11 Глава
С самого утра было понятно, что день обещает быть отличным. Кеннет проснулся от ярких лучей солнца, нагло пробивавшихся сквозь шторы. Поднявшись, парень не мог не заметить в разрисованном узорами окне, усыпанные снегом деревья и кусты. По дорогам уже вовсю мчались автомобили, о чем оповещали частые сигналы и гам людей, выходящих из общественного транспорта.
-Диор, — в палату заглянула медсестра, потирая глаза после успешно завершенной ночной смены и уже мечтая о пленительном сне.
-Как прошла смена?
-В целом неплохо, не считая случая с аварией на дороге. К тебе пришел отец, я его впущу, раз ты уже встал.
-Хорошо, — кивнул мальчик.
-Привет сынок — палату зашел мужчина, ставя пакет с мандаринами на прикроватную тумбу.
-Привет па.
-Я чего пришел. Ты просил меня найти родителей Элизабет.
-Угу — парень внимательно смотрел на отца, пытаясь разобрать малейшие проявления его эмоций. Вот грусть и печаль, не нашел? А нет, лицо родителя озарила улыбка.
-Ты и представить не можешь, кто ее родители.
-Нууууу, мне же интересно.
-В общем, ее родители одни из сотрудников филиала нашей фирмы, я как раз на днях смотрел документы о их переводе. Ее отец- Шортер Аддерли, управляющих филиала, а мать — Трейси Аддерли, собственно ответственна за отдел маркетинга. Если вспомнить 16 лет назад я ездил в тот самый филиал и видел их дочерей, и подумать не могу, что с ними произошла такая беда, они буквально молились на своих девочек. Эта семья была примером самых прилежных детей и примерных родителей.
-Вот оно как. Ты сказал перевод?
-Да- кивнул мужчина- я хотел перевести их сюда, я последнее время занят и думаю им можно доверить компанию. Говоря о Элизабет, я узнал, как оно было на самом деле. После смерти Алекс они отчаялись, но им поступило предложение о командировки недолгой, около 2 недель, но с бабушкой опека ребенка оставлять не разрешила, и девочку отдали в органы опеки на 2 недели, после которых семья возвратилась в родной город, но те органы опеки закрыли и ребенка перевезли в другой город. Родители долго объясняли, что они не отказывались от ребенка, а оставили его на опеку всего на 2 недели, что являлось вполне обычной процедурой в наше время.
-Так они пытались ее найти?
-Да ни от нее и не отказывались. Так что, когда я сказал им, что мой сын попросил их найти ради Элизабет они сказали, что вылетят следующим рейсом.
-Когда они прилетают?
-С минуты на минуты должны быть уже в больнице.
-Диоры. Вас зовут Шортер и Трейси Аддерли.
-А вот и они. — Отец с сыном вышли с палаты и увидели в зале ожидания семейную пару.
-Здравствуйте — сказал мальчик. — меня зовут Кеннет.
-Здравствуйте мистер и миссис Аддерли.
-Здравствуй Кеннет, Господин Диор.
-Кеннет, не мог бы ты провести их к Эли.
-Хорошо, пойдемте. — Стук — постойте пока здесь, не хочу ее напугать. Можно, Эли?
-Кенни, конечно. Видел, сколько снега? — девушка сидела на подоконнике и смотрела в широкое окно, наблюдая за бегущей во всю жизнью города и его жителей.
-Видел. Эли, слушай, может я влез не в свое дело и не стоило, но я считаю, что я не ошибся в своем решении.
-Что-то случилось?
— Можете заходить- сказал мальчик и дверь приоткрылась, глаза девушки наполнились слезами, а на лице заиграла искренняя улыбка. Секунда и девушка заключена в крепкие объятия.
-Спасибо — успела прошептать девушка перед тем как Кеннет вышел за дверь. Он оделся и не слушая угрозы врачей о том, что выходить нельзя, вышел на улицу. Все же какая сложная штука- жизнь человека. Все мы горим желанием жить и даже если мы уже стоим на крыше высотки, все мы пропитаны этим желанием. Зачем? Куда? Что нас ждет там, за поворотом, таким незначительным, но способным перевернуть всю нашу жизнь, такую хрупкую, но невероятно крепкую. А, что такое по сути жизнь? Возможность? Для чего? На всем протяжении жизни мы задаем сотни вопросов, на которые порой не в силах найти ответ, какие-то вопросы его и не требуют. Он просто не нужен. А зачем? Разве не будет скучно жить, зная все наперед. Я думаю нет, ведь это так скучно, представьте эту скучную серую жизнь без загадок и секретов, до чего же скучно. Не знаю, как вам, а мне такая жизнь не по вкусу. — Кеннет шел и думал обо всем этом, глупо улыбаясь. Пусть думают, что это глупо, но до чего приятно понимать, что не зря живешь. Постепенно на город упал вечер и на всех улицах загорелись фонари разных цветов.
