Я хочу жить.
Если бы меня спросили: что больнее сломанные ноги или ломка? Я бы ответил, что все сразу. Тяжело дышать, любое движение причинят такую боль, такую агонию. Хочется куда-то деться от этого, но не куда. Холодный пот. Адская боль. Бесконечные обмороки. Я просто не знал что с этим делать. Сил не было это терпеть. Сил в принципе не было. Просто усталость. Устал от этого ужаса. А ведь это только первый день. Что будет дальше? Сколько мне тут находиться? Вопрос оставался без ответа. Я находился в неизвестности со сломанными ногами и ломкой. Мой зад болел от ракетки. Мое "я" унижено настолько, насколько это возможно. Я сломан. Больно. Больно. БОЛЬНО. Черт возьми, все настолько плохо, что невозможно дышать, невозможно думать, моргать становиться невыносимо трудно. И я тупо смотрел на труп. Что-то мне казалось знакомо, какая-то черта снова напомнила Инну. Вот только что? Я никак не мог понять, и наверное не понял, если бы тело не повернуло голову. Не знаю, от чего мне стало плохо, от того, что труп шевелиться или от того, что эта она, моя дорогая и любимая Инна? Я хотел свалить все что угодно, лишь бы доказать себе, что это не она. И вообще мертвецы не говорят! Но она говорила.
- Игорь, милый, прости меня - несмотря на червей во рту и отсутствие языка, голос был её. Даже после смерти она говорила все так же тихо, с легким басом. - Прости меня, ради бога. Но, Игорь, ты ведь знаешь, я никогда не любила тебя. А когда встретила Никиту, то поняла, что люблю его. По-настоящему. Понимаешь? Я отдала ему больше чем себя. Я отдала ему свою жизнь. Пойми меня, Игорь.
- Нет, - помню, что крутил головой и рыдал, но не от страха, а от того, что она променяла меня на этого психа.
Её гнилой рот мило улыбался. Точнее улыбалось то, что осталось. Губ и кожи почти не было, остатки ели черви. Их было миллион, миллиард, словом почти всё лицо было белым. Они кишили на этом уродливом лице. Впрочем не только черви были её спутниками. Мухи. Вокруг метрового тельца летали эти твари. Но самое отвратительное произошло потом.
Она поднялась с кровати, мухи летели за ней. И все словно ликовало, особенно Инна. Она сделала два шага сказала лишь одно слово: "Никита!" И правда, этот псих зашел в комнату, весь в белом, а на лице глупая улыбка. Никита подошел к Инне поцеловал так страстно, и было это так мерзко, так противно, но я почему-то плакал, мне было обидно и больно, причем морально. В этот момент он посмотрел на меня. На нём были черви, однако его это не беспокоило его, скорее наоборот, это доставляло удовольствие. Его руки коснулись лица Инны. Все это Никита делал так нежно, так аккуратно, что трудно поверить в то, что это труп. Каждое его движение было наполнено теплотой и любовью.
- Вот видишь, Игорь, Никита тоже любит меня - Инна была счастлива, и смотрела она на меня. Глаз не было, их съели черви. Но взгляд был ужасен, так что не то что мурашки по коже пойдут, от такого волосы поседеют:
- И он полюбит и тебя, и я тоже. Игорь, ты должен умереть, чтобы быть любимым. Ведь при жизни я не могла по-настоящему оценить тебя, ведь мне были нужны лишь деньги, хотя ты и сам знаешь. Мертвым деньги не нужны. Мертвецам вообще ничего не надо, так что никто и ничто не помешает нам любить друг друга вечно. И Никита, он тоже полюбит тебя. Его любви хватит на всех! - я не слышал того что говорит она, потому что за ней были трупы. Много трупов. И мужчины, и женщины, и дети, и старики - они улыбались, и все они говорили о любви к Никите. Но тот молчал, в его глазах была гордость и странная надежда. А потом руки этого человека оказались на моей шеи, а его губы шептали что-то про покой и вечную любовь...
Я был счастлив, когда проснулся. Обморок или сон. Не знаю и не хочу знать. Хочу забыть про этот ужас и никогда не вспоминать, но я точно знаю, что со временем забудется все, в том числе и любовь. Но не Никита: его я никогда не забуду. Да же если убью. А что до Инны. Она бросила меня однажды, она бросит меня и потом. Точнее Инна уже это сделала. Хеппи энда не будет. Не спасут меня ни правосудие, ни бог. Никто и ничто. Даже смерть Никиты не вызволит из плена. Потому, я осознал, что должен спасти себя сам. Наверное этот сон был знаком или чем-то другим. В любом случае, хочу уйти отсюда и никогда не видеть эти уродские деревья и пустые дома. Так я начал надеяться на свои силы, которых не было.
И все же, чей это труп?
