Волшебный день
Я проснулась оттого, что кто-то энергично тряс меня за плечо.
— Лина! Лина! Вставай же! — донеслось до уха.
Сквозь прикрытые веки в глаза бил яркий утренний свет. За окном слышался шум волн и завывание холодного ветра. Недовольно открыв глаза, я сразу же встретилась с зелёным взглядом Гарри.
Раньше, когда тётя Петунья не могла меня разбудить, она звала Гарри. Он, как ненормальный, тряс меня с такой силой, что хотелось сбежать под кровать.
Я приподнялась на локтях и сразу заметила Хагрида. Воспоминания о вчерашних ночных приключениях тут же нахлынули, и от избытка информации у меня разболелась голова. Сейчас мне хотелось, чтобы всё это оказалось просто сном. Глупым, абсурдным. Но нет — всё было наяву.
— Я уж думал, мы тебя не добудимся, Лина, — хохотнул Хагрид.
Я хмыкнула, окончательно проснувшись, и встала с пола.
— Ты кое-что пропустила, пока спала, — с ухмылкой сообщил Гарри.
— И что же?
— Ну, например, сову, что стучалась в окно.
— Ой, как будто я сов не... постой... ЧТО?
— Ничего удивительного, — Хагрид хмыкнул и пожал своими огромными плечами, будто это было самой обычной вещью на свете. — Совы у нас как почтальоны. Именно они и приносили вам письма, — он несколько раз кивнул, подтверждая свои слова.
Я вспомнила, как тётя Петунья обнаружила в утренних яйцах от молочника ровно сорок восемь писем с приглашением в Хогвартс. Эти птицы, похоже, получили диплом по изобретательности.
— Ну что ж, хватит разговоров! Надо отправляться за покупками для школы, — бодро сказал лесничий.
— Хагрид... но у нас нет денег. И-и-и дядя Вернон отказался платить за обучение, — пробормотал Гарри.
— Ты думаешь, ваши родители оставили вас без гроша? Конечно, нет! Ваши деньги хранятся в самом безопасном месте на земле! Ну... разве что после Хогвартса. В Гринготтсе!
— Гринготтс? — переспросила я.
Хагрид объяснил, что это волшебный банк. И если кто-то вздумает его ограбить — ему придётся пройти через настоящую ловушку. Гринготтс защищён магическими чарами, и для недостойного он превращается в бесконечный лабиринт. Умно, ничего не скажешь. Но на то это и мир волшебников.
К тому моменту мы уже вышли на улицу. Орендованная дядей Верноном лодка всё ещё качалась на воде. Я вздрогнула, садясь в неё: лицо обдало холодным воздухом, волосы встали дыбом.
— Мне это... вообще нельзя колдовать... но вы же в Хогвартсе никому не скажете? — с надеждой спросил Хагрид.
— Конечно нет! — в один голос воскликнули мы с Гарри.
Хагрид достал розовый зонтик, взмахнул — и лодка, сорвавшись с места, резко рванула к берегу.
— Хагрид, а почему Гринготтс невозможно ограбить? — поинтересовался Гарри.
Я почувствовала, как веки тяжелеют и задремала — всё-таки ночь выдалась суматошной. Проснулась только тогда, когда лодка качнулась о пристань.
---
Мы шли по улицам городка, ловя на себе удивлённые взгляды. В основном все пялились на Хагрида — некоторые даже тыкали пальцем. Всё-таки не каждый день увидишь человека таких размеров.
А как мы садились в метро — это нужно было видеть. Хагрид дал нам с Гарри несколько купюр.
— Ничего не смыслю в этих ваших долларах, — буркнул он.
Вполне понятно — у него ведь своя валюта.
В вагоне пассажиры смотрели ещё страннее. Хагрид занял не одно, а сразу три места. Выходя, он пожаловался, что сиденья в метро жутко неудобные — «не на великанов рассчитаны».
