий голос. Адель трясло; ей казалось, что ее сейчас стошнит.

Когда маленькая девочка выпила эту дрянь, второй сосуд с ее кровью опустошил Волан-де-Морт.

Как только он закончил, существо взяло третью чашу, где была смешана кровь всех участников этого действа, и выпило ее содержимое.

Вдруг пламени всех факелов резко взвились, осветив все помещение, соединились в центре купола и потом плавно вернулись на прежние места.

Тогда существо подошло почти вплотную к Волан-де-Морту и коснулось того места, где у него должно было быть сердце. Медленно адскую руку обвили черно-красные струйки дыма. Лорд с каждой секундой слабел и, когда тот отступил от него, он, словно марионетка, лишившаяся ниточек, за которые ее держал кукловод, упал на каменный пол, тяжело дыша.

Тогда он, подплыв к девочке, уже охрипшей от плача, крепко взял ее за левую ручку, где красовалась черная метка.

«Я не удержался и решил наградить тебя этой маленькой короной», — взрослая Адель почувствовала, что ее метка горит адским огнем, ей стало тяжело дышать — она упала.

Когда боль утихла, и Адель огляделась, существа в зале уже не было.

Последнее, что Адель услышала, прежде чем вернуться в реальность, было тихое шептание Волан-де-Морта:

— Наконец-то ты стала Невестой Дьявола.

***

Девочка резко выпрямилась.

Оперевшись о края каменной чаши, она пыталась прийти в себя. Ее тело била сильная дрожь, она не чувствовала ни ног, ни рук. В голове ее царил хаос. Она забыла, где находится, что она вообще здесь делает. Мысли волшебницы были далеко от кабинета Дамблдора.

Легкое жжение в руке и тихий голос в ее голове окончательно вернули ее в реальность:

«Обернись, моя королева», — Адель резко повернулась, еле устояв на ослабевших ногах, и в ее глазах застыло изумление: прямо за Снейпом и Дамблдором, около окна, стояла высокая фигура в черном плаще с горящими красными глазами. Это был он.

Зельевар не понимал, что творилось с Адель, почему ее трясет, почему ее взгляд, направленный куда-то ему за спину, стал таким испуганным — ему казалось, что она просто ошарашена увиденным.

Феникс Фоукс, почувствовав его присутствие, несколько раз крикнул.

— Уходи, убирайся, — одними губами произнесла девочка и дотронулась до места на груди, где висел крестик.

Снейп подумал, что сознание начинающей волшебницы не выдержало такой нагрузки.

— Ты моя, — оба мага резко развернулись, услышав тихий хриплый голос, но увидели лишь исчезающее маленькое облачко дыма.

У зельевара кровь застыла в жилах от одного только осознания, кто это мог быть.

Дамблдор с удивлением посмотрел на Адель — кажется, она вовсе не была поражена тем, что произошло; тем, что она увидела.

Волшебница поднесла дрожащую руку к лицу и прикрыла ею глаза.

— Итак, сэр, что это значит? — убрав руку от лица, она с усталостью посмотрела на Дамблдора.

— То, что вы Невеста Дьявола, мисс, — просто ответил директор.

— Но это я и так знала, — с горечью в голосе произнесла волшебница.

— Знали?

Она подняла насмешливый взгляд.

— Директор, неужели вы думаете, что мой жених ни разу не удосужился проведать меня? — печально усмехнулась Ансо. — Да вы сами сейчас были тому свидетелями, — она махнула рукой в сторону окна.

— Что он от вас хочет, мисс? — серьезно спросил Дамблдор.

«Снейп, только не говори мне, что ты жалеешь ее», — мысленно укорил себя зельевар. Он догадывался, что встречи с этим доставляют мало удовольствия.

— Отвечу, только если и вы ответите на мой вопрос: что мне дает и на что меня обязывает этот титул, профессор? — вздохнув, спросила волшебница. Она чувствовала себя как выжатый лимон, а ведь ей предстоял еще целый учебный день, который, кстати говоря, начнется через пятнадцать минут.

— Увы, в таком случае я лучше промолчу. Мисс, я обещал ответить вам на вопрос, почему я хотел, чтобы вы обучались в Хогвартсе. И я ответил на него, не так ли? — глаза директора хитро заблестели.

Адель признала, что это действительно так. У нее не было сил дальше продолжать разговор с директором.

«Потом. Потом разберусь», — устало подумала она.

— Директор, позвольте вас попросить, — медленно произнесла волшебница.

— Да, мисс? — сказал старец, садясь за письменный стол.

— Ввиду этого, — она взглядом указала на свое левое предплечье. — Не могли бы сделать мне отдельную комнату?

— Вполне разумная просьба. Действительно, я совсем об этом не подумал. Конечно, мисс, сегодня же у вас будет личная спальня, — Дамблдор впервые за этот час улыбнулся ей.

— Благодарю, сэр. А теперь мне пора на занятия.

— Идите-идите, как говорится: "Знание — сила".

— До свидания, профессор Дамблдор, профессор Снейп, — быстро попрощалась Адель и выскользнула из кабинета.

Как только дверь за ней закрылась, Дамблдор обернулся к зельевару.

— Что ты об этом думаешь, Северус?

Декан Слизерина, не отрывая взгляда от двери, коротко ответил:

— Ничего хорошего, Альбус, — и после небольшой паузы спросил. — Как ты думаешь, это правда был он?

— Боюсь, что да.