4. Истинный взор
Недавно прошел первый дождь, ознаменовавший собой конец засушливого длинного лета и начало благодатной осени с ее сочной зеленью, вечерней прохладой и утренними туманами. А там и зима недалеко - Сенино любимое время года в этой жаркой стране.
Маленькая Сена с мамой жили здесь уже достаточно давно - переехали, когда отец семейства получил выгодную торговую сделку от большого купеческого двора. Он должен был на несколько лет уехать в Вердэл-Орван для наладки поставок, однако в какой-то момент вести от него перестали приходить. Не вернулся он в Тэзарру и спустя установленный контрактом срок.
Главы купеческого двора, от имени которых действовал отец, сочувственно покачали головой и даже выплатили компенсацию. Сухо сказали, что ситуация в Вердэле непростая, отец сам все знал, так что их ответственности тут нет.
Сене было около семи лет, когда это произошло, поэтому помнила она очень мало. Помнила, как ее мать Фрида сидела у окна на первом этаже в большой комнате: ее взгляд был пустым, а лицо не выражало никаких эмоций. Только челюсть была стиснута, а костяшки рук побелели от того, с какой силой она сжимала подол рубахи. Сена пыталась поговорить с мамой и утешить ее как-то, но вышло плохо: Фрида зло посмотрела на ребенка и попросила не мешать думать.
Спустя несколько дней Фрида пришла в себя, однако никогда больше не была такой же доброй и веселой "мамочкой" для Сены, как раньше. На ее плечи легла вся тяжесть полного управления огромным домашним хозяйством, которое держала их семья: они разводили, объезжали и продавали лошадей. Сене тоже пришлось повзрослеть раньше, чем многим ее сверстникам, ведь часть работы по дому легла теперь и на нее.
Со временем дела наладились, хозяйство удалось не только не потерять, но и развить: получилось привлечь больше оплачиваемых работников со стороны, и их семейное дело начало процветать. Хоть с Сены и сняли весь лишний труд, Фрида все еще была постоянно занята и очень сильно уставала, поэтому дочь воспитывала по мере сил: наставлениями и советами, когда та обращалась за помощью. Но в остальном девочка была предоставлена сама себе, и решала все проблемы самостоятельно.
Где-то в девять лет Сену отдали на дошкольное обучение в детский сад при доме Надежды. Позднее Сена подозревала, что мать таким образом решила ее отослать в сторонку, чтобы та не путалась под ногами. А Фрида действительно полагала, что так будет лучше для дочери, ведь образование открывает многие двери в большой мир, а сама она не могла заниматься ее обучением, как они давным-давно планировали с отцом.
В детстких садах обучали детей от восьми до триннадцати лет: им рассказывали основную информацию об окружающем их мире, про конфедерацию и основные исторические события, про религию. Разумеется, простым и понятным для ребенка языком. А также учили основам контроля маны, который назывался магической интуицией - специфичный навык ощущения своей внутренней энергии, связи внутренней энергии с внешней, а также навык самоконтроля, который проще всего освоить в детстве.
После осваивания всех необхомых навыков, выпускник мог попробовать себя в более сложных дисциплинах в школе: поступить туда мог каждый, кто достиг возраста триннадцати лет и прошел детский сад. В школе не было фиксированного срока обучения, молодым людям на освоение программы давалось от 4 до 9 лет. Поэтому, чтобы получить грамоту об окончании школы, нужно было сдать выпускной экзамен.
С этой грамотой девушки и юноши могли продолжать свою академическую деятельность в Университете Прикладных Магических Искусств, либо в Академии Истории и Магии. Туда уже требовались вступительные экзамены и некоторая административная волокита. В Университете обучали более приземленным и жизненным навыкам, но более сложным и провинутым, чем в школе. А в Академии студенты изучали "высший пилотаж": готовились либо к будущей научной деятельности, либо к службе в полиции или армии.
Так вот, недавно прошел первый осенний дождь, и на небольшом заднем дворике дома Надежды за ночь пробилась из пыльной земли сочная зеленая трава. Деревья, которые искуственно высадили и регулярно поливали, расправили обычно пожухлые листья и дышали прохладной тенью. Утренний туман блестел мелкими капельками росы на лавках.
Двор был торжественно украшен флажками в национальных оранжево-голубо-белых цветах и струящимися тканями: легкие полотна развевались на утреннем ветру.
Заспанных детей десяти-одиннадцати лет вывели из общежития, они зевали и сонно терли глаза руками, но все были одеты торжественно, в чистую и красивую одежду - это более взрослые воспитанницы дома Надежды постарались. Волосы девочек были заплетены в косички, а мальчики были расчесаны и прилизаны. Все детки шли босиком по свежей траве.
Сегодня был очень важный и торжественный день - первый день осени, праздник Хесса, который знаминует собой конец засухи. Именно в этот день в древности измученные Великой Засухой люди на этой земле получили первый благословенный дождь. И некто по имени Хесса принес вести о приближающемся дожде.
Детей посадили на пледики, расстеленные в тени кроны большого дерева.
Воспитательницы начали произносить речь про то, какой это значимый праздник для всего народа Огненных Земель, ведь Судьба была к ним благосклонна в этот день. И что сегодня все дети ступят в начало взрослой жизни и проявят связь с древними Богинями, а, значит, начнут сами идти по своему пути Судьбы и влиять на Баланс.
Сена уже прекрасно знала всё это, ведь их группе не так давно рассказывали про древние легенды Великой Засухи, а также праздник, приуроченный к ней, поэтому позволила себе не слушать, ведь всю торжественную речь можно было сократить до нескольких слов: сегодня определят их тип маны, и это очень сильно повлияетна их дальнейшую жизнь. От типа маны зависело почти все: от рода деятельности во взрослой жизни до пути, уготованного Судьбой. Сена не была уверена, что это работает именно так, но взрослые свято верили в это.
Она задрала голову вверх, смотря на шелестящую на ветру зеленую крону дерева. Переливающаяся игра солнца и тени в листве была похожа на волны на озере, которое Сена видела давным-давно в детстве. В ветви было вплетено множество разноцветных ленточек, нитей с медными бусами и блестяжими кусочками стекла, которые красиво переливались на свету и тихо позвякивали, сталкиваясь друг с другом на ветру. На стволе был нарисован углём круг с тремя направленными вниз лучами, который означал пути сотворения маны Богинями.
Атмосфера вокруг была пропитана мягким солнечным светом утра, запахом свежей травы и прохладным ветром, все ощущали торжественность и значимость предстоящего таинства.
Сидевший рядом мальчик похлопал Сену по левому плечу:
- Я так волнуюсь! Вдруг ничего не получится?
- Ну-ка хватит бояться! - прошептала милая девочка со светлыми пушистыми косичками, сидевшая справа. - Мы все невероятно классные. У тебя такие крутые и сильные родители, ты наверняка весь в них.
- Верно, верно, - поддакнула Сена, повернувшись к нему лицом. - Хотя я тоже, если честно, немного боюсь...
- Так! - сердито сказала девочка с косичками. - А ты-то чего? Ты вон какая умная, самая взрослая из нас. Тебя наверняка благословила Вторая Богиня своим невероятным умом и талантом.
- Вот-вот, - поддакнул темненький мальчик, который сидел сзади. - Все точно будет хорошо. Давайте первыми друг другу скажем, какие у нас результаты? А потом вместе пойдем на празник вечером. И вообще - давайте держаться вместе!
Все согласно закивали, они действительно очень сильно сдружились за последние два года.
Сена улыбнулась - от поддержки друзей ей стало намного спокойнее.
Теперь все были настроены решительно и позитивно, зараженные атмосферой праздника, все друг друга поддерживали.
Позднее Сена не сможет вспомнить ни одного лица из тех людей, что присутствовали тогда на церемонии.
Наконец, воспитательницы закончили речь, и раздали детям по три небольших квадратика пергамента, на каждом из которых был начерчен символ маны. По поверьям, это был символ сакрального первого языка, позволявшего Богиням вмешиваться в путь души человека.
Старшие воспитанники, одетые в свободные религиозные одеяния, прошли между рядами и поднесли к каждому небольшую золотую коробочку с мелко смолотым углем, в которую они должны были обмокнуть пальцы на правой руке.