А ещё он с совершенно невозмутимым видом заявил, что хочет завести себе маленького дракончика, потому что они такие очаровательные создания. Говорил так, будто собирался купить хлеба. Я представила себе огромного чешуйчатого зверя, выдыхающего пламя… и, признаюсь, немного восхитилась этой идеей. А вдруг и мне когда-нибудь разрешат завести дракона?
Мы уже шагали по улицам Лондона.
— Вы это... письма-то взяли? Там список, что вам нужно купить к школе, — спохватился Хагрид.
Я судорожно пошарила в карманах шорт — и с ужасом поняла, что письма нет.
— У меня его нет! Наверное, забыла там...
— Успокойся, у меня оба письма, — спокойно сказал Гарри, протягивая мне заветный конверт.
— Гарри, ты вообще в курсе, что чуть не уничтожил мою жизнь? — прошипела я, пряча письмо за пазуху.
Школа чародейства и волшебства «Хогвартс»
Форма: Первокурсникам требуется:
3 чёрные мантии
1 чёрная остроконечная шляпа
1 пара защитных перчаток (кожа дракона)
1 чёрный зимний плащ с серебряными застёжками
Одежда должна иметь бирки с именем и фамилией.
Книги:
Курсическая книга заговоров и заклинаний — Миранда Гуссокл
История магии — Батильда Бэгшот
Теория магии — Адальберт Уоффлинг
Пособие по трансфигурации для начинающих — Эмерик Свитч
Тысяча магических растений и грибов — Филлида Спора
Магические отвары и зелья — Жиг Мышъякофф
Фантастические звери: места обитания — Ньют Саламандер
Тёмные силы: пособие по самозащите — Квентин Тримбл
Прочее:
1 волшебная палочка
1 оловянный котёл (стандартный размер №2)
1 комплект флаконов
1 телескоп
1 медные весы
Студенты могут взять сову, кошку или жабу.
Важно: Первокурсникам запрещено иметь собственные метлы!
---
Меня больше всего заинтересовал пункт про волшебную палочку. В памяти всплыла Фея-Крёстная из мультфильма про Золушку.
— И всё это можно купить в Лондоне? — с сомнением спросил Гарри.
Хагрид рассмеялся:
— Если знаешь, где искать.
---
Мы, наконец, остановились возле невзрачного, маленького трактирчика, больше похожего на местный бар. Над входом красовалась потёртая вывеска с надписью «Дырявый Котёл» болталась на ржавых цепочках. Однако прохожие будто не замечали здания вовсе — их взгляды скользили мимо, останавливаясь лишь на библиотеке и кафе по соседству.
— Вот мы и пришли, — с улыбкой сообщил Хагрид.
Мы с Гарри переглянулись, сбитые с толку, но не успели ничего спросить: Хагрид уже втолкнул нас внутрь.
Внутри было ещё темнее и мрачнее, чем снаружи. Запах влажного дерева, слабый свет ламп, густой воздух, пропитанный дымом. За столиками сидели самые странные люди, которых я когда-либо видела: старушки в мехах и перьях, подозрительные типы похожие на священников, люди лица которых были полностью скрыты капюшонами... мне не нравились такие места — гнетущая атмосфера, тусклый свет, всё напоминало здание для поминок. Люди ведь сюда приходят веселиться, а не грустить… хотя народу было немного. Большинство тихо переговаривались за кружками, кто-то курил трубки — например, две женщины у входа. В остальном — всё выглядело обыденно.
— А! Хагрид! Как обычно? — позвал бармен, появившись из-за стойки.
Он выглядел, мягко говоря, странно: сутулый, низенький, лысеющий, лет под шестьдесят. Но глаза у него были добрые, и голос — по-домашнему тёплый. Да и видимо, Хагрид был здесь частым гостем.
— Э-эм, Том... я тут по поручению Дамблдора… помогаю юным Поттерам собрать всё для школы, — пробормотал Хагрид.
