Глава IV.
Вот и пришло время прощаться с островом. За то короткое время, что мы пробыли здесь было грустно покидать Тринидад. Себастьян был абсолютно прав. Хейзел мы больше не видели и хоть он и переживал по этому поводу, но вида старался не подавать.
— Когда до нее дойдет твое любовное письмо? — спросил Баш, когда мы вышли прогуляться. У нас оставалось немного времени, прежде чем корабль снова отправится в плавание и нам нужно будет вернуться и готовиться к отплытию.
— Это не любовное письмо. — отчеканил Блайт.
— Что за письмо? — спросила я.
— Вчера он писал Энн.
— Оу, любовное письмо — я поиграла бровями.
— Оно не любовное — произнес парень по слогам.
— Ага, верь в это если хочешь — мы остановилась у входа на почту — я подожду вас тут.
Погода сегодня радовала теплым легким ветерком. До меня донесся смех ребятишек, пинающих мяч возле одного из домов. Эх, вот оно — беспечное время. Никаких тебе мыслей о будущем, обязанностей и забот. Только и делай, что играй да веселись.
Осмотревшись, я увидела рядом со зданием небольшой магазинчик и решила зайти, дабы скоротать время.
— Добрый день, сэр! Добро пожаловать в сувенирную лавку Стефана. Здесь вы найдете любые изделия из кожи ручной работы, а так же множество разных сувениров на любой вкус, которые будут напоминать вам о прекрасном острове Тринидад.
Улыбчивый мужчина в смешной шляпе, украшенной цветными перьями и маленькими ракушками, стоял за прилавком, показывая различные безделушки. В магазине больше никого не было, поэтому все его внимание было направлено на меня.
Поздоровавшись в ответ я прошла к стойке с открытками. Внимание мое привлекла одна, на которой был изображен остров со всеми его прелестями: высокие пальмы, бирюзовое море, чайки, кружащие над портом и рыбаки сидящие на пристани. Появилось резкое желание написать письмо сестре, спросить о ее жизни, о том как у нее дела. Рассказать о своем побеге, о приключениях. Если бы я только знала где она... Или написать родителям? Отправить прекрасную открытку и успокоить их тем, что со мной все хорошо? Но это желание мигом исчезло стоило мне подумать, что они могут найти меня. Хотя головой я прекрасно понимала, что шанс того, что меня могут отследить очень мал, но рисковать все равно не стала. Отмахнувшись от грустных мыслей, я начала разглядывать другие интересные предметы, среди которых был блокнот.
— Вам помочь? Ищите что-то конкретное?
Мужчина, проследив за мои взглядом, достал из-под витрины небольшую книжку насыщенного бордового цвета, в кожаном переплете, с легким матовым блеском.
— Если хотите, можем выбить гравировку. Всего лишь за пол цены.
Прикинув в голове во сколько мне это обойдется, я со вздохом согласилась.
— Да, давайте.
Продавец подошел к станку. Что-то настроив, он открыл крышку и поставив книжку во внутрь, нажал на рычаг. Крышка со скрипом захлопнулась и, подождав пару секунд, Стефан вытащил блокнот, протянув его мне.
На приятной на ощупь коже, с едва заметными текстурами, золотыми буквами красовались выбитые инициалы: Г. Б.
Для Себастьяна я выбрала браслет, сделанный из мягкой, слегка потёртой кожи тёмно-коричневого цвета с чуть заметными изысканными швами. Он обвивал запястье дважды, создавая лёгкую многослойность. Вместо застёжки был небольшой, но тяжёлый бронзовый медальон-пряжка, который открывался. На нем расположилось искусно вырезанное изображение колибри — символа Тринидада.
— А это вам в подарок.
Стефан положил к остальным вещам ту самую открытку, что привлекла мое внимание и сделал небольшую скидку. Поблагодарив его и расплатившись, хоть и потратив больше денег, чем планировала, я вышла из магазина.
Я подошла к почтовому отделению как раз в тот момент, когда Баш и Гилберт выходили из здания.
— Так когда твое любовное письмо до нее дойдет?
— Примерно через месяц. — устало ответил Блайт, поняв, что переубедить друзей не получится.
— Уверена, Энн будет безу-у-умно рада получить его.
— Надеюсь, ты не ревнуешь? — спросил Гил с притворно-обеспокоенным выражением лица.
— Ты это кому?
— Себастьяну конечно. А ты о ком подумала?
Я резко остановилась, да так, что шедшая позади меня женщина, выругавшись, уткнулась сумкой мне в спину. Она, недовольно глядя, обошла нас, и неопределенно махнула рукой, когда Баш попытался извиниться. Прищурив глаза я подозрительно взглянула на Блайта.
— Постой, а с чего бы мне тебя ревновать?
— Ты и сама прекрасно знаешь. — Блайт, наклонив голову на бок, сощурившись смотрел на меня со своей фирменной ухмылкой на губах.
— Ты что, головой стукнулся? Он там случайно нигде не стукался? — обратилась я к Башу.
Вдруг откуда-то слева раздался пронзительный женский крик. Обернувшись, мы увидели девушку, что лежала на пороге одного из домов, держа руками большой живот, а над ней, возвышаясь на крыльце, стояла взрослая женщина.
— Такие работники мне не нужны! — она недовольно прокричала на только что упавшую беременную, а затем хлопнула дверью