Всего лишь интервью?

Пчёла положил руку на бок Юли, начал трясти, звать. Не услышав ответа, он пощупал пульс, и нащупав слабое сердцебиение, обрадовался. Юля повернулась к нему медленным движением и взяла за руку.

— Юля, ты жива, Господи… — у Пчёлы на глазах выступили слёзы, он поцеловал её ладонь, преданно заглядывая в её глаза, в которых отпечатались боль и ужас. Юля была сломана: она не улыбалась, сидела неживая.

— Юль, солнышко моё, что с тобой? — Пчёла поправил вылезшие пряди из причёски Юли. Она сделала нелепую попытку улыбнуться.

— Ничего, Вить. Спасибо, что спас меня. Я тебя люблю… — она обняла его шею руками, и Пчёла понёс Фролову на руках. Белый смотрел на них с восторгом.

— Пчёла, когда свадьба? Когда я крёстным стану? — пошутил он, любуясь парочкой. Пчёла с спокойным выражением лица перешагивал через окровавленные трупы. Юля зажмурилась, стараясь не смотреть на квартиру, ставшую локацией фильма ужасов.

— Сань, спасибо, — Пчёла положил Юлю на заднее сиденье машины. — Юль, это он тебя нашёл.

— А ты убил Бобра и ещё нескольких людей, — напомнил Белый демонстративно. Юля сжалась, не проронив ни слова. В обществе мужчин ей было не комфортно сейчас.

— Кстати, Юль, это Саша Белы… Белов. Я тебе рассказывал о нём.

Саша протянул руку Юле, и та пожала её, почувствовав, что по телу прошёл мощный, неприятный импульс. Последствие недавних событий.

— Витя, поехали домой, я не готова пока к общению, — попросила Юля с нотой раздражения. Пчёла понимающе кивнул, замолкая и ведя машину. Он даже не включил музыку, так что в машине стояла гробовая тишина.

— Юль, ты как себя чувствуешь? — спросил Пчёла, чтобы как-то разрядить обстановку.

— Психологически нормально, а физически нет. Очень хочу есть и пить, — призналась Юля. — Да, кстати, Александр, спасибо за то, что приняли непосредственное участие в моём спасении.

— Не за что, глупости какие. Давай на «ты», кстати. Друзья Вити — мои друзья, — Саня рассмеялся, а Пчёла наступил ему на ногу. Юле тоже стало смешно от шутки Белова, и она хихикнула.

Вдруг Витя остановил машину и зашёл в ларёк. Вернулся в машину с шоколадками, чупа-чупсами, батончиками, жвачками и бутылкой воды.

— Юль, тебе надо есть потихоньку. И воды пей побольше.

Юля вцепилась в бутылку, как дитя Маугли и начала её быстрыми глотками опустошать. Через пару минут полтора литра воды уже не было. Юля поела ещё немного батончиков. Ну и Саня забрал жвачку «Love is».

— Спасибо. У меня хоть немного сил появилось, — Юля убрала фантик в карман юбки.

Витя уже подъезжал к дому Юли, когда Фролова громко сказала:

— Останови, пожалуйста, нам надо поговорить наедине.

— Всё, не мешаю. Пока, брат, — Белый обнял Пчёлу, выходя из машины. — Звони если что. Тебя это тоже касается, Юль, — Белый отправился восвояси. Юля и Пчёла вышли из машины и сели на ободранную скамеечку. Пчёла не знал, о чём будет их разговор, даже не представлял, каким судьбоносным он будет для их любви.

— Юль, ты была без сознания? Ты не видела там перестрелок?..

— Даже если бы я увидела, то мне похер, — Юля залезла в карман джинсовой юбки, но сигарет там не оказалось. — Засранцы, украли сигареты.

Пчёла открыл пачку сигарет «Camel» и протянул Юле. Та без раздумий взяла и затянулась, морщась от терпкого вкуса.

— Я никогда не забуду. Зима 1991 года. Я на третьем курсе института. Иду домой, — Юля говорила ровной интонацией, будто читала лекцию. — Вечер, было поздно. Слышу за спиной чьи-то голоса мужские. Я оборачиваюсь. В конце улицы два бандита что-то решают. Я просто поняла по их лицам, что они из криминала. Да и словечки характерные были. Они бизнес не могли поделить, как я поняла, кто-то захапал себе большой лакомый кусочек. И вдруг один из них достаёт пистолет и начинает стрелять. Начинается перестрелка. Прямо на моих глазах. Я оторопела, я ничего сделать не могла. А потом кто-то подошёл и ножом пырнул пацана. Всё. На моих глазах это всё разворачивалось. Вот тогда я поняла, что сейчас суровые времена. Я по новостям это тоже понимала, но я убедилась на собственном опыте, да и август 1991 показал, что будет огромная задница всем сферам жизнедеятельности. А потом я вынуждена была писать об этом, прям подробно. Читатель любит подробности. Так что я привыкла. Если бы я увидела, я бы не отреагировала. Мне уже всё равно, — она выдохнула. Витя обнял Юлю, но та оттолкнула его от себя:

— Мне нужно… Отойти от этого и жить дальше. Нет, я правда нормально себя чувствую, я понимаю, что вы предотвратили то, что могло быть дальше, и по сути, ничего не произошло. Поэтому это не травма какая-то. Но мне пока не хочется нежностей. Пойми меня.