Бармен Том только теперь заметил нас. Его лицо преобразилось: восторг, восхищение — он засиял, точно новогодняя гирлянда. Том выбежал из-за стойки, схватил меня за руку, потом Гарри.
— О Мерлин! Поттеры! Это… это честь для меня! Добро пожаловать! Добро пожаловать домой!
И тут в баре воцарилась тишина. Все уставились на нас... а потом, словно по команде, подскочили с мест и окружили, наперебой стараясь пожать руки. Я почувствовала себя звездой с экрана — впрочем, в волшебном мире мы с Гарри и правда знаменитости. И вдруг я ощутила прилив восторга. Мне никогда не оказывали подобного внимания, даже наоборот: обходили стороной. И только сейчас я поняла, что внимание — это очень приятно.
Хагрид стоял в стороне, довольно поглядывая на нас и подмигивая: — Ну, я же говорил. Вот уж кто был по-настоящему рад!
— Ох, здравствуйте, профессор Квиррелл! — воскликнул вдруг великан, глядя куда-то за мою спину только через несколько минут когда толпа немного да рассосалась.
Я обернулась. Это был молодой мужчина в нелепом фиолетовом тюрбане. Его лицо выражало такую тревогу, будто он ожидал конца света с минуты на минуту и я поморщилась. Интуиция подсказывала, что человек этот странный какой-то...
— Гарри, Лиана, познакомьтесь — это профессор Квиррелл. Он преподаёт в Хогвартсе, — представил его Хагрид.
— П-п-поттеры... — профессор Квиррелл нервно усмехнулся, теребя край тюрбана. — О-очень р-р-рад в-встрече...
— А какой предмет вы ведёте, профессор? — спросил Гарри.
Квиррелл на мгновение замер, будто забыл, чему учит, затем морщась, произнёс:
— З-защиту от Т-тёмных Искусств. Х-хотя не д-д-думаю, что э-это вам н-нужно.
Он нервно хихикнул.
— Ну что ж... до свидания, профессор! — попрощался Хагрид.
— П-п-пока, Хаг-г-грид...
Нам ничего не оставалось, как последовать за ним. Но я все равно чувствовала взгляд который сверлит мою спину и поежилась. Я кинула косой взгляд на Квиррелла и он тут же уткнулся взглядом в деревянный стол, нервно поправляя тюрбан. Я снова поморщилась. Это было не то внимание, оказанное нам с братом другими волшебниками. Не тот взгляд с благоговением, восторгом, восхищением... а наоборот: цепкий, внимательный, изучающий. Не тот ласкающий как самое теплое солнце, а как у голодного хищника. Неприятный...
---
— Фу-уух… ну как вам? — спросил Хагрид, заводя нас в крошечную комнатку с кирпичными стенами.
— Ну-у… кажется, у нас появились поклонники, — усмехнулась я, стараясь не думать о странном профессоре и бросив взгляд на Гарри.
Брат выглядел очень смущённым — неудивительно. Гарри никогда не любил, когда к нему было оказано слишком много внимания.
— Я же говорил, вас здесь обожают! — довольно кивнул Хагрид.
— А профессор Квиррелл... — сказал Гарри, — почему он так заикается?
— А-а, ну, говорят, когда он был совсем молодым, э-э, отправился путешествовать, встретил значит-так вампира… Еле ноги унёс. С тех пор всего боится, — произнёс Хагрид.
— Ну что ж, пора за покупками! День-то не резиновый. Да и вернуть вас потом надо, — добавил он, вытаскивая свой розовый зонт.
Великан постучал им по кирпичной стене, что-то бормоча. Стена начала шевелиться и, словно по волшебству, разошлась, открывая захватывающий вид...
Перед нами простиралась узкая мощёная улица. По ней сновали семьи, собирающиеся к новому учебному году. Некоторые шли обширными группами, некоторые маленькими кучками, а те что были по-старше шли одни. Я восхищенно оглядела последних. А ведь через 7 лет на их месте буду я...
