ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Поиски белобрысого Гронди затянулись. Несмотря на то, что от полиции Взаимодействия все службы Кардиган-Томсона получили ориентировку, поиски вербовщика ни к чему не привели. Карина полагала, что местная полиция крайне неохотно выполняет распоряжения полиции «федеральной», но с этим поделать было ничего нельзя — подобные традиции взаимного пренебрежения между спецслужбами мелких и крупных территорий насчитывали примерно столько же веков, сколько существует и сама полиция. Травиц же не имела возможности действовать официально, и потому затеяла ловлю самостоятельно. Вернее, с помощью Электры, как уже бывало не раз и не два в её оперативной работе. Подруги с целью избежать ненужных встреч съехали с квартиры и поселились у Химика; рад он был этому или нет, Карину особо не волновало, а приятельские отношения с хозяином лаборатории (может, и не вполне искренние) её вполне устраивали. Соседи сплетничали, что к выжившему из ума старику внезапно приехали дочери издалека... а скорее всего, вовсе и никакие это не дочери...
Пустить слух о вновь прибывшей женщине лёгкого поведения из колоний ранней Экспансии было нетрудно. Рассказать о её стиле — «покорность, податливость и подчинение» — было ещё проще. Сложнее было найти такую девушку, а потому пришлось её создать. Из Электры. Яркая блондинка превратилась в скромную шатенку, а пустив в ход прочий арсенал работы с внешностью, удалось добиться почти полной неузнаваемости: губы стали тоньше, нос — курносее, брови — бледнее. Немного изменили и разрез глаз, сделав «олений», жертвенный взгляд, по некоторым соображениям, особо привлекающий определённый тип мужчин.
Депрессивные и скучающие жители Кардиган-Томсона вряд ли бы клюнули в массе своей на такое описание, хотя парочка явных маньяков вылезла быстро; одного из них отловили полицейские за прежние грешки, как-то: изнасилование с последующим удушением, утопление с последующим изнасилованием и тому подобные девиации... Второй скрылся. Но эти люди не особенно интересовали Карину, хотя маньякам она и обожала вспарывать животы, резонно полагая, что они именно этого более всего заслуживают.
...Наконец сделал попытку выйти из подполья и вербовщик, решивший после неудачного покушения на какое-то время скрыться. Заметный мужчина, находящийся вне законопослушного социума, в любом случае рано или поздно должен был проявить себя, хотя бы по причине естественной, а именно — потребности в женщине. Да и женщина охотно вышла с ним на связь; в полумраке танц-бара Гронди не узнал Электру, с которой общался значительно меньше, нежели с Кариной... А вот Карину он узнал несколько позже, когда очнулся с гудящей головой в салоне аэрокара, связанный по рукам и ногам, куда он угодил прямо из мягкой постели в лав-отеле, где ждал, когда девушка выйдет из ванной... Дождался! Нежные и ласковые руки чем-то укололи его в шею... и вот теперь эта длинноволосая шлюха с глазами лани сидит рядом с ним и усмехается... А вторая шлюха со строгим каре тёмно-коричневых волос сидит впереди и ведёт машину... которая, кстати, уже снижается.
...Химик открыл дверь, и его взгляду открылась картина, которую он, в принципе, и ожидал когда-нибудь увидеть: обе его «дочери», слегка растрёпанные, тащили с собой незнакомого светловолосого мужчину, по всей видимости, не местного — бледнокожего и высокого. Разорванная рубаха обнажала мощный мускулистый торс. Мужчина наверняка был довольно силён, и Химик мог только гадать, каким образом две на первый взгляд обычные женщины могли скрутить подобного атлета.
Физиономия «атлета» не предвещала ничего хорошего тому, кто окажется рядом, если он освободит руки и ноги, спутанные прозрачной клейкой лентой, которая здесь, в секторе Морган, почему-то называлась так же, как крепкий спиртной напиток — «скотч». Он бешено вращал глазами, рычал сквозь кляп и дёргал широкими плечами.
— Химик, открой нам вторую кладовку! — не терпящим возражения тоном потребовала Карина. — Этого типа надо допросить немедленно, пока о нём никто не начал беспокоиться.
С зелёной блузки Карины отлетело несколько пуговиц, и Химик, несмотря ни на что, задержал взгляд на груди молодой женщины. Под рубашкой, однако, имел место лифчик. Зато Электра явно пренебрегала бельём: под обтягивающим тело коротким платьем рельефно выпирали упругие груди, дразня Химика бугорочками напряжённых сосков. Впрочем, Фламенко нечасто носила лифчик. По крайней мере, когда Карина была рядом, как заметил наблюдательный Химик.