— Юль, что между вами было? — резко спросил Пчёла, потом поправил себя:

— Я, как твой мужчина, должен знать.

— Просто полапал, потрогал, всё, — спокойно ответила Юля.

— Я уж боялся. Но я понимаю, что тема нашего разговора не об этом, — Пчёла кашлянул, напрягаясь. Юля собиралась с мыслями и сказала:

— Я всё знаю.

Пчёла не въехал, похихикал, поправил волосы.

— Женщин у меня не было во время наших отношений. О чём ты знаешь?

— Не юли, Пчёлкин, — Юля нахмурилась. — Бобр сказал, что ты бандит, и ты работаешь на Белова. Вы, все вчетвером — ОПГ, друзья мои. Скажи, это правда? Прошу, давай без лжи. Ты наврал на свидании, не ври сейчас, — Юля смотрела в глаза Пчёле, не отводя взгляд. Она ждала от него ответа, как приговора. Пчёла понимал, что врать глупо: Юля журналистка, она сможет нарыть информацию, от чего он будет выглядеть ещё хуже. Но тогда он теряет ту, которой он жил, к которой он крепко был пришит.

— Я слышала, что тебя Белов назвал кличкой пару раз, — продолжала сыпать обвинениями Фролова. Пчёла остолбенел.

— Да эта кликуха у меня с первого класса из-за фамилии…

— Несколько раз, Вить, — Юля вытерла слёзы. — Прошу, дай мне ответ. Только честный, ладно? Всё, что я прошу, — умоляла она, шмыгнув носом. Пчёла набрался смелости и произнёс:

— Да, я бандит. Да, я рэкетир. Это часть моей жизни. Я тебя обманывал. Я не водолаз, я не предприниматель, кассет не продаю, только отжимаю товар и деньги за него.

— Охуеть, — Юля заплакала, улыбаясь одними лишь тонкими губами. — Ты мне столько вешал лапшу на уши…

— Понимаешь, там так завертелось, мы. Мы случайно попали в это дерьмо… Санька так вообще из-за бабы попал… Так сложилось… — оправдывался Пчёла, но Юля вскочила с скамейки и крикнула:

— А почему у меня так не сложилось, Вить?! Почему у моей подруги так не сложилось?! Почему мои папа и мама в Екатеринбурге не стали ворами и преступниками, а живут честно на скромную зарплату?! Почему у одних так не складываются обстоятельства, как ты выразился, а у других складываются?!

— Время сейчас такое, — бормотал Пчёлкин, но Юля его не слушала.

— Хватит валить всё на время! Я понимаю, сейчас сложно, но прикрывать свою чёрную жизнь тем, что сейчас нестабильное время в стране — так глупо и абсурдно! Почему, сколько войн было в истории России, таких группировок не было?! — Юля замолчала, она не могла ничего говорить, просто плакала от ненависти к Вите. От злости даже темнело в глазах, а внутри всё разрывалось на тысячи осколков. Она только подумала, что нашла своё счастье, своего человека, и снова ошибка, и снова отчаяние. Витя молчал, боясь притронуться к Юле и что-либо сказать.

— Пошёл вон, Пчёлкин. Или какая у тебя там кличка… Пчёла, да. Пошёл вон, я сказала! — повторила она, подходя к двери своего подъезда. Юля поднялась на пару ступенек, но от голода и стресса закружилась голова, и она начала падать, схватившись за перила. Пчёла перепугался не на шутку, подлетел к ней и подхватил на руки. Он даже не обижался на слова Юли, потому что он понимал, что она права, во многом права. Да и какие сейчас могли быть обиды, когда Юле было физически плохо? Пчёла нашёл в кармане Юли ключи и открыл дверь, неся её на руках вплоть до самой квартиры. Юле это было, конечно, не очень приятно, она ругалась такими словами, о существовании которых Пчёла не подозревал, шипела, всячески протестуя против помощи Вити.

— У тебя дебильный замок, Юль, — Пчёла кое-как, держа Юлю одной рукой, открыл дверь в квартиру и понёс Юлю на кровать. Фролова уже просто молчала, на ссоры сил не было. Желудок грозился завершить работу прямо сейчас.

— Короче, Юль, я нихера не повар, но я тебя буду кормить. Жульен-мульен не буду делать, но всё равно это лучше, чем ничего. У тебя курица есть? — Пчёла начал копаться в холодильнике. Юля промолчала, положив руку на ноющий живот. Пчёла сам нашёл тушку, положил её в кастрюлю, налил воды и поставил вариться на маленький огонь.