Это символизировало близость к Судьбе и Балансу, ведь по легендам у Богинь были черные кисти рук.
Сене было неприятно это делать, ведь она не видела в этом никакой практической сути, кроме испачканных углем рук и одежды. Однако она послушно выполняла все, что ей говорили.
После им объяснили, как пользоваться пергаментом: необходимо было коснуться каждого квадратика пальцами по очереди. И, если символ, начертанный на нем, засияет светом, коснувшийся обладает сооветствующим типом маны.
Дети вокруг начали прикасаться к пергаментам дрожащими пальцами, с замиранием сердца наблюдая за символами. И вот, с разных концов поляны под деревом начали раздаваться восторженные возгласы от детей, которые осмелились узнать часть своей Судьбы в числе первых. Это подбодрило остальных.
И вот уже кучка детей радостно галдела, обсуждая результаты. Слышались напутствия старших:
- А я говорил, ты храбрый, как сама Первая Богиня! Поэтому у тебя ее мана!
- Ты заболтивая и милая, словно Вторая Богиня, пусть у тебя будет легкий путь Судьбы.
- Третья Богиня благословила тебя на героический и стремительный путь! Ты будешь выдающимся человеком!
Потом все повскакивали со своих мест и рассыпались по поляне, начали обсуждать предстоящее застолье и праздничный вечер с играми и танцами. Некоторые воспитатели пустили робкую слезу радости.
Одна из воспитательниц почувствовала, как ее робко тянут за подол юбки.
Сена все еще сидела на своем пледе на земле. В ее протянутой вверх руке лежали испачканные углем, скомканные куски пергамента. Ни один из символов маны не светился.
- Кажется, я сделала что-то не так... - робко сказала Сена, заглядывая воспитательнице в лицо и немного тревожно ожидая ее реакции.
Лицо женщины побледнело, она, плохо скрывая нарастающую панику, уставилась на Сену.
- Что это значит? - спросила Сена дрогнувшим голосом.
Друзья Сены, которые вначале растворились в общей радостной толпе, наконец, подошли к ней, чтобы пообщаться и поздравить с началом взрослого пути, но они также замерли неподалеку, с недоумением наблюдая.
Постепенно веселый гомон во дворе затих, и Сене показалось, что все глаза пристально смотрели на нее, смотрели как-то обеспокоенно и даже с жалостью. А она не понимала, что сделала не так.
Это продлилось буквально несколько секунд, как вдруг воспитательница подхватила ее под руку, грубовато подняла на ноги - кусочки пергамена упали в траву - и повела со двора в дом.
Вечером, когда все веселились и праздновали, Сена сидела в воспитательской со взрослыми, которые самым подробным и унизительным для Сены образом объясняли ей, что нужно делать с пергаментом, и раз за разом требовали от нее повторить ритуал, но "стараться больше" или "не пытаться обмануть их", хотя Сена и не пыталась - зачем ей это?
Сенины друзья хотели выяснить, что с ней случилось, но взрослые сказали им не совать нос, куда не следует, и заниматься собственными делами.
До конца недели оставалось два дня, в которые Сену не выпускали к другим воспитанником, а поздно вечером последнего дня ее забрала мать.
Дорога до дома занимала у них более четырех часов, и на протяжении всего времени Фрида мрачно молчала, не оборачиваясь на дочь.
А Сена ехала в повозке, смотря на темное звездное небо и чуть ли не плакала. Ей так никто и не объяснил, что происходит, и почему все вокруг нее настолько обеспокоены.
Дома Фрида, собравшись с духом, очень серьезно разъяснила дочери, что произошло.
Полный провал ритуала означал, что у Сены нет ни одного из трех типов маны. Значит, она не сможет творить магию. Также это означает, что она не благословлена ни одной из трех Богинь. В конце Фрида сказала, что позволит Сене закончить этот детский сад при доме Надежды, но потом она крайне настаивает, чтобы дочь вернулась жить в хозяйство и тихо продолжала помогать матери, как можно меньше контактируя с окружающим миром: "Будем каждый день надеяться, что ты избежишь проблем". Каких именно проблем, она не уточнила.
А Сена слушала, не веря, что все это происходит с ней. В ее маленькой голове появилось множество вопросов, на которые мать строко сказала: "Потом. Сейчас просто делай, как я говорю.". К сожалению, ни на следующий день, ни далее это "потом" не наступило.
Поэтому, когда через четыре дня ее отвезли обратно в дом Надежды, она решила задать эти вопросы воспитательницам и своим друзьям, ведь они всегда относились к ней очень тепло и добро.
Однако отношение взрослых к ней стало внезапно холодным и отстраненным. А все дети игнорировали и избегали ее. Некоторые смотрели с непрекрытым отвращением, перешептывались, моментально замолкая, если она смотрела в их сторону. Даже друзья избегали ее, а, когда она умудрилась схватить-таки за руку того темного мальчика, который предлагам им держаться вместе, он оттолкнул ее с выражением полнейшего ужаса на лице и убежал, бросив через плечо: "Мне жаль, что мы общались, не подходи ко мне больше!".
И это ставило маленькую Сену в тупик, она совершенно не понимала, что плохого в ее... особенности.
Сначала она пыталась спрашивать, вежливо общаться и узнать, в чем дело. Потом она стала настойчивее, грубее. В итоге дело закончилось истерикой и дракой Сены с другими детьми, где ее сильно побили. После воспитатели отхлестали ее розгами и сказали, что, если она продолжит в том же духе, то "все станет намного хуже". Сидит, девочка, и не высовывайся.
Ее не звали ни на какие мероприятия, она стала реже ходить на занятия - все дети изучали азы магии, а ей попросту не было смысла.
Но все прояснилось, когда один раз она случайно подслушала разговор двух взрослых о том, что надо быстрее сбагрить ее обратно матери, ведь держать ее здесь может быть опасным для всех. В ней не было маны, значит, не было наставления Богинь. Неясно, чем она является для Баланса и как влияет на него, а, значит, и на судьбы окружающих ее людей - может, всех, кто ее окружает, уже ждет тяжелая Судьба, и их души безвозвратно втянуты в круговорот бед. Кажется, именно это воспитательницы и рассказали другим детям.
- Мы можем предположить самую страшную ситуацию: а вдруг ребенок заключил контракт с демоном? Был уже такой прецедент, вспомни Феникс, - испуганным шепотом говорила одна из воспитанниц, на вид ей было не больше двадцати.
- Нет, Феникс - это другое, она же элемент и героиня, она точно со всем справилась бы. Эта же - обычная, и это может действительно быть огромной проблемой. Может, стоит доложить о ней? - задумчиво и тихо отвечала наставительница, та, что была постарше.
- Кому доложить?
- Экзекуторам.
Они обе испуганно замолчали и замерли, склонив головы и приложив правую руку к сердцу.
- Она же еще ребенок, - неуверенно отвечала девушка.
- Больше нет, ритуал формально был проведен. Тем более, ситуация может быть более страшная. Например, девочка тут совершенно ни при чем, а это ее мать Фрида заключила сделку с демоном. Тогда все намного хуже, и душу этой девочки необходимо спасать.
Наставительница снова склонила голову с рукой у сердца, а воспитанница тихо охнула и закрыла рот рукой.
На этом моменте Сена перестала слушать, и тихо ушла от двери. Ближайшую ночь она размышляла, ворочаясь в кровати, о том, кто такие демоны и экзекуторы, и от чего ее было необходимо спасать.
Когда позже она попыталась осторожно узнать об этом у своей матери, она так грозно на нее посмотрела, что Сена моментельно замолчала и поняла, что в ее изысканиях мама ей не помощница.
Однако после этого Фрида переговорила с воспитателями и, видимо, чем-то пригрозила им, потому что на Сену перестали смотреть с отвращением и страхом, и начали просто игнорировать. На теоретических уроках она сидела отдельно ото всех, почти с самого края дворика. А вместо магических практик ее отводили в расположенную неподалеку небольшую библиотеку, оставляя там на весь день.
И это стало для Сены невероятным облегчением.
Так начался ее путь самостоятельного познания.
************
Это был очередной день магических практик, которых со временем становилось все больше. И очередной день в библиотеке, куда ее привела та же воспитанница, что говорила несколькими месяцами ранее про экзекуторов.