Самим же подругам сейчас было не до мыслей Химика. Они наконец-то поймали перевозчика, который точно знал, куда и к кому отправляют завербованных для нечеловеческих удовольствий людей. Или должен был знать... Вынести Гронди из отеля и погрузить в кар было делом непростым — Карина на улице споткнулась и упала в пыль, от чего сильно расстроилась: нечасто она теряла равновесие. Но уж больно тяжёл был этот парень.
— Времени у нас нет, — говорила Карина пленнику, пока Электра перебрасывала через идущую под потолком металлическую балку толстую верёвку и продевала её под мышками у бледнокожего. — Либо ты говоришь, куда отвозишь людей с базы Кардиган-Томсон, либо... Кстати, тут полная звукоизоляция и абсолютная экранировка. Так что орать можешь сколько влезет. Но в первую очередь меня интересует, какого чёрта ты решил сжечь меня и мою подругу в недрах местного солнышка.
Карина деловито выдернула изо рта пленника кляп. Химик, который не особенно любил подобные дела, сел на высокий табурет в дальнем углу, закурил и принялся прикидывать, сколько реактивов ему придётся потратить на ликвидацию пятен крови и растворение трупа. Ох и здоровый же боров! Угораздило же девок найти такого монстра. Его ещё и на части разделывать придётся предварительно...
«Монстр» выдал несколько энергичных фраз, которые Химик просто не понял. Наверное, пленник действительно был с другой планеты, а может, вообще из дальних секторов.
Зато Карина, которая уже научилась понимать Гронди, а до того не раз бывала в каждом из семи секторов космоса, отлично разобрала, что именно сказал мужчина. Она звонко расхохоталась. Затем, тряхнув растрёпанной причёской, серьёзно отчеканила:
— Фамилия, имя, второе имя, если есть? На кого работаешь? Личный номер? Адрес по любой версии?
Пленник тоже заржал. Видимо, он не думал, что для него тут дело может кончиться плохо.
— Химик, дай тест для пробы Вагнера!
Химика не нужно было просить дважды. Он протянул небольшую колбочку стоящей рядом с ним Электре, та прикоснулась ей к коже мужчины и посмотрела результат на просвет.
— Антидот к сывороткам правды, универсальный анестетик-полиморфик. Полный набор.
Карина озадаченно посмотрела на подругу. Дело оборачивалось не самым простым образом. Вводить препараты для допроса бессмысленно. Пытать — тоже, боли не почувствует. При излишнем дискомфорте крепко уснёт. Пригрозить просто убить?..
Травиц вынула свой модернизированный «фонгер».
— У этого пистолета, — сказала она, — есть пулевой подствольник. Может, ты и защитился от боли, но если получишь пулю в живот, через два-три часа загнёшься, если не окажешь себе помощь. Думаю, этого времени тебе хватит, чтобы подробно ответить на мои вопросы.
— Берсерки смерти не боятся, — гордо ответил атлет.
— Кто такие берсерки? — спросил Химик.
— Ты сможешь снять защиту? — не посчитав нужным разъяснять сущность явления, спросила у него Карина.
— Дай-ка... — Химик некоторое время тоже смотрел колбочку на просвет. — Думаю, да. Но тут два варианта. Либо убираем блок на боль, либо на ложь. Если делать всё вместе, результат может быть непредсказуемым.
— Что будет проще?
Химик поднёс колбочку к одному из своих приборов. Что-то едва слышно пискнуло.
— Убирать антидот дольше и сложнее. Не факт, что вообще получится как надо. С анестетиком проще. И можно ввести антишок, чтоб сознание не потерял.
— Сколько времени?
— В первом случае — час, во втором — минут пятнадцать...
— Думаю, обсуждать излишне? — Карина обворожительно улыбнулась Электре, Химику и пленнику, проводя языком по губам. Она знала, что Фламенко от этой улыбки просто растает, Химик, как обычно, будет мечтать о несбыточном, а пленник... Ну что ж, в глазах белокожего гиганта что-то мелькнуло. Ещё не страх, но уже некоторая озабоченность.