Для Вити Пчёлкина это был кулинарный дебют: он был далёк от мира готовки, максимум, что мог сделать: чай и бутерброды с криво порезанной колбасой. Просто сейчас ему хотелось окружить Юлю заботой, он не мог бросить её одну, голодную, разбитую. В утренней передаче по «ящику» он слышал простой рецепт куриного бульона.

— Пчёлкин, ты чё делаешь? — Юля с трудом дошла до кухни.

— Фролова, постельный режим.

— Ты чё, доктор? — фыркнула Юля. Однако она была тронута поступком Вити.

— Круче Аванесова, — Витя помешал ложкой воду в кастрюле, неловко улыбнувшись. — Юль, скажи: у нас с тобой есть шанс?

— Вить, спроси попроще что-то, — Юля выдохнула, хватаясь за голову руками и садясь за стол. — Хорошо, я прошу прощения у тебя за то, что я была слишком резка и груба в том разговоре. Я просто сорвалась, я себя плохо чувствую, и мне было… — Юля закрыла глаза ладонями, пряча слёзы. Витя бросил курицу и подсел к Юле.

— Солнышко моё… Поплачь. Я слышал, короче, что слёзы помогают расслабиться… Ну не надо держаться при мне, рыдай, сколько влезет, я не скажу никому, — Пчёла подмигнул ей. И Юля последовала его совету. Зарыдала так, как никогда ещё не плакала. Её душила истерика, тело сводило судорогой, она что-то шептала дрожащими губами, нечленораздельное.

— Я рядом, — Эти простые, банальные слова были тем, что Юля так хотела услышать в тот момент, они были так необходимы, так нужны, как глоток воды после долгой жажды. Юля потянулась за салфетками, однако руки совсем её не слушались. Пчёла вытирал слёзы салфеткой.

— Витя, Вить, у меня нос весь сопливый, — Юля отвернулась от него и аккуратно высморкалась, еле слышно.

— Мне ты нравишься даже с сопливым носом. Даже если у тебя всю жизнь будет сопливый нос, я буду тебя любить.

Юля выкинула салфетку и села обратно к Пчёле. Пчёла погладил её по щеке, и Юля вдруг поцеловала Пчёлу с такой страстью, какой она сама от себя не ожидала. Возможно, так она хотела переключиться, забыться.

— Юля… — прошептал Пчёла, пока Юля уже начала снимать его свитер. Юле в нос ударил запах горелого.

— Вить, у тебя там ничего не готовится?

Пчёла вспомнил про бульон и вскочил, как ужаленный.

— Не вовремя… — цокнул он, наливая бульон. — Но на голодный желудок заниматься любовью идея отвратительная, — он поставил перед Юлей тарелку.

— А чё, у тебя такое было?— улыбнулась она. Пчёла предпочёл оставить этот вопрос без ответа. Пчёла начал сам кормить Юлю, с ложки.

— Витя, я не маленькая. Период, когда я не умела есть сама закончился много лет назад, — Но её заткнули ложкой супа.

«Идиот»,  — Юля не знала, как на это реагировать.

— Я тебя так люблю. Послушай, — Пчёлкин решил, что момент для монолога настал. — Я знаю, что я поступил ужасно, что врал тебе о том, кто я на самом деле, — он кормил Юлю и говорил одновременно. — Я делал это ради нас, думал, что так будет лучше. Я не хотел делать тебе больно. Я никогда так сильно не любил. Ты необыкновенная. Ты яркая. Ты мудрая. Ты даже не представляешь, как я изменился. Я стал более нежным. Я бы не смог забабахать такой чувственный монолог год назад. Меня вообще тошнило от этих розовых соплей. Но сейчас… Сейчас я хочу дарить тебе любовь и быть любимым. Наверное, я вырос. Я хочу, чтобы мы просыпались вместе, хочу слушать твои рассказы о литературе или… О чём ты любишь говорить? Я хочу связать свою жизнь с твоей. А знаешь… Я благодарен Бобру только за то, что когда он тебя похитил, я ещё отчётливее понял, что люблю тебя, что я нуждаюсь в тебе. Я эти сутки, которые ты была в той квартире, сошёл с ума. Ты правда, можешь у Белого спросить, он свидетель! Но я понимаю, что ты можешь быть не готова к отношениям со мной. Ты честная, справедливая. А я по уши погряз в этом дерьме, и барахтаюсь в нём каждый день, нарушая минимум три закона. Я не держу тебя. Просто хочу, чтобы ты поняла, что я чувствую к тебе.

Пчёлкин сам опешил от своей речи. Юля смотрела на него, доедая последнюю ложку бульона.

— Есть выпить? — Он выдохнул.

— Это правда? — Юля улыбнулась до ушей, краснея. Она почувствовала те самые пресловутые бабочки в животе от его слов.

— Клянусь. Если мы будем вместе, то клянусь, моя криминальная жизнь тебя не коснётся. Я тебя не втяну в эти игры, и твоей жизни ничего не будет угрожать. Клянусь своей жизнью, Юль. Всё будет хорошо у нас. Просто дай ответ.