Здание библиотеки было совсем небольшим, сделанным из светолого камня и глипы. Пол был и вовсе земляным, но застеленным в некоторых местах коврами. Сквозь небольшие окошки с решетками падал дневной свет, освещая ряды пыльных книг.
Как только Сена переступила порог библиотеки, воспитанница подтолкнула ее на шаг вперед и захлопнула дверь за ее спиной.
Библиотекарша, что сидела за столом в левом ближнем ко входу углу, посмотрела на нее поверх большой новостной бумаги, что она читала, сухо поздоровалась и продолжила читать.
Сена вежливо кивнула в ответ и направилась вглубь здания. Сегодня, как всегда, она собиралась искать ответы на вопросы в множестве различных книг. Вопросы пока были наивными и, как ей казалось, простыми. Например, что такое душа и как она работает? Почему вообще может случиться, что у человека нет маны? Это ведь основа жизни, основа Судьбы и Баланса. Значит ли это, что у нее нет пути Судьбы? Что вообще на самом деле такое Судьба и Баланс? Ей казалось, что все вокруг знаю ответ, но почему-то не хотят говорить ей. Чем же она провинилась?
Все, что она находила в своей секции, было детской литературой, в которой были написаны простые для детского ума вещи в разной форме, но всегда имевшие один и тот же смысл: "Будь добрым и ответственным человеком, и Баланс будет к тебе благосклонен, а Судьба подарит легкий путь". Но это же относилось к людям с маной?..
К сожалению, в секцию для воспитанников школ ее не пускали, и строго следили за этим. Сена была уже готова сдаться и последовать советам взрослых: тихо сидеть до окончания детского сада, но в этот день Судьба рассудила все иначе.
В этот день в библиотеке она в первый раз встретились с Менделем. Он был первым за долгое время человеком, кто заговорил с ней сам, по своему желанию. По правде говорят, Сена надеялась, что он принесет ей какую-нибудь нужную книгу из взрослой секции, но он, недобро прищурившись, сказал, что такого сделать не может. Подобные тактики принесут огромное количество неприятностей и Сене, и людям, что ее окружают, поэтому все проблемы нужно решать "правильно" и "честно".
Зато весьма прозрачно намекнул, что ей необходимо сделать, чтобы получить доступ к другим секциям - например, пойти в официальную школу.
Маленькая Сена попыталась рассказать ему мысли, которые беспокоили ее в последние несколько месяцев, однако он лишь отмахнулся от них, сказав, что это лишь одна из множества трагических историй, происходящих вокруг нее. И то, как эта история будет развиваться, зависит полностью от Сены.
Он не смотрел на нее свысока, не смотрел с отвращением. Хоть и общался несколько грубовато, он смог показать ей путь решения ее проблемы - достаточно долгий и сложный.
И в голове маленькой Сены начала постепенно оформляться и вырисовываться идея.
Она сделает все правильно и по-честному, избежит всех проблем.
Честно и постепенно заработает право на доступ ко всей интересующей ее информации. Пойдет в школу, потом в Университет или Академию. Потом дальше - работать в правильном месте. Правда, что это должно быть за место, она пока представляла слабо. Ну ничего, разберется в процессе.
Когда она рассказала об этом матери, Фрида долго молча.
Сена даже слышала, как потрескивал фитиль свечи на столе, а за окном стрекотали кузнечики.
- Что ж, - Фрида сделала паузу, она все еще смотрела скорее перед собой, чем на дочь. - Если ты уверена в том, что именно это - твой путь, то я не в праве тебе мешать.
Девочка облегченно выдохнула.
- Однако и помогать тебе я тоже не буду. Я не считаю, что это лучшее будущее для тебя, и не хочу участвовать в том, как ты рушишь свою жизнь.
Фрида, наконец, подняла глаза. Сена никогда раньше не видела, чтобы мать смотрела на нее так - очень серьезно и сосредоточенно, как на взрослую. В тот момент это показалось Сене признанием и равным отношением к ней, однако на самом деле, Фрида была очень обеспокоена.
********
В аудитории было шумно и многолюдно.
Пестрая толпа студентов первого и второго годов обучения знакомились между собой, менялись местами, обсуждали предстоящие и прошедшие занятия: все с нетерпением ждали начала первого занятия по курсу продвинутого владения маной.
Люди равномерно распределились по огромной лекторской аудитории, построенной в виде высокого полукруглого амфитеатра с кафедрой в центре. Огромные окна от пола до потолка были расположены между высоких тонких колонн и заливали аудиторию теплым солнечным светом, а куполообразный потолок отражал эхом все звуки.
Сена тихо сидела слева у входа в аудиторию на верхних рядах, спрятавшись от горячего солнца в тени одной из колонн, и наблюдала за людьми.
Студенты сидели на лакированных деревянных лавках и на ступенях амфитеатра, сновали вверх и вниз по узками проходам, раскладывали вещи на каменных выступах-столах. Все были взбудоражены и еле сдерживали свой восторг.
Это - первый курс, на который шли сразу все новопоступившие в Академию. Зачем же еще можно идти в Академию? Разумеется, для того, чтобы освоить сложные магические техники, изучить пределы собственного мастерства, и пойти служить в военную полицию, чтобы совершенствовать своё мастерство и защищать простых людей от природных катаклизмов, проклятий, демонов или опасных преступников. Героическая цель - и никак иначе!
На самом же деле, схема обучения в Академии была следующая: до поступления в Академию, студен должен был выбрать должность, на которую он хотел пойти служить. После этого он получал список предметов и навыков, которые ему необходимо было освоить для этой должности. Осваивать предметы можно было в любой последовательности и в любом темпе. На все сроку давалось - шесть лет. После каждого из курсов было необходимо сдать промежуточные экзамы. В случае неуспеха, можно было потратить полгода на дополнительную подготовку и попробовать еще раз. Давалось две попытки.
При поступлении проверялся набор навыков, необходимых для дальнейшего развития в Академии, исходя из будущей должности.
Для выпуска из Академии необходимо было сдать два финальных больших экзамена: один - по продвинутой теории, специфичной для должности. Второй - по владению маной и магическими техниками на уровне, требуемом для должности.
И действительно, большинство студентов здесь, судя по обрывкам разговоров, хотели служить в военной полиции. Часть из них хотела стать полевыми офицерами. Все были воодушевлены и настроены крайне решительно.
Сена сидела в углу с мрачным и подавленным видом. Она была уже на четвертом году обучения, почти сдала финальный экзамен по специальной теории, который в ее случае было достаточно сложным и очень объемным, ведь она собиралась работать магическо-религиозным историком. Последнее, что ей требовалось освоить в минимальной объеме - курс базового владения маной. И она оттягивала этот момент как можно дольше, понимая, что на этом курсе ее обучение в Академии, вероятно, и закончится.
Она невероятно отставала от первогодок по всем навыкам. В детстве она не занималась элементарным контролем маны, поэтому никакой магической интуиции у нее не было и в помине. Сколько бы она не читала книг, не слушала именитых профессоров, у нее ничего не получалось - даже самые элементарные вещи. Получался только истинный взор, но она до сих пор не могла это объяснить. Поэтому даже этот курс, предназначавшийся для новичков, который, обычно, все осваивали достаточно легко, выглядел для Сены как непреодолимое препятствие.
Сена надеялась, что, подождав немного, сможет подгадать и попасть к преподавателю, с которым можно будет договориться, или который будет легко относиться к своему предмету. Курс длился всего два года, и обучение стартовало каждый год. Так Сена дотянула до последнего: она либо каким-то чудом сдаст за эти два года, либо ее ждал полнейший провал, ведь у нее не остается времени на пересдачу.
Но ей критически не повезло и здесь: милая добрая женщина, которую большинство студентов называли "тётушкой", и которая должна была вести этот двухлетний курс, отказалась из-за личных проблем, и взяла перерыв от преподавания на неопределенный срок. Вместо нее на курс поставили преподавателя, о котором Сена мало слышала, кроме того, что он преподавал специализированную магию у старших на последних годах обучения - прямо перед выпуском. И еще занимался с полевыми офицерами, проверяя их квалификацию, и, в случае неудовлетворительной оценки, отправлял их на дополнительное обучение. Также ходили слухи, что он участвовал в нескольких крупных военных операциях, и обладал очень сложными навыками.
