Стигмалион

Он не пошутил.

Ричи ходил за мной по пятам весь следующий день. Мне снова пришлось напомнить о моей вере и даже прочитать мини-проповедь о пользе воздержания и духовной чистоты, только бы он отстал.

А уже во время обеда наступил час расплаты за мои выдумки.

Я сидела за столом, ждала друзей и наслаждалась чудесным маминым десертом, который принесла с собой. Малиновый мусс с блестящей, как стекло, шоколадной глазурью, м-м...

И тут рядом снова возник Ричи и спросил:

— Ну почему же только после алтаря, Скай, почему?! — он сказал это так громко, что услышали все. Абсолютно все посетители университетского кафе. Они начали оборачиваться и хихикать.

— Ричи, что ты творишь?! — поперхнулась я.

— Просто болтаю с тобой.

Господи, меня еще никто никогда не отшивал.

— Можно мне твое фото на память? — спросил он, вытаскивая свою мобилку.

— Нет!

И в эту секунду на меня сверху свалился какой-то предмет, и что-то потекло по голове, а потом и по лицу ручьями. Я съежилась. Жидкость была холодной и мутно-белой – тяжелые капли упали на стол.

— Ой, извини! — воскликнула за моей спиной какая-то девчонка. — Я нечаянно!

Я вскочила и оглянулась, панически схватившись за голову. Передо мной стояла Дженни – та самая Дженни из компании Айви и Тома – с подносом в руках, с которого только что соскользнул стакан.

— Это просто молоко! Прости! Я такая растяпа! Сейчас все вытру!

— Не надо, — пробормотала я, быстро запихивая свои вещи в рюкзак и прикидывая, смогу ли помыть голову в раковине уборной или стоит сразу отправиться домой.

— Боже, ты такая фотогеничная! — воскликнул Ричи, пялясь в свой телефон. — Только глянь!

Он развернул экран своего телефона, и я застыла от шока: на экране была запечатлена я, закрывшая глаза и широко раскрывшая рот, а по лицу густо текла белая жидкость...

— Сотри сейчас же...

— А то что? Твой парень расстроится? — рассмеялся Ричи. — Как там его? Ах да, Сатана!

Дженни поспешила прочь с места происшествия, и я тут же поняла, что к чему. Это все подстроено, черт возьми...

— Сотри это фото, Ричи, по-хорошему прошу!

— Упс! Уже улетело в Инстаграм! Никак не вернуть!

— Подонок, — сказала я и бросилась к выходу из кафе, глотая слезы.

И в дверях налетела на Тома.

Врезалась прямо в его грудь и уронила сумку. Тот машинально поднял ее и вернул мне, глядя на залитое молоком лицо. Я молча обошла его, проскользнула мимо Айви, стоящей за его спиной и победно улыбающейся, и бросилась прочь.

Мне удалось вымыть голову в раковине в женском туалете и даже кое-как высушить волосы, перебирая их под струей воздуха из сушилки для рук. Потом я отыскала друзей и отправилась с ними на лекцию.

— Ты плакала? — просил Густав, заглядывая мне в лицо. — Ничего не случилось?

«Случилось всего лишь фото, где у меня закрыты глаза и открыт рот, а по лицу течет что-то белое. Над которым сегодня будет угорать вся компания Айви и Тома...»

— Все в порядке, Густав. Спасибо, что спросил.

— Мы не нашли тебя в кафе, когда пришли туда. Где ты была? — спросила Мадонна, выкладывая перед собой айпад с планом лекции.

— Заблудилась... я же ничего не пропустила?

— Да ничего. Только старшекурсники сидели и ржали, как кони, над какими-то фотками. И еще какой-то свинтус разлил молоко на нашем столе, пришлось искать другое место...

Дыши, Скай, дыши.

***
После пар зарядил кошмарный ливень. Я редко болела и легко переносила холод, так что не побоялась отправиться домой пешком. Хотя мой энтузиазм быстро сошел на нет: одежда вымокла насквозь, в туфлях хлюпала вода, библиотечные книги в рюкзаке наверняка уже отсырели. Черт.

Я сняла рюкзак и решила надеть его под куртку, чтобы спасти хотя бы его – и в этот момент рядом притормозила черная «Ауди», и пассажирская дверь распахнулась.

— Садись, — сказал мне Том.

