Письма, письма...
Нас с Гарри, на моей памяти, ещё никогда так не наказывали. Хотя я даже не понимала - за что? Ну посмеялись мы немного, и что с того? А вот исчезнувшее стекло в вольере со змеёй... это действительно настораживало. Хотя это не мы с Гарри убрали его оттуда. Верно?..
Жизнь, впрочем, текла своим чередом. Дадли уже успел сломать половину подарков, а когда катался на своём новом гоночном велосипеде, чуть не сбил бедную миссис Фиг - ту самую, что ходит с костылями. И знаете, что ему за это было? Правильно. Ни-че-го.
Мы с Гарри с ужасом ждали нового учебного года. Пока Дадли готовился к поступлению в престижную школу, где когда-то учился дядя Вернон, нас с братом собирались отправить в обычную государственную. Хотя, признаться, дело было даже не в этом. Мы уже давно привыкли, что всё лучшее - для Дадли. Тётя Петунья выделила для Гарри старую форму Дадли, раза в два больше по размеру, а мне досталась моя же старая форма, только теперь она трещала по швам - я ведь заметно выросла за лето. В том месте, где раньше была этикетка, разошёлся шов. Пуговицы на рубашке еле застёгивались, грозясь в любой момент отлететь. Старые колготки натягивались только до колен. Интересно, что на это скажут учителя и одноклассники?
В общем, Дурсли издевались над нами, как могли, но всё оставалось более-менее привычным. До одного дня. Дня, который изменил всё.
Был полдень. В дверь постучали - почтальон принёс почту.
- Дадли, сходи за почтой, - сказал дядя Вернон.
- Пусть Гарри идёт!
- Гарри, сходи за почтой.
- Пусть идёт Дадли...
В итоге за злосчастной почтой отправили Гарри, а я поплелась за ним хвостиком - оставаться с Дурслями один на один совсем не хотелось.
Гарри быстро наклонился, чтобы подобрать письма, но вдруг изумлённо ахнул и уронил их - конверты разлетелись по полу.
- Ты чего? - удивлённо спросила я, собирая их.
Но он держал в руках письмо - из жёлтоватой бумаги, с толстым конвертом.
- Кажется, это тебе, - Гарри протянул мне письмо.
Я ошеломлённо выдохнула. Моё сердце, кажется, подпрыгнуло и сделало двойное сальто.
На конверте было написано:
«Мисс Л. Поттер, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом 4, грязный чердак».
Сердце сделало ещё один кувырок.
Никто и никогда не писал мне писем. Как, впрочем, и Гарри.
Марок на письме не было, зато вместо печати - странный герб: барсук, орёл, лев и змея, а посередине большая буква «Х».
Очень, очень странно.
Я нахмурилась и повертела письмо в руках. Возможно, это Дадли с дружками так грубо подшутили? Но почерк был аккуратный, выведенный изумрудными чернилами...
- Ну и чего вы там копаетесь? - раздался в гостиной противный голос дяди Вернона.
- Уже идём! - крикнула я.
Гарри уже собирался идти, но я схватила его за локоть.
- Что?
- Давай распечатаем позже. Только не при Дурслях... вдруг отнимут?
Я тревожно оглянулась - словно кто-то из них уже стоял за спиной.
Гарри с тоской посмотрел на конверт. И я вдруг поняла: ему-то ничего не прислали...
- Хорошо. Ты права, - кивнул он.
- Вот, возьми моё и иди на чердак. А я отнесу почту. Договорились?
Мне и самой безумно не терпелось открыть письмо. Но мы ведь никогда не получали писем. Ни от друзей (их не было), ни от родственников (их тоже не было), ни от кого. Реклама? Но почему на моё имя? И с таким точным адресом?..
- Договорились! - уверенно сказал Гарри и понёсся наверх.
- А где этот... мальчишка? - недовольно спросил дядя, когда я вручила ему остальную почту.