Пока Химик готовил препарат, Карина приводила себя в порядок. Лейтенант полиции Взаимодействия Травиц терпеть не могла выглядеть неопрятно. К счастью, цивилизация могла всегда предоставить простой набор для быстрого восстановления элегантности. Несколько движений — и пуговицы вновь появились на блузке, следы уличной пыли исчезли. Разгладилась юбка, исчезла грязь с туфель и дыра на чулке... Каре тёмных волос стало безупречным. Даже блеск чёрных глаз словно бы стал ярче. Фламенко не сводила глаз с подруги. Ей, которая, справедливости ради сказать, тоже была красивой, стройной и куда более гибкой, почему-то казалось, что она никогда не сможет достичь такой совершенной утончённости, точности в движениях и элегантности — казалось бы, ну зачем было надевать такой сложный и не очень удобный наряд! Ведь только сковывающая движения одежда была виновата в том, что подруга споткнулась... Электру снова, как уже далеко не впервые, захлестнула волна любви и нежности... И Карина, словно почувствовав это, посмотрела подруге в глаза и ласково улыбнулась.
Но сейчас было не до сантиментов. Лейтенант Травиц находилась на работе, так же как и её агенты. Химик, конечно, работал больше из принуждения, но и он многое бы сделал ради Карины просто из добрых побуждений. Ну а Электра... Её чувство трудно поддавалось описанию. И она была готова сделать для подруги всё и даже больше того.
— ...Повторим? — спросила Травиц, когда Химик сделал инъекцию пленному, и тот нервно дёрнулся. — Фамилия, имя, второе имя, если есть? На кого работаешь? Личный номер? Адрес по любой версии?
— Грондессун Фаргх... — неохотно ответил допрашиваемый.
— Грондессун... — повторила Карина, сверяясь с флешкой. — Сектор Форд, планетная система Брафт... Как же тебя занесло на Кардиган-Томсон? Кто тут с вами работает?
— Иван Златобой, — ответил Фаргх.
Засмеялся даже Химик. Да и Карина улыбнулась, хотя ей можно было и захохотать в голос. Слишком хорошо она знала, чем на самом деле занимается Иван. Знала, что занимается он своим сложным ремеслом лишь потому, что ему позволяет это делать полицейская «крыша» в лице её, Карины Травиц. Кроме того, Иван никогда не совершал никаких злонамеренных действий против мирных граждан. Будь иначе, Карина давно бы уже прекратила этот его бизнес... И уж точно никогда бы не легла с ним в постель, даже если бы прознала, насколько Златобой хорош как любовник. К тому же Иван так или иначе, а помог Карине недавно остаться в живых... Чем и нарушил планы этого типа.
— Ты не ври, а говори как есть, — сказала она.
Фаргх только ухмыльнулся. Нет, он ещё не понимает, что его ждёт, подумали одновременно Химик и Электра.
— И что ты сделаешь мне, если я не скажу?
Фаргх, если кого-то и боялся, то Химика, в чью сторону он едва заметно косился. Но как раз Химик был ему не опасен. По крайней мере напрямую.
Карина подошла к Фаргху почти вплотную и одним движением сорвала с него рубаху. Электра даже вздрогнула от восхищения.
— Дай-ка мне коробку с иглами... Для начала, — глядя Фаргху прямо в глаза, сказала Травиц. Получив от подруги требуемое, Карина вытащила одну из игл, сантиметров десяти длиной и толщиной примерно в миллиметр, снабжённую удобной ручкой. Провела остриём по животу пленника, проверяя рефлексы. Ну что ж, зелье Химика работало.
Фаргх не издал почти ни одного лишнего звука, когда Карина проткнула ему руку выше локтя. Она на какой-то момент даже усомнилась в действенности препарата, но, поглядев внимательно в зрачки мужчины, успокоилась. Зелье Химика действительно работало. Грондессун должен был чувствовать боль, но как типичный потомок ранних переселенцев Экспансии, не мог её ощущать столь остро, как изнеженный житель Рокфеллера или, к примеру, Дюпона. Высокий болевой порог, как у истинного альфа-самца.
Вот только как долго придётся с ним тогда бороться?
Карина с досадой подумала, что элегантной пытки с иглами тут будет мало. Этого кабана не пронять даже подноготными. Электричество если только?
...Грондессун дёргался и выкрикивал ругательства минут десять. Карина, наверное, вспотела не меньше его, хотя сама ничего не делала, лишь вращала рукоятку потенциометра. Электроды она крепила сначала к пальцам рук и ног, потом — к соскам, наконец — защемила край пениса и верхней губы.
Варвар отказывался делиться информацией.
Время шло.