Но главным чудом были магазины: самые разные, от крошечных лавок с котлами до пёстрых витрин с волшебным мороженым. Были огромные двух-этажные и совсем уж крошечные. Возле входов некоторых даже выстраивались очереди, выходящие на улицу! А в конце улицы возвышалось белоснежное строение, напоминающее новое здание суда.
Я и не заметила, как открыла рот от изумления, перехватило дыхание. Я уставилась на открывшийся проход, будто передо мной кто-то развернул декорации сказки. Глаза сами расширились, сердце сьучало быстрее, отдаваясь где-то в горле. Всё это выглядело настолько... волшебно, что я даже не сразу поверила, что вижу всё по-настоящему. Мир, спрятанный за кирпичной стеной, был яркий, шумный, живой — и он звал внутрь. Я чувствовала себя ребёнком который впервые увидел звезды или которому наконец разрешили заглянуть в самый запретный и самый желанный сундук с чудесами.
— Добро пожаловать в Косой переулок! — Хагрид усмехнулся, глядя на наши с Гарри ошеломлённые лица.
Мы поспешно шагнули через арку — и та сразу закрылась за спиной, вновь превратившись в обычную стену.
— Итак… сначала нам в банк. Забрать ваши денежки, — Хагрид кивнул в сторону большого белого здания — я ещё с самого начала его приметила.
От восторга я почти вприпрыжку понеслась по мостовой, озираясь по сторонам. Магазины с перьями, глобусами, телескопами, котлами, книгами, мантиями… целой книги не хватит, чтобы всё описать!
Меня особенно заинтересовал магазин с животными. На витрине сидели совы, кошки и даже змеи.
— Дэвид, нет! — прикрикнула женщина с кудрявыми каштановыми волосами, таща за руку мальчика лет семи. Он верещал, чуть не катаясь по мостовой.
— Но мааам, я хочу сову!!!
Я одарила мальчишку по-доброму теплым взглядом, настолько он выглядел смешным. Затем взглянула на витрину и засмотрелась, что мне показалось — одна из сов смотрит прямо на меня. Встряхнув головой, я поспешила дальше.
Возле магазина с метлами толпились дети моего возраста, прижав носы к стеклу.
— Это же новая Нимбус 2000! — Какая красивая! — Самая быстрая в этом сезоне… — Вот бы и мне такую…
Рядом стоял магазинчик, похожий на аптеку. У входа две дамы бурно обсуждали, как же сильно подорожала настойка доктора Летто.
И вот мы втроём — Гарри, я и Хагрид — стояли на ступеньках банка Гринготтс. Первый озирался по сторонам с лёгкой тревогой, будто все еще не верил, что всё это реально.
— Хагрид, а это что?..
— Да, это гоблин, Гарри.
Я не сразу заметила существо у входа в банк — слишком уж меня заинтересовали до блеска начищенные ступеньки. В них можно было увидеть своё отражение, и они до боли напомнили мне кухню тёти Петуньи, где всё точно так же сверкало стерильной чистотой.
Существо было невысоким, с бледной морщинистой кожей, длиннющими пальцами и чёрными, как бездна, глазами без белков. Гоблин носил что-то вроде охранной формы — как у маглов.
Я бросила изумлённый взгляд на Хагрида, но он, похоже, считал гоблина чем-то совершенно обыденным. Гарри выглядел так же ошарашено, как и я.
Когда мы проходили мимо, гоблин слегка поклонился, и я невольно удивилась. Он что — в рабстве? Или волшебники тут такие важные, что даже гоблины боятся с ними спорить? Я тряхнула головой. Чепуха. Просто вежливость... хотя мысли у меня сегодня какие-то странные.
Мы миновали ещё одну серебряную дверь с предупреждающей надписью и вошли в банк.
