Глава 7
Две недели в Скайноке тянулись очень долго. Ли торговала на рынке сырами, творогом и ягодами, но взгляд её скользил мимо монет в ладони - к ставням, захлопнутым так, словно растение-хищник ловит свою жертву, к теням, прячущимся за углами. Деньги, отданные Эварту за торговлю, возвращались в виде небольших кусков мяса от мясника Ричарда, да разными крупами. Немного денег Эварт тайно распихивал по немногочисленным карманам Ли, потому что та наотрез отказывалась забирать себе честно заработанные медяки. Девушку приятно грела мысль о том, как сильно заботится о ней старик.
Они жили в такт, заданный самим Эвартом: Ли скребла половицы, проклиная вечно забитый сажей камин, а Эварт, сидя на пороге, чинил сети, ворча на узлы, которые «плодятся, как крысы». По вечерам, когда солнце тонуло в свинцовых волнах, они сдвигали лавку поближе к огню. Эварт разливал по кружкам медовуху или чай, а Ли, свернувшись калачиком, слушала его байки о времени, проведенном в море.
- Вот когда я был молод, - хрипел он, тыча пальцем в невидимую карту, - мы шли вдоль Змеиных утёсов, а капитан...
- ...капитан был пьян в стельку, и ты спас всю команду, - перебивала Ли, закатывая глаза, но улыбка выдавала её.
- Ты уже знаешь все мои истории! - ворчал Эварт, но глаза смеялись.
Он научил её чинить сети - нежные пальцы Ли, привыкшие к пергаменту, теперь ловко плели узлы. Она же, в ответ, читала ему отрывки из старых книг, которые приносила с рынка. Эварт кряхтел, делая вид, что засыпает, но однажды, когда она замолчала, пробормотал:
- Ну? Чем там закончилось у этого... Ланселота?
Они не говорили о прошлом открыто. Ли лишь обронила раз, что отца она знать не знала. Эварт, не глядя, протянул ей свой нож - тот, что «только для рыбы» - и сказал:
- Мой старик был пьяницей. Лучше уж без отцов, а?
Однажды ночью, когда шторм выл за стенами, Эварт разбудил её, тряся за плечо:
- Вставай, книжный червь! Волны выбросили дельфина - такого ты ещё не видела!
Они бежали по мокрому песку, освещённые молниями. Девушка сотворина вокруг них купол, защищающий от непогоды. Ли смеялась и, спотыкаясь, кричала:
- Не утонешь ведь? А то мне потом сети одной чинить!
Утром, отмываясь от морской соли, Ли поймала себя на мысли, что его смех - хриплый, как скрип мачты - стал для неё звуком дома. А Эварт, глядя, как она развешивает и высушивает магией его промокший плащ, вдруг сказал:
- Эх, будь ты моей дочерью, я бы...
- ...запретил бы мне читать и заставил чинить сети с утра до ночи, - закончила за него Ли, ухмыляясь.
- Именно, - крякнул он, но в глазах стояла нежность, которую он прятал за ворчанием.
Деревня дышала страхом, как прокажённый - прерывисто и гнилостно. Женщины крестили воздух, загоняя детей в дома. Убийств не было, но трупный дух витал над крышами - может, от мёртвых чаек, чьи перья она находила утром на крыльце, а может, от шепота в таверне:
- Виновного не сыщут, - прошипел коренастый мужчина, впиваясь ногтями в столешницу. На его руке синел шрам в форме рыболовного крюка. - Месяц, как трупы появляются, а они молитвы шепчут да свечки жгут...
Женщина в платке с выцветшим узлом пригнулась к кружке, глаза бегали по углам:
- Молчи, Хаггард. Слышала, из Ренвинга стражу гонят...
- Стражу? - мужчина хлопнул ладонью по столу, заставив дребезжать посуду. - Эти крысы в латах только жрать, да золотишко щупать умеют!
Ли притворно зевнула, облокотившись на стойку, но пальцы её незаметно сжали край платья.
- В прошлый раз, когда стражники явились, - женщина обернулась к окну, где за стёклами вечер уступал место ночи, - у Миртл сына забрали. За «подозрительный взгляд». А через неделю нашли в канаве...