...Сбросив блузку, Травиц взялась за поистине заплечные дела. Спустя десять минут под ногами Грондессуна валялись два откушенных клещами мизинца с его ног; кровь сочилась из глубоких порезов на бёдрах; Химик грязно выругался, когда вонь палёной плоти донеслась до его носа, забитого по случаю некоторого стресса сверхплановой порцией кокаина. Электра сидела бледная, но она знала, что Карина любит, когда та смотрит на допросы; по убеждению Травиц, в любой, даже самой добродетельной душе имеют место демоны жестокости, которые, в числе прочего, хоть и вызывают тошноту, но при этом заставляют вырабатывать дополнительную смазку во влагалище.
— Седьмое солнце! — в сердцах выкрикнула Карина — так, по словам преподавателей Электры из её колледжа, ругались люди искусства на Земле-прародительнице. — Да ты что, на самом деле ничего не знаешь, что ли?!
Побледневший до серости Фаргх только закинул голову и простонал. Обычный носитель информации уже давно бы всё выложил. Но варвары с окраин Форда, как полагала Карина, не были обычными носителями информации. Для них наверняка требовалось что-то особенное...
— Химик, разведи мне соляной кислоты. Процентов на тридцать, — потребовала Карина.
— Да это без проблем, — пробормотал мужчина, слегка уже покачивающийся от щедрой понюшки. Для Химика это были всего лишь технические вводные. На предмет уборки после окончания допроса.
Карина с раскрасневшимися от возбуждения щеками взяла окровавленными пальцами шприц — простой стеклянный шприц на сто миллилитров с массивным плунжером, и подобрала к нему иглу соответствующей длины — сантиметров десяти, не меньше.
— Теперь слушай сюда, Грондессун Фаргх. Ты уже наелся, но спасибо не говоришь. Это плохо. Теперь я собираюсь угостить тебя десертом. Вот этим шприцем я буду тебе вводить в брюшину соляную кислоту. Тебе приходилось слышать, как мучаются люди, раненные в желудок, когда сок вытекает из него и обжигает другие органы? Эта кислота не концентрированная, но, конечно, покрепче желудочного сока. Она начнёт разъедать тебе кишки сразу же, как только окажется у тебя в брюхе. Понимаешь? Стенки кишок сначала начнут съёживаться, потом истончаться и, наконец, на них появятся сквозные язвы, через которые в полость потечёт содержимое, тоже сравнительно едкое. Если ты думаешь, что знаешь, что такое боль, то глубоко ошибаешься. Я тебя уверяю, что когда твой кишечник начнёт растворяться, ты пойдёшь на всё, чтобы прекратить это. Возможно, я дам тебе анестетик и отправлю к врачу... Возможно, через месяц или два ты даже сможешь самостоятельно питаться. Но эти месяц или два тебе не помогут даже анестетики или наркотики — ты будешь проводить долгие дни и ночи в сильнейших мучениях. А сейчас тебя ждёт самое интересное.
Химик, понявший, что именно задумала Карина, счёл за лучшее на время исчезнуть из кладовой. Электра, хоть и была бледна, но облизнула губы — всё было в порядке.
Невзирая на дикие вопли и ругань Фаргха, Карина набрала полный шприц прозрачной жидкости, воткнула иглу в живот справа от пупка и принялась погружать её внутрь. Ей нравилось представлять, как игла прокладывает себе путь сквозь живые ткани: кожа была прошита моментом, тонкий, почти несуществующий жировой слой — немногим дольше. Твёрдую мышечную ткань, которая непроизвольно сокращалась, игла пробивала с трудом. Последний рубеж перед брюшиной — тонкий слой клетчатки — остриё даже не почувствовало. На прокол брюшины тело отреагировало немедленно — оно содрогнулось, его обладатель издал странный звук — нечто среднее между рычанием и воплем.
— Ты не представляешь даже, чего мне стоит удержать себя от того, чтобы не нажать немедленно на поршень, — сказала Карина. — Я очень хочу тебя убить. И не просто убить, а сделать так, чтобы ты сдох в самых жестоких мучениях. Потому что ты собирался убить меня и мою любимую женщину. Потому что ты... — Карина хотела напомнить ему о том вечере, который провела с ним, но решила этого не делать. Он бы всё равно ничего не понял, а расстраивать Электру она не собиралась. — Потому что ты отправляешь людей на смерть... Ну!
Фаргх испугался. Во-первых, боль и жар в животе резко усилились, а во-вторых, он знал, как выглядит взгляд садиста, который добрался до объекта своего вожделения. И то, что Карина непроизвольно облизнула губы, даже такому примитиву, как Гронди, сказало достаточно, чтобы понять: он в руках психопатки... Которая, как ни странно, действительно служит в полиции Взаимодействия, а это значит, что ей нельзя говорить ни единого слова... Плохо, конечно, что он не сумел распознать полицейскую ищейку сразу, но кто же мог предположить, что она вот так враз возьмёт и отдастся ему, а потом ещё отсосёт с явным наслаждением и притом мастерски, как закоренелая шлюха!
