Хрупкая красавица всегда оказывается в любовном хаосе [Быстрое переселение]

Глаза рыжеволосого мужчины потемнели, зрачки — как капли чернильной тьмы. Прежняя ясность в них исчезла, как будто затянутая дымкой.

Иллюзия, созданная туманом, бесконечно усиливала в нём ту самую неприемлемую, грязную жажду. В этот момент он был как зверь, полностью подчинённый желанию, сжимающий свою добычу в ладонях мёртвой хваткой.

Завершив поцелуй, наполненный хищной жаждой, Лу Шиюэ всё ещё ощущал сладкий аромат на губах и языке.

Даже рот у него был сладкий...

Он опустил голову и уставился на лицо Юй Цзю.

Парень в его объятиях, вырываясь, растрепал волосы. На лбу выступил пот, чёрные пряди прилипли к коже, зелёные глаза были влажными и сияли, как оленёнок, на которого только что нацелился хищник.

Возможно, из-за нехватки воздуха во время поцелуя, в уголках глаз появилась влажная краснота — словно мазок киновари, придающий взгляду болезненно-привлекательный оттенок.

Губы покраснели и припухли, особенно нижняя часть, где язык и губы сталкивались — налитые, как переспелый персик, готовый излиться соком от малейшего прикосновения.

Он выглядел так, будто его изрядно обидели.

Белые, тонкие пальцы упирались в его грудь. Только поцеловал — а уже такая беспомощность.

А если бы дошло до чего-то более серьёзного — тонкие запястья давно бы обессилили, вцепились бы ему в плечи, прося пощады... а потом и вовсе безвольно повисли.

Наверняка бы заплакал. И сейчас выражение лица — вот-вот заплачет, но сказать ничего не может.

Тогда он мог бы только всхлипывать беззвучно, а слёзы катились бы по щекам, оставляя влажные следы, смачивая виски.

Маленький немой мальчик поднял бы глаза, покрасневшие от слёз, смотрел бы на него с мольбой — такой жалкий и милый, беззащитный, принимающий всё, что он ему даст.

Такой хрупкий, даже от простого прикосновения на теле уже остались следы... Он боится боли, отталкивает чужие прикосновения.

Сознание Лу Шиюэ тянуло всё глубже в топь иллюзий. Эти отвратительные образы вызывали у него отвращение к себе, но он не мог перестать думать об этом.

Как подросток, ещё не окончивший пубертат, полный бушующей энергии, с головой ушедший в фантазии о любимом человеке — о каждом его дюйме.

Юй Цзю смотрел на мужчину с красными волосами, будто затуманенного сном. Рубашка подчёркивала рельеф тела, плечи широкие, талия узкая, кадык двигался вверх-вниз, глаза тёмные и глубокие.

Взгляд, полный хищного желания, без всякого стеснения был направлен прямо на него.

Юй Цзю не понимал, почему Лу Шиюэ вдруг так изменился. Ведь раньше тот едва замечал его.

Сейчас же в его глазах — то же, что и у Нин Цзюэ когда-то. Жажда, как будто хотел съесть его целиком.

Такой взгляд заставлял Юй Цзю чувствовать себя загнанным.

Он не особо чуток в романтических делах, но природная настороженность говорила ему — лучше держаться подальше от этого явно ненормального мужчины.

Возможно, иллюзия усилила ненависть Лу Шиюэ к нему. Иначе почему он смотрит так, будто хочет его сожрать?

— 091, главные герои в этом задании такие странные... можно в следующий раз что-нибудь попроще?

Юй Цзю наблюдал за Лу Шиюэ, одновременно тихо обращаясь к системе.

Он был чутким человеком, не любил обременять других и потому неуверенно попросил:

— Если сложно... не надо. Я и сам как-нибудь справлюсь.

Тихий голос отразился в пространстве системы. 091 слушал и сердце у него таяло, на верхушке круглого шарика закипали пузырьки.

— Малыш...

Система проклинала главную систему и этого извращённого героя:

— Не волнуйся, это совсем не сложно!

В пространстве системы 091 спешно сортировал данные, шарик дрожал, пока не начал мелькать тенью, в поисках нового задания.

Как может система не стараться ради своего любимого хоста? 091 был полон решимости: можно обидеть кого угодно, только не его малыша!

Промелькнувший взгляд Юй Цзю тут же был уловлен Лу Шиюэ.

Человек, захваченный иллюзией, был невероятно чутким — даже малейшее колебание мысли в голове становилось заметным и усиливалось до предела.

Иллюзии не тревожат мелкие злые мысли. Но жажда, копившаяся в Лу Шиюэ, была на грани взрыва. Ему нужен был лишь толчок, чтобы желания вышли наружу и поглотили его всего.

Он хотел знать, о чём думает Юй Цзю. Зелёные глаза того были рассеянными, явно не сосредоточены на нём.

Пальцы на плече Юй Цзю сжались, в них смешались гнев и необъяснимая ревность. Он хотел, чтобы Юй Цзю смотрел только на него.

Чтобы в этих чистых, прозрачных глазах было лишь доверие к нему, и ничто другое.

А не как сейчас — в глазах Юй Цзю всегда кто-то другой.

Таинственный фокусник, неизвестный ключевой НПС, а ещё Нин Цзюэ — тот, с кем у него были нежные чувства.

Лицо Лу Шиюэ, и без того резкое, теперь полностью исказилось. Он и так был пугающе красив — мечевидные брови, высокие скулы, углы глаз приподняты. А с холодным выражением — и вовсе не подойти.

Нин Цзюэ тоже целовал Юй Цзю, хватая за подбородок?

Юй Цзю ведь доверял ему, скорее всего, они уже делали всё.