Перед нами открылся огромный мраморный зал. Глаза разбегались от количества дверей. Оттуда один за другим выходили гоблины. За бело-золотыми столами их сидели десятки, если не сотни. Одни корпели над бумагами, другие разглядывали драгоценности через лупу, третьи вяло беседовали с волшебниками пришедшими за своими сбережениями.
Воздух в банке был сухим и прохладным, пахло старым пергаментом.
Из глубины зала доносился скрежет металлических ключей, цокот когтей гоблинов и лёгкое шуршание бумаг.
Хагрид подошёл к свободному гоблину, прокашлялся и с широченной улыбкой сказал:
— Здравствуйте! Гарри и Лиана Поттеры хотели бы забрать своё золото!
— У вас есть ключ? — гоблин скептически осмотрел Хагрида.
— Ах да, точно! — спохватился тот и вывалил прямо на стол гоблину всё содержимое карманов. Последний с отвращением поморщился.
— О, вот и они.
Хагрид наконец извлёк два серебряных ключика, очень тонких и изящных, и протянул их гоблину. Тот внимательно их изучил и, наконец, кивнул.
— И ещё кое-что, — добавил Хагрид тише и извлек из одного своего кармана потрепанный пергамент. — Письмо от профессора Дамблдора. Вы знаете, о чём речь.
Гоблин нарочито медленно взял конверт, пробежал глазами по строчкам и вдруг крикнул:
— Эй, Крюкохват! Иди-ка сюда!
Я подозрительно прищурилась. Что это за таинственность такая?
Крюкохват тоже оказался гоблином, но очень молчаливым. Он проводил нас к одной из дверей. Я ожидала увидеть нечто не менее величественное, чем главный зал… но замерла. Мы оказались в узкой, мрачной пещере, прошли несколько метров и я заметила, что на земляном полу тянулись тонкие рельсы.
Крюкохват вдруг пронзительно свистнул — и перед нами возникла маленькая тележка. Я поёжилась, садясь в неё: в пещере было сыро и холодно. Гарри тут же подтянул меня ближе и обнял за плечи.
Как только Хагрид и Крюкохват уселись и началась настоящая сумасшедшая гонка. Тележка резко поворачивала, взмывала вверх, потом резко падала вниз, мчалась с такой скоростью, что казалось — ещё немного, и нас выкинет из неё. Ветер бил в лицо, глаза слезились, а мы с Гарри жались друг к другу, как два пингвина, дрожа от холода. Брат вцепился в край тележки, побледнел и съёжился, даже не пытаясь скрыть страх. Но в зеленых глазах всё равно мелькали искры восторга.
Когда мы наконец остановились, Хагрид первым выскочил наружу. Он был бледен как мел, а его колени подрагивали. Впрочем, сама я выглядела ненамного лучше. Меня трясло, а голова кружилась так сильно, что Гарри пришлось придержать меня за плечи.
Тележка остановилась у массивных серебряных сейфов. Гоблин поочерёдно отпер их, и мы с братом в унисон ахнули. Настоящие горы монет — золотые, серебряные, бронзовые… всё это блестело и переливалось в единой куче богатства. Причём и в одном сейфе, и в другом...
Горы золота, сверкающие в свете ламп, казались нереальными. Даже воздух в хранилище был другим — плотный, почти звенящий. Я почувствовала, как в животе что-то сжалось — мне ещё никогда не доводилось видеть столько богатств. А Гарри... он просто стоял, забыв как дышать, застыл на месте. Его глаза расширились, словно он только что увидел призрака Анны Болейн. Гарри даже не шевелился, будто боялся, что золото исчезнет, если он моргнёт...
Хагрид помогал нам набивать карманы, объясняя, что золотые монеты — это галлеоны, серебряные — сикли, а бронзовые — кнаты.
— А теперь нам нужно в сейф 713. Только, можно, тележку чуть медленнее?..
— Скорость тележки не регулируется, — сухо ответил Крюкохват.
