первый день в семье Советов
Проснулась я от яркого света, бьющего мне в глаза. Было так хорошо на мягком диване. Что меня сразу удивило? А то, что я чувствую себя превосходно, у меня нет больше той слабости, беспомощности, головной боли, температуры, во мне было много сил и энергии. Я ещё находилась в полудрёме. Было немного холодно высовываться из-под тёплого и такого мягкого одеяла. Но зато мне было легче проснуться, свежесть ободряет. Малыша Ази со мной уже не было. Из кухни доносились шаги,Голоса детей, звуки звенящей посуды, звуки включающегося крана. Я лежу, пытаюсь разодрать глаза.
– Кто там бьёт посуду? -спрашивает СССР из комнаты.
– Это Кыргызстан уронила тарелку. Я ж говорил тебе, нельзя играть со стеклом! – сказал Казахстан, голос которого я вчера услышала. Я встала, немного походила, осматривая гостиную и увидела стул с висящей на нём моей одеждой. То были уже высохшие клетчатые красные шорты и жёлтая футболка. Я переоделась, застелила диван одеялом. Разобравшись С обустройством дома, я совершила все утренние процедуры и пошла в кухню.
– Папа! Папа! Иди сюда! Тут новая страна! – восклицала, как я поняла, Украина. Меня почему-то не узнал Азербайджан. Он с неподдельным удивлением спросил у России, кто я, но и Россия не мог сказать. Неужели во мне что-то изменилось? Я не знаю... И стоп... Всмысле... Новая страна? Но здесь никого другого нет, кроме пяти малышей и меня.
– У тебя флаг красивый.– сказал Россия. Я не поняла, кому он это сказал, потому что в силу зрения не видела, на кого он смотрел. Было как-то неловко,
– У кого? – спрашиваю.
– Да у тебя, хехе! – рассмеялся он, видимо, не понимая моего удивления. Я ещё больше удивилась, глаза мои покатились на лоб. К нам пришёл СССР.
– Это же Юля, девочка, которую я вчера лечил. Вот она ночью стала новой страной. Вы не бойтесь её, она хорошая.– отвечал СССР. Я отошла в прихожую и посмотрела на себя в зеркало, хотя я всегда смотрелась в него, но кроме общей картины лица я не могла увидеть ничего. Но сейчас я вижу, что рожа моя теперь выглядит как флаг СНГ. Моему удивлению и радости не было границ. Ведь я всегда мечтала быть похожей на страну, но, что это может стать реальным, и моя мечта, Хотя я об этом даже и не думала, свершилось так, как этого я, возможно не могла представить. Я ещё с минуту посмотрела на своё новое отражение. Когда Союз позвал всех на кухню завтракать, я спокойно, даже как-то робко, пошла вместе с детьми. Мы вместе с СССР кормили самых маленьких. К счастью, Союз смог доверить мне эту работу. Да и я снова Была удивлена, что, во-первых, он мне доверил это, А во-вторых, что я вообще могла это сделать. Мне никогда не доводилось сидеть с маленькими, никогда Я их не кормила, не одевала, не укладывала спать. Союз доверил мне кормить Молдову, а сам кормил Эстонию. Приходилось присматриваться, чтобы ненароком не испачкать ребёнка кашей, попасть ложкой именно в рот, а не куда-нибудь ещё. Таджикистан и Армения постоянно вертелись и не ели, и поэтому папа был вынужден делать им замечания и попросить Россию покормить Таджи. Я же долго приспосабливалась к порученному мне делу.
Украина закончила есть раньше всех и стала собирать тарелки в раковину.
– Украина, я помою посуду.– прeдлагаю малышке помощь.
– Сегодня моя очередь. Папа будет ругаться.– отвечала она.
– Извините, а можно я помою посуду?
Союз отвечал:
– Можно.
– Слышишь? Папа не против. – говорю ей. Девочка вздохнула и отступила от мойки, я заняла её место. За столом сидел Россия и читал по складам сказку. Рядом сидела Латвия и рассматривала картинки в книжkе, что читал брат. Мыла посуду медленно, стараясь глазами и руками проверять результат работы. Наконец, с посудой было покончено. Обернувшись, я увидела Узбекистана. Я подняла его на руки, а он стал смотреть на меня. К сожалению, мне не понять, кто как смотрит, но внутренний голос говорил, что малыш знакомится со мной. Но его хватило ненадолго. На входе в зал он сказал, дёргаясь:
– Meni qo'yib yuboring, men pastga tushmoqchiman.(отпусти меня, я хочу вниз.).
– yaxshi yugur. (Хорошо, беги.– отпускаю мальчишку на пол.
