Пролог.
Громкая музыка приятно долбит по ушам, а толпа молодежи хаотично дрыгается на танцполе. Танцами это сложно назвать, все под огромным количеством алкоголя, а кто-то и вовсе под чем-то более серьезным.
Кудрявые волосы подскакивают в такт движениям их обладательницы, привлекая внимание своим красивым сиянием. Кто-то обмазал ее волосы крупным голубым глиттером, который в свете светодиодных лент невероятно мерцал.
На теле чувствуются чьи-то руки, которые крепко прижимают к себе. Благодаря этим движениям Эля понимает, что сзади нее парень, который, очевидно, на что-то надеется сегодня ночью.
Девушка громко смеется, когда партнер чуть кружит ее в своих руках. У нее и так мир плывет, а тут дополнительное движение вызывает звезды в глазах.
Телефон в заднем кармане джинс вибрирует, заставляя кудрявую оторваться от разглядывания диско-шара, висящего на потолке. В глазах все плывет, но она старательно пытается разглядеть сообщения в общей беседе с друзьями.
Мел
Кто где?
На базу подойдете?
Хэнк
Приду через полчаса
Кис, Моть?
Сильно шатаясь, широко раскрывает глаза, пытаясь буквы рассмотреть, а потом по ним еще и попасть.
Мотя
я нв тксе
Хэнк
Ты бухая?
Мотя
ДА
Убирает телефон подальше и возвращается к парню, который все это время скользил руками по девичьей талии. Широко улыбается и к нему поворачивается.
— Э, сука! Свалил! — от Матвеевой резко парня оттаскивают, а на его месте Эля друга видит.
— Кис-а-а-а! — громко восклицает и на шею его вешается.
Кислов подругу крепче к себе прижимает, вместе с нею пошатываясь. Ваня пьяный, накуренный и, кажется, в крови его не только эти вещества.
Эльза вглядывается в его зрачки и голову запрокидывает в приступе смеха. Киса ловко крутит ее в своих руках и заставляет впечататься своей грудью в его еще плотнее. Хитро так улыбается, даже в таком состоянии умудряется фирменную ухмылочку на губах держать.
— Че за таблы? У тебя зрачки пульсируют, — Матвеева улыбается всему. Весело, когда в организме нужные таблеточки с алкоголем взаимодействуют.
— Меф, котенок, меф! — выкрикивает Кислов.
До Матвеевой слабо доходит, но где-то на подкорке она помнит, что Киса таким не балуется давно. Что-то для расслабления — да. Что-то для зависимости — нет. Но сейчас лишь смеется и обнимает его за шею, своим лбом к его прикасаясь.
— Ты пиздец какая красивая, — восхищенно произносит и волосы ее кудрявые через плечо перекидывает, вид на длинную шею открывая.
— Это говорит алкоголь и вещества в твоей крови, Кисенок, — губу прикусывает, в такт песне покачиваясь.
— Это говорит мой член и чуть-чуть мозг, — облизывается и похабно ухмыляется. — Косячка хочешь?
— Хочу-у-у, — хихикает и пьяно на него заваливается.
Киса сам плохо на ногах стоит, но ее удержать пытается всеми силами. Чуть оттаскивает ее с танцпола и падает вместе с ней на диван. Пьяный смех вырывается, а от смеха друг друга становится только смешнее.
Девушка чуть приподнимается на кожаном диване и закидывает на него ноги. Ваня тоже чуть подтягивается, но все равно большей частью тела лежит на полу.
Киса рукой в карман джоггеров ныряет и достает оттуда пакетик с белым порошком. С усмешкой перед ее лицом этим пакетиком трясет и содержимое на стол высыпает.
— Карта есть? — пытается перекричать музыку.
— Че? — а Моте уже хорошо.
Состояние кайфа полностью завладевает телом, делая его ватным. Еще чуть-чуть и она провалится в яркий сон, из которого выйдет просто с ужасным самочувствием.
— Карта банковская!
— А... — заторможенно кивает и из-под чехла карту достает, ему протягивая. — Кис, может, не надо?
— А че не надо-то? — диким взглядом на нее смотрит и дорожки отделяет. — Будешь? — после отрицательного качания головой плечами пожимает.
Эле на сегодня точно хватит. И так несколько разноцветных таблеток в стакане с водкой было разведено.