— Ну что ж, если ты не хочешь говорить, пока ещё есть возможность тебя потом отремонтировать, то это твоё дело, — проговорила Карина. — Потом всё равно скажешь... Ты знаешь, я даже рада тому, что ты сейчас ещё молчишь...
С этими словами красивая женщина, полицейская ищейка, шлюха и психопатка в одном лице, удобнее взялась левой рукой за шприц, слегка пошевелив им и заставив Фаргха вздрогнуть, а большим пальцем правой медленно нажала на плунжер. «Если бы ты знал, как я люблю такие моменты», — до ушей Гронди донеслась фраза, произнесённая почти шёпотом и с лёгким эротическим придыханием.
Жар от глубоко проникшей иглы стал распространяться по всему животу, быстро трансформируясь в жгучую и одновременно тянущую боль. Карина выдавила всю жидкость из шприца, затем с некоторым усилием выдернула иглу — мускулистый пресс сопротивлялся любому движению. И тут стало больно по-настоящему. Жар вдруг стал живым и злым, словно бы в живот запихнули выловленного в реке крокодила, которых на родине Фаргха было более чем достаточно... Крокодил несколько раз сомкнул челюсти, прокусывая и разрывая кишки. Фаргх несколько секунд просто не мог поверить, что существует такая боль — крутящая, бьющая, режущая. Он дёрнулся в своей подвеске, засучил ногами и хрипло зарычал, выдав порцию страшных ругательств. Ему показалось, что в животе у него что-то лопнуло, словно надувшийся мыльный пузырь... Болевой приступ от этого лопанья на фоне беснующегося в кишечнике крокодила был чудовищно острым; он даже перекрыл все остальные ощущения. И Фаргх наконец завопил, потому что такое не мог бы выдержать даже берсерк. И уж тем более человек, мнящий себя таковым. В животе лопнул ещё один «пузырь». Потом ещё один... и ещё... Грондессун конвульсивно дёргался. Мышцы его бугрились, на лбу и предплечьях вздулись синие узлы вен. Белая кожа заблестела от выступившей испарины.
— Смотри, моя девочка, — обратилась Карина к побледневшей Электре. — Этот тип хотел, чтобы мы с тобой заживо сгорели в капсуле.
— Я понимаю, — слабым голосом произнесла Фламенко. Её душа разрывалась пополам: одну её часть мутило, она с трудом выносила зрелище страшных мучений; но другая половина испытывала тёмное возбуждение, заставляя девушку сжимать бёдра.
— Где Химик?.. А, ладно... Я знаю, что надо сделать...
Карина взяла со стола одно из валявшихся на нем электронных устройств, выглядевшее как продолговатый стеклянный фонарь, нащупала кнопку, и внутри длинной колбы запульсировал неяркий розовый свет. Травиц поднесла конец «фонаря» к затылку Гронди, и тот почти сразу прекратил вопить, издавая только глухое рычание. Бинауральный анестетик освободил тело Фаргха от боли... Но на очень короткий срок. На физиономии блондина появилось выражение невероятного облегчения, его глаза начали закатываться. Впрочем, сползти в забытьё ему бы не позволил препарат Химика.
— Грондессун, — отчётливо сказала Карина. — Ты уже понял, что тебе придётся перенести в течение долгих, очень долгих часов, если ты будешь молчать. Скажи, почему ты решил нас убить, и где находится ваша база запретных удовольствий. И я тогда сниму твою боль и отправлю на лечение. Ты останешься жив и даже частично цел... Ну! Считаю до трёх. Раз... Два!
И, не став говорить «три», Карина быстро отодвинула анестетик от затылка Гронди. По своему опыту она отлично знала, насколько страшна резко возвращаемая боль... А кислота уже должна была проесть несколько дырок в кишках и начать пузыриться в полости, смешиваясь с содержимым кишечника и выделяя абсолютно невыносимые для организма вещества. И организм не замедлил отреагировать. В животе словно разорвалась зажигательная бомба с напалмом. Нечеловеческий вопль, полный дикого ужаса и невыносимой муки, ударил по ушам находящихся в кладовой женщин.
Карина вновь приблизила длинную колбу с розовым свечением к затылку Фаргха, но уже не так близко, как в первый раз. Гронди тяжело и прерывисто дышал, из его рта капала слюна.
— Говори, — сказала она.
