Часть 14
Карлотта
— Ты уверена, что ничего не слышала про приезд Невио в Нью-Йорк? Я не верю, что Лука не сообщил Римо об этом, — в который раз переспросила Аврора.
— Ты же знаешь, что они редко обсуждают рабочие дела при всех: может они и знают, но просто не подают виду. Мне в любом случае никто не рассказал бы об этом.
— Даже твой тайный поклонник? — Аврора ехидно улыбнулась и смешно зашевелила бровями. — Ты могла бы спросить у Массимо.
— Он не мой, и прекрати его так называть, — прошипела я, чувствуя, как мои щеки начали пылать.
По моей коже пробежали мурашки, но я отмахнулась, стараясь не обращать внимания на это.
— Парень пишет тебе письма и переводит для тебя рецепты, как мне еще его называть?
— Нью-Йорк и твоя новая подружка-писательница сделали тебя такой болтливой и романтичной?
— О нет, Изабелла пишет такую жуть, что у меня бегут мурашки по коже, когда я читаю ее текста, — Аврора наигранно сморщилась, будто мы говорим о чем-то противном, и засмеялась. — Прекрати ревновать, дурочка.
Я не смогла сдержать улыбку, глядя на нее. Я так давно не видела ее такой улыбчивой и веселой. Эти четыре недели в Нью-Йорке вернули ей легкость и задорность, которой ее лишил Невио. И даже несмотря на то, что его вчерашний приезд испортил настроение и освежил старые раны, она старалась не подавать виду, что ее это волнует.
— А у тебя что нового?
Племянник моего дяди тайком пролезает в мою комнату, когда никто не видит, чтобы мы вместе читали книги или целовались, и я становлюсь зависимой от времяпровождения с ним.
— Все как всегда: подготовка к поступлению и уроки в церковной школе.
— Я жду не дождусь, когда приеду, чтобы ты приготовила мне свою пасту.
— Все что захочешь.
Я так скучала по Авроре, что готова была приготовить все ее любимые блюда за один вечер, пока она мешает мне и лезет под руку, только бы она вернулась поскорее.
Я не стала озвучивать свою мысль, потому что эта хитрая лисица будет использовать ее против меня еще несколько лет.
— Карлотта, мне уже надо выходить, мы с Флавио и Валерио собрались пойти в кино. Я напишу тебе вечером.
Она послала мне воздушный поцелуй, а я поднесла экран к телефону, чтобы поцеловать ее в ответ, после чего сбросила звонок.
— Если ты еще раз начнешь распускать руки во время моего разговора с Авророй, я оболью тебя водой, — прошипела я, указав на графин с водой, расположенный на подоконнике.
— Еще раз скажешь, что я для тебя ничего не значу, и я сделаю кое-что похуже этого, — хмыкнул Массимо.
Он лежал на моей кровати все время, пока я разговаривала с Авророй по телефону и проводил ладонями по моим ногам, талии и волосам, отвлекая от звонка.
Рори несколько раз переспросила, все ли со мной в порядке и была в шаге от того, чтобы словить нас.
Уходить в другую комнату не было смысла, он бы все равно пришел туда.
Прошел месяц с того дня, как мы договорились об отношениях, и видеть Массимо в своей комнате было уже чем-то обыденным.
Мы договорились, что он будет приходить утром и днем, когда мой брат и его жена на работе, а не ночью, так как я все еще смущалась при мысли, что мы заснем вместе.
— Ты знал, что Невио едет в Нью Йорк?
Массимо посмотрел на меня безразличными глазами и ничего не ответил.
— Знал и не остановил его, — разочарованно произнесла я.
— Карлотта, ты сама прекрасно знаешь Невио, если он что-то решил, то не отступит, какая бы сила его не удерживала, даже Римо не может повлиять на него, — он посадил меня к себе на колени и протянул руку, чтобы провести ею по моему лицу, как он любит делать, но я оттолкнула ее и пересела на место рядом с ним.
— Ты проверил тесты?
Он кивнул и протянул мне книгу с вопросами по биологии.
Я не должна была менять тему и закончить разговор о Невио, но по, правде говоря, мне уже надоело мучить Массимо по этой теме. Я все еще злюсь, что он скрыл от меня этот факт, но также понимаю, что он не несет ответсвенность за поступки своего кузена.