— Такие бы мультики с тобой посмотрели, — усмехается и ноздрю одну зажимает, втягивая через вторую одну дорожку.
Откидывается назад и нос зажимает, морщась. Неприятно покалывает и щекотит, вызывая приступ чиханий, но Кислов его подавляет.
Матвеева сквозь туман в своей голове понимает, что Кисе хватит. Ему больше не надо, иначе обернется все плачевно.
Парень уже тянется ко второй дорожке, но тут же оказывается в плену чужих рук. Удивленно на нее смотрит, а она одну ногу через его бедро перекидывает, рукой мужскую шею поглаживая и кадык острыми ноготками цепляя. Киса с предвкушающей улыбкой сглатывает.
— На сегодня хватит, — шепчет ему в губы, прикрывая вид на стол и быстрым движением меф стряхивая на пол.
— А есть что предложить взамен? — вновь облизывается, руку на ее шею кладя и притягивая еще ближе.
Дружба с Кисой была странной. Подколы, переходящие во взаимный флирт — вот, как можно описать происходящее между ними. В пьяном бреду Кислов не раз признавался Матвеевой, что влюблен в нее с пятого класса. Да вот только это пьяный бред, ведь на утро все слова забывались, а они вновь становились просто друзьями.
Но флиртом всегда все ограничивалось. Не перейти черту было трудно, но они держались. Он перед ее сексуальностью устоять пытался, а она перед его харизмой и обаянием.
— А что хочешь попросить?
— Я покажу, — ухмыляется и вперед подается, но женская ладонь, упершаяся в грудь, не позволяет дотянуться до желанных губ. — Че такое, Эльчонок? Мы с тобой оба обдолбанные, давай уже совершим эту сраную ошибку, а потом будем решать, че с этим делать. Ты хочешь меня, я тебя, так хули останавливаться? Дружбу не рушить? Я тебя умоляю. Иди сюда, — указательным пальцем ее подбородка касается и к себе тянет, с удовольствием отмечая, что сопротивления не ощущает.
Сопротивляться истинным желаниям под действием таблетки сложно, поэтому Матвеева, в конец растеряв весь свой мозг, подается вперед и накрывает его губы своими. Киса, получив разрешение, сразу же своим языком в ее рот вторгается. Шаловливые руки накрывают подтянутые ягодицы подруги, заставляя ту глухо простонать в рот парня. Этот звук словно что-то разжигает в нем, и он еще с большим остервенением кусает пухлые губы, вымазанные красной помадой.
Ее пальцы путаются в его кудрявых волосах, не позволяя отстраниться. Оба понимают, что это слишком животный поцелуй для друзей, но никто не отстраняется. Они перешли грань. Так какая разница, как далеко от этой черты уходить?
В какой-то момент Кису начинает просто трясти. Когда Эля это замечает, то сразу же спрашивает о его самочувствии.
— От возбуждения, — лишь отмахивается он и смазанными поцелуями ее щеки осыпает.
Но не от возбуждения это. И он это потом понимает сам.
Мотя тревогу начинает бить, когда его руки даже щеки ее нормально коснуться не могут. Когда у него глаза закатываться начали, подскочила с дивана, словно ошпаренная. Стало понятно, слишком большую дозу взял. Не передоз, температура не поднималась да и мыслить Киса был способен.
— Что ты еще сегодня выпил? — пытается развеять блики перед глазами.
У самой сейчас самый кайф, Кису откачивать в планы не входило.
— Много чего, — все еще пытается полапать ее, пока это можно сделать, но тряска в руках мешает. — Сука, да че такое?! — со злостью на руки свои смотрит.
— Кис, пойдем в ванную быстро! — на себя его тянет, но тело у него ватное, как и у нее.
Чуть ли не ползком добираются до этой несчастной уборной. Киса сразу же падает на пол, подползая к стене.
Матвеева, сильно шатаясь, на кухню идет и воды простой в стакан наливает. Воду нормальную тут найти сложно, поэтому прямо из-под крана ее набирает. Возвращаясь, разливает добрую половину на какого-то парня, который решил Элю перехватить и к себе притянуть.
Открывает дверь в туалет и видит интересную картину: Киса все также сидит на полу, около него пьяная брюнетка, которая уже в штаны к нему залезть успела. Но Ваня не в адеквате, ему ее движения фиолетовы.