— Тебя опознала барменша Лили из «Шангри-Ла», — прохрипел Гронди. — Мы с ней работаем здесь. Где-то вы с ней уже пересекались. Она сообщила мне, чтоб я был с тобой поосторожнее...
— Она назвала моё имя?
— Она знает, что ты — лейтенант полиции Взаимодействия... И что ты работаешь по биологам... Я ей не поверил, потому что ты согласилась провести со мной...
— Заткнись, дерьмо! Я тебя не про это спрашиваю!
— Потом она где-то уточнила — да, ты действительно из полиции, прибыла с Эсмеральды... А в таких случаях я вынужден принимать меры...
— Хороши меры... Впрочем, я тебя хорошо понимаю, — Карина ласково улыбнулась Фаргху и прижала ему анестетик вплотную к затылку. — Будь я преступницей, я бы тоже соблюдала меры предосторожности... Но, хотя и понимаю, принять подобные вещи не могу. Я вообще против того, чтобы люди совершали преступления... Ладно, с Лили я ещё непременно повидаюсь... Не помню, кто она такая, надо будет спросить. Мне все говорят правду... Да, чуть не забыла... Точный адрес и код места назначения?
Фаргх, кажется, попытался изобразить непонимание. Ну что ж...
Карина выключила анестетик и положила его на стол. Полюбовавшись минут пять на конвульсии подвешенного мужчины, она разулась, сняла юбку и, подойдя поближе к Фаргху, встала в привычную боевую стойку, подскочила и изо всех сил ударила его в прыжке пяткой прямо в пупок. Такой удар был бы болезненным и при обычных обстоятельствах. Фаргх на полсекунды замолчал, так как у него перехватило дыхание. Потом из его глотки вырвался уже совсем нечеловеческий крик.
— Это тебе за попытку убить нас, — сказала Карина.
Электре показалось, что второй удар прозвучал, будто шлепок волейбольного мяча, который, будучи пущенным изо всех сил, угодил в твёрдую гладкую стену.
— Это тебе за твои преступления против людей!
И, сделав на одной ноге три четверти оборота, с криком «ййя-ааа!» Травиц врезала по животу Фаргха в третий раз.
— А это тебе за прекрасный вечер, — прошептала она, чтобы не слышала Электра.
Грондессун кашлял, хрипел и задыхался... Электронный анестетик, впрочем, привёл его в чувство, как всегда, быстро. Но сознание его «плыло», а с этим антишок уже не мог справиться.
— Говори код. Иначе я вгоню тебе ещё один шприц, а потом буду бить в живот до тех пор, пока у тебя внутри всё не лопнет и не порвётся в клочья. Ты знаешь, что я это могу сделать... Скотина всё-таки этот Химик, почему он не может сделать у себя в берлоге нормальный пол! Смотри, я порвала чулок и поранила ступню!
Травиц достаточно было отвести анестетик буквально на полсантиметра.
— ...Сектор Сакс! Планета Коннот, колония Сальпа-2! — закричал Фаргх.
— Код?
Гронди послушно отчеканил последовательность из букв и цифр.
— Кто там главный?
— Не знаю...
Ещё на полсантиметра от головы...
— Со мной работал только Лео Базилевс, но он там не главный! Он просто техник какой-то...
— Девочка моя, ты всё слышала? — обратилась Карина к Электре.
— Я уже всё передала, — ответила Фламенко, которую от происходящего в кладовой Химика всё-таки мутило сильнее, чем возбуждало.
— Отлично.
С этими словами Карина спокойно выключила анестетик и положила его на стол. Фаргх взревел от вернувшейся дикой боли, которая яростно накинулась на его заживо разлагающийся кишечник и принялась радостно трепать и драть все нервные окончания в брюшной полости.
— Ну что ж, вопрос решён. Сегодня можно и нужно вылетать, — сказала Карина. — Надо только разобраться с этой Лили из «Шангри-Ла»... Ты запросила про неё?
— Жду ответ... Вот ведь орёт, ничего не слышно, — поморщилась Фламенко.
— Ну да, я же с ним ещё не закончила...
Фаргх хрипел и стонал, требуя прекратить эти жуткие мучения и отправить его в клинику, как было обещано...
— Это невозможно, — сказала Карина. — Давай лучше я тебя просто пристрелю. Это будет быстрее.
Фаргх на какой-то момент замер, когда Травиц прицелилась в него из «фонгера».
— Слушай, я забыла его зарядить... Что ты будешь делать, а? — Карина убрала пистолет и развела руками, изображая растерянность.