Именно эта новость и вызвала настоящий фурор среди первогодок: еще бы, с ними будет заниматься настоящий профессионал, действующий полевой офицер, а не какая-то милая добрая "тётушка". Новички, видимо, были все до ужаса наивными и самонадеянными. Впрочем, как и любые другие новички в любых других сферах, думала Сена, которая совершенно не разделяла их восторг. Мысли о жестком и неподкупном преподавателе приводили ее в панику, ведь шло вразрез с ее планами.
Ей было необходимо попасть в большой круг Совета и получить как минимум высокий ранг для доступа к закрытой архивной секции - такой она видела свою конечную цель. А для этого надо было закончить Академию...
Отразившись эхом в длинных и запутанных коридорах Академии, прозвучала мелодичкая колокольчиковая трель. Полдень. Значит, занятие скоро начнется.
Студенты спешно расселись по своим местам, и в аудитории почти моментально наступила тишина, прерываемая лишь легким шепотком. Сена сгорбилась и скатилась вниз по сидению, стараясь стать как можно более незаметной и маленькой.
Через несколько минут деревянная дверь в аудиторию беззвучно открылась, и вошел молодой мужчина. Нет, он был настолько молод, что его было правильнее назвать юношей. По аудитории прокатился легкий вздох удивления: все, по-видимому, ожидали увидеть какого-нибудь седовласого умудреного боями воина с мечом наперевес, не меньше.
Юноше же было около двадцати лет на вид, он был рослым и крепко сложенным, с широкой улыбкой на смуглом лице и вьющимися каштановыми волосами. Одет он был в ладно посаженную по фигуре чистую тканую одежду и слегка потертую кожаную куртку. На его ногах было плотные кожаные сапоги на грубой подошве, однако ступал он очень тихо.
Встав за высокую деревянную кафедру, он поприветствовал учащихся и, откашлявшись, начал вступительную речь:
- Я рад приветствовать вас на курсе по базовому владению маной. Меня зовут Цезарь, и я буду вашим преподавателем и наставником в ближайшие два года. Уверен, вы уже многое знаете про меня, в том числе и то, что это не основное мое направление, а провести этот курс меня попросили в связи с отсутствием основной преподавательницы, - его голос был звучным, среднего тембра и очень приятным на слух, а говорил юноша с легким прищуром и полуулыбкой. - Вероятнее всего, это идет в разрез с вашими ожиданиями, но я очень постараюсь вас не разочаровать, тем более что, как мне кажется, вы многое от меня ожидаете. На этом курсе вас будет ждать много практики, так что сегодняшнее лекционное занятие - одно из немногих. Всего их будет пять. На практических занятиях мы будем поэтапно изучать...
Студенты слушали его, затаив дыхание и ловя каждое слово. Некоторые делали краткие пометки в тетрадях.
А Сене было не до этого. С той же секунды, как этот человек переступил порог в аудиторию, она не могла оторвать от него взгляда: излучаемая им энергия была плотной и подавляющей, словно провал в потоках энергии вокруг. Обычно люди под истинным взором Сены будто бы испускали легкий равномерный свет, взаимодействуя с тонкими и сложными потоками энергии - то была метафора, с помощью которой Сена обычно описывала посторонним свои истинный взор, на самом деле никакого света она не видела, а ощущала все это каким-то внутренним чувством.
Цезарь же был другим. Он словно поглощал окружающий свет, а потоки энергии обрывались на нем, как будто он не был частью живого течения жизни вокруг. Чем больше она смотрела на него, тем сильнее это затягивало и пугало.
Вся его фигура источала темную, древнюю силу.
Особенно странным было то, что по внешнему виду и поведению он производил впечатление приятного и легкого человека.
Сена встречала такое лишь однажды в жизни и то мельком, в толпе на Центральном Базаре, вспомнить бы...
Слушая Цезаря вполуха, она продолжала погружаться в свои мысли и воспоминания, все так же пристально вглядываясь ему в лицо.
Не останавливая свою речь, Цезарь внезапно так же внимательно посмотрел на нее, прямо ей в глаза. У него были карие глаза и длинные рестицы. Сена почувствовала, как по спине пробежал холодок, а из глубины живота поднялось неприятное смутное ощущение опасности.
Наконец, она вспомнила. Такое ощущение под ее истинным взором вызывали виспы: подавляющее, оторванное от окружающей энергии и зловеще-сильное.
Цезарь прищурился, а его взгляд неуловимо изменился, потемнев. Он сделал небольшую паузу в речи, открыв рот и глубоко вздохнув, и Сена ожидала, что сейчас он наверняка скажет что-то в ее сторону или сделает что-нибудь, поэтому внутренне сжалась и сильнее съехала под стол.
Однако Цезарь внезапно подавился воздухом и закашлялся, прикрыв рот кулаком. Потом он пошутил про малый опыт в лекциях в угоду опыту в практике, и студенты согласно закивали головами и вежливо посмеялись.
Сена облегченно отвела взгляд. Цезаря стоило обходить стороной, это действительно был всамделишный и самый настоящий немертвый, хоть и выглядел он как живой, что было по представлениям Сены редкостью. О чем думало руководство, поставив его преподавать, виспы же были страшнми преступниками и грешниками...
Вся тяжесть собственной участи навалилась на Сенины плечи сильнее прежнего, чуть ли не выжимая из нее слезы: именно висп, именно в последние два года обучения, именно этот предмет...
Всю лекцию девушка старалась смотреть в сторону, чтобы не встречаться снова взглядом с преподавателем, продолжая слушать лекцию вполуха, думая о дальнейших планах и возможных выходах из бедственного положения. Да и сам Цезарь больше не проявлял к ней никакого особого интереса.
Сене особенно запомнились его слова про то, что он не собирается их жалеть, ведь работа, на которую большинство студентов в дальнейшем претендуют, несет смертельную опасность, и он видит своей задачей как можно раньше отсеять тех, кто недостаточно силен или талантлив, чтобы выжить. Таким образом он собирается уберечь их от неминуемой погибели.
Разумеется, каждый из студентов подумал, что это точно не про него.
Кроме Сены. Сена подумала, что это точно про нее.
А слова Цезаря посчитала несколько лицемерными, потому что, очевидно, в регулярную армию и полицию было бы выгодно набрать кучу пушечного мяса, вдохновленного идеей героически служить конфедерации.
Лекция пролетела незаметно, и вот уже новая переливчатая трель звонка возвестила о том, что прошло два часа, и занятие было окончено.
Студенты встали со своих мест и начали собираться. В аудитории снова моментально воцарился хаос и шум, под который Сена попыталась как можно незаметнее выскользнуть. Она спешно закинула все вещи кучей в большую холщовую сумку, перекинула длинный ремень через плечо и поспешила к выходу.
Смешавшись с потоком студентов, спускавшихся с левой части амфитеатра, Сена планировала незаметно проскользнуть мимо кафедры, за которой все еще стоял Цезарь, перебирая какие-то свои книги и бумаги.
- Не могли бы вы, пожалуйста, немного задержаться?
Цезарь сказал это, смотря в ее сторону, но не назвав конкретно ее имени, поэтому Сена сделала вид, что не разобрала, к ней ли были обращены слова.
Цезарь со вздохом закатил глаза.
- Только не делайте вид, что не поняли, вы не выиграете в эту игру. Сена Фриды Монтолирской, я кое-что про вас знаю и хочу с вами поговорить.
Это прозвучало несколько зловеще. Сена замерла у самых дверей и обернулась к кафедре. Странно, Цезарь говорил достаточно тихо, и, по идее, его голос должен был быть перекрыт шумом людей, однако она прекрасно его слышала. Так же тихо ответила:
- У меня есть выбор?
- Нет, выбора у вас нет, - мягко, но настойчиво ответил Цезарь. - Просто постойте там, пока студенты не уйдут, это не займет много времени.
Секунды тянулись невероятно долго, пока люди один за другим проходили мимо девушки, которая панически думала, что же ей стоит предпринять и как слинять из этой крайне некомфортной ситуации без конфликта и последствий для себя. В том, что она не сможет продолжить дальнейшее обучение, она уже и не сомневалась.