Порой, так полезно посидеть в тишине и одиночестве и подумать не о чем, просто о какой-нибудь глупой идее, пришедшей на ум.
-Люди забавные, верно? — к Кену подсела девочка.
-Тебе не холодно? — спросил он у малышки, на ней было нарядное белое платьице и красные сандалики.
-Мне? Нет, что ты. Мне очень тепло.
-А где твои родители?
-Мой папа уже умер, а мама, она очень переживает за меня.
-Почему?
-Она ведь не знает, что у меня все хорошо. А я ей очень благодарна. В прошлом году у меня должен быть утренник в саду, и я попросила маму купить мне белое пышное платье и красные балетки, и пусть на утренник я не смогла прийти мама купила мне его. — Отчего-то по щеке покатилась слеза, которую Кен не мог вытереть она все текла словно бесконечный поток.
-Мальчик, ты чего плачешь?
-Ты. Как можешь быть такой сильной. Знаешь ведь, что.
-Знаю — ни капли, не раздумывая сказала девочка, посмотрев на больницу. — Я болела пневмонией, тяжело болела. Но я была рада, ведь мама все время проводила со мной. Она говорила мне, что, когда я поправлюсь мы с ней, поедем на море, она часто рассказывала мне про море, хотя и сама ни разу в жизни его не видела. Но я не выздоровела, у меня не получилось. Я была слабой и маленькой. Мама долго плакала, я пыталась ее успокоить, но поняла, что я ей больше помочь не смогу. — Девочка вглядывалась в окно, наверное, то самое, через которое когда-то она могла видеть внешний мир, такой непохожий на больничную палату. А потом просто исчезла, словно ее никогда и не было на этой скамейке. Словно, это было лишь миражом, игрой воображения и ничем большим.
-Кеннет, вот ты где. — мальчик обернулся и увидел Адель.
-Здравствуйте. — женщина села рядом с мальчиком.
-Здравствуй, не простудишься?
-А, нет.
-Красиво тут. Если вспомнить за все годы, это место ничуть не поменялось.
-Вы бывали тут?
-Да, когда-то давно. Была зима, и моя дочь в возрасте 6 лет тяжело заболела. Врачи говорили, что она быстро поправиться. Мне было тогда не сладко, а она улыбалась и смеялась, радуясь тому, что болеет. В те времена, я была очень занята на работе и никак не могла выкроить время для семьи, карьера, достаток и обеспеченность. Я хотела дать Хейли все самое лучшее, не понимая, что ей нужно мое внимание.
-Ваша дочь, поправилась?
-Нет, она задохнулась у себя в палате. — и женщина перевела взгляд на зашторенное окно.
-Она болела пневмонией?
-Да, а как ты узнал? — женщина перевела глаза на мальчика все еще отдаленно поглядывая на окно.
-Прямо перед вашим появлением со мной сидела маленькая девочка в пышном белом платье и красных балетках. Это ведь была ваша дочь?
-Ох, она снова сюда приходила.
-Что?
— Она приходит сюда каждый год в свое день рождения, я чувствую. Она думает, что приходит сюда каждые пять минут, но на самом деле проходит целый год. Каждый год я чувствую ее, Розман раньше ходил со мной, но теперь его нет рядом.
-Это очень грустно.
-Без плохого в жизни не было бы ничего хорошего, в этом мире работает закон, чтобы что-то получить, надо чем-то пожертвовать. Ничего в жизни не бывает просто так. А, где Элизабет?
-К ней приехали родители, полагаю она с ними в палате. Я думаю она наконец обрела все то, чего больше всего хотела.
-Ну, думаю, мне пора. — сказала Адель и встав со скамейки попрощалась с мальчиком.
Неожиданно пошёл снег. Мальчик посмотрел на тёмное небо и непроизвольно закрыл глаза, все же, как красиво словно маленькие листики зимнего дерева падают на землю, ложатся на лица и руки людей, каждый раз так захватывающе, рассматривать новый узор. Каждая из них уникальна, как душа человека, словно души одевают оригинальный узор, знакомый только ним и спускаются на землю порадовать людей. Где-то вдалеке зажгли фонарики на елке и возле нее тут же образовался хоровод. Как глупо- подумал мальчик, проводя рукой по уже намокшим волосам.