Сквозь пелену застилающей сознание чудовищной боли Фаргх сообразил, что женщина над ним издевается. А боль только усиливалась, это было невозможно, но это было так — она стала уже совсем за гранью восприятия... но сознание Фаргх не мог потерять, и он догадывался, почему. И продолжал кричать.
— Надоели эти вопли. Может, его прирезать? — обратилась Карина к Электре.
— Делай как знаешь. Но я уже не могу это слышать.
— Хорошо, — Карина, недолго думая, сняла трусики, уже слегка подмокшие в промежности, и запихнула их в рот Фаргху. Затем замотала нижнюю часть лица скотчем. Вопли стали заметно глуше.
— Да, — сказала Травиц. — Попробую прирезать этого типа.
Она взяла тонкий стальной нож, похожий на длинный скальпель, которым Химик обрезал края ленты своей рулонной взрывчатки (за изготовление которой ему грозила бессрочная ссылка), подошла к Фаргху и нежно провела ладонью по кубикам его пресса, обтянутым белой кожей. Затем без сильного замаха, но с заметным усилием воткнула лезвие ему в живот тремя сантиметрами левее пупка. Брызнувшая кровь впиталась тёмно-красными пятнами в белую ткань лифчика. Мощные мыщцы рефлекторно сжимались и не давали лезвию пройти вглубь.
Карина с досадой бросила нож на стол... и тут на глаза ей попалась небольшая дрель с длинным и тонким сверлом... То, что надо.
Против сверла не могли ничего поделать и самые сильные мускулы. В несколько секунд крутящаяся сталь прошла сквозь мышечные ткани и пропорола брюшину, заставив Фаргха издать ещё серию утробных рычаний в кляп. Тело варвара тряслось и содрогалось. Карина орудовала дрелью как заправский столяр, то погружая сверло внутрь, то извлекая обратно. Мелкие брызги крови появились на потолке и на стенах — Химик будет недоволен, но и чёрт с ним! Руки Карины уже по плечи были в кровавых брызгах. И чулки были сплошь в мелких тёмных пятнышках. Женщина испытывала азарт и всё нарастающее сексуальное возбуждение, знакомое только истинным садистам-убийцам. На глаза ей попался странный инструмент — пластиковый угловатый крючок длиной в полметра, слегка похожий на багор, только с тупым концом. Она видела что-то подобное в старых колониях, где такими крючками вытаскивали многоразовое бельё и одежду из баков с водой, предназначенных для влажной химчистки. Поднеся к разверстой ране этот крючок, Карина надавила на него всей массой, преодолевая сопротивление корчащегося тела. Орудие медленно скрывалось внутри утробы, издавая негромкие чавкающие звуки. Загнав его в живот Фаргху примерно до половины, Карина отступила на шаг и полюбовалась на дело рук своих. Тело атлета дёргалось и корчилось в ужасных конвульсиях. Из кровавой раны торчала рукоятка орудия.
Электру уже мутило. Она видела, что у Карины уже подрагивают бёдра, и надеялась, что она скоро закончит. Но уйти она бы ни за что не согласилась. Она уже догадалась, что этот человек не только пытался убить её любимую женщину, он ещё и принуждал её к сексу... а это в любом случае нельзя было простить.
Травиц взялась за рукоятку и принялась её крутить и раскачивать. Если бы Фаргх в этот момент мог дать описание тому, что он чувствует у себя в кишечнике, он бы сказал, что у него там всё тянется и обрывается... А когда Карина, намотав на крючок приличный клубок кишок, начала вытягивать его наружу, он даже перестал рычать в кляп. Сизовато-серые, в кровавых ошмётках и заметных язвах от кислоты петли медленно выползали наружу, словно некое морское животное, извлекаемое из норы. Левая рука Карины массировала промежность, пропуская скользкие, как кишки, увлажнённые губы между пальцев. Набухший клитор с готовностью реагировал на малейшее прикосновение к нему и к его нежному капюшончику... И когда Травиц, хорошенько одной рукой дёрнув крючок, запустила пальцы другой руки так глубоко, как только могла, смешанный оргазм сотряс её тело, заставив содрогнуться в долгой сладкой судороге от плеч до колен. Трясясь в пароксизме наслаждения, Карина хрипло стонала и постепенно опускалась на колени перед качающимся телом Фаргха. На её правое колено, затянутое в чулок, с хлюпаньем вывалился клубок кишок. Глядя на это, Электра почувствовала, что у неё внизу стало совсем мокро, но девушку при этом мутило так сильно, что ни о чём сексуальном не могло быть и речи...