Он держал его за талию, запрокидывал тонкую шею... пассивно принимая.

Только представив такую близость, Лу Шиюэ чувствовал, как внутри всё выворачивается — ярость сжигала его изнутри.

Ведь он мог бы сделать это лучше, чем Нин Цзюэ...

На плече почувствовалась боль — Юй Цзю пытался вырваться. Это лишь больше злило Лу Шиюэ. Он схватил его за шею и притянул к себе.

Тёплое, сухое дыхание окутало всё тело. Юй Цзю оказался полностью прижат к его твёрдой груди.

Лоб покраснел от соприкосновения, горячие пальцы на шее оставили явные следы.

И красиво, и жалко.

В ушах билось сердце Лу Шиюэ — тяжело, будто готово выскочить из груди.

Что он собирался сделать?

Теперь Юй Цзю был в замешательстве. Этот крепкий захват не походил на попытку причинить вред.

Кожа под ладонью была горячей, пальцы стали розовыми, словно лепестки.

Юй Цзю отдёрнул руку, будто обжёгшись. Жарко, душно... Он извивался, пытаясь вырваться из его объятий.

И как раз в тот момент, когда казалось, что Лу Шиюэ вот-вот его вобьёт в себя, послышались шаги.

Юй Цзю поднял глаза — туман начал рассеиваться, поверхность озера стала видимой, на ней блестели волны.

Впереди виднелись очертания горы Дыхания Дракона, могучей и покрытой зеленью.

Ветер взметнул птиц, они вспорхнули к луне, скрытой в облаках.

Когда появилась луна — неизвестно. Она озарила всё вокруг. Даже в озере отражался её тусклый лик, а на воде играли блики.

Туман рассеялся.

Юй Цзю увидел приближающуюся фигуру.

Прямая, словно отточенный клинок, обнажённая угроза. Высокий, статный, несущий в себе резкий напор.

Узнаваемые ледяные голубые глаза. Его лицо, и без того холодное, с этими глазами казалось диким — как у волка с ледяной равнины. Настоящий хищник.

Сначала Юй Цзю не узнал, кто это. Но увидев клинок в руке, догадался.

Разве не должен был выполнять побочную миссию? Почему Нин Цзюэ здесь?

В игре Нин Цзюэ всегда казался холодным и смертоносным. Цель — только выполнение заданий.

А рядом с Юй Цзю — как растаявшая глыба льда, постоянно рядом, не давая уйти.

Так как сейчас он был «оружием» главного героя, Юй Цзю счёл, что нужно хотя бы поздороваться.

Но он всё ещё был в объятиях Лу Шиюэ, не мог пошевелиться.

И этот «клинок» всё ещё был в плену иллюзий, не в себе, сжимал в объятиях «маленького бойфренда» капитана, не замечая приближения Нин Цзюэ.

Попытка Юй Цзю выбраться, в глазах Нин Цзюэ, выглядела как борьба.

Нин Цзюэ, мечтавший и днём и ночью вновь увидеть своего возлюбленного, видел его в объятиях другого — не кого-нибудь, а своего верного напарника.

Печально и абсурдно.

Юй Цзю был полностью сжат в чужих руках, виднелись только влажные глаза, словно после слёз, ресницы дрожали, тонкие запястья упирались в чужое тело.

На запястье теперь два браслета...

Нин Цзюэ крепко сжал свой клинок. Когда туман ещё не рассеялся, ожерелье подсказало ему, что Юй Цзю рядом.

Ожидание, радость — всё смешалось. Он хотел увидеть, обнять, поцеловать своего крошечного и милого любимого.

Сцена абсурдная — его возлюбленного обнимает кто-то другой.

Он признал: это его ошибка.

— 091, я ведь сейчас по заданию вроде как парень Нин Цзюэ, да?

— А Лу Шиюэ меня обнимает. Это... как-то странно.

091 посмотрел на глубоко самокритичного Нин Цзюэ — тот считал, что не уберёг «жену», и брат воспользовался моментом.

Виноват не Юй Цзю — виноват он сам... и все, кто положил глаз на его малыша.

— Угу... он сейчас собирается отпинать соперника.

— Отпинать... кого?

Юй Цзю не расслышал и переспросил.

091 понял, что слишком увлёкся "живым сериалом", и рассмеялся:

— Ничего, малыш. Только держись подальше.

БАХ — грохот, серебристая вспышка от оружия.

Кто-то крепко обнял Юй Цзю за талию. Вспышка головокружения — и он уже стоял на земле.

Нин Цзюэ вырвал его из объятий Лу Шиюэ. Холодный, знакомый запах, словно лёд растаял у носа.

Его короткие волосы будто случайно задели щёку Юй Цзю — щекотно и приятно.

Он видел лишь профиль: ледяные голубые глаза, холодная строгость, в них — ярость, направленная на Лу Шиюэ.

Юй Цзю помнил, что Нин Цзюэ редко злился. Обычно он был спокоен, как машина, без эмоций.

Но сейчас — словно волк, чью территорию нарушили. Вся ярость, всё презрение — открыто.

Когда Лу Шиюэ успел так сильно его разозлить?

Юй Цзю, всё ещё в его объятиях, с трудом вспоминал канон. По сюжету у них с Лу Шиюэ были отличные отношения, почти не было конфликтов.

Туман исчез, иллюзия рассеялась, Лу Шиюэ начал приходить в себя.

На губах всё ещё чувствовался вкус сладости, как нити, обвивавшие его сердце.

Привлекательные фантазии не уходили. Желание не утолилось.

Руки были пусты. Он инстинктивно стал искать Юй Цзю.

И подняв голову, увидел — Юй Цзю стоял, прижавшись к тому, кем он никогда не сможет его заменить.