— Вить, я не знаю, — Юля прислонилась головой к стене. — Всё сложно слишком. Всё слишком быстро. Я не понимаю, что со мной, куда меня несёт, я такого никогда не испытывала. Даже к бывшему.

— Сколько у тебя было парней до меня? — вдруг оборвал её Пчёла.

— Один-единственный. Неважно! И я… Я не знаю, что будет с нами, вдруг тебя убьют… Я не вынесу этого, понимаешь? Пожалуйста, давай решим так, — она постучала ногтями по столу. — Мы перестанем общаться и видеться на какое-то время, и я приму решение. Дай мне подумать. Не дави на меня.

— Без проблем, солнышко моё.

— Ты меня солнышком уже третий раз называешь, — Юля вытерла губы салфеткой после супа. — Ты вкладываешь какой-то смысл?

— Ты — единственный луч добра в моей жизни. Кстати, ты ничего не сказала о бульоне. Он сносный? Жрать можно?

— Вить, не жрать, а есть.

— Кушать, — поправил себя Витя.

— Кушать тоже не говорят. Нам рассказывали почему, но я не помню, — Юля нахмурилась, вспоминая материалы института, но только заработала головную боль.

— Юль, ты двадцать минут назад хотела меня чпокнуть, а сейчас говоришь, что не знаешь, что чувствуешь ко мне, — упрекнул её Пчёла, сложив руки вместе. Он посмотрел на Юлю взглядом, способным прожечь тело. Юля ощущала себя зверьком под дулом ружья охотника, пыталась спрятаться от его печальных голубых глаз, но не смогла.

«Неужели я виновница того, что ему так плохо сейчас…» — Юля ужаснулась своему открытию.

— Нехорошо получается, Фролова.

— Ты слишком жесток ко мне, в своих суждениях, — попыталась объясниться Юля. — Я тогда ещё до конца не переварила информацию, которую ты преподнёс, а ещё я после всего этого сама слабо отдаю отчёт в своих действиях.

— Получается, тебя курица спасла от жуткой ошибки, — Пчёлкин рассмеялся гнусным смехом. — Курица-спаситель.

— Хватит издеваться, Вить! — вскричала Юля, хотя понимала, что он прав. Она бы отдалась человеку, с которым у неё хер пойми что. — Тебе что-то нужно ещё? Я поела, попила, буду отдыхать и восстанавливать здоровье. Завтра на работу.

— Никакой работы, Фролова. У тебя выходной, — Пчёла поднялся со стула. Зазвонил телефон. Юля подбежала к нему, чтобы ответить, но Пчёла перерезал провод, и вызов оборвался.

— Пчёлкин! — Манера называть человека по фамилии в момент гнева передавалась воздушно-капельным путём. Юля ударила Пчёлу по плечу.

— Пчёлкин, новую купишь, — она кусала губы. — Ты испортил трубку, купишь новую, непременно, клянусь! — Однако её тон носил капризный, нежели сердитый характер.

— А то что? По жопе надаешь? — Пчёлкин с интересом наблюдал за Юлиной реакцией.

— Так хочешь? — Юля сама смутилась своей шутке и замолчала, выпив залпом стакан воды.

— Ты как будто монашка, — Пчёлкин хихикнул. — Стесняешься так. Тем самым заводишь меня сильнее.

«Я сейчас не сдержусь.» — Юля вытерла глаза рукой и сказала:

— У тебя всё или что-то ещё? Я просто хочу побыть одна и обдумать всё, что происходит сейчас, что произошло накануне.

— Понимаю, спасибо за прямоту, — Витя надел ботинки, куртку и пошёл к двери. Юля осмотрела его внешний вид и надела свою шапку ему на голову.

— Потом твой отит будем лечить всей Россией, — она скрестила руки на груди.

— Я нихера не понял, что такое отит, мамочка, — с максимальной иронией сказал Пчёла. Он полез за поцелуем в губы, но Юля отвернула голову, и по итогу поцелуй случился лишь в щёку. Она надела перчатки, но перепутала руки и левую надела на правую. Пчёла помог ей разобраться с этой проблемой.

— До встречи, — она сжала в кулаке ручку двери.

— До скорой встречи, надеюсь, — раздалось в ответ.

Юля повернула ключ в замке три раза и опустилась на пол, схватилась за голову и начала тяжело дышать. Мысли перескакивали с одну на другую, жужжали, будто огромный рой пчёл, как бы комично не звучало это сравнение в сложившейся ситуации. Душевные метания не прекращались ни на мгновение. Почему-то хотелось плакать, и Юля не отказала себе в этом желании.

«Жить без него я не смогу, с ним я тоже не смогу. Это получается жить как на пороховой бочке, ожидая, когда мне привезут его тело вперёд ногами, а потом я засыплю его землёй и установлю надгробие. Я этого не вынесу.»

Юля услышала жалобное мяуканье из комнаты.