- Ну-у... - замялась я, играя с рыжими прядками волос, выскользнувшими из пучка. Я всегда так делала, когда нервничала. - Он пошёл в чулан. Чтобы не бесить вас своим присутствием... вот.
Я покраснела под тяжёлым взглядом дяди Вернона и тёти Петуньи.
- Тогда следуй его примеру, - буркнул дядя, грубым жестом вырывая письма из моих рук.
Я даже не оглянулась - со всех ног побежала на чердак.
- Ты без меня ещё не распечатал? - спросила я, открывая тяжёлый люк.
- Нет, - усмехнулся Гарри, помогая мне забраться.
- Фух... Ну, давай, - сказала я, усаживаясь на кровать. - Только, Гарри, прости, что тебе ничего не пришло...
- Перестань, переживу, - махнул он рукой. Но я видела - он нервничает.
Он улыбнулся - немного грустно, но искренне. Я не смогла не улыбнуться в ответ.
Но не успела я вскрыть конверт, как на чердак ворвался разъярённый дядя Вернон.
- ЖИВО ОТДАЙ ПИСЬМО, ДЕВЧОНКА! - взревел он. Я в ужасе отшатнулась.
В руке у него было точно такое же письмо, только адресовано оно было Гарри. Видимо, оно затерялось среди остальных...
- Я СКАЗАЛ - ОТДАЙ! - рявкнул он, пытаясь вырвать письмо у меня из рук.
- Нет! Вы отдайте! - я кивнула на письмо, которое он держал. - Оно ведь для Гарри!
Я протянула руку - но дядя Вернон перехватил моё письмо и, не успели мы и глазом моргнуть, захлопнул за собой люк. Снаружи щёлкнул засов.
Мы с Гарри бросились к люку - он не поддавался. Ну вот... нас снова заперли! Ещё и письмо отобрали! Как же все это несправедливо! Почему одним все, а другим ничего?! Почему в этом сером, угрюмом мире где каждый сам за себя все так жестоко?!
- ПЕТУНЬЯ! ИДИ СЮДА! - донёсся тем временем снизу голос дяди Вернона.
Мы с Гарри переглянулись.
Через несколько минут на лестнице раздался пронзительный, испуганный вскрик тёти Петуньи. Такой громкий, что на второй этаж примчался Дадли - по-видимому, уже позавтракавший и не понимавший, почему мать так кричит.
Я не стала слушать дальше. Меня захлестнуло любопытство: кто же этот таинственный отправитель? Зачем отбирать у нас письма? Что в них было такого, что взрослые решили скрыть это от нас?
Вопросов - море. А ответов - капля.
Ближе к обеду нас всё-таки выпустили, чему я была несказанно рада. Терпеть не могла сидеть взаперти. Мне вечно хотелось бегать, гулять, чувствовать свободу. И Гарри всегда с радостью был рядом - он тоже был такой.
А ещё я нарушила одно священное правило, которое усвоила с детства: не задавать вопросов. Но теперь я не могла остановиться. При любом удобном случае спрашивала у тёти Петуньи - где наши письма? Она раздражалась и, похоже, жалела, что выпустила меня из чердака. Гарри держался скромнее.
Вечером с работы вернулся дядя Вернон. Он, кажется, впервые заглянул ко мне на чердак, где мы с Гарри как раз читали друг другу сказку.
- Где наши письма? - спросили мы в один голос, как только его голова показалась в проёме люка.
- Я их сжёг, - коротко бросил он.
Я громко выдохнула.
- Как это - сожгли?..
- Наши письма?! Вы сожгли?! - изумился Гарри, но его удивление тут же сменилось гневом. - Вы не имели права! Это были наши письма! Кто их прислал? Почему вы их сожгли?!
- Не задавать вопросов! - рявкнул дядя Вернон, будто давал команду собаке. - Я пришёл по другому поводу. Гарри, теперь ты будешь жить во второй спальне Дадли. Так что - бегом в чулан, забирай своё барахло и переноси в комнату. А ты... - он прищурился, точно пытаясь вспомнить моё имя.