— Съебалась отсюда живо, — рычит Матвеева и, выгнав девушку, дверь запирает, на колени перед другом присаживаясь. — Пей, блять, — он отмахивается от стакана, но кудрявая силком стакан к губам приставляет, пару раз промазав.
Когда вся вода оказалась в организме Кисы, девушка открывает крышку унитаза и парня ближе к нему придвигает.
— Не буду я блевать! — возмущается и отпихнуть ее пытается, только вот Матвеева уже два пальца в рот ему вставляет, ногтями нёбо царапая.
Содержимое желудка Кисы оказывается в унитазе. Он закашливается и говорит что-то о том, что Мотя сука и расцарапала ему все, но замолкает, ведь два пальца вновь оказываются во рту.
Повторив это четыре раза, набирает ему стакан воды и снова насильно вливает.
Оставляет его в покое и садится на пол, опираясь спиной на ванную. Киса сидит напротив, их ноги касаются друг друга, но больше никаких прикосновений нет.
Матвеева прикрывает глаза и откидывает голову. В глазах мелькают розовые и фиолетовые огоньки, откуда-то появляются звезды. Поняла, что накрывает последний раз, после этого будет плохо.
— Мотя, — измученно зовет ее.
Глаза парня прикрыты, рука теребит нитку на свитере, а волосы ужасно запутались из-за того, что Матвеева сжимала их, когда они целовались.
Они целовались. От этой мысли Эля чуть ли не воздухом давится.
— Эльза, — зовет ее по имени.
— Че? — глухо отзывается.
— Меня кроет.
— Конечно, блять, — тихо фыркает, глаза все еще закрыты. — Зачем нюхать начинать? Понимаю, оторваться решили, но не так же.
Кислов молчит. Не знающий его человек подумал бы, что ему стыдно, но Эля знает, что это не так. Кисе никогда не бывает стыдно, даже если он творит полнейшую дичь.
— Батя, — спустя время говорит он.
— Че?
— С матерью говорил. Ну как, — безумно так усмехается, в потолок смотря, — пытался говорить про батю. Опять просто от меня отмахнулась и все, блять. Словно я надоедливая муха, сука.
— Ты не муха, Кис, ты, блять, паразит, который жизнь мне портит, — на ее слова он лишь смеется. Знает, что неправда это.
— Эльчонок, я у тебя перекантуюсь? Маман запалит в таком состоянии, опять реветь будет.
— Мы до меня не дойдем, — еле разлепляет глаза. — Меня рубит уже.
Они ненадолго замолкают. Телефон разрывается вибрацией, и Матвеева с недовольным видом достает смартфон. Заходит в беседу, где уже около сорока сообщений. Сразу же пролистывает в самый конец, читая последние сообщения.
Гендос
их забрать, может?
если че, тачка на ходу
Мел
Позвонил Анжеле, она видела их на тусе Локона
Хэнк
Мотя в сети
Матвеева хмурится и вяло тыкает пальцами в экран.
Мотя
мы вместе с Кисой
блять, в одном месте
отходняки долбят, из сети ща пропадем на ночь
Гендос
так че, еду за вами?
Мотя
я щас усну
вряд ли дождемся
останемся у Локона
Хэнк
Нихуя! Не спать!
Ты че, ебанулась? У какого Локона, нахуй? Этот дебил замутит какую-нибудь хуйню и в инет зальет
Мотя
я ему кислоту в глотку залью
мы в туалете, не спрашивайте, почему
Ген, как приедешь, постучи в дверь погромче, я щас засну, клянусь
Киса
все норм, напишешь, как приедешь, я спать не буду, мы выйдем
Матвеева взгляд на Кису поднимает, а тот уже лениво в своем телефоне орудует. Доверчиво кивает и чуть сползает вниз, глаза прикрывая. Телефон выпадает из рук, приземляясь на резиновый коврик, который Мотя и Киса залили водой.
Отходняки у Кисы всегда не очень болезненные, наученный уже. Потому девушка за него не беспокоится и спокойно вздыхает.
— Кис, у меня ключи в куртке, — вяло мямлит, уже в сон проваливаясь. — Не проеби их.
Ответа она уже не слышит, засыпает, чувствуя, что рядом кто-то садится и перекладывает ее голову на свои колени.