«Барсика никто не кормил с утра, а время уже пять вечера…» — Юля открыла корм и насыпала его в голубую миску. Барсик мигом уловил любимый запах и побежал на кухню. Юля погладила его по спине.

«А что, если…попробовать?»

***

Витя эту неделю прожил на автомате, каждый день отрывая от настольного календаря листочек. Он не переставал думать о Юле ни на минуту. С утра он просыпался с её именем в голове, засыпал, представляя, что обнимает её. Ему казалось, что он помешался. В один вечер он подошёл к окну и вслух сказал:

— Любовь, сука ты, чё ты делаешь с людьми… — он ударил по подоконнику, не разжимая кулак. В груди защемило, не отпускало. Алкоголь не помогал: Витька проверял. Он выпивал две бутылки коньяка, пьянел, а потом по пьянке мысли сводились к одному человеку. Замкнутый круг, кольцевая композиция. Вот чем это заканчивалось. Были даже мысли попробовать попросить Космоса достать пару пакетов белоснежных дорог в страну забвения, но он не был до конца уверен, что Космос связан с подобными вещами.
Зато за эту неделю произошло важное дело.

Саша Белый, поручив несколько дел своим людям, решил провести вечер вместе со своей женой. Такая возможность выпадала крайне редко, Саша был всегда занят своими тёмными делами. Они поехали в Большой театр на концерт оркестра. Очевидно, что эта инициатива принадлежала именно Оле: Белов был слишком далёк от мира искусства, он не понимал, как можно несколько часов сидеть и смотреть на то, как мужики и бабы в фраках мацают скрипки. Также они взяли с собой бабушку Оли, Елизавету Андреевну. Это соседство также для него было не очень приятным: Елизавета Андреевна была против выбора своей любимой внучки и всячески это показывала.

— Дверь открой бабуле, — сказал Саня водителю. — Сколько концерт длится?

— Два часа, потерпи, мой сладкий, — ответила Оля, целуя мужа в губы.

— Ах ты, моя маленькая! — рассмеялся Саня. Бабуля уже начинала волноваться:

— Сколько времени? Мы не опоздали?

— Нет, есть время, — успокоила её Оля. Они вошли в роскошный зал, на самые удачно подобранные места. Белый сразу же схватился за телефон, на что Оля выхватила трубку и отключила её с хитрым лицом, передав уже отключённый аппарат Саше. Потом ей пришлось выхватить у мужа сигарету. В общем, за ним нужен был глаз да глаз, иначе были бы нарушены все нормы приличия. Бабуля сидела с биноклем, похожая на черепаху Тортиллу.

Концерт начался. Белый сидел, на его лице было невыразимое страдание и скука. Дирижёр умело управлял музыкантами. Звучала спокойная, красивая музыка, которая со временем стала более быстрой и волнительной, как и события, которые развивались в эту минуту. Белый держал руку на телефоне, клевая носом. Оля смотрела на сцену с лёгкой грустью. Особенно с печалью она глядела на скрипачку. Она могла быть на её месте…

Концерт закончился. Зал разразился овациями. Оля громко кричала «Браво!», усердно хлопая. Белому позвонили, он закрыл ухо пальцем.

— Да?!

Услышав информацию, он сказал:

— Браво!

И захлопал вместе со всеми. Только вот причина его радости в корне отличалась от зрительской.

План Белого сработал как часы. Бек был ликвидирован.

***

— Что у Вас с Юлей? — спросил Саня у Вити во время очередной встречи. Пчёла не расслышал вопроса и попросил повторить.

— Чё с Юлькой? Ты неделю о ней ничего не говоришь.

Пчёла улыбнулся как можно шире.  Белый даже не знал, на какую болючую мозоль наступил… Сердце пропустило удар.

— Что с Юлей… Ничего, — равнодушно сказал Пчёла. — Бобр, урюк, рассказал, что я бандит. Юля поверила, а я сам признался. Сказала мол, не знаю, как с тобой встречаться после такого, дай подумать.

— Бабы есть бабы, — вмешался Фил. — С ними не так-то просто и легко.

— Вить, Оля точно также отреагировала, когда увидела мою рожу на столбе. Мы перестали общаться, но потом я сделал первый шаг, мы поговорили и приняли решение снова строить отношения, так сказать, — Белый окунулся в то время, когда он был несмышленым дворовым пацаном, и их с Олей история только завязывалась. Нахлынула приятная ностальгия. А Пчёлу фраза про первый шаг натолкнула на мысль.

— Стой, ты считаешь, я сам должен позвонить Юле и…

Белый кивнул. Пчёла фыркнул и презрительно усмехнулся:

— Я чё, буду под бабу подстраиваться? Бред.

— А если она к другому уйдёт, Пчёлкин?

Пчёла вскочил тут же со стула и побежал к телефону, набирая те заветные цифры. Юля в этот момент лежала с огурцами на лице в ванной комнате, отдыхая от суеты рабочих дней. Звонок она услышала не сразу.