Сон больше не приходил. Дышать было больно. Про ноги я вообще молчу. На них было тяжело смотреть. Синие, опухшие. Словом, хуже некуда. К боли добавилась жажда и тошнота. Солнце давно взошло, а вместе с ним проснулись и мухи. Боже, никогда не переносил насекомых, в особенности мух. Эти мерзкие создания, что рождаются и живут в говне. Этим они и питаются. А падальные мухи еще хуже. Они ползали по комнате и по мне. Твари лезли в лицо, ползали на губах и не давали закрыть глаза. Сколько бы я их не отгонял, они все равно летели. Меня раздражали мухи, они вызывали отвращение и неприязнь, но тогда, когда они кишили в этой комнате, я думал что сойду с ума. Страшно представить, что в самом трупе, который Никита трахал с таким удовольствием. Или причина в том, что это труп? Другие ощущения? Он желал это тело, когда его член входил в эту дряхлую вагину, в которой точно были черви, то на мир переставал существовать. Только черви, мухи, труп и он. Больше ничего. Только вот как он до этого дошёл? Очередной вопрос, который остался без ответа. Сотни тысяч вопросов остаются без ответов, потому я давно перестал надеяться на то, что узнаю когда-нибудь. Были ночи, когда я лежал без сна и думал о Никите. "Почему?" - единственный вопрос. Чуть позже, в суде, я узнал о том, что папа Никиты страдал от психического заболевания. Биполярное расстройство. Смерть Ники обострила симптомы или скорее стала причиной пробуждения заболевания. А дальше галлюцинации в виде любимой, желание быть рядом с ней. Чужое тело. Мертвое тело. Первый, кого убил Никита был парень, с которым ему изменила Ника. Их отношения продлились чуть дольше месяца, потом она умерла. Но Никита не знал о том, что его девушка влюблена в друга. Не знаю почему она не сказала ему об этом сама. Возможно это что-то да и изменило. Ведь об измене лучше узнать от самого человека, чем от кого-то постороннего. Я знаю о чем говорю. Но Никита узнал обо всем уже после смерти, причём не от друга. Этот парень рассказ ему все потом, за что получил по морде. Потом ещё и ещё. Никита забил его до смерти, а потом, сам того не понимая, трахнул его труп, потому что видел в нем Нику.
- Хочешь, я помогу не чувствовать эту боль?- тогда я увидел ее. Красивая, слишком красивая, словно не живая вообще. Но она была настоящей. - Только у меня одно условие: ты больше никогда не будешь употреблять и продавать наркотики! - некое подобие улыбки скльзнуло на её милом лице. - Если нарушишь слово, то поверь, то что происходит сейчас, будет лучше того, что произойдет потом. Договорились?
- Да, пожалуйста, побыстрее....
Она шла медленно, осторожно, но при этом, несмотря на всю грациозность, каждый её шаг пугал. Мухи сразу улетели прочь. Эти твари даже не жужжали, словно их и не было. Затем, когда девушка подошла ко мне, я тоже почувствовал страх. Именно животный ужас. Инстинкт. Пред мной было что-то не из этого мира. Что-то более выше. Выше Никиты. Она была способна на все. И убить и спасти... Её губы прислонились ко лбу. Серебряные волосы падали на лицо, а еще девушка закрыла глаза. Она была настоящей. Она дышала. Но при этом она была не из этого мира. Чудо. Ангел. Да, я подумал, что она мой ангел хранитель. Её тонкие пальцы. Её длинные волосы. А эти глаза. Она и правла была чудом. Я не знаю как описать эту девушку. Она тосно не была человеком, но и не была признаком. Она не была Инной из моего кошмара, и точно не была той Никой... Она поцеловала меня в лоб. Такие нежные губы. Я почувствовал себя лучше.
- А ноги? - да, ноги мне никто не вылечил. Но я мог спокойно дышать. И дышал я так, словно никогда раньше этого не делал. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Это первое, чему я был рад за последние несколько часов.
- О, Игорь, тот, кто ждет, всегда дождется, - и она улыбнулась. Что-то в ней было живое, настоящее. - И я сейчас не про ноги, я говорю про всё. Всё вернется на круги своя. И Никита, и Инна, и ты, и я. Даже эта девушка вернятся туда, откуда пришла, - Она присела на край кровати, а потом коснулась меня : нежно погладила по щеке. - Ты очень красивый. Твой младший брат был похож на тебя.
- Господи, откуда?
- О, Игорь, разве это важно? Я могу лишь сказать, что твой брат мог жить. если бы не я, но, Игорь, единственно, что я могу, это извиняться. Быть может, ты меня поймешь. - и понял, только отказался от этой мысли сразу, ибо, как мне казалось, это не логично.
- Ты спасешь меня? - это вырвалось само. Я боялся того, что она уйдет, оставив меня с этим ужасом. Но этого не произошло. Девушка снова улыбнулась. На этот раз по-настоящему. Такой красивой, такой нежной была эта улыбка, что я успокоился. На душе было так тепло, впервые за долгое время.
- Мой милый Игорь, только ты можешь себя спасти. Но поверь, в момент истины я помогу тебе. Только прошу, не убивай Никиту.
- Я не убью его, если ты поможешь мне. Даю слово.
- Хорошо. В момент истины я помогу тебе. - и она исчезла, словно никогда не и не было, но на ткани, где они сидела, остались складки и порядка серебряных волос. Происходящее меня не пугало, а скорее успокаивало. Я понял, что спасусь, главное не убить этого психа. Не убить Никиту! Мне казалось, что это легко, но как же я ошибался. Видит Бог, как я этого хотел. Хотя я не уверен в том, что на свете есть Бог. После Никиты я ни в чем не был уверен. Разве что в том, что никому не желаю такой участи.
А еще пить хотелось страшно.