Я посмотрела на результаты и ужаснулась. Тридцать из сорока пяти. Я ожидала, что будет выше.
— О боже, мне надо срочно пройти все темы по второму кругу, — я потянулась к книгам на своем столе, но Массимо перехватил мои руки.
— Это проходной балл, у тебя есть еще несколько дней для подготовки, ты не можешь все время проводить за учебниками. Ты обещала мне совместный завтрак.
— Массимо, пожалуйста, ты же знаешь, как для меня это важно.
— От постоянной зубрежки нет смысла, тем более если ты не будешь нормально питаться. Ты уже в шаге от эмоционального истощения.
Я сделала глубокий вдох и выдох, сдавшись. За этот месяц он взял на себя не только роль моего тайного любовника, но и вступил в команду гиперопекающих тиранов, и заставляет меня есть.
— Тогда ты должен выйти, чтобы я переоделась.
— Я отвернусь, — на лице Массимо появилась хитрая ухмылка.
Я засмеялась и покачала головой. Он вскинул руки вверх, будто обиженный и направился к двери моей комнаты.
— Не слишком ли много недоверия как для той, что позволяет мне целовать ее, как я захочу?
— Ты сейчас и этого лишишься. Не строй из себя жертву, тебе не идет, — сказала я перед тем, как захлопнула дверь перед его лицом и повернула дверь на ключ.
Я долго привыкала к присутствию Массимо, особенно к его проявлению эмоций. Я до сих пор прислушиваюсь к его смеху или всматриваюсь в ямочки, когда он ухмыляется.
Я всегда видела только его холодную и угрюмую версию, так что, каждый раз, когда он вел себя как мальчишка рядом со мной, я записывала это как свою личную победу и старалась максимально насладиться этим моментом.
Я потянулась к своему шкафу и достала одно из старых платьев Джеммы, которое она мне подарила.
Раньше не носила его, потому что оно некрасиво висело на мне, как мешок, но сейчас я набрала несколько килограммов, так что оно выглядела на мне вполне неплохо.
В последнее время я чаще начала носить открытые или обтягивающие вещи, потому что перестала стесняться своих ног.
Это сделало Диего менее тревожным, так как до этого он придумывал себе, что я голодаю и заставлял делать фотографии моих приемов пищи, когда они с Тони были на работе.
Я улыбнулась своему отражению в зеркале и вышла из комнаты.
Массимо удовлетворенно прошелся глазами по моему телу, отчего у меня свело ноги, и мы вышли из дома.
По привычке Массимо держался позади меня, словно он мой охранник, как называла его Аврора.
Я почувствовала, как кто-то тянет меня за волосы и резко обернулась.
— Я же просил тебя не пользоваться этой штукой, — он покрутил мой крабик в своих руках, после чего засунул его в карман.
— На улице тридцать пять градусов, я не могу ходить с распущенными волосами, мне жарко.
— Я включу кондиционер, — произнес он, после чего мы сели в машину.
У него была привычка перебирать мои волосы и наматывать кудряшки себе на пальцы, от которой я пыталась его отучить, так как не люблю, когда кто-то касается моих волос, но все было безуспешно и, в конце концов, мне пришлось сдаться.
— Пицца или что-то сладкое? — спросила я.
— И то и то, — усмехнулся он и завел машину.
Я отправила Диего сообщение, что пойду в библиотеку для подготовки к тесту и быстро заблокировала экран, чтобы не встречаться глазами с ложью, которую только что написала.
Скрывать Массимо от всех было очень трудно. Особенно когда у меня рядом не было Авроры, чтобы притворяться, что я провожу время с ней.
Когда мы оставались в доме Фальконе, все становилось еще сложнее, так как там большое количество людей, и мне вечно казалось, что кто-то стоит под дверью и подслушивает нас.
Хотя я думаю, что наткнуться на кого-то из них будет приятнее, чем если мой брат войдет в комнату, когда мы целуемся.
Но пока что мы не попадались, за исключением двух раз, когда Диего и Тони приехали раньше с работы, и Массимо пришлось тайком вылезать через окно, пока я отвлекала их.