Я едва не застонала, садясь обратно. Поездка до таинственного 713-го была не лучше: такая же головокружительная, стремительная и… мучительная.
Голова кружилась так сильно, что я даже не заметила, как гоблин открыл сейф, и Хагрид достал из него какой-то маленький мешочек.
— Хагрид, а что это? — спросил Гарри.
— Прости, Гарри, не могу сказать. Это дело Хогвартса. А я очень дорожу своей работой…
Гарри пожал плечами, а я пристально уставилась на зеленоватое лицо Хагрида. Что-то здесь явно нечисто.
---
После ещё одной сумасшедшей поездки мы, наконец, выбрались на улицу. Я глубоко вдохнула свежий воздух и почувствовала, как к щекам возвращается румянец.
— Так, теперь вам нужно за формой, — Хагрид кивнул на магазин с вывеской _«Мантии мадам Малкин_. Одежда на все случаи жизни». — Я тут... отлучусь в _«Дырявый Котёл»_ на минутку, вы не против?
Мы с Гарри покачали головами, и Хагрид, улыбнувшись, скрылся в конце улицы.
— Гарри, — обратилась я к брату. — Можно я сначала загляну за волшебной палочкой? Мне ужасно не терпится!
Я состроила умоляющее лицо, и Гарри со вздохом кивнул.
Я радостно улыбнулась, потрепала его по волосам и, не теряя ни секунды, побежала к лавке Олливандера, которая была всего в паре шагов от магазина мадам Малкин.
* * *
Лавка Олливандера выглядела совсем неприметно — маленькое, чуть обшарпанное здание с облупившейся краской и пыльной витриной. В воздухе висел едва уловимый запах старого дерева и затхлости. На сиреневой подушке, тускло освещённой слабым светом лампы, покоилась одна единственная волшебная палочка.
Я с изумлением уставилась на неё. Неужели это и есть тот самый легендарный магазин, в котором волшебники получают свою первую палочку? Тот самый, о котором столько говорили? Я ожидала чего-то... большего.
Щелчок колокольчика. Воздух внутри был пропитан ароматом старой древесины, пыли. Тесное пространство было забито до потолка коробочками, аккуратно уложенными на высоких стеллажах. На каждой коробке что-то было нацарапано — витиевато и неразборчиво. Создавалось впечатление, что эти надписи оставляли ещё в те времена, когда Хогвартс только-только открывался...
За стойкой никого не было. Однако я заметила, что в магазине не одна. В углу, полускрытый тенями, стоял мальчик — примерно моего возраста, может быть, на год-два старше. Тёмные, чуть волнистые волосы, холодные голубые глаза, мантия чёрного оттенка украшала серебристая кайма. Всё в нём — осанка, взгляд, даже манера держаться — выдавало воспитание в богатой семье. Я машинально подумала, что он, возможно, станет моим первым настоящим другом в волшебном мире...
— Привет! — добродушно улыбнулась я, шагнув ближе.
Он резко повернулся. Его холодные глаза встретились с моими, и от этого взгляда мне стало неуютно. Словно кто-то вылил мне за шиворот ведро ледяной воды. Ни теплоты, ни интереса. Только снисходительность и лёгкое отвращение, как будто я была ему не ровня. Надоедливое пятно на его идеально отполированной жизни.
— Ну, привет, — отозвался он сухо, с каким-то ленивым пренебрежением.
Я не сдавалась.
— А как тебя зовут? Я — Лиана, — с робкой надеждой улыбнулась я, делая шаг ближе.
Ответа не последовало. Он нахмурился и отвернулся к ближайшему стеллажу, словно я растворилась в воздухе.
Я переминалась с ноги на ногу. Неужели все дети волшебников такие заносчивые?
— А ты тоже поступаешь в Хогвартс? — продолжила я, стараясь говорить бодро.
Он кивнул, даже не удостоив меня взглядом.