– Юля, пойдём ко мне в кабинет.– слышу голос коммуниста и иду к нему.
– Садись. Какой страной или объединением стран ты стала?
– Я стала Содружеством Независимых Государств или СНГ. В нашем мире в него входят все ваши республики кроме прибалтов и Грузии, Украина имеет в этом вопросе неопределённый статус. С 1991-го года Советского союза в нашем мире не существует.
Мне внутренне казалось, что мужчина, сидящий напротив меня, либо огорчён, либо ошарашен моими словами.
– Вот оно как. Жаль, конечно, что ребята в ссоре.
Мне стало жалко Союза, мне казалось, что сказанное мной уничтожило одно чувство и усилило другое.
– А знаешь,– воодушевлённо начал мужчина, – как бы это странно не звучало, но я думаю, что ты станешь моей правопреемницей. У нас и составы похожи, и цель примерно одинаковая: объединить народы и страны. А также ты для меня с этого момента родная дочь. Мы всему вместе научимся, всё узнаем и попробуем. Ты согласна? Ты доверяешь?
- Я согласна. Я готова присматривать теперь за своими маленькими братьями и сёстрами. – отвечаю я.
Мы закончили беседу. Из зала уже доносились плач и крики. Я пришла и выяснила, что не на шутку из-за какой-то мелочи подрались Таджикистан и Киргизия.
– Что тут происходит? Киргизия, нельзя драться! Таджикистан, опусти кулаки! Нельзя девочек обижать!..
– А ну замолкли оба! Сейчас иначе получите у меня! – в зал с криками вбежал Россия и сам было настроил на них злой взор и кулак.
– Росси, что ты? С ними мягче надо, они же ещё маленькие. Я их от драки отучаю, а ты плохой пример им подаёшь. – говорю ему немного тише.
– но они по-хорошему не понимают.
– Есть другой, ненасильственной способ.
Я приблизилась к Таджикистану и отняла у него игрушку, которую он старался закрыть второй рукой, дабы никому, кроме него самого, она не досталась. Он долго сопротивлялся, но хватка двухлетнего малыша оказалась слабее моей силы. Игрушку я спрятала под одеяло, пока, как мне казалось, детки не видели этого. Теперь они оба залились плачем.
– Теперь она моя. – говорю, обернувшись к ним.
– Таджи, пойдём играть! – сказал Узбекистан, вбегая в зал. Тот побежал к нему, а мы с Кыргызстан остались вдвоём.
– Не плач. Ну вот такой твой братик.
Дальше было спокойно и тихо. Дети сидели в комнатах и играли, кто-то был в зале и собирал фигурки в домик, в котором каждой фигуре соответствует своё окошко. Такой домик собирала маленькая Армения, а Кази ей помогал.
– Это не сюда, а вот в это.– говорил он девочке.
– Казахстан, не подсказывай ей, она сама должна понять, что куда.– говорю я.
– Пааап, я дверь не могу открыть. Пожалуйста, помоги.– кричала Украина. Я поспешила на звук.
— Давай я тебе помогу. Папа занят.
– добре.
– А тебе зачем кладовка?
– Там швабра, мне надо вытереть пол.
– А что с полом? – спрашиваю я. – И почему так туго идёт защёлка?
– Азер со шпингалетом играл и заклинил его. А пол надо вытереть, потому что с Эсти проблемка вышла.
– Тааак... давай я вымою пол, а ты переодень сестру. – предлагаю помощь Украине.
– Давай.
Через пять минут упорства мне всё же удалось открыть эту злосчастную дверь. Отыскав швабру, пришла в зал. На диване сидела Беларусь.
– Что делаешь? – спрашиваю.
– Присматриваю за Арменией и Казахстаном и укладываю Наташу спать. – ответила крошка.
– А можно подержать Наташу?
Беларусь протянула мне маленькую куклу с тёмно-русыми мягкими волосами, одетую в голубое платьице.
– Красивая у тебя Наташа.– отдаю хозяйке игрушку и принимаюсь вытирать пол.
– Беларусь, подскажи, пожалуйста, я всё вытерла?
– Да.– осматриваясь, сказала девочка.
Я отнесла швабру на место. Возвращаюсь в зал. Ко мне бежит Кыргызстан и пытается обнять. Я сажусь на корточки и обнимаю малютку.
– Беларусь, а что это на лице у Киргизии? И на руках? – заметив какие-то пятна на коже ребёнка, спросила я.