- Ты, Лиана...
- Лина, - поправила я.
- Петунья здесь как следует уберётся. И ты, разумеется, ей поможешь, - раздражённо закончил он и скрылся.
- Думаю, это всё неспроста... - прошептала я.
Ещё вчера я бы ни за что не поверила, что Дурсли решат улучшить нам с братом жизнь. А тут такое...
- Помнишь, в моём письме был написан адрес? - спросила я.
- Конечно! Такой точный - даже указали, что ты живёшь на пыльном чердаке.
- Вот и я думаю, что не просто так тётя Петунья будет тут убираться. Наверное, в твоём письме указали, что ты живёшь в чулане?
- Вполне вероятно! - кивнул Гарри, сменив гнев и негодование, оставленое после разговора с дядей, на милость.
- Видишь! Я же говорила, что чудеса существуют! - горячо воскликнула я.
- А когда это я говорил, что не верю? - ухмыльнулся Гарри.
Я скорчила рожицу, признавая своё поражение.
* * *
Дядя Вернон и впрямь сдержал своё недавнее обещание. Гарри переселили из пыльного чулана во вторую спальню Дадли, заваленную сломанными игрушками, а на моём чердаке произошла настоящая генеральная уборка. Там стало так чисто, что, наверное, можно было бы увидеть своё отражение на полу. Пыльный, захламлённый чердак превратился в настоящую уютную мансарду: хлам исчез, мебель переставили - и вуаля!
Впрочем, я бы предпочла сидеть в грязном чердаке, но с письмом, чем в чистой мансарде, но без него. Эх, вот бы вернуться в прошлое и получше прошерстить почту... тогда, возможно, всего этого и удалось бы избежать.
- Я не хочу, чтобы он там жил! Мне нужна эта комната! Пусть убирается оттуда! - раздавались внизу истошные крики Дадли.
Но вторую комнату ему так и не вернули.
Мы с Гарри за завтраком грустно вздыхали, а дядя Вернон и тётя Петунья выглядели непривычно мрачными. Неужели они настолько гнилые, что ходят с кислой миной просто потому, что нам с Гарри прислали письма?.. А ведь тётя Петунья - родная сестра нашей мамы. Интересно, как она к ней относилась?
Из размышлений меня вырвали неспешные шаги почтальона, и на этот раз за почтой отправили Дадли. Я нахмурилась.
- Тут ещё одно письмо для Лианы и Гарри! - удивлённо выдохнул он. - "Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом 4, самая маленькая комната" и "Мисс Л. Поттер, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом 4, чистая мансарда."
Дядя Вернон с громким вскриком подскочил со стула и рванул в коридор. Мы с Гарри ни секунды не мешкали - пулей бросились за ним.
Через пару мгновений разгорелась настоящая битва: Дядя Вернон рванулся, как разъярённый бык, сшибая Дадли с ног. Гарри вскрикнул и прыгнул сверху, а я... замерла... в дверном проёме вместе с тётей Петуньей. Была ли у меня хоть тень шанса вырвать письмо? Не было.
Победу, в конце-концов, одержал конечно же дядя Вернон.
- По комнатам! - тяжело дыша, прорычал он. - И ты тоже, Дадли! Проваливай!
Я уже открыла рот, чтобы возразить, но Гарри схватил меня за запястье и потянул наверх - во вторую спальню Дадли.
- Почему ты меня увёл?! Это же наши письма! - возмутилась я.
- Кто-то явно знает, что мы их не получили. Значит, пришлют ещё. А вот тогда мы и посмотрим, что можно сделать.
- Но...
- Тебе нужно успокоиться. Когда ты злишься, ты не можешь сосредоточиться.
- Точно... Прости. Не знаю, что на меня нашло. Кстати, я от тебя такого не ожидала!