— А ты... знаешь, чему нас будут учить? Какие предметы у нас будут?
Мальчик фыркнул, и в его холодных глазах вспыхнули насмешливые искры.
— Ты явно из магловской семьи! Маглорожденная… Хм. Думаю, тебе прямая дорога в Пуффендуй. Прекрасное место для таких добреньких, миленьких цветочков.
Он говорил с таким высокомерием и иронией, что во мне закипело раздражение.
— Во-первых, — выпалила я, — что плохого в том, чтобы быть доброй и милой? Во-вторых, что плохого в магловской семье? И... что вообще такое Пуффендуй?
— Вот же... темнота! — вздохнул он, театрально закатив глаза. — Даже факультеты Хогвартса не знает. Ладно, просвещу тебя, так уж и быть. Их четыре. Гриффиндор — для храбрецов. Слизерин — для хитрых и амбициозных. Пуффендуй — для добряков. Да-да, таких как ты, цветочек. Когтевран — для умников.
Он говорил так, будто читал скучный текст с обложки школьного буклета.
Я хотела ответить что-то резкое и жесткое, пропуская мимо ушей дурацкое "цветочек", но в этот момент из-за стеллажей показался пожилой мужчина с растрёпанными белыми волосами. Он выглядел почти как Дед Мороз со своими белесыми бровями и ресницами, только вместо красной мантии на нём был изношенный жилет и старые туфли, запылённые, как и всё вокруг.
— Макс! Я нашёл палочку, подходящую для вас! — с воодушевлением воскликнул он.
Макс, — мысленно повторила я. Значит, так его зовут.
Мальчик кивнул и приблизился. Я с любопытством наблюдала.
Олливандер достал из коробки удивительно красивую палочку: рукоять была серебристой, твёрдой, а по основанию тянулись волны чистого голубого цвета с проблесками синего.
— Жаккарандовое дерево. Шкура дракона. Твёрдая. Тринадцать дюймов. Пять галлеонов, — сообщил продавец.
Сначала Макс цепким взглядом голубых глаз стал изучать палочку, брать в руки не спешил. Мне, он напомнил хищника, принюхивающегося к добыче... и когда он наконец коснулся её, воздух из улицы будто втянулся внутрь, но не теплый и летний, а суровый и холодный. Свет в лавке дрогнул, а у окон зазвенело стекло — как вой ветра перед бурей. Палочка вспыхнула холодным серебристым светом — не ярко, но страшно красиво. Словно узнала своего. Олливандер удовлетворённо кивнул, а невозмутимый Макс быстро протянул монеты, не говоря ни слова.
— О-о-о! Мисс Поттер, что же вы молчите? Сейчас и вам подберём палочку! — наконец заметил меня волшебник, забирая деньги.
Я смущённо улыбнулась и поправила выбившийся локон. Макс обернулся и одарил меня насмешкой гримасой. Только теперь я увидела, что на его щеках затрепетали ямочки.
— Посмотрим... может быть, вот эта? — пробормотал Олливандер, доставая первую попавшуюся палочку.
— Дуб, сердцевина — застывшая слеза эльфа. Четырнадцать дюймов. Гибкая. Семь галлеонов. Макс! Ваш дядя велел вам оставаться здесь. Не вздумайте сбежать.
Макс недовольно хмыкнул и отошёл в сторону. Я взяла палочку. Внутренне надеялась на то же волшебство, что случилось с Максом. Но ничего не произошло.
— Просто взмахни палочкой, темнота, — прокомментировал он насмешливо.
Я одарила его грозным взглядом, но всё же послушалась. Из палочки вылетела слабая молния, едва не задев ухо Олливандера. Я испуганно бросила палочку на стол и извинилась, но Олливандер будто не услышал.
— Нет, точно не она, — пробормотал он, убирая её обратно.
