Глава 3. Только мне под силу его найти
Ли Линду запрыгнул на крышу машины и устремился в погоню за беглецом.
— У него пистолет, — низким голосом предупредил Бай Сы, тоже двигаясь в направлении лестницы.
Ли Линду был начеку. Как только ему открылся обзор с крыши автомобиля, и он, заметив, что мужчина повернул в его сторону, то, выхватив пистолет, ловко спрыгнул с автомобиля, делая кувырок.
Пистолет с глушителем издал тихий свистящий звук, а бег Ли Линду по крыше автомобиля привлёк внимание окружающих.
Увидев, что мужчина уже бежит по лестнице вниз, оба молча перепрыгнули через перила.
Бай Сы с размаху приземлился на третьем этаже парковки, в месте, где стояла машина, смягчив этим свое падение. Ощутив, как из раны в области поясницы начала сочиться кровь, в душе начал ругать себя за то, что если бы не был ранен, всё было бы намного проще и ему не пришлось бы прилагать столько усилий, чтобы устранить таких мелких сошек.
Ли Линду выскочил на другую сторону и мгновенно помчался к лестничному выходу, заблокировав путь бегущему. Когда противник собрался выстрелить, Ли Линду, одним метким броском попал точно в запястье, заставил его уронить пистолет. Оружие дало осечку, разбив лобовое стекло ближайшего автомобиля.
Ли Линду обездвижил мужчину, вывернув тому руку и наступив на шею. Его лицо оставалось спокойным и бесстрастным от начала и до самого конца, не изменив даже частоты дыхания.
Подошёл Бай Сы. Сначала выхватил пистолет и спрятал его в карман, затем приподнял подбородок мужчины носком обуви:
— Сколько вас ещё?
Мужчина ничего не ответил.
Тогда Бай Сы на него наступил:
— Сколько тебе заплатили? Достаточно, чтобы вставить новый зуб?
Мужчина тут же заговорил:
— Нас всего трое. Больше никого нет.
— Это правда?
— Правда.
Одним невероятно плавным ударом по сонной артерии, Бай Сы лишил его сознания.
Вместе они спустились вниз, где Ли Линду вызвал такси. Быстро усевшись внутрь, они покинули место происшествия.
Проехав половину столицы, такси остановилось у дверей старинной чайной лавки.
Чайная лавка скрывалась в глубине узкого переулка, на небольшом расстоянии к востоку от которой располагались Государственный Университет и Храм Конфуция. Это был настоящий оазис спокойствия и таинственности в бурлящем вихре хаоса и шума. В уютном внутреннем дворике чайной лавки росло могучее дерево акации. В окрестностях Государственного Университета часто можно встретить тысячелетние акации, которые согласно мнению предков, считались символами успеха и благополучия и назывались «деревом знати». У подножия дерева стоял небольшой алтарь, на котором лежали несколько палочек благовоний. Отсутствие скульптур и идолов говорило о том, что это было место не для молитвы богам или поклонения Будде, а скорее дань уважения самому дереву.
Тем не менее, находились и те, кто считал, что акация приносит несчастье. Бай Сы, безусловно, был наслышан о зловещей репутации многолетнего дерева.
В прежние времена дерево использовали в качестве алтаря для подношения человеческих жертв. Когда дул ветер, то раздавался леденящий душу звук сталкивающихся костей — гнетущее напоминание о прошлом, о котором клан Ли предпочитал забыть. Несмотря на то, что старый особняк переоборудовали в чайную лавку — это не помогло скрыть зловещую энергию инь, пронизывающую атмосферу вокруг.
Во дворе не было машин. Места вроде этого были частными, закрытыми от посторонних взглядов. От переднего двора, через проход, вдоль построек по всем четырём сторонам, до самой уединённой части внутреннего дворика, словно не оставляющие слепых зон человеческие камеры наблюдения, стояли сопровождающие, охраняющие каждый участок в пределах видимости.
Человек, с которым собирался встретиться Бай Сы — отец Ли Линду, уважаемый глава клана Лунси Ли, хозяин Зала Жэнь. Семь Великих Кланов имели различные статусы: трое старших и четыре младших, среди которых клан Лунси Ли был наиболее влиятельным, удостоенным титула «не имеющей себе равных в могуществе и величии семьи».
Однако в юности, когда Бай Сы был совсем маленьким, подслушал разговор своего отца со старейшинами, которые называли клан Лунси Ли приспособленцами и аферистами.