- Я и сам от себя не ожидал, если честно, - усмехнулся Гарри. - Нам нужно придумать какой-нибудь план.
Я кивнула, уже чуть спокойнее.
- Может, встать пораньше и схватить почту первыми? - предложил он.
- Нет, не прокатит. Дурсли явно не хотят, чтобы мы прочитали письма. Уверена, они что-нибудь придумают.
- Хорошо, твои предложения? - Гарри скрестил руки на груди, приподняв бровь.
- Можно подкараулить почтальона и выпросить письма у него.
- Ага, представляю: подходят два десятилетних ребёнка к почтальону и просят странные письма без марок и с надписями "Л. Поттер" и "Г. Поттер". Да он нас ещё и в полицию сдаст!
- Ну, а что такого? - я поджала губы. - Давай так: ты действуешь по-своему, а я - по-своему. Договорились?
- Договорились, - кивнул Гарри.
Я махнула рукой и, не оборачиваясь, направилась в свою комнату. Пусть у него будет свой план. У меня - свой.
* * *
Впрочем, наша операция с треском провалилась. Причиной этому стал дядя Вернон, который буквально спал возле входной двери в спальном мешке. Я узнала об этом от Гарри, которому "посчастливилось" на него наступить. В то время я мирно спала. Поясню: почту приносили рано утром, а я никогда не умела вставать очень рано. Вообще никогда. Разве что в день рождения Дадли - вот тогда я вставала пораньше.
Когда я услышала эту историю, долго хохотала, согнувшись пополам, представляя лицо дяди. Ну а Гарри, конечно, отругали.
С этого дня и началось настоящее безумие. Письма нам с братом были повсюду. Специальное отверстие в двери дядя Вернон заделал, но письма просовывали через щели, через окна - и их было не меньше дюжины. А дядя будто сошёл с ума. Только вдумайтесь: он заколотил все двери и окна досками из-за каких-то несчастных писем!
В субботу ситуация уже пугала по-настоящему. Кто-то умудрился затолкать 48 писем в дюжину яиц! Тётя Петунья, под стать своему мужу, подала жалобу на молочника и переломала все яйца в комбайне (дядя же письма сжигал).
В воскресенье произошло нечто, похожее на сон. Прямо в лицо довольному (ибо, по его словам, "в воскресенье письма не носят") дяде Вернону прилетело писем тридцать - не меньше. Я машинально схватила два письма, пока в комнату со стуком сыпались ещё и ещё конверты.
Я успела распечатать одно письмо, пока дядя отвлёкся на Гарри, отчаянно пытавшегося схватить хоть одно. Но Вернон успел вырвать и мои. Я лишь мельком увидела слова: приглашаем, волшебство, Хогвартс. И всё. Но даже по ним можно было кое-что понять. Хотя Хогвартс, скорее всего, выдуманное слово. А вот слово волшебство меня очень даже порадовало!
Нас с Гарри вытащил из гостиной тяжело дышащий дядя Вернон. Тётя Петунья и Дадли, прикрыв белобрысые головы, с визгами следовали за нами.
- С меня довольно, - предельно спокойно сказал дядя, хотя его руки вырывали пучками волосы из усов. - Жду всех через пять минут с чемоданами. Мы уезжаем. Без возражений!
Но, глядя на разъярённого дядю Вернона, никто и не подумал возражать. Ровно через десять минут все уже сидели в машине.
Дадли обиженно поскуливал. Дядя влепил ему крепкий подзатыльник за то, что тот слишком долго собирался. Тётя Петунья, похоже, не решалась спросить, куда они направляются. Мы с Гарри переглянулись. Я не решалась рассказать, какие слова увидела в письме - Дурсли могли услышать. А дядя Вернон уверенно вёл машину, то поворачивая туда, то сюда, будто нас кто-то преследовал.
Мы ехали. И ехали. И ещё ехали. Без остановок - ни перекусить, ни даже сходить в туалет. Когда меня уже начало укачивать, мы наконец прибыли в очень старую и ветхую гостиницу на окраине какого-то городка.