– Это же краска! – с ужасом произнесла Беларусь. Я подняла Кыргызстан на руки и понесла в ванную. В краске оказалась и футболка. Хорошо ещё, что личико и ручки удалось отмыть, а футболку пришлось замачивать. Потом мы с Украиной нашли другую футболку. Она сразу мне рассказала, на каких полках чьи вещи лежат. Спустя минуту мне удалось надеть вещь на Кыргызстан и пошла опять в зал. Беларуси здесь уже не было, зато был Грузия, который взбирается на шкаф по открытым полкам, а я это не сразу заметила. Мальчик чуть было не свалился, но мне чудом удалось поймать его.
– ты что? Никогда так больше не делай! Упадёшь! – строго проговорила я. – Ну,Грузия, ятебе покажу! Готовься! – с криком вбежал Россия.
– Россия, нельзя так, не бей!
Но Россия уже нагнал убегающего малого и, как я поняла по звуку,ударил того. Грузия заплакал. – Россия! Быстро подошёл ко мне! – строго произнёс Союз. Росси недовольно вздохнул и побрёл к отцу. Я слышала, как коммунист отчитывает его. Из комнаты папы мальчик вышел грустным и явное обиженный на папу.
– Ладно, Грузия, прости меня, я больше не ударю тебя.– он подошёл к маленькому брату. – Но ты обещай больше никуда не лазить, хорошо?
– Понял.
Снова временное затишье. Отец сказал, чтоб детки побыли на улице перед обедом.
– Все идём гулять! – говорю я. Мы с Беларусью помогли собраться малышам и вышли во двор. Россия, Украина и Беларусь играли в догонялки, Казахстан и Кыргызстан учились летать, ещё несколько ребят строили замок на горе песка, Грузия качался с Азиком на качелях-весах, Молдова тихонечко хрдила рядом, Латвия, Литва и Эстония играли с мячом. Я же сидела на лавке и за всем наблюдала.
Через полчаса Союз сказал, что пора идти есть, и я стала всех собирать. Не без труда мы все зашли домой. Процедура обеда тоже была не из лёгких. Латвия и Литва отказывались кушать, Эстония тоже капризничала, Таджикистан постоянно вертелся и считал ворон, поэтому папе пришлось покормить его самому, чтобы тот не опрокинул ничего, Азербайджан и Туркмения болтали без умолку, Беларусь выбирала из супа морковь. Прошло полчаса, и дети, наконец, съели суп, а впереди ещё второе... Ну, с этим мы справились быстрее. Дети после этого ушли в зал, а мы с Союзом остались обедать.
– Спасибо, что присматриваешь за детьми. Я должен закончить доклад и сегодня его рассказать на собрании, на котором ты, кстати, тоже будешь, так как другие страны должны признать тебя. У меня совсем не хватает времени на детей.– сказал папа, тяжело вздохнув.
– Не за что, мне только в радость.
Обед закончили и мы. Союз ушёл работать, я вымыла посуду и пошла укладывать деток спать. Я узнала, что не все они спят днём. Днём не спят Россия, Беларусь, Украина, Туркмения, Латвия и Литва. Остальные заснули кто сам, а кто с моей помощью, я напевала им колыбельные на их языках. Дольше всех засыпала маленькая Кыргызстан, но всё же она уснула. После я пошла к СССР.
– Пойдём-ка со мной.
Я иду за папой.
– Это твоя комната. Здесь ты будешь жить.– открывая дверь ключом, сказал он. Передо мной открылась маленькая комната, слева от входа вдоль стены стояла односпальная кровать, у другой стены, образующей с той стеной угол, стоит стеллаж. Дальше – окно. Напротив кровати стоял стол, справа от него – пенал. Прямо как в моём прошлом дрме на Снежной, в деревне.
– С... Спасибо, папа.
– В шкафу лежат тебе вещи.
– Спасибо. Но откуда ты их взял? – спрашиваю. Но СССР предпочёл об этом умолчать.
– Располагайся, пока дети спят.
СССР оставил меня одну. Я примерила на себя вещи. Мне все они были вот чуточку великоваты, но ходить в них можно.
В моей голове вдруг загуляла тоска по дому, по семье. Я улеглась на только что застеленную кровать и погрузилась в сон. А снится мне Алтай, мы идём по шатающемуся мосту Бирюзовую Катунь к Камышлинскому лесу, через Камышлинский лес к Камышлинскому водопаду. И мы тут всей семьёй, радостные, хоть м уставшие...
Но мой, как мне казалось, получасовой сон оборвал стук в дверь. Я открыла.
– Всё хорошо? Ты уже три часа не выходишь.– беспокоился Союз.
– Я спала.
– Ладно. Понуляйте на улице час и домой.