- Ты о чём, глупая? - Хаггард встал, опрокидывая скамью. Голос его взлетел, разрезая тишину: - Они сами, может, и есть те, кто...
Хозяйка таверны грохнула котелком - звук, как выстрел. Разговор умер, оставив после себя липкое молчание. Ли заметила, как мужчина судорожно крестит воздух двумя пальцами, а женщина прячет под платок самодельный амулет.
Если ответы должны быть, то они непременно в Ренвинге. Нужно поговорить с Эвартом.
Девушка выскочила из таверны, и почти бегом пошла домой, где Эварт после тяжелого рыбацкого дня уже разжигал огонь на заднем дворе. Рядом с ним на бочке аккуратно лежала тщательно вымытая и очищенная рыба на ужин.
- Эварт, там в таверне болтают... - Быстро протараторила Ли, но заметив, что Эварт держится за бок, взволновано спросила: - Что с тобой?
- Ты не могла бы сходить к Вендае за обезболивающей настойкой? Неважно себя чувствую...
- Конечно. Ты же знаешь, я никогда не откажусь помочь. Сейчас вернусь.
Учитывая то, что Ли уже выучила дорогу до травницы, путь не занял и пятнадцати минут. Вендая сидела на крыльце, перебирая пучки сушеного чабреца. Увидев девушку, она улыбнулась, а морщинки у глаз сложились в лучики.
- Привет, Вендая, мне нужна настойка от боли. Для Эварта.
Травница быстро поднялась, оставляя свое занятие и, проскользнув внутрь домика, вышла так же быстро, как и вошла.
- Бери вот эту. Новый сбор - действует быстрее.
Внезапно из-за угла, вышел Уильям. Бревно на его плече казалось невесомым, будто вытесанным из теней, а мускулы под рубахой напрягались с привычной лёгкостью человека, чьё тело давно сроднилось с трудом. При дневном свете его глаза напоминали теплый янтарь, но сейчас, в сумерках, они поглотили последние лучи солнца, став почти чёрными - глубокими, как забытые колодцы. Взгляд его скользнул по Лигейе, и на мгновение ей показалось, что в этой темноте таится что-то дикое, незнакомое, будто лес, из которого он вышел, оставил в нём частицу своей тайны.
- Ли, - с улыбкой на лице протянул Уильям. Девушка даже не знала, что её имя может звучать ТАК. - Как поживаешь? Как Эварт?
- Эварт захворал. Вот, - девушка показала бутылёк, что лежал в ладони, - несу ему настойку.
- Надеюсь, что не серьёзно. Я в город завтра, вам, может, что-то прикупить?
Как же ты, Уилли, чертовски вовремя.
- В город? Там случайно нет библиотеки?
- Ещё какая! Неужто хочешь составить компанию? - Уильям поиграл бровями, поднимая их вверх-вниз.
- Ты читаешь мои мысли. Я всё ещё ищу упоминания о том клейме. Так во сколько отправляемся? - Лицо мужчины вмиг стало отображать не только радость.
- На рассвете. У ворот.
- Договорились. А теперь поспешу - Эварт, наверное, уже представляет, как я сбежала от выполнения просьбы.
Девушка махнула на прощание и вышла, мысленно составляя список книг, которые надеется найти.
***
Рассвет заливал холмы золотистыми бликами, когда Ли, поправляя сумку через плечо, подошла к повозке. Уильям, прислонившись к колесу, доедал яблоко. Его взгляд скользнул по её фигуре, затянутой в практичное, подчеркивающее талию платье.
- Надеюсь, ты не планируешь всю дорогу молчать? А то мне придётся развлекать коня разговорами - он, знаешь ли, страдает от скуки.
Тихо фыркнув, девушка устроилась рядом с Уильямом, как бы случайно касаясь его плеча.
Они ехали мимо рощи, где ветер завывал между деревьев, кружа жухлые листья. Один из них упал Ли на колено. Уильям, не глядя, смахнул его пальцами, задержав руку чуть дольше необходимого. Мужчина взглянул на ведьму:
- Ты сегодня похожа на ту самую русалку из баллад. Только без хвоста.
- Это комплимент? - девушка притворно возмутилась. - Напоминаю, русалки топят мужчин ради забавы.
- Тогда я в безопасности - ты же утонешь сегодня в книгах раньше, чем я успею испугаться.