И вот, последний студент - невысокий рыжий паренек - прошел мимо Сены, окинув ее удивленным взглядом. Тяжелая деревянная дверь медленно и мягко закрылась за ним.
И Цезарь как раз закончил перетягивать кожаными ремными небольшую стопку книг, по которым он вел лекцию.
- Видите ли, я еще ни разу не проводил подобных лекций новичкам, - улыбнулся он, прищурившись и окидывая Сену взглядом с ног до головы. - Ну вот про эту всю философию уникальности магии, необходимость поиска своего пути, связь магии с Судьбой... - Сена все так же стояла у двери, напряженно смотря перед собой и теребя в руках полу своей светлой блузы.
- Поэтому я решил, что будет уместным принести вспомогательную литературу, чтобы не ударить в грязь лицом, - он пытался разрядить обстановку. - Хотя мне показалось, будто бы лично вам лекция не была особенно полезна, - Цезарь усмехнулся и посерьезнел. - Вы и так много знаете, правда?
Провокация сработала, Сена почувствовала себя еще более неуютно и поджала губы. Цезарь смотрел на ее реакцию несколько секунд, после чего вздохнул и, подцепив стопку книг за ремни, спустился с кафедры, с хлопком поставил их на первую парту.
- Ладно, я понял, - потер переносицу и снова вздохнул. - Нам действительно надо обсудить как минимум две вещи, и это чрезвычайно важно для вашего будущего. Так что я предлагаю нам присесть, потому что разговор будет достаточно длинный. У вас же, насколько я знаю, из учебной нагрузки осталась только подготовка к финальному теоретическому экзамену, и мой курс, верно? - Сена кивнула. - Значит, далее у вас нет никаких занятий, какое какое совпадение, у меня тоже! - Цезарь попытался пошутить, но прозвучало неестественно позитивно и наигранно.
Он обошел парту, опустился на лавку, проскользив до середины, и настойчиво похлопал рукой рядом с собой.
Сена так и не придумала, как можно было бы выкрутиться. На самом деле, после мысли о том, что ее цель сделалась абсолютно недостижимой, в голове образовался тихий вакуум и необычная легкость, а страх за свою судьбу пропал. Она послушно села рядом, оперевшись локтем о парту и развернушись к Цезарю всем корпусом. Теперь в ней играло лишь любопытство.
Цезарь удовлетворенно кивнул.
- Так намного лучше, сразу бы. А то начались какие-то страхи о будущем, фи, - он сделал вид, что не заметил удивленное выражение лица Сены. - Как я уже сказал ранее, я хочу с тобой поговорить. Знаешь, я не могу не отметить, как пристально ты на меня смотрела в начале занятия. Хотел поинтересоваться, почему?
Цезарь тоже развернулся к ней всем телом, закинул правую согнутую ногу на лавку и оперся о колено локтем. Хоть его поза была расслабленной, а лицо выражало исключительное дружелюбие, Сена чувствовала, что еще немного, и он просмотрит дырку в ее лице.
- Мне показалось, что вы.. несколько отличаетесь от окружающих людей, - уклончиво ответила девушка.
Цезарь улыбнулся еще шире.
- Ой, да брось юлить, - несмотря на улыбку, его голос прозвучал угрожающе. - Я читал твое досье и знаю, что ты обладаешь истинным взором. Говори прямо, что ты видела, и не смей врать.
- Ты висп, - выпалила Сена, и это прозвучало несколько более восторженно, чем она планировала. - Никогда еще не видела виспов так близко.
Цезарь сощурился:
- И теперь тебе интересно, что я такое и почему тут оказался?
Сена кивнула, уже не скрывая своего любопытства и открыто пялясь на Цезаря.
- О да, я вижу твое воодушевление. Потрясающе. Однако, - он наклонился чуть ближе. - Советую не болтать об этом лишний раз. Так, на всякий случай - вдруг что-то нехорошее случится, - он все еще был вежлив и улыбчив, однако смысл сказанного был вполне серьезным. - Все, кому нужно, знают. А вот студентам и прочим людям знать это вовсе необязательно. Согласна?
- Да, согласна, - охотно согласилась Сена, ведь она и так не собиралась болтать.
Цезарь облегченно выдохнул, взлохматив свои волосы, и окружающее напряжение моментально спало.
- Отлично. Рад, что мы договорились. Вторая вещь, о которой я хотел с тобой поговорить, это твоя вполне очевидная проблема с дальнейшим обучением. Из твоего досье я узнал, что у ты не можешо контролировать свою ману, и ситуация с обучением у тебя, прямо скажем, не завидная. Однако я хотел бы тебе помочь, если позволишь, - завидив чрезмерно воодушевленный блеск в глазах Сены, он скривил губы и раздраженно добавил. - Нет, ничего противозаконного делать я не буду, и договориться со мной не получится. Видишь ли, я все еще считаю, что слабым людям не место в военной полиции.
- Хм, я вижу здесь некоторое несоответствие. Если ты считаешь, что слабакам там не место, - а я, очевидно, являюсь слабаком, - то почему ты собираешься помогать? - девушка под конец сама напугалась, что сказала это, лучше бы промолчала.
- Видишь ли, - со вздохом ответил висп, - Меня, как и всех долго живущих немертвых, одолевает самая банальная, но мучительная вещь - скука, - теперь уже блеснули его глаза, а улыбка стала немного пугающей. - Мне очень хочется посмотреть, как ты справишься со всей этой ситуацией, а с моей помощью ты справишься. Тем более, ты не в полевые офицеры идешь, а в научный департамент. Так твой случай меня крайне интересует, и я уверен, что именно я могу помочь тебе с твоей неподконтрольной маной. Хотя в любом случае придется изрядно потрудиться, потому что начнем обучение мы с самых азов, что во взрослом возрасте еще и даётся сложнее.
После слов про тяжелый труд воодушевленность Сены несколько поубавилась. Однако ситуация преставлялась сильно лучше, чем девушка предполагала несколько минут назад. Конечно же, Сена согласилась.
- Отлично! Я рад, что мы смогли договориться! А теперь, чтобы нам было, от чего отталкиваться, будь добра, расскажи мне все, что ты знаешь. И как ты вообще дошла до Академии.
И Сена выложила ему все, начиная с неудачной церемонии в детском саду при Доме Надежды и заканчивая озарениями, что пришли к ней недавно, в конце курса по истории развития религии и души.
- В итоге знаешь, к какому выводу я пришла? Сейчас объясню. Душа - это некоторая реальная субстанция, формирующая сознание, характер человека, а также содержащая в себе его воспоминания. Внутренняя энергия - это что-то вроде носителя для души или даже материала, из которого душа состоит - очень похожие субстанции, но все же отличающиеся - я пока не до конца понимаю, как. Без души нет энергии, без энергии нет души. И, как видишь, у меня есть и сознание, и характер. А магию использовать осознанно я все еще не могу, сколько бы ни читала про ману и сколько бы ни пыталась. Будто бы чего-то не хватает, но вот чего...
Цезарь слушал все это время, положив голову на согнутую руку и запустив пальцы в густые волосы. Признаться, дослушать он смог, лишь сделав над собой небольшой усилие. Хотя рассуждения были достаточно логичными, излагала это Сена так, что уши вяли. Однако, поймав окончание монолога, сразу же включился:
- Про воспоминания не забудь. Если бы у тебя не было воспоминаний, ты была бы..
- Демоном или проклятием, да. Энергия без души, но с простым алгоритмом поведения, направленным в сторону одной глобальной деструктивной цели, которая движет этой энергией. Кстати, это я тоже не понимаю: если без души нет энергии, то как существуют проклятия?
Висп вздохнул и выпрямился, потягиваясь руками вверх. Хрустнула спина.
- Вообще, в твоих рассуждениях есть как здавый смысл, так и несколько несостыковок, - начал он. - И это исключительно из-за недостатка информации. На базовом курсе не особо запариваются над такой сложной теорией, но, раз тебе это необходимо для построения понимания, я с радостью внесу ясность в твою картину мира, - Сена позволила себе развалиться боком на парте, положив голову на вытянутую руку, и очень внимательно слушала его. - Ты абсолютно права, внутренняя энергия и душа связаны. Любая энергия - это движение из "места, где много" в "место, где мало", а душа - это форма движения внутренней энергии. Если хочешь аналогию: краски - это энергия, картина, написанная ими - душа. Без красок не получится написать картину. Однако без картины краски могут существовать и даже могут представлять собой некоторую форму искусства - это и есть демоны. А также любые свитки, отложенные заклинания или магические предметы-артефакты. Энергия с некоторой формой, но недостаточной для того, чтобы сформировать душу. Часто достаточной, чтобы совершать действия. В какой момент энергия становится душой - вопрос сугубо философский.