Союз вышел, а я привела голову а порядок и вышла. В коридоре уже крутилась Молдова. Я увела её играть с другими, потом принялась стирать вещи и заправлять стиралку.
– Собираемся гулять! – закончив с этим, сказала я. В этот раз мы капашились дольше: то Кыргызстан запутается в куртке, то Узбекистан потеряет ботинок, то Молдова начнёт сопротивляться, когда одеают её, то шапки у троих сразу потеряются... В общем, собрались. И снова детки разбежались по двору, играя в догонялки, прятки, строили замки, качались на весах, а кое-кто подрался. Драку разняли быстро. Гуляли мы не час, а минут 20. Домой нас загнал дождь.
– СНГ, собирайся. Мы едем на собрание.– сказал Союз, встречая нас в прихожей.
Россия остаётся за старшего.
– Да, папа.
В машине я не проявляла инициативы общаться с папой, просто погрузилась в свои мысли и иногда посматривала в окно.
На собрании.
Мы сидели в огромном светлом зале и слушали доклады стран на тему экономической взаимопомощи. Это было так скууучно... Но когда настал черёд папы, я приободрилась. Папа говорил чётко, просто и понятно.
– Я прибыл не один, а с новоиспечённой дочерью. Юля, выходи ко мне.
Я робко пошла к отцу. Он дал мне микрофон.
– зд... Здравствуйте... Меня зовут Содружество независимых государств, или СНГ. Мой состав похож на Советского союза.
Это всё, что мне удалось вытащить из себя. Все молчали, некоторые из стран ответили приветствием.. Папа забрал микрофон из моих рук и сказал:
– Если вы признаёте это объединение, просьба по окончании собрания подписать три документа. Доклад завершён.
Все подписали договор и разошлись по домам.
Мы приехали домой почти в 8 вечера.
- Ну, Россия, как вы все себя вели? – спросил Юнион, проходя в зал.
– Туркменистан чуть не разбил окно, когда играл с мячиком. – ответил мальчик.
– Таджикистан крутился за столом и пролил на себя суп.– говорила Украина.
– Но мы всё исправили.– поспешила успокоить папу малютка Беларусь. – Ну, это уже хорошо.– с ноткой усталости произнёс Союз. Я ушла в комнату. Надевая свои любимые шорты и футболку, я вдруг ощутила, что мне не хватает моей семьи, в которой, пусть и были ссоры, недопонимания и унижения, я всё-таки чувствовала себя в безопасности, ни в чём не нуждающимся человеком. В обустройстве комнаты мне стали попадаться знакомые черты моей прошлой комнаты. Я почему-то вспомнила Женю, и это принесло мне много печали и желание плакать. Передо мной мелькал образ сестры, её милый смех и ещё детский голос слышался в моей голове. Я уже не стала успокаиваться, слёзы стекали тёплыми каплями по щекам.
– Юля, папа зовёт тебя ужинать.– прозвучал за дверью милый голосок маленького Кази.
– Иду, солнышко мое.– смахнув слёзы, я попыталась сказать твёрдо, будто бы и не было ничего. Я вышла из комнаты и направилась в кухню.
– Садись, будем ужинать. Я вижу, что ты плакала. Почему? – тихо спрашивал Союз. Возможно, мне казалось, но я слышала в его голосе заинтересованность. Я начала говорить о сестре, о доме, о том, что мне так не хватает сестрицы. СССР выслушал меня и сказал:
– С завтрашнего дня ты начнёшь совершенно новую жизнь. А пока кушай и успокаивался, не думай об этом
Я продолжила ужинать иию попыталась успокоиться. Закончив ужинать, я вымыла посуду и поспешила на помощь папе, которого не хватало на всех пятнадцати несмышлёнышей. Союз срочно повёл Азербайджана в ванную отмывать лицо, так как он нарисовал себе чёрной краской усы. После он отчитал Беларусь за оставленную на столе краску. После меня попросили принести швабру, чтобы вытереть цветную воду, случайно пролитую Арменией.
Вся эта канитель вскоре кончилась, и Ссср ушёл спать, предупредив нас об этом и указав время, в которое мы должны лечь спать. У нас было полчаса. За это время мы с Кази прибрали валявшиеся на полу игрушки и стали укладываться. Далось мне это нелегко. Особенно шустрые и хитрые малыши убегали и прятались, и их надо было заставить лечь. Вскоре после десяти минут погонь мне удалось достигнуть поставленной цели. Дальше я проявила свою мечту на практике – спела почти всем деткам колыбельную и успокоила их. Колыбельная была у каждого своя, на их родном языке. Убедившись, что все крепко спят , я спокойно покинула детскую и пошла к себе спать.