- Приехали, - торжественно произнёс дядя.
Нам с Гарри и Дадли выделили одну крошечную комнату с тремя скрипучими кроватями. Но я заснула на ура - даже под громкий храп Дадли. Уехали мы после инцидента, произошедшего утром за завтраком.
К нам подошла хозяйка гостиницы:
- Кто из вас Поттеры? Вам пришло два мешка писем.
- Это наши письма. Мы - Поттеры, - смело заявила я, кивая на Гарри.
- Я заберу письма, - быстро вставил дядя Вернон, игнорируя мои слова, и удалился за хозяйкой.
После этого мы снова отправились в путь. Куда - не знал никто, кроме дяди. Он заезжал в леса, долины, деревни. Будто за нами организовали погоню!
- Папа точно сошёл с ума, - грустно сказал Дадли, когда машина в очередной раз остановилась, а дядя в очередной раз куда-то отошёл (в туалет что-ли?).
- Не хочу разочаровывать, но это случилось гораздо раньше, - прошептала я. Гарри прыснул.
Потом пошёл дождь.
- Сегодня понедельник, - всхлипнул Дадли. - Показывают шоу Великого Умберта! Я хочу домой... я хочу телевизор!
Понедельник... А Дадли в датах не ошибался. Значит, сегодня 30 июля. Завтра - 31-е. Наш день рождения. Мы с Гарри - двойняшки. Нам исполняется одиннадцать. Одиннадцать лет терпения рядом с Дурслями. Это ли не подвиг?
Я усмехнулась, глядя, как капли дождя стекают по окну. Как все-таки прекрасен дождь! Люблю засыпать под грозу... мысль, что я кутаюсь в мягкое одеяло, а где-то на улице идёт настоящая буря меня почему-то приятно грела. А еще я снег люблю. В нем иногда можно хорошенько повеселиться, если тебе конечно плевать на холод! Но и гулять под ним замечательно... а солнце? Тоже чудесное! Как и любая другая погода...
- Я нашёл идеальное место! - воскликнул дядя Вернон со странной улыбкой, вырывая меня из размышлений. - Все из машины!
- Но там ливень, - с опаской посмотрела я в окно.
- Это всего лишь вода, - проворчал дядя. - Не растаешь.
На улице было очень холодно, но дядя выглядел счастливым, как никогда.
- Вот там мы будем жить, - сказал он и указал на скалу посреди моря. А на ней стояла хижина. Самая убогая, какую я когда-либо видела.
Переплыв на лодке которую дядя одолжил у какого-то рыбака, мы вошли внутрь. Всё было хуже, чем снаружи: сырость, ветер, сквозняки, обваливающаяся крыша. Меня и Гарри положили спать на полу, укрыв самым тонким и потрёпанным одеялом. Дадли спал на старом диване, а тётя с дядей - на втором этаже.
Я не могла уснуть. Что-то тревожило. Я чувствовала: завтра произойдёт нечто важное.
- Гарри, ты спишь? - шепнула я. За хлипким окном было уже темно, ничего не было видно. Только слышно: ветер был таким страшным, что я ежилась при каждом звуке. Где-то в далеке били молнии. А это плохо... не знаю почему, но я всегда считала, что молнии - это признак чего-то плохого. Молнии - предвестники смерти.
- Не-а, - ответил Гарри так же тихо.
- Как думаешь, с дядей Верноном всё в порядке?
- Ну... в этих письмах явно что-то мистическое, - предположил брат.
Вдруг из-под одеяла показалась рука Дадли с новенькими наручными часами - подарком ко дню рождения. Было 23:59.
- Через минуту нам исполнится одиннадцать. Что загадаешь, Лина?
- Желания вслух не говорят, - улыбнулась я.
- Точно.
И вот часы показали 00:00.
Желаю уехать от Дурслей.
БАМ!
Кто-то постучал в дверь...