Древняя фамилия Ли, возникшая из фамилии Ин, ведёт своё начало ещё от династии Цинь, и принадлежит клану Лунси Ли. С течением времени ветви семьи Ли распространились во все уголки страны, рождая выдающиеся таланты в каждом поколении, как в больших, так и малых ветвях семьи. Наиболее известной ветвью была та, что основала славную династию Тан, под руководством основателя-императора Ли Юаня. Именно эта ветвь по праву заслуживает звания «не имеющей себе равных в могуществе и величии семьи».
Каким образом клан Лунси Ли связан с родословной правящей династии Тан сегодня? Представители клана утверждают, что их предком был принц династии Тан, который, сторонясь центра власти, выжил в суматохе смены династий. Держась с тех пор в тени, накопив несметные богатства и славу, сейчас клан Лунси Ли являлся одним из старейших и наиболее именитых родов Китая.
Тем не менее, другие потомки рода Ли оспаривали легитимность клана Лунси Ли на эту высокую родословную. В конечном итоге, не добившись признания, гонимый за признанием клан Лунси Ли, установил свою резиденцию в неприметном уезде Лунси, название которого созвучно с «Лунцю», уездом, основанным во времена династии Тан. Подобного рода уловка казалась весьма сомнительной, но клан Лунси Ли не уставал доказывать родственные связи с законными потомками правящей некогда династии всеми возможными способами.
Бай Сы был слишком юн, чтобы полностью осознать значение этой борьбы за невидимый титул, но он знал, что на кону стояли огромные выгоды. Поговаривали, что богатства клана Лунси Ли могут сравниться с богатствами целой нации.
Если рассматривать родословную, увеличение и сохранение благосостояния клана, как делового предприятия, семью Ли безусловно, можно считать успешной. Подстраиваясь под внезапные превратности судьбы, члены клана находили наиболее подходящий способ выжить. Будь то заявления о благородном происхождении для повышения престижа или диверсификация активов в различных областях, таких как политика, бизнес, наука или искусство, их решения демонстрировали непреодолимую стойкость и стратегическую проницательность. Обладая значительной властью и влиянием, клану удалось достичь «скрытности на виду», сохранив при этом многовековое наследие.
Бай Сы стоял перед Ли Пэем, отцом Ли Линду.
На первый взгляд Ли Пэй производил впечатление утончённого образованного человека. Однако его глаза — отсранённые и холодные — внимательно изучали Бай Сы.
Из Семи Великих Кланов наиболее опасными считались наёмные убийцы клана Бай с их печальной репутацией и владеющих искусством колдовства клан Лун. В то время как члены клана Мяо казались внешне обыденными, одного взгляда на бледных словно полотно, членов клана Бай было достаточно, чтобы испытать бередящий душу страх.
О «Бай Юминах» ходило столько страшных легенд, что когда появился Бай Сы, все взоры, полные интереса, были прикованы к нему одному. Однако, осознав, что перед ними находиться всего лишь человек с необычайно бледной кожей, присутствующие утихомирили свое воображение. Выражение лица Ли Пэя тоже немного смягчилось.
Многие ошибочно полагали, что все «Бай Юмины» — альбиносы, но на деле «Бай Юмин» — это титул, а не описание внешности. Из-за высокого процента инвалидности среди людей с альбинизмом большинство из тех, кто успешно проходят жестокое обучение и суровые испытания, не являются альбиносами. Просто люди с альбинизмом, как правило, более устрашающе выглядят.
Как тот, кто имел дела с кланом Бай, Ли Пэй, естественно, это знал, но всё равно позволил внешности затуманить его суждения.
Бай Сы с уважением поклонился Ли Пэю:
— Приветствую Вас, глава Ли.
Ли Линду тоже склонился в глубоком поклоне:
— Отец.
— Кажется, я видел тебя, когда ты был ещё ребенком, — начал Ли Пэй. — Дети, которые когда-то играли с Ли Линду, уже выросли и стали совсем взрослыми.
Хотя он и не делился своими размышлениями вслух, было очевидно, что бледное лицо Бай Сы, характерное для альбиносов клана Бай, оставило на нём глубокое впечатление.
Бай Сы кивнул, а Ли Пэй продолжил внимательно его рассматривать.
— Ли Линду говорил, что у вашей семьи случилось несчастье. — Перед ним стоял чайный столик, гигантский кусок необработанного дерева, вырезанный в виде пейзажа высоких гор и стремительно текущих водных потоков, с возвышающимися над ними горными вершинами, водопадами, реками и притоками, необычайной красоты скалами, пещерами и ущельями. На одной из гор восседала изысканно детализированная фигурка даосского жреца, словно миниатюрная версия горного ручья, тонкость мастерства и величественность замысла которого захватывали дух. Пока он небрежно заливал кипятком пиалу из гладкого фарфора с толстым слоем чёрной глазури, единственным звуком в комнате для чайных церемоний было невероятно приятное для слуха мягкое журчание воды.