Сена хотела вставить что-то, но Цезарь остановил ее покровительственным жестом.
- Не перебивай, слушай дальше, - спокойно продолжил он. - Энергию можно разделить на внешнюю и внутреннюю. Душа формируется из внутренней энергии. Внутренняя и внешняя энергии находятся в тесном взаимодействии, похожим на поток. Все ровно по тому же принципу: из "многого" в "малое". Наличие этого потока - необходимое условие для существования внутренней энергии. Так что да, все так, как ты и сказала: наличие сознания логически приводит нас к тому, что внутренняя и внешняя энергии взаимодействуют друг с другом. А вот характер того, как именно происходит взаимодействие, называют маной. Значит, ты в любом случае умеешь, - он особенно сильно выделил это слово. - творить магию - просто благодаря факту своего существования. Проблема лишь в способе, - Цезарь выдержал небольшую паузу прежде, чем продолжить. - Как мы знаем, нам предлагается три способа. Накопление - это накопление энергии в себе с последующим высвобождением. Перенос - это перенос энегии из одного объекта в другой через пространство, но не в свое тело. И трансмутация - изменение баланса энергий в пределах одного конкретного объекта с последующим изменением формы этого объекта. Да, как мы помним, энергия влияет на форму, но не наоборот.
- Я пробовала все эти способы, - не выдержала Сена. - Я прочитала столько разных книг с описанием того, как это может работать для разных людей, и ничего - НИЧЕГО - не сработало для меня. Я честно старалась.
- Да не перебивай, чтоб тебя! Дай сохранить интригу! - Цезарь в шутку хлопнул ладонью о парту.
Девушка поджала губы, а он продолжил:
- Однако! Что, если существует не три способа, а больше? Например, четыре? Просто четвертый, допустим, настолько редкий, что про него даже не считают нужным упоминать. И, соответственно, нигде ему не учат, так как мало про него знают.
Сена взбудораженно вскочила со своего места. Почему-то она ни разу не думала о таком - это многое может объяснить.
- Я рад, что ты заинтересовалась, - самодовольно сказал Цезарь. - Однако, пожалуйста, сядь, я еще не закончил.
Девушка плюхнулась обратно, на этот раз подсев поближе к виспу и, не сдержавшись, засыпала его вопросами: "Как называется? Какой принцип взаимодействия энергий? Почему он редкий?". И, наконец: "Почему про него не рассказывают?".
Цезарь терпеливо дождался, пока Сена выдохнет весь свой восторг.
- К сожалению, ни на один из твоих вопросов я не могу прямо ответить.
Девушка расстроенно умолкла, вспомнив, как часто в своей жизни она слышала подобные фразы. Она робко попыталась спросить про проклятия и демонов, а также про то, на основании чего энергия делится на внутреннюю и внешнюю. Но ответ остался таким же - не положено, секрет. Поэтому вопросы о природе внутренней энергии немертвых она даже не решалась озвучивать.
- А про виспов я тебе как-нибудь потом расскажу, - заговорщецки подмигнул ей Цезарь.
- И как же ты собираешься меня учить практике, если ты ничего не можешь мне рассказывать?
- А вот это - самое интересное, - задумчиво ответил висп. - Я обязательно что-нибудь придумаю, дай мне время.
-И вот так всегда, - раздраженно вздохнула Сена, снова сползая под парту. -Знания, которые нам дают, подозрительно расплывчатые, часто неточные и противоречивые. Правительство что-то скрывает от простых людей, но я не знаю, что. И хочу получить высокий ранг в Совете, чтобы выяснить.
Висп уставился на Сену, смотря ей прямо в глаза, и невероятно ненавязчиво и очень осторожно уточнил:
- А что еще до сегодняшнего момента тебе удалось выяснить?
Сена была слишком очарована дружелюбием Цезаря, поэтому не восприняла его поведение тревожащим, и искренне и беспечно ответила:
- Особо ничего. Знаешь, нет смысла куда-то копать, пока у меня нет доступа в секретный архив Библиотеки. Так ведь можно проблемы с законом заиметь, если информация действительно скрыта. А проблем я не хочу. Короче, я просто исходила из тех источников, что у меня законно есть на руках. А что? - она, наконец, посмотрела Цезарю в лицо.
Но тот сразу расслабился, расплылся в улыбке и снова стал вежливым и дружелюбным.
- Нет, нет, ничего. Я же просил тебя рассказать все, что ты знаешь. У тебя действительно непростая ситуация. Больше всего на данный момент меня тревожит отсутствие магической интуиции. Это сложный базовый навык, который осваивают в детстве, чтобы добиться максимально лёгкого его исполнения... Да ладно тебе, не мрачней раньше времени, выше нос! Будет интересно!
Цезарь уловил момент, как девушка снова поникла, подвинулся ближе к Сене и шутливо толкнул ее плечом, призывая встать с лавки. Девушка улыбнулась и подвинулась, собираясь вылезать из-за парты и направляться к выходу из аудитории.
- Ой, подожди, последний вопрос. А как ты освоила истинный взор? Это весьма сложная магия.
Они оба стояли уже у самых дверей.
Сена пожала плечами и задумчиво уставилась в пол, запустив руки в карманы и покачиваясь вперед-назад. Цезарь терпеливо ждал от нее ответа.
- А, точно, - она остановилась и подняла взгляд на Цезаря. - В какой-то момент, лет, может, в 15, я заметила, что мое зрение стало постепенно ухудшаться. Я очень не хотела напрягать мать покупкой очков и всей кутерьмой, связанной с этим, поэтому обходилась своими силами: стала вглядываться, вслушиваться, ощущать мир вокруг себя. И постепенно у меня стало это получаться все лучше и лучше. А потом истинный взор просто получился сам собой - в какой-то момент я смогла.. - девушка запнулась, подбирая слова. -Почувствовать присутствие человека сквозь стену. Я не знаю, как точнее описать это ощущение, оно похоже на...
- Нет, не надо описывать, - Цезарь резко ее перебил, подкрепив слова жестом, так как не был готов к очередной лекции. - Я хорошо знаю, что это такое. Различные вариации этого есть у всех немертвых, - и задумчиво добавил. - Зато теперь у меня, появилась идея, как можно организовать твою практику. Я думаю, тебе нет смысла ходить на общие тренировки, ты будешь расстраиваться, что у тебя ничего не выходит. И у студентов возникнет много вопросов, - Сена вздохнула, понимая, что он был абсолютно прав. - Как я уже сказал, мне нужно время, чтобы подумать, а пока, - он протянул ей стопку своих книг, Сена взяла ее двумя руками. - Раз уж ты так любишь теорию, почитай вот это. Может, окажется полезным. Только верни, как прочтешь, иначе Мендель с меня шкуру заживо спустит.
Сена усмехнулась шутке, а Цезарь обошел ее, чтобы открыть и придержать дверь.
********
Погруженная в свои воспоминания, Сена споткнулась, поднимаясь по лестнице, и чуть не полетела вперед носом. Это моментально вернуло ее в реальность. Она остановилась на месте, чтобы отряхнуть брюки.
Из открытых окон веяло вечерним воздухом, но не прохладным и свежим: с момента ее повышения прошло не меньше двух месяцев, и весенний сезон сменился на душное и засушливое лето. Вечерний воздух был соответствующий - горячий и сухой, он нес с собой следы знойного душного дня. И все же после захода солнца жить становилось легче, так как оно переставало жарить кожу.
Закат уже почти догорел, небо окрашивалось во все более темные синие и фиолетовые тона. И лишь на горизонте можно было различить тонкую рыжую полоску света, стремительно тускнеющую.
Наконец, Сена привела себя в порядок и продолжила свой путь.
