Глава 7. В объятиях дождя
Прежде чем вы приступите к чтению, хочу поздравить всех мусульман, и не мусульман тоже с уже наступившим священным месяцем Рамадан, Ин Ша Аллах все ваши дуа буду приняты, и вам будет легче соблюдать пост. Амин!❤️
Теперь, надеюсь что вы насладитесь этой главой, может и короткой, но раскрывающей некоторые моменты)
___________________________________________
(От лица Вадима)
Аиша, с грацией пантеры, схватила брата за ухо и, словно буксир, потащила его прочь. Яростные вопли Дениса, словно эхо грозы, еще некоторое время отдавались в воздухе, а потом стихли, растворившись вдали вместе с удаляющимися силуэтами. И вот, в образовавшейся тишине, меня внезапно накрыла волна щемящей тоски. Острое, почти болезненное ощущение, кажется, только рядом с ней я могу улыбаться искренне, без натянутости, без фальши. Не знаю, чем это объяснить, но с первых же мгновений знакомства она необъяснимо и неотвратимо притягивала меня к себе, словно магнит.
Признаюсь, мне часто приходилось иметь дело с девушками моего возраста – как во время работы, так и в школе. Но, несмотря на то, что я всегда был вежлив и учтив, они для меня оставались просто… знакомыми, не более. Хотя, думаю они меня просто не интересовали. Сколько бы времени мы ни проводили вместе, их присутствие не вызывало во мне никаких особенных чувств, не будоражило кровь, не заставляло сердце бешено колотиться. Но один лишь мимолетный взгляд на Аишу заставлял меня забыть обо всем на свете, и сердце начинало отбивать безумный ритм, словно вот-вот вырвется из груди, чтобы навсегда остаться рядом с ней.
На протяжении нескольких дней я, словно зачарованный, ловил себя на том, что незаметно наблюдаю за ней. Стараюсь уловить малейшие детали, изучить каждый ее жест, каждое выражение лица. Я наблюдал за ее немного неловкими, скромными и сдержанными движениями, за тем, как меняется ее лицо, когда она смеется или грустит. Заметил, что уголки ее глаз и губ почти всегда опущены вниз, в выражении лица читается тихая грусть, а кожа отличается болезненной бледностью. Она, в отличие от большинства современных девушек, никогда не злоупотребляет косметикой, предпочитая оставаться естественной. Ее речь тихая, почти невыразительная, а в каждом ее слове чувствуется неуверенность в себе. В целом, Аиша казалась очень замкнутой и немного отстраненной, словно мечтает скрыться от этого шумного, жестокого мира, уйти в свою раковину и больше никогда не выходить наружу. Изучая психологию уже несколько лет, я моментально обратил на это внимание. С того самого момента во мне возникло непреодолимое желание стать ее надежной защитой, ее верным щитом и острым мечом, оберегать ее от всех невзгод и опасностей, охранять ее хрупкую душу всю оставшуюся жизнь.
В день нашей первой встречи у меня, как назло, совершенно случайно не оказалось с собой зонта. Впрочем, чтобы все было понятно, мне, пожалуй, стоит начать немного издалека…
(Несколько недель назад)
Это был обычный, ничем не примечательный день, когда я в очередной раз пришел в больницу. Уже не только для того, чтобы навестить маму, работающую там санитаркой, но и сестру, которая, к огромному сожалению, в последнее время стала пациенткой этого лечебного учреждения. Когда я собирался уходить, мама, как всегда, проявила заботу и предложила мне взять с собой зонт, предчувствуя надвигающийся дождь. Но я, как обычно, наотрез отказался, посчитав это лишним.
— Вадим, посмотри на небо! Сейчас разразится настоящий ливень, возьми зонт, а то промокнешь до нитки, как жалкий воробей, — заботливо сказала мама, протягивая мне сложенный в элегантный трость черный зонт.
— Да не нужно, мам, спасибо. Я в любом случае сразу сяду в машину и поеду домой, зачем мне тогда этот зонт? Я не растаю, — ответил я, отмахиваясь. Честно говоря, я никогда не любил брать с собой зонт, считая это чем-то старомодным и неудобным. Даже во время сильного дождя я предпочитал пробежаться до ближайшего укрытия, чем таскать с собой этот громоздкий аксессуар. Но в тот день, выйдя на улицу, я внезапно увидел ее. Неподалеку от центрального входа в больницу, на старой, потрескавшейся скамейке, сидела девушка. Она была увлеченно погружена в свой телефон и что-то оживленно обсуждала. Я понял, что она разговаривает по видеосвязи, вероятно, с кем-то из близких. Рядом с ней стояла медицинская стойка с капельницей, которую она, очевидно, временно вынесла на улицу, чтобы насладиться свежим воздухом. И как только начали падать первые капли дождя, она с какой-то детской, непосредственной радостью стала наблюдать за падающими с неба каплями, словно это было какое-то волшебное, завораживающее зрелище. А затем, словно внезапно опомнившись и вспомнив о капельнице, она одной рукой схватилась за подол своего легкого платья, а другой – за стойку и в панике бросилась бежать в поисках укрытия.
В тот момент я, не раздумывая ни секунды, повинуясь какому-то внезапному импульсу, бросился бежать в противоположную сторону – обратно в больницу, чтобы добыть зонт. Я бежал так быстро, как никогда в жизни, не чувствуя ни усталости, ни боли в ногах. Схватив зонт из рук изумленной мамы, я вылетел обратно на улицу и, к счастью, успел догнать Аишу, чтобы предложить ей свою помощь.
Но как только она заметила меня, я неожиданно смутился и, словно робкий юноша, скромно опустил глаза, пытаясь проявить уважение к незнакомой девушке. Я слышал, что в исламе так принято – избегать прямого взгляда на постороннюю женщину. И тут она внезапно и неожиданно заговорила со мной, окончательно сбив меня с толку. Подняв взгляд на нее, я словно остолбенел, потеряв дар речи. Ее красота меня просто ошеломила, поразила в самое сердце и на какое-то время лишила возможности связно мыслить и вымолвить хоть одно членораздельное слово. Ее блестящие, словно отполированное серебро, глаза были настолько прекрасны и глубоки, что я даже не знал, с чем их можно сравнить. Милые, немного кукольные черты лица, практически идеальные пропорции, и чувственные губы, словно аккуратный бантик, придавали ее образу еще больше очарования и неповторимого шарма. На ней был накинут тонкий черный шарф, который уже промок до нитки и плотно облегал ее хрупкие плечи. А когда она улыбалась… О, когда она улыбалась, весь мир вокруг переставал существовать! Я забывал, кто я такой, где нахожусь и что должен сказать… В тот момент для меня существовала только она и ее ослепительная, чарующая улыбка.