Дорога сузилась, и они невольно прижались друг к другу. Ли, чувствуя тепло его плеча, сделала вид, что поправляет плащ.
- Какой романтичный способ путешествовать - трястись на досках между мешками лука, - усмехнулась девушка.
Уильям подмигнул, взяв поводья покрепче.
- Зато есть повод крепче держаться.
Он резко дёрнул поводья, объезжая камень, и Ли вскрикнула, хватаясь за его руку.
- Ты это специально?!
- Клянусь, - невинно произнес мужчина, поднимая одну над головой. - Гром решил потанцевать. Видимо, ему понравилось, как ты смеёшься.
Примерно к полудню, когда городские стены уже виднелись вдали, Уильям вдруг остановил повозку у ручья. Он слез с повозки, протягивая руку девушке.
- Привал. Не хочу, чтобы ты обвинила меня в тирании, - Уильям рассмеялся, протягивая флягу с водой. Их пальцы коснулись друг друга, и Ли поспешно забрала флягу, слегка краснея.
- Если в библиотеке будет слишком тихо, могу устроить шум. Например, уронить пару фолиантов.
Глаза девушки вмиг расширились, она приложила руку ко рту, притворно ужасаясь:
- Ты же не посмеешь!
- О, ещё как посмею, ведьмочка!
Добравшись до города, Уильям объяснил девушке как от библиотеки добраться до таверны, куда он везет заказ. Ли, пораженная величественным зданием в готическом стиле, слушала его в пол уха.
Здание библиотеки встретило её гулким эхом шагов. Ли скользнула внутрь, стараясь не привлекать внимания седовласого библиотекаря в очках с толстыми стёклами, который что-то бормотал, расставляя фолианты на стойке. Однако его острый взгляд всё же поймал её движение.
- Здравствуйте! Не подскажете, где у вас хранятся книги по древним ритуалам? Особенно те, что связаны с... э-э... необычными рунами?
Библиотекарь, хрипло фыркнув и не отрываясь от своего занятия прохрипел:
- Ритуалы? Молодёжь нынче зачитывается сказками. Вон, - он махнул морщинистой рукой, - третий стеллаж слева - драконы, вампиры, прочая чепуха.
Ли, подавив улыбку, кивнула и двинулась туда, чувствуя, как его взгляд жжёт спину.
Сам ты «чепуха», мистер Сарказм.
В полумраке помещения, среди стеллажей, пропахших пылью и историями, она начала поиск. Тома с золотыми тиснениями на корешках манили названиями: «Артефакты погибших цивилизаций», «Запретные знания эпохи Тёмных Веков». В поисках нужных фолиантов Ли провела по меньшей мере час. И вот, собрав небольшую кипу книг, она уселась за дряхлый деревянный стол, тихонько доставая из сумки пергамент и перо.
Страницы шелестели, как осенние листья, открывая девушке легенды о драконах, Вихрепустах, Камнеедах и прочей сказочной живности, но нужного символа не было. Ли пролистала около половины фолиантов, её взор уже замылился, перед глазами то и дело мелькали то русалки, то морозные сирены. Откинувшись на спинку стула, она нервно выдохнула:
- Теперь понимаю, почему всё, что связано с магией считают сказками. Одни страшилки для детей.
Часы, проведённые в библиотеке казались вечностью, Ли чувствовала, как время ползёт по её усталой спине, сгибая её над стопками пыльных томов. Солнечные лучи, пробивавшиеся утром сквозь витражные окна, сменились сумерками, а пальцы девушки онемели от прикосновения к пергаменту. Она уже перерыла полки с трактатами о древних культах, разобрала архивы о забытых войнах, изучила дневники безумных алхимиков - всё напрасно.
Еще одна... последняя...
Мысленно выдохнув, она отодвинула очередной фолиант с осыпающимся золотым тиснением. И тут, в щели между полками, будто сама Тьма подсунула ей ответ, мелькнул потрёпанный кожаный уголок. Ли вытащила тонкую книжку, переплёт которой был стёрт до дыр, словно её перечитывали сотни отчаявшихся до неё. На обложке едва читалось: «Легенды о демонах Альмирана».