Следующие десять минут я пробовала палочку за палочкой. Каждая вела себя по-разному, но ни одна не была «той самой». Я сшибала коробки, поджигала обои, поднимала пыльные вихри. Олливандер утешал, что это — нормально, но с каждой минутой мне становилось всё тревожнее. Руки порядком тряслись, я начинала терять надежду, но сдаваться никогда нельзя! И я обязательно получу палочку, буду учиться в Хогвартсе и стану волшебницей! А сейчас просто нужно успокоиться и подождать...
Однако вечно успокаивать себя я не могла. А еще, тем временем, на фоне моих переживаний продолжались едкие комментарии и фырканья Макса. Я стиснула зубы.
— Мистер Олливандер… а как вы узнали, кто я? У меня ведь нет шрама, — спросила я тихо, стараясь отвлечься от тревожных мыслей. Изготовитель палочек как раз находился неподалеку, копаясь в очередной груде коробок.
— О, мисс Поттер, вас выдает лицо. Вы — вылитая мать. Я клянусь, просто точная копия. Вот только глаза… глаза — от отца, — произнёс он с мягкой улыбкой.
Я прикусила губу.
— Остался ещё один вариант. Но он… довольно необычный, — сказал он, вытаскивая коробочку из самых дальних полок.
Я взяла палочку. По ладоням пробежал тёплый электрический ток, и тело словно ожило изнутри — как будто палочка и я давно ждали этой встречи... как будто палочка стала частью меня, моей родственной душой. По всей комнате прошёлся лёгкий золотисто-алый дымок, а холодный ветер, оставленный палочкой Макса, заменил приятный, тёплый.
Палочка выглядела особенно. Она была тонкой и удивительно изящной. По тёмному дереву, гладкому, как отполированный малахит, спирально тянулась резная лоза лианы с крохотными листочками. На рукояти, в углублении древесины, мерцал светло-зелёный кристалл. Не яркий — скорее, как капля росы на утреннем солнце.
— Вишня. Перо феникса. Одиннадцать дюймов. Прочная. Идеальна для защитной магии, — сообщил Олливандер. — Удивительно… поразительно!
— Почему?
— Потому что у этой палочки есть два брата-близнеца. Феникс, отдавший своё перо для неё, дал ещё два. Один из них… оставил на лбу вашего брата шрам в виде молнии.
Я застыла. Рот сам по себе приоткрылся от удивления. Макс, давно отошедший в тень, теперь внимательно смотрел на меня, задержавшись взглядом на лице.
Разрушая всю волшебную атмосферу, колокольчик звякнул слишком громко. По крайней мере, для меня. С Макса как рукой сняло всё напускное равнодушие — он резко обернулся, глаза расширились, а лицо стало растерянным и даже испуганным. Но уже в следующий миг он натянул на себя маску безразличия.
В магазин вошёл мужчина средних лет — с бледной кожей, чёрными волосами, собранными в короткий хвост, и колючими, холодными глазами.
— Племянник, вижу, ты получил волшебную палочку. Я удивлён, что ты не попытался сбежать, — его голос оказался слегка скрипучим, но в целом неприятно-спокойным.
Макс сразу поник, нахмурился и опустил голову.
Вдруг взгляд мужчины метнулся прямо на меня. Он быстро окинул меня взглядом с ног до головы, хмыкнул.
— Юная Лиана Поттер покупает себе палочку... занятное и до боли знакомое зрелище. Вы очень похожи на мать, мисс Поттер. С возвращением, — его подчеркнуто вежливый тон звучал нарочито холодно, а ядовитая усмешка заставила меня едва заметно скривиться.
— До свидания, мистер Олливандер.
— До свидания, господин Доминик, — отозвался притихший изготовитель палочек.
Я оплатила покупку и, всё ещё немного ошеломлённая, вышла из магазина.
Что это вообще сейчас было?
Что за странная палочка мне досталась?
Кто такой этот господин Доминик?
Кто такой Макс?..
Эх... а я ведь всего-то хотела купить себе обычную палочку.