Я молча сняла рюкзак и куртку. Потом хладнокровно надела их в обратном порядке и пошла дальше, хлюпая водой в туфлях.
Том захлопнул дверь, но не уехал, а медленно двинулся за мной, подстраиваясь под скорость моего шага.

— Я затащу тебя в машину силой, если не сядешь.

— Только попробуй, — ответила я, ускоряя шаг, — и тебя завтра же выпрут из Ирландии за попытку похищения.

— Не смеши, — бросил он.

Машины, следующие за Томом по его полосе, начали мигать ему и сигналить.

— Я не сажусь в машины тех, кто испытывает ко мне ненависть.

— Я не испытываю к тебе ненависть.

— Но ты не принял мои извинения. И твоя компания издевается надо мной! Неужели ты думаешь, что я поверю, что в этой машине меня не ожидает очередной розыгрыш?!

Том выгнул бровь и посмотрел, как на говорящего комарика: вроде разумное существо, а все равно хочется убить.

— Скай, черт возьми, сядь, пожалуйста, в машину! – повторил он.

Его угрозы не впечатлили, а вот сказанное вслух «пожалуйста» – очень даже. Ну и нарушение правил дорожного движения и блокирование полосы – это тоже выглядело впечатляюще. Машины начали объезжать Тома по встречной полосе, а водители не стеснялись в выражениях.

— Да чтоб тебя, козел! — рявкнул Тому какой-то мужик, который еле-еле объехал его.

Том даже ухом не повел, только хмуро смотрел перед собой и медленно катил рядом.

Следующий следом мерс засигналил так громко, что я чуть не оглохла...

И тогда я сдалась и села в «Ауди». Том тут же прижал педаль газа, и машина рванула вперед. Он заговорил первым:

— Ричи удалил то фото.

— Разве это была не твоя с Айви идея?

— Поверь, у меня есть дела поважнее, чем ты и все, что с тобой связано, — фыркнул он. — Но твоя реакция на вечеринке до сих не дает всем покоя. Лучше бы ты поцеловала Ричи, и на этом бы все успокоились. Почему ты так отпрянула? Это же всего лишь игра. Теперь они делают ставки.

— Что? — сглотнула я.

— Ставят на тебя. Тот, кто первым затащит в постель – получит кучу зелени. Многие из нашей компании скинулись и...

— Пожалуйста, не продолжай. — Голос предал меня. Я отвернулась к окну и попыталась не разреветься.

— Не ведись на знаки внимания старшекурсников. Особенно тех, кто был на вечеринке. Не садись ни к кому в машину. У тебя своя есть?

— Есть, разберусь.

Том загнал «Ауди» на подземную парковку нашего жилого комплекса, пронзая полумрак ослепительным светом фар.

— Ну и зачем тебе спасать маленького перепуганного зверька? — с горькой усмешкой спросила я.

— Только ради Билла. Ему нравится опекать всех подряд, и на этот раз он выбрал тебя. Но лучше уж ты, чем какая-нибудь бездомная собака у меня в квартире.

В этой реплике было столько холода и презрения, что я не смогла выдавить ни одного слова в ответ. Я просто молча вышла из машины и пошла к лифту. Ноги едва держали.

Наверное, я должна была поблагодарить Тома за бесценное предупреждение, но не стала. Я злилась. За то, что он часть такой дебильной компании. За то, что он встречается с девушкой, которой доставляет удовольствие унижать меня. За то, что он вытер ноги о мое чистосердечное раскаяние. За то, что сравнил меня с бездомной собакой. И за то, что, несмотря на все это, он не вызывал у меня чувство отвращения. Наоборот, совсем наоборот. Он нравился мне. Вот такая нелепость.

Вечером ко мне заглянула Вибеке. Подтвердила все, что сказал Том. Материлась на двух языках. Больше всего досталось Тому и Айви:

— Айви совсем с катушек слетела. Она знает, что ты приехала с Томом вчера утром. Кто-то сказал ей. Устроила скандал. Затея с молоком – ее рук дело. А он, как дурак, влюблен и не замечает, что они... что вообще-то они совершенно не походят друг другу.

— Почему ты так думаешь?

— Она... вредит ему, Скай. Она очень сильно ему вредит.

— В смысле?

— Пока больше ничего не могу объяснить. Еще не довел он меня до ручки, но очень скоро это случится... И тогда я не буду держать язык за зубами.