Фаргх с закатившимися глазами продолжал протяжно стонать в кляп. Карина поднялась на ноги, оглядела себя, поморщилась и обратилась к Электре:
— Пошли, хоть выпьем чего-нибудь... Надоел он мне.
С этими словами она стянула с себя чулки и лифчик, бросила их прямо на пол, оставшись совсем голой. Женщины покинули кладовую. Фламенко продолжало подташнивать, но от рюмки слэша она не отказалась. Правда, вместо рюмок, как обычно у Химика, имелись только мерные стаканчики.
— Ты умеешь отличать реплицированное вино от настоящего? — спросила Карина, быстро проглотив порцию напитка. У неё сильно пересохло в горле, пока она занималась с Фаргхом.
— Не уверена, — сказала Электра, прислушиваясь к своим ощущениям. — Знаешь, я никак не могу привыкнуть к некоторым твоим предпочтениям.
— А, все люди разные, — спокойно бросила Карина. — Нам сегодня ещё предстоит нанести визит леди Лили... Как ты думаешь, что с ней придётся сделать?
— Мне бы твою фантазию, — улыбнулась Электра. Кажется, её уже перестало мутить. — Но если ты прихватила с собой ту «лилию» с игры, то этой штукой можно было бы воспользоваться...
— «Лилия» для Лили, — засмеялась Карина. — Ты знаешь, мне нравится эта идея... Погоди-ка, меня опять вызывают...
То действительно оказался Радован Дарич. Он пытался поговорить с Кариной чуть раньше, но ей, что вполне понятно, было не до того.
— Я действительно считаю, что этот адрес верен, — сказала Травиц. — Завтра надо будет попробовать туда вылететь.
— Как ты сумеешь сама себя отправить троллейником?
— Есть одна идея, — ответила Карина уклончиво.
— В чём она заключается?
— Может, мне лучше проконсультироваться с тем, у кого позывной «Кесарь»?
— Ладно тебе, — проворчал шеф. — Что это у вас там за вопли были минут десять назад?
— Да так... Кошке хвост прищемили, — серьёзно ответила Карина.
— Знаю я твоих кошек... Надеюсь, родственников в полиции у этой кошки нет?
— Нет, конечно, — уверенно сказала Карина.
— Действуй, — и шеф отключил связь.
— Послушай, а правда — кто нас отправит? Химик? — спросила Электра.
— Давай об этом чуть позже, хорошо? Мне хочется немного поимпровизировать, я ещё не решила... Пошли, примем ванну вместе? А то я в крови вся...
Электру не нужно было уговаривать. В одном из извилистых коридоров женщины наткнулись на Химика, который, хоть и был привычен ко всему, но совершенно голую Карину Травиц, да ещё забрызганную кровью от лба до колен, ещё не видел.
— Мы там немного насвинили, — извиняющимся тоном сказала Травиц. — Но у тебя же есть экспресс-система уборки?
— Вы его прикончили? — спросил Химик.
— А ты думаешь? — хмыкнула Карина и, обхватив подругу вокруг талии, двинулась дальше, покачивая бёдрами. Химик посмотрел вслед «дочерям», пожал плечами и направился в кладовую.
...Электра обожала принимать ванну вместе с любовницей. Обычно она сама проявляла активность в играх с водой; намыливала кожу подруге, смывала её, с наслаждением касаясь тела ладонями. Естественно, Карина тоже жмурилась от удовольствия. Естественно, почти не бывало случая, чтобы по окончании посещения ванной девушки не вылизали бы друг дружке ароматные щёлки.
Так произошло и на этот раз. Чистенькие, благоухающие подружки, завёрнутые в купальные полотенца, выпорхнули из ванной и наткнулись на недовольного хозяина жилища.
— Чего вы соврали, что прикончили парня? — сердито спросил он. — Я только успел отрезать ему руки, как он начал дергаться и рычать.
— Ничего себе, — удивилась Карина. — Я же вывернула ему кишки наружу...
— Ну вот... Проверять надо было. Заставили старого человека лишний грех на душу брать...
— А... что вы с ним сделали? — с любопытством спросила Электра.
— Ну, я ж не кровожадный, как некоторые. Два грамма цианида калия, и все дела... Куда собрались? Опять, наверное, кого-нибудь притащите? Такого же борова, как этот?
— Нет, — сладко сказала Карина. — Хочешь девушку, маленькую и нежную, как фея?
Химик не нашёл что сказать. «Дочери» засмеялись и пошли к себе в комнату. У них ещё было прилично дел на ближайшее время.