Бай Сы окинул взглядом слуг, находящихся в комнате.
Ли Пэй, поняв его намерение, жестом велел им уйти, оставив в комнате только Ли Линду.
После короткой паузы Бай Сы начал свой рассказ:
— Господин Ли, мой дядя и отец враждовали многие годы. В течении долгого времени Бай Ван вынашивал планы, ища возможности заменить отца на посту главы. Недавно наш клан настигло несчастье...и если бы не помощь Ли Линду, я бы, наверное, не был жив.
На короткое время Ли Пэй погрузился в молчаливое раздумье, а затем прервал тишину:
— Я слышал, что полгода назад твой старший брат убил твою мать и ушёл из семьи.
Бай Сы невольно сжал кулак:
— Я должен расспросить брата лично, нельзя верить безосновательной версии дяди.
— Эх, ты так молод и не должен был проходить через всё это, — Ли Пэй перевёл взгляд на Ли Линду. В его голосе послышалась нотка лукавства. — А ты как считаешь?
Ли Линду ответил, сохраняя невозмутимость:
— Мы не должны вмешиваться во внутренние дела клана Бай, но мы можем помочь Бай Сы найти убежище.
Ли Пэй кивнул:
— Семейные распри.... Как дело могло дойти до убийства? Что нынче за время такое? — Он поставил чайник и медленно вытер руки белоснежным полотенцем. — Однажды я дал совет твоему отцу, теперь хочу передать его и тебе: в каждой эпохе царят свои правила игры. Сегодня мы живём в обществе, где правит закон. Мы больше не можем решать свои проблемы как варвары.
Про себя Бай Сы усмехнулся. Сколько раз на протяжении сотен лет его семья выполняла грязную работу Семи Великих Кланов? И вот теперь их называют варварами. Причина, по которой Семь Великих Кланов являются Семью Великими Кланами, заключается в том, что у всех рыльце в пушку.
— Линду прав, когда младший обращается за помощью к старшему, я не могу сидеть, сложа руки, но и не имею права вмешиваться в семейные дела клана Бай. У меня есть два предложения: либо безопасно доставить тебя к отцу, либо помочь выехать из страны. Выбор за тобой.
Бай Сы улыбнулся:
— Благодарю вас, господин, но у меня к вам другая просьба.
Ли Пэй удивлённо вскинул брови.
— Я надеялся, что Вы поможете мне найти старшего брата, и пресечь погоню Бай Вана.
— Почему ты так решил? — на самом деле лицо Ли Пэя говорило «с чего вдруг»?
Бай Сы посмотрел Ли Пэю прямо в глаза:
— Я полагаю, что Бай Эр нашёл «Юань Лю».
Ли Пэй резко переменился в лице.
Ли Линду с недоумением оглядел Бай Сы. Слово «Юань Лю» было для него чем-то новым, но по реакции отца он понял, насколько это серьёзно.
— Откуда... Бай Эр узнал об «Юань Лю»? И что об этом знаешь ты?
— Я, конечно, не обладаю такими познаниями, как Бай Эр, но я единственный, кто может его найти. Бай Ван тоже ищет его. Если господин Ли не вмешается, он найдёт его раньше всех.
Ли Пэй пристально взглянул на Бай Сы, пытаясь найти фальш или намёки на ложь в его молодом лице. Спустя минуту тяжелого молчания, он неуверенно спросил:
— Ты действительно знаешь, что такое «Юань Лю»?
Бай Сы сохранял спокойствие:
— Я имею об этом представление. Изначально это был секрет, знание которого передавалось только главам каждого клана, но жизнь членов клана Бай не отличается своей долговечностью, а здоровье отца с каждым днём становилось всё хуже и хуже. Скорее всего, он решил поделиться этим секретом со старшим сыном раньше времени. Мой брат... не такой как все. За годы странствований он что-то узнал и, будучи уличённым Бай Ванем, сбежал, прихватив с собой часть семейного наследия.
Мышцы на лице Ли Пэя нехарактерно дёрнулись:
— Ты утверждаешь, что можешь найти Бай Эра.
— Я знаю его лучше всех: разбираюсь в характере, умениях и ходе мысли, — ответил Бай Сы. — Только мне под силу его найти.