— Алло, кто это?

Витя посмотрел на Сашу Белого с мольбой о помощи в глазах.

— Пчёла, я не лезу! Это ваши отношения. Можешь пригласить её куда-то, я не знаю, — брякнул Белый вслух.

— Юля, привет, мы так давно не общались. Может, ты придёшь ко мне и мы посидим, выпьем, обсудим всё… По телефону серьёзные разговоры об отношениях просто не ведут, — Пчёла стучал пальцами по столу, облизнув сухие губы. Белый прикрыл лоб ладонью, тяжело вздыхая и понимая, что всё потеряно. Фил с Космосом следили за ходом разговора.

Юля думала, что ответить. Вся эта неделя прошла в размышлениях, поэтому для Юли она выдалась неприятной. Усердно думать вообще никогда не бывает приятным занятием. Юля анализировала поведение Пчёлы в её адрес: как он защитил её от насильника дважды, как он мило вёл себя в ресторане, как он вежливо общался при первой встрече! А самое главное — его поступки после похищения. Пчёла мог плюнуть на Юлю и уехать домой, даже видя, что она на грани обморока. Но он остался, был с ней рядом, приводил в чувство, кормил супом с ложечки. Конечно, ничего удивительного в этом не было: это обычная человечность, сострадание и милосердие. Но не все люди его проявляют.

Для Юли бандиты были людьми «на дне», морально опустившиеся, для которых не было ничего святого, не ведавшие ничего о моральных ценностях. В её представлении это были гопари, хабалистые, пошлые, тупые люди. А тут бандит, который знает о македонянах и знает наизусть Маяковского, пускай и одну строфу. Очень много перевешивало в пользу того, чтобы дать этой любви родиться и развиваться.

— Да, я согласна.

Пчёла подпрыгнул на месте, будто ему только что выразили согласие на свадьбу. Кто знает, что будет дальше…

— Ты знаешь, где я живу?

— Нет.

— Адрес скину на пейджер. У тебя же есть пейджер?

— Витя, я журналист, как думаешь, у меня есть пейджер?
— Юля улыбнулась, вырисовывая пальцем на столе всякие узоры.

— Ох, забыл. Короче, в семь будь у меня дома. Буду тебя с нетерпением ждать. Ага. Всё, целую, — Пчёлкин услышал хихиканье за спиной и положил трубку на место, повернувшись. Космос с Белым передразнивали его мурлыкающие интонации в голосе и корчили гримасы.

— Чё ржете? — фыркнул Пчёла.

— Ну чё, будешь шпили-вили? — спросил Космос, смеясь.

— Посмотрим, — Пчёла отпил коньяку. — Я на неё давить не собираюсь.

— Вить, цветы ей купи хотя бы. И вино.

— Коньяк не пойдет? — Витя покрутил в руках полупустую бутылку дорогого спиртного.

— Пчёлкин, это баба. Они такое не пьют, — объяснил Белый.
— Они романтику любят.

— Ага, кровать в лепестках роз и Си Си Кетч играет. Во, романтик! — Последнее Космос сказал с французским акцентом, проглатывая слог.

— Может, поможете тогда ночью нам, раз вы такие умные? — ответил на их шуточки Пчёла. Мужчины моментально замолчали.

— Мне Оли хватает.

— А мне… — Космос, не имевший жены и постоянной девушки, не знал, как выкрутиться. —… Девчонок на Воробьёвых хватает.

— А помните, как мы на даче Царёвых отожгли? — погрузился в ностальгию Фил.

— Я хоть оторвался, а то за время армии никого не было… — Белый ухмыльнулся.

— А я читал про македонян, представляете? Поднятие копья вверх, — он поднял руку, и все захохотали, поняв двусмысленность этой фразы. — Это гениальная идея была, я считаю. Я ещё завернулся в одеяло, как эти… Римляне… Или греки… Не ебу уже, — Пчёла щёлкнул пальцами, вспоминая.

— Хорошее время тогда было. Мы все были молодыми пацанами, только жить начинали, — добавил Космос. —Щас… Щас уже всё по-другому…

— Да ладно, не раскисайте! — Белый налил себе рюмочку. — Прорвёмся, выйдем из любой задницы.

— Потому что мы-ы-ы… Брига-а-а-да… — протянул почти пьяный Космос. Пчёла хотел себе налить коньяка, на что Белый положил руку на его запястье.

— Тебе щас пить нельзя, Пчёлкин! Увидит твоя Юля тебя пьяным и пошлёт куда подальше!

Пчёла кивнул, понимая, что друг совершенно прав. Он посмотрел на часы. Время было уже шесть. Он заорал и начал метаться по квартире.

— Давай, отъезжай, собирайся! Букет купишь сам?

— Белый, я сам справлюсь, — Пчёлкин начал дуться, накидывая на себя пальто. Ребята подошли к двери, чтобы проводить друга.

— Вить, не облажайся, прошу тебя, — сказал Саша, хлопая его по плечу.