Ходить по общественным местам было также сложно. Обычно мы заказывали еду в ресторанах и ели ее на том обрыве, куда Массимо отвез меня после вечеринки или искали максимально далекие от центра места.
Но даже там я оборачивалась каждые две минуты, чтобы проверить, не следят ли за нами.
В крайнем случае, когда нам слишком хотелось посидеть в каком-то ресторане, мы брали с собой Катерину.
Но после последней ее истерики Массимо сказал, что ему легче убить всех присутствующих в заведении, включая официантов, после нашего совместного ужина, чем ходить куда-то с маленьким ураганом.
А так как я не была готова жертвовать столькими жизнями ради свидания, нам пришлось вернуться к старой схеме с доставками.
Массимо припарковался рядом с нашим любимым итальянским рестораном, чтобы забрать наш заказ, после чего вернулся с двумя пиццами и маленькой коробкой.
Салон наполнился вкусным ароматом еды.
— А что там? — я указала на коробку, обернутую фольгой.
— Твой тирамису.
Каждый раз, когда Массимо покупал вещи, которые я люблю, мое сердце готово было выпрыгнуть из груди от волнения.
Он знал обо мне многое и всегда запоминал, если мне что-то понравилось, чтобы принести это для меня в следующий раз, и я очень ценила это.
Мы подъехали к небольшому пляжу на окраине города.
— Ты уверен, что здесь никого нет?
— Ни единой души, выходи, — сказал он, после чего потянулся к заднему сидению и достал оттуда ткань, похожую на подстилку.
— Ммм, пикник, — удовлетворенно протянула я.
Пока Массимо раскладывал еду, я начала оглядываться вокруг, чтобы осмотреть местность.
Нас окружало множество пальм и высокий холм, на вершине которого было несколько домиков.
Я закрыла глаза и представила, каково людям, которые живут там, просыпаться с таким прекрасным видом из окна, и гулять здесь когда захочешь.
Скорее всего жителей таких домов не сковывает долг и честь, они живут так, как хотят.
— Я забыл антисептик: кажется, микробы сегодня убьют нас, — Массимо скорчился, будто сообщил мне трагичную новость, и я засмеялась.
— Только тебя, потому что я всегда ношу все с собой, — я потрясла своим шоппером перед его лицом и достала оттуда пачку мокрых салфеток и антибактериальный гель.
Массимо и Алессио часто подшучивали над моей принципиальностью касательно дезинфекции, но в конечном итоге смирились с тем фактом, что я не пущу их за стол, пока мы не помоем или не обработаем руки.
Я намазала свои руки спиртом и передала ему антисептик.
Я открыла картонную коробку и отрезала себе кусочек пиццы. Это было то блюдо, на котором мы идеально сошлись, так как любые другие варианты были либо слишком жирными для меня, либо недостаточно вкусными для него.
Массимо также часто заказывал для меня блюда у популярных шеф поваров, чтобы мы могли их разобрать.
Я все еще часто готовила для нас. За последние четыре недели я сделала около десяти лазаний для Алессио. Его желудок напоминал мне бездонный колодец. Если бы остальные не ужинали с нами, он бы спокойно съел целый противень самостоятельно.
Массимо прижал меня к себе так, что моя спина соприкоснулась с его торсом. Он ощущался как большая стена позади меня.
— Массимо, можно кое-что узнать? — прервала тишину я.
— Ммм? — промычал он, зарывшись носом в мои волосы.
Этот вопрос давно интересовал меня: я обычно задавала его кому-то из семьи, чтобы узнать немного больше об особенности Массимо и его отца, но сегодня я наконец-то решилась спросить сама.
— Тебе нравится, что ты почти не испытываешь эмоций? Если бы мог, изменил это в себе?
— Нет ничего лучше, чем холодный взгляд на все: я не испытываю сильную радость, но в то же время мне не могут причинить моральную боль. Выгодная сделка, не так ли? — усмехнулся он.
— Ты сейчас тоже ничего не чувствуешь? — вопрос вырвался раньше, чем я успела его обдумать.
— Что ты имеешь ввиду? — прошептал он, приобняв меня за талию.