Ей предстояло подняться на последний пятый этаж и пройти несколько длинных коридоров, каждый из них древнее другого. С течением времени Академию расширяли и перестраивали, так что это было неудивительно. В некоторых местах, если поискать, сохранились комнаты и проходы от самой первой архитектуры, и они считались историческим достоянием Академии.
Различить старые постройки от более новых не составляло труда: старые были сделаны из светолого, будто бы губчатого камня, на котором виднелись следы ручной или грубой магическом обработки. Стены и пол были часто неровные, а окна - маленькие, высокие и часто без оконных рам. Говорят, это было нужно для более эффективного естественного охлаждения помещения. А новые постройки были ровными, чаще попадался орнамент или мозаика, блестящие мраморные полы, высокие арки с колоннами и большие застекленные окна. При одном взгляде на них было очевидно, что строители очень старались и использовали современные магические технологии для создания архитектуры, за основу которой была взята архитектуры столицы светского образования - Миркулин в Вердэл-Орване.
Так вот, Сена, наконец, оказалась в старой части здания. Постояв с минуту на пустынной развилке - не удивительно, большинство студентов покинули Академию с окончанием занятий, а немногие особо заинтересованные находились обычно в новых корпусах - девушка выбрала направление и ступила в темный коридор без окон, в конце которого виднелась невысокая деревянная дверь. Почти у самого входа она снова споткнулась, но на этот раз о выступающий из пола край плиты, и, не удержавшись, чертыхнулась.
- И тебе привет! Да, можешь зайти, - из-за двери послышался знакомый веселый голос.
В первый раз Сену привел сюда Цезарь, и она очень удивилась, увидев жилое помещение в древней части здания. Висп сказал, что живет здесь. На вопрос "почему?" ответил:
- А где еще? Мне не нужна ни гигиена, ни еда, ни сон, так что занимать обычные жилые помещения было бы расточительством. А здесь еще и близко к работе. Тем более я всегда тут жил, ведь когда-то очень давно эта часть Академии были жилой и предназначалась для преподавателей.
Сена толкнула тяжелую дверь и переступила порог, сняла сапоги с носками, которые засунула внутрь, и поставила у двери.
- Пожалуйста, подожди немного, буквально через пару минут я к тебе выйду, - послышался голос Цезаря из небольшой каморки, вход в которую был прямо напротив входной двери.
- Хорошо, - громко ответила ему Сена и, пройдя в середине комнаты, принялась разглядывать помещение. Ведь посмотреть действительно было на что.
Из темного жутковатого коридора она попала в удивительный мир хаоса с кучей блестящих цветных деталей. В жилище Цезаря было множество полок с разномастными книгами и свитками, от которых рябило в глазах. С полотка свисали куски ткани, флажки, украшения - и все это вперемешку со всякими артифактами, и даже оружием. На стенах висели выцветшие картины, старые разномастные клинки и копья, тут и там был расставлен на стойках всякий легкий доспех. По углам в кучи была свалена одежда, еще больше книг и составные части доспеха, которым, видимо, не хватило стоек. На полах были расстелены пестрые ковры и валялись подушки. Из мебели можно было найти несколько стульев, большой письменный стол, на котором, наудивление, не было нагромождения артефактов, а в соседней небольшой каморке с окном, где сейчас находился хозяин, стояла невероятно старая и столь же жесткая тахта. При всем обилии вещей в комнате всегда было неожиданно чисто, а пыли и песка практически не было.
На полках, подставках, столе и во всех углах стояло множество источников света с магическими кристаллами, излучавшими теплый приглушенный свет, иногда - цветной.
Девушка могла рассматривать интерьер этого странного помещения бесконечно, но Цезарь, наконец, вышел из каморки.
- Когда ты, наконец, починишь пол перед своей дверью? Я уже не первый раз спотыкаюсь об эту плиту, и когда-нибудь я впечатаюсь лицом в дверь, - с легким раздражением вместо приветствия сказала Сена.
Висп усмехнулся:
- Никогда. Считай, что это вместо дверного звонка - сразу слышно, кто идет.
Сена фыркнула и села по-турецки на пол там же, где стояла, и взяла в руки пеструю подушку. Цезарь сел напротив, уперев локоть в колено и подперев ладонью подородок, как всегда обычно делал.
- Я очень рад, что ты пришла ко мне, но почему ночью, позволь спросить? Неужели ты наконец-то..
- Нет, - отрезала Сена.
- Как жаль, ничего не изменилось, - картинно опустил уголки губ Цезарь и шмыгнул носом.
- На самом деле у меня к тебе есть вполне определенное дело и, возможно, мне потребуется твоя помощь или, на крайний случай, совет. У тебя же есть доступ в секретный архив?
Цезарь кивнул и заинтересованно прищурился, невольно наклонившись вперед. Девушка похлопала по карманам брюк, запустила руку в один из них и достала скомканный кусок бумаги. Было видно, что его очень долго носили с собой.
Сена осторожно развернула бумагу, чтобы не порвать, и передала Цезарю. Он взял ее свободной рукой и принялся лениво разглядывать. А Сена начала объяснять:
- Я нашла в архиве большое количество рукописей, однако я абсолютно не понимаю язык, на котором они написаны. К этому добавляется ужасный почерк. За несколько месяцев я смогла перевести лишь несколько предложений, - висп уже внимательно смотрел на надписи, выведенные почерком Сены. - Это - несколько слов на языке рукописей. Может, ты знаешь, что это за язык? Смутно напоминает какое-то древнее наречие йердов или шейров, но общего мало... Я медленно впадаю в отчаяние, - Сена стиснула в руках подушку и с надеждой заглянула Цезарю в лицо. С каждым ее словом он становился все серьезнее и мрачнее.
- Говоришь, срисовала это из архивной рукописи?
Сена утвердительно кивнула.
- Принесла мне, чтобы показать - умно. И никому больше не показывала? Не врешь?
Сена уверенно покачала головой, хотя, конечно же, врала. Цезарь внимательно смотрел ей в глаза несколько секунд, после чего глубоко вздохнул и снова подобрел.
- Так и знай - это будет на твоей совести, - с этими словами он смял бумажку пальцами и подбросил вверх. Сена успела лишь протестующе замычать, как бумага вспыхнула и обратилась в пепел, осыпавшись на ковер.
- Ну вот, - снова вздохнул Цезарь, но на этот раз шутливо. - Снова ковер чистить. Так почему тебе так сильно важны именно этим рукописи, говоришь?
Сена быстро переключиалсь с горевания по утраченным надписям на вдохновленные объяснения и заговорила очень быстро и эмоционально:
- Я почти наверняка уверена, что это - летопись всех событий, начиная примерно с 2700 религиозного года. Почти 1200 лет чистой истории! Нет, не перебивай меня, - она сделала резкий жест рукой, заметив, как Цезарь открыл рот. - На каждой из книг написан год, иногда подробные даты и даже названия. Я без понятия, честно говоря, что мог такое написать - это же совершенно невероятно. Наверное, это писалось несколькими поколениями людей, которые передавали свое дело от родителя к ребенку..
- Давай к ближе делу, - мягко переключил ее внимание Цезарь, мельком взглянув куда-то влево.
- Да, к делу, прости, - девушка немного смутилась, но продолжила. - Так вот, летописи за тысячу лет. Они должны описать историю до Великого Объединения, и, что важнее всего для меня - историю загадочного военного катаклизма, что случился незадолго до Объединения. Еще я видела там множество религиозных текстов, которые были слишком сложными, но по нескольким словам я поняла, что там про связь души и Баланса. И про ману там тоже есть, представляешь? Даже про реинкарнацию душ! Если я смогу это перевести, я буквально получу исчерпывающее объяснение всего!
Цезарь задумчиво слушал ее, иногда кивая.
- Пока что я точно смогла перевести лишь письма Трэона. Из них я поняла, что будто бы до Объединения был еще один народ, и их называли элорнцами - очень похоже на современных элорнанцев, но другое, еще их называют народом потока. Интересно, что с ними случилось? Может, они пропали в следствие той катастрофы? - от упоминания народа потока Цезаря дернулся и снова метнулся глазами влево, но мягкое выражение лица он сохранил, и Сена, увлеченная рассказом, ничего не заметила. - А еще я знаешь, что нашла там? Знаааешь? - Сена заговорщицки прищурилась и сделала паузу, ожидая, что висп начнет ее спрашивать.