— Удачи и любви, — пожелал Фил.

— Приятной ночки! Потом всё расскажешь! — шутя сказал Кос, хихикая. Пчёла нисколько не обиделся. Он обнял друзей, попрощался и поехал к себе домой, чтобы прибраться и подготовиться к приезду Юли.

Юля в этот момент сушила волосы, пыталась уложить их (а каре укладывается с большим количеством потраченных нервов, как знают обладательницы этого типа причёсок), думала, что же надеть такого, чтобы Пчёлкин упал на месте. Она осмотрела весь свой гардероб, но ничего не подходило по её мнению. Она начала отчаиваться, как вдруг Барсик потеребил лапкой белое облегающее платье с вырезом на спине.

Это платье Юле привёз дядя, который летал в Германию и мог доставать красивые вещи для своей ненаглядной племянницы. Юля восприняла движения котенка как знак и остановилась на этой вещи. Она волновалась, ладони потели, из-за чего она толком не могла застегнуть платье. Всё валилось из рук. Тёмно-розовая помада не могла ровно накраситься на губы. Юля в итоге швырнула косметику и крикнула на всю комнату:

— Блять…

Два глубоких вдоха, и Юля пришла в себя. Отличительной способностью Юли было то, что она могла собраться за считанные мгновения. Это качество очень помогало Юле на работе. Накрасив губы и нарисовав стрелки, Юля начала разбираться с обувью. На глаза попались туфли-лодочки насыщенного красного цвета. На голове Юля сделала модный для тех времён начёс. Время было почти семь. Юля быстро спустилась по лестнице на улицу, даже не дожидаясь вечно переполненного лифта и вызвала такси.

Тем временем Витя уже сходил в магазин за вином Каберне, свечами (шутка Космоса навела его на эту мысль). Сейчас он наводил порядок в квартире. Пчёла, конечно, не умел идеально убираться, но с банальными задачами «протереть пыль», «подмести», «разложить вещи по местам» он мог справиться. Когда раздался Юлин звонок в дверь, он ещё мыл посуду, поэтому открыл дверь не сразу. Юля же себе за эти пять минут нарисовала картинок и решила, что Пчёла её обманул.

Пчёла поправил воротник рубашки, галстук и подошёл к замку.

— Юль, ты?

— Нет, Сталин.

Пчёла посмеялся и открыл дверь. Юля почему-то покраснела, сжав лямки сумки.

— Проходи.

Юля вошла в квартиру, разглядывая внутреннее скромное убранство. Фролова села за стол, Пчёла напротив. Они молчали, подбирая в голове слова для начала диалога, но что у Пчёлы не вышло ничего путного, что у Юли. Чтобы нарушить тишину, Пчёла сказал:

— Давай поговорим.

— О чём? — Юля никак не могла расслабиться, поэтому голос дрогнул.

— О нас, Юль. Прошу, хватит издеваться надо мной. Давай ты сейчас скажешь, будешь ли ты, или нет, а не продолжишь изводить меня. Ты вроде не отгоняешь меня от себя, но в то же время держишь на коротком поводке, непонятно для чего…

«Мне больно», — едва не сорвалось с его языка, но он сдержался от полёта в сентиментальность. Юля почувствовала укол совести и взяла Пчёлу за руку.

— Ты больше не будешь врать?

— Это что, допрос? — вспылил Пчёла.

— От того, как ты будешь отвечать, зависит наше будущее.

— Не буду.

«Буду.»

— Пообещай, что я не буду втянута в твои дела.

— Обещаю.

— И что ты мне не причинишь боли. Никакой, ни физической, ни моральной.

— Ты за кого меня принимаешь?.. Я тебя не обижу, обещаю!

Юля не была маленькой и понимала, что от своих слов можно легко отказаться, но она хотела хотя бы словесной гарантии того, что не повторится ситуация с Лёшей.

— Я останусь с тобой, Вить. Потому что я хер знает, как ты это сделал, но ты стал мне дорог и привязал меня к себе. Я хоть и пыталась забыть тебя, но не смогла, — она встала и подошла к Пчёле, крепко обнимая его.

— Что будем делать? — спросила Юля после объятий.

— Мой долг — предложить вино, — Витя поставил на стол бутылку.

— Где у тебя штопор? — Юля залезала в каждый ящик на кухне, но не нашла.

— Я сам открою, — Витя достал штопор и через пару минут раздался характерный звук вылета пробки. Юля достала пока бокалы.

— Может, фильм посмотрим? — предложила Юля. — Какую-нибудь мелодраму может быть...

— У меня нет кассет с мелодрамами, — Пчёла вытащил коробку и стал перебирать записи фильмов, — Хотя стой…

Он взял в руки кассету с подписью «Дикая орхидея». Уже само название говорило за себя.

— Ума не приложу, откуда у меня эти розовые сопли…

Юля смеялась над смятением Вити, который с озадаченным видом смотрел на кассету.