— Я хочу знать, какие эмоции ты сейчас испытываешь... — я сделала паузу, — имею ввиду, если ты вообще испытываешь что-то.
Я запиналась, не зная, как выразить свою мысль, не обвинив его в безразличии к себе.
— Мне казалось, что тебе не нравится слышать о моих чувствах, — хмыкнул он, погладив кожу моего живота, от чего я почувствовала стаю бабочек, напавших на меня.
— Не путай чувства и желание, — поправила его я.
— Одно дополняет другое, — он встретился с моим недовольным взглядом и стер с себя ухмылку и самодовольное выражение лица, после чего добавил: — рядом с тобой мир ярче, чем я привык его видеть.
Не влюбленность.
Конечно, нет.
Но я могла смириться с тем фактом, потому что вызываю у Массимо чувства, которые он не испытывал ранее.
Это не считалось лестью и не было похоже на приз, который я хотела бы получить на самом деле, но это было самое большее, из того, что я могла выиграть от этого соглашения.
Точнее, связи, – так мы это назвали, когда выставили все условия нашего совместного времяпровождения.
Точнее их выставляла я, а Массимо лишь оставалось соглашаться и пробовать оспорить некоторые пункты.
В свою очередь, я не хотела, чтобы кто-то знал о том, что происходит между нами и чтобы он не встречался с другими девушками.
И также я не хотела заходить дальше поцелуев. После долгого спора о моральных ценностях и стереотипах, навязанных обществом, Массимо наконец сдался и смирился с моим решением.
Хоть он иногда и предпринимал попытки приставаний, то все равно сразу останавливался, как только я его просила.
Противостоять ему с каждым разом становилось все сложнее, потому что, в отличие от того, что было месяц назад, я полностью доверяла Массимо и перестала отрицать, что меня тянет к нему.
Иногда я даже звонила ему посреди ночи, когда мне снились кошмары. Его спокойный голос и успокаивающие слова помогали мне справиться с тревогой и бессонницей.
Массимо медленно превращался в волшебную таблетку, которая могла решить все мои проблемы, а я – в зависимого от нее человека.
Сначала я переживала, что не смогу от него отказаться, когда придет время, но сейчас я старалась мыслить положительно, напоминая себе, что скоро приедет Аврора и начнется моя учеба в колледже, так что у меня будет возможность поработать над своей зависимостью им.
— Эй, не выбрасывай, — сказала я, когда Массимо потянулся к пакету, который мы использовали для мусора, чтобы выбросить туда бортики от пиццы.
— Смысл пиццы в начинке, а не толстом куске теста по краям, — он недовольно покачал головой, но протянул мне бортики.
Я слишком любила выпечку в любом виде и часто снимала начинку со своей пиццы, отчего у Массимо и Алессио случались приступы шока и негодования.
— Я не буду учитывать мнение человека, который заливает лазанью кетчупом, — я покачала головой, и он засмеялся.
— Ты сейчас чередуешь голое тесто и тирамису: по сравнению со мной ты настоящий пищевой террорист. Кстати, там две порции, я вообще-то тоже собирался его есть.
Я пнула его по ноге и вытянула руку максимально далеко, чтобы он не мог дотянутся до ланчбокса с десертом.
Губы Массимо растянулись в его опасной улыбке и я напряглась, ожидая, что он сейчас нападет, но вместо этого он притянул меня к себе и провел языком по губам, слизывая остатки крема, который я размазала, после чего проник в мой рот.
Вкус горького кофе и сладкого крема смешался в наших ртах, создавая прекрасную симфонию. Это было неожиданно и дерзко, и от этого по моему телу пробежала дрожь.
Затем его губы накрыли мои, нежно, но настойчиво, словно пытаясь вырвать из меня не только кусочек десерта.
Ладно, возможно, в чем-то я и соврала. Массимо все еще оставался по большей части непредсказуемым для меня.
Он ухмыльнулся, после чего отобрал у меня тирамису и поставил его между нами.
— Не стоит вступать в бой, когда заведомо знаешь, что проиграешь, Лотти.
— Не списывай со счетов разную весовую категорию между мной и противником, — проворчала я.
— Вообще-то мы играем за одну команду, — сказал он, после чего его губы вновь накрыли мои.