Девушка прищурила пересохшие глаза, вчитываясь в строки. Страницы пахли плесенью и пылью. Лист за листом, она погружалась в историю о демоне, чьё имя выжгли из летописей. И вот, на странице с пожелтевшими иллюстрациями, её сердце ёкнуло - тот самый символ. Четыре стрелки, впивающиеся в круг, с рунами на концах, точь-в-точь как знаки на телах жертв. Под изображением знака надпись: «Ринн'гал».
- Значит, не зря я тут горбилась столько часов, - прошептала Ли, стирая с век липкую усталость. Её рука дрожала, проводя пальцем по рисунку. Даже воздух в библиотеке словно застыл, будто тишина наблюдала, как невинное любопытство перерастает в опасное знание.
На соседней странице чернел рисунок, от которого кровь стыла в жилах. Демон был изображён в неестественном полуобороте, будто застигнутый в момент превращения из тени в плоть. Его крылья не просто пылали - они «дымились», как раскаленные угли, оставляя за собой шлейф искр. Кожа, покрытая паутиной трещин, напоминала высохшее дно озера, а в глубине расселин пульсировало алое свечение - словно под оболочкой билось сердце из расплавленного металла.
Глаза... Это не были просто «огненные глазницы». То, что художник изобразил чернильным мазком, казалось «порталом» - два вихря, затягивающие взгляд в пучину ада. В них угадывались силуэты страдающих душ, обречённых подпитывать этот вечный огонь.
Но больше всего пугали когти. Изогнутые, словно серпы кровавой луны, лезвия. Художник намеренно вывел их за пределы страницы, создав иллюзию, что они царапают саму реальность.
Даже бумага вокруг рисунка была испещрена жёлтыми пятнами, будто страница столетиями впитывала страх тех, кто осмеливался на неё взглянуть. Сбоку аккуратным почерком было выведено:
Сказание о падении Валтариона
Валтарион родился в эпоху, когда боги ещё гуляли среди смертных. Он был одним из Стражей Баланса - существ, созданных богами для поддержания этого самого баланса между светом и тьмой. Его миссия заключалась в наблюдении за смертными, дабы их амбиции не нарушили хрупкую гармонию миров. Но Валтарион, в чьих жилах текла не только божественная энергия, но и искра человеческого любопытства, начал задаваться вопросами:
«Что, если дисбаланс - естественное состояние бытия? Что, если хаос - истинный путь к эволюции и процветанию?»
Тайно Валтарион стал чаще посещать мир людей, принимая облик странствующего философа. Он делился с ними знаниями, которые ускоряли их развитие: научил их добывать огонь из глубин земли, строить дома, читать звёзды. Но чем быстрее росли люди, тем чаще они воевали. Боги, обнаружив предательство Стража, призвали его к ответу. На суде Валтарион не раскаялся, заявив: «Вы боитесь, что они превзойдут вас. Я же дал им возможность стать чем-то большим».
В наказание боги вырвали его белоснежные крылья и бросили в Бездну Пустоты - пространство вне времени, где нет ни света, ни звука. А перед тем как боги низвергли его, Валтарион выкрикнул слова, ставшие роковыми: «Вы заключили меня в пустоту, но я вернусь через ваши же творения - через их слабости и жажду! Они позовут меня и отдадут то, что вы любите и ненавидите больше всего - их невинность, смешанную с ядом их грехов!»
Вместо того, чтобы исчезнуть, Валтарион стал впитывать энергию самой Бездны. Его кожа покрылась трещинами, сквозь которые струился огонь, а глаза стали напоминать жерло действующего вулкана. Он превратился в первородного демона - существо, питающееся грехами живых.
Ли сидела, вчитываясь в каждое написанное слово. Затем, шумно выдохнув, она сказала в пустоту:
- Так вот ты какой... Валтарион.
Девушка схватила книгу, но в этот момент с лестницы неподалёку донёсся скрип. Тень библиотекаря, вытянутая и искажённая, медленно ползла по стене.
- Мисс, напоминаю, у нас запрещено выносить книги...
Ли за секунду сообразила и быстро спрятала том в сумку.
- Я всего лишь... освежила память. Спасибо за помощь!
Она почти бежала к выходу, наспех собрав пергаменты и перо.
Эварт должен это увидеть.