Цезарь хмыкнул и откинулся назад, уперевшись руками в пол.
- Я весь в предвкушении, не мучай меня, - так же хитро ответил он, моментально подхватив тон разговора.
- Я нашла книгу про тебя, - торжественно объявила девушка, и Цезарь удивленно поднял брови и вновь посмотрел влево. На этот раз Сена заметила, что он смотрел на тумбочку с многочисленными артефактами, но, бросив туда мимолетный взгляд, не нашла там ничего выделяющегося.
- А как ты поняла, что это про меня?
- Там на обложке было написан год 3623 и "Цэзар". Насколько я помню, ты в этот год уже существовал, да и имя похожее. Однако, я не смогла разобрать наверняка - написано настолько отвратительно, будто бы это писал глубоко неграмонтый человек, который первый раз взял в руку карандаш. Абсолютно невозможно читать, грязно и коряво, совершенно отвратительный почерк. Еще и какие-то жуткие рисунки...
Из каморки за спиной Цезаря послышался громкий шерох.
В ту же секунду висп резко обернулся в сторону каморки, вскочив на ноги и сделав стремительный шаг вперед. Сена от неожиданности тоже вскочила, но сделала шаг назад и испуганно прижала руки к груди. Ее обеспокоил не сам шорох, а реакция Цезаря на него.
- Всё нормально? - тихо поинтересовалась девушка.
- Да, всё хорошо, - висп развернулся спиной к камонке и подошел к Сене, заслонив ей обзор на ту сторону комнаты. - Просто я навалил там гору разных вещей и, видимо, что-то упало. Не переживай, я все разберу, - Сене показалось, что улыбка на его лице была нервной. Наверное, просто показалось.
Цезарь сделал еще шаг, оказавшись вплотную к девушке, и положил ей руки на плечи. Сене пришлось поднять голову, чтобы смотреть ему в лицо.
- Давай вот на чем закончим наш вечер, - начал он мягко. - Я не знаю этого языка, и сам помочь тебе с этой задачей, к моему великому сожалению, не смогу. Но! - он поспешил продолжить, увидев, как Сена стремительно погрустнела. - Но я знаю того, кто наверняка знает этот язык. И я спрошу, может быть, он согласится тебе помочь - но ничего не обещаю. Идет?
Сена снова повеселела и воодушевленно согласилась. Для нее это прозвучало буквально как благословение Судьбы - еще бы, она уже несколько недель слышит от разныхх людей о том, что они впервые видят подобный язык, а тут - такая невероятная удача.
Потом они начали прощаться: Цезарь мягко приобнял ее и погладил по плечам, а она несколько неловко обхватила его вокруг ребер, уткнувшись подбородком в ему в грудь, и похлопала по спине. Висп проводил ее до выхода и открыл ей дверь.
Внезапно Сена, стоя уже на пороге, остановила и обернулась. Цезарь стоял в проеме, придерживая дверь.
- Слушай, может, вопрос неуместный, но, когда я сюда подходила, мне на мгновение показалось, что в комнате кроме тебя был еще кто-то. Но потом это чувство быстро пропало, так что я, вероятно, ошиблась. Да и ты был какой-то.. нервный, что ли. Я точно тебе не помешала?
Цезарь выдохнул сквозь расслабленные губы и махнул рукой.
- Пф, даже не переживай, все просто отлично. Я всегда очень рад тебя видеть. Приходи почаще, и не только поболтать - он подмигнул и хитро улыбнулся, так, что Сене моментально стало неловко, и она, еще раз попрощавшись и пожелав спокойной ночи, поспешила уйти.
Цезарь закрыл на ней дверь и вернулся в центр комнаты, сев на свое прежнее место.
Он повернул голову влево, смотря на полку с артефактами: на ней на уровне его глаз стояло небольшой медное зеркало, направленное в сторону входа в каморку.
- Ну, что скажешь? - спросил Цезарь, продолжая смотреть в отражение.
Из полумрака каморки показался смутный силуэт невысокого мужчины со спутанными светлыми волосами, одетого в лохнотья. Черт его лица нельзя было разглядеть. Он скрестил на груди руки, перемотанные бинтами, и прислонился плечом к дверному проему. В полумраке его глаза блеснули оранжевым светом.
- Почэрк отратитэлный, значит. Ну-ну, - его голос был относительно высок и груб, а сам он странно коверкал слова.
- Я уж, признаться, подумал, что на этих ее словах ты выскочишь и учинишь разгром, - хмыкнул Цезарь.
- Я был чэртовски блызок к этому, - раздраженно проворчал неизвестный. - А вобще, что это всйо за шутка? Кто это?
- А это - та самая девушка с маной потока, о которой я тебе рассказывал. Она столкнулась с некоторыми трудностями в жизни и несправедливостью конфедерации, и теперь пытается расследовать прошлое, чтобы понять, почему с ней происходит все... это, - он сделал пространный жест рукой и пересел так, чтобы видеть неизвестного. - Ну что, поможешь ей? Она действительно очень хорошая и старательная...
- Ещйё чего, - фыркнул он. - Она очен подозрителнайя - это так, дла начала. За ней нужно прослэдит, вдруг она в сговоре с кем-нибуд, и сейчас стройит планы по захвату...
- Ее проверяли уже невероятное количество раз, - раздраженно перебил его Цезарь. - Смотрели всё - от родственников до третьего колена до того, что она ест на завтрак и чем болеет. У нее, кстати, бессонница. Но, если ты думаешь, что, за ней стоит проследить, и я уверен, что ты отлично с этим справишься, - он хитро прищурился. - А после, когда ты убедишься, что она ничего такого не делает, ты ей поможешь.
- Ха! - мужчина громко усмехнулся. - Каждый, блат, раз, удивлайюс, как ты горазд болтат. Нэт.
- Да лааадно тебе, неужели тебе не хочется поделиться историей с тем, кто может тебя выслушать? У нее все доступы и права есть, она официальный историк-исследователь.
- Нэт.
- Да, я понимаю, - грустно вздохнул Цезарь. - Делиться такими вещами действительно сложно и тяжело, так что, наверное, тебе не стоит мучать себя. Даже ты - великий Каин - можешь испытывать трудности с подобными вещами. Не переживай, я тебя понимаю, для этого необходимо слишком много мужественности...
- Ой, иди ты нахер, - Каин моментально вскипел, а Цезарь внутренне ликовал - как же легко его было взять на слабо. - Ничэго это нэ сложно, блйять, мнэ просто лэн.
Цезарь продолжил сочувственно смотреть на него, и через несколько секунд Каин снова заговорил.
- Я прослэжу за нэй, а послэ, еслы всйё будет в порядке, отвечу на пару ейё вопросов. И забуду про это. Так тебйя устройит?!
- Да, да, вполне, - Цезарь поднял руки в примиряющем жесте. - Ты очень крут, я бы никогда так не смог.
- Да пошйёл ты, - процедил Каин сквозь стиснутые зубы. Он оттолкнулся от дверного проема и направился к выходу, пройдя всю комнату в несколько широких шагов и пнув по пути подушку, которую недавно Сена держала в руках. Дверь жалобно скрипнула и с хлопком закрылась. Уже будучи за закрытой дверью, Каин громко и раздраженно попрощался, чрезмерно чеканя согласные:
- Всего хорошего!
И словно бы растворился в темноте и тишине ночи. Не было слышно даже его уходящих шагов.
Цезарь расслабленно выдохнул и, потянувшись, взял всю ту же злосчастную подушку и лег на пол, положив ее под голову и смотря в увешанный украшениями потолок. Его одолевали мысли.
С одной стороны ему было беспокойно за Сену по некоторым вполне объективным причинам. С другой - он затаил на нее некоторую обиду, в которой сам не мог себе признаться. Ну и с третьей - ему всё так же было невыносимо скучно, а теперь события вокруг него обещали стать намного интереснее. И он очень хотел принять в них участие.
********
Домой Сена шла уже по темноте. И всю дорогу ее не покидало ощущение, что за ней кто-то наблюдает. Однако, сколько она ни оборачивалась и не вглядывалась в окна домов, подворотни и смутные тени, она не могла ни увидеть, ни почувствовать истинным взором ни одной живой души.