— Расслабься, даже если ты любишь такое, то ничего страшного в этом нет. У каждого есть свой guilty pleasure,  — Юля села на диван, пока Пчёла настраивал видеомагнитофон.

— Юль, ты чё щас сказала, переведи, — Пчёла принёс закуски к вину, среди которых были сыры, фрукты и сел к Юле поближе, положив руку на её плечо и поглаживая его. Для Пчёлы предстояло два часа невыносимо скучного просмотра, но эта каторга смягчалась нахождением любимой девушки рядом. Юля положила голову Вити к себе на колени, перебирая его золотые кудри.

Началась завязка фильма, знакомство главных героев. Пчёла откровенно скучал, зевал и мечтал о том, чтобы эти два часа скорее закончились. Юлю саму это доставало, тем более что в фильме было несколько подробных эротических сцен. Юля начала думать, как свернуть эту лавочку. И наконец придумала.

Она выпила пару бокалов для храбрости и раскрепощённости и как бы невзначай сказала:

— Я соскучилась по тебе…

— Юль, может, нахер этот фильм, м? — Пчёла улыбнулся, поглаживая Юлю по колену. Юля провела по его рубашке пальцем, приближаясь для поцелуя. Она его получила в следующую секунду. Витя поцеловал её долгим поцелуем, от которого у Юли ушла земля из-под ног. Он положил руку на её бедро, не спеша переходить к дальнейшим действиям. Слишком долго он ждал этого момента и хотел насладиться им сполна.

— Пчёлкин, я надеюсь, ты сейчас курицу не ставил вариться? — подколола его Фролова, прикусив его нижнюю губу.

— Заткнись нахуй… — прошептал Витя, шарясь по спине в поисках молнии. Этот мат нисколько не напугал и не оттолкнул Юлю, скорее наоборот: завел ещё больше. Он медленно расстегнул её платье, терзая поцелуями нежную, тонкую шею Фроловой. Юля тихо простонала от накатившего на неё удовольствия. Она никогда не знала, какого это — когда твой партнёр заботится и с таким трепетом относится к тебе. Ещё от вина пошёл приятный эффект теплоты.

Она сняла с него такую бесполезную сейчас рубашку и прижалась к его горячему телу. Пчёла толкнул её на диван и навис сверху, поставив руки по обе стороны от Юли. Через пару секунд на Юле не было верхней одежды от слова совсем. Она вдруг занервничала, подумав о том, что он может разочароваться в ней из-за небольшого размера груди.

— Ты великолепна, — Пчёлкин будто почувствовал её страх и скованность. От его бархатного голоса у Юли пошли мурашки по всему телу. Она расслабилась, но ненадолго. Пчёла начал несильно сжимать её грудь, от чего Юля пронзительно простонала и сжала руки в кулаки. В ответ на это действие Юля сжала выпирающий бугор в его штанах.

— Провокация? — якобы грозно сказал Пчёла, тяжело дыша.

Юля кивнула, потому что в горле пересохло, а мысли в голове путались.

— Держи ответку тогда.

Юлю покоробило это слово, присущее криминальному слою общества, но постаралась абстрагироваться и не думать об этом. Он несколько раз оттянул зубами кожу на её выпирающих ключицах, сразу же проводя языком по местам укусов.  Юля наслаждалась ласками своего партнёра.

«Я сейчас сдохну, — пронеслось у неё в голове. — Как будто в первый раз…»

Юля никогда не испытывала удовольствия при соитии, только боль и дискомфорт. Она не раз говорила об этом, на что получала игнорирование своих просьб. Она даже не предполагала, что можно получать приятные эмоции от этого…

Пчёла не любил нежности в постели, его больше устраивали грубые, быстрые действия. Но сейчас хотелось чего-то иного, и от этого сносило крышу.

— Может, перейдём к самому действу́? — проговорила Юля сквозь стоны.

— Ты этого хочешь?

— Да, — Юля расправилась с ремнём на его брюках и сняла их вместе с бельём.

— Громче.

«Он издевается?!» — возмутилась Фролова про себя, но послушалась:

— Да, хочу! — крикнула она. После этого на пол полетело её бельё. Юля вздохнула шумно, понимая, что будет дальше. Он вошёл в неё, сразу же увеличивая темп. Хорошо чувствовал Юлю, он смог довести до пика удовольствия.

В комнате раздалась симфония, состоящая из междометий, стонов, вздохов и даже пара слов, относящихся к нецензурной брани: оба принадлежали Юле, которая просто с ума сходила. Пчёла тоже кайфовал, потому что чувствовал усилившуюся близость между ним и Юлей. Он нисколько не стеснялся своих эмоций. Юля вцепилась ему ногтями в спину, оставив несколько неглубоких царапин.

Когда у Пчёлы произошла разрядка, он  продолжал ласкать Юлю, и только когда та кончила, он остановился и лёг рядом с измотанным лицом. Переведя дух, он рассмеялся и пошутил:

— Заебись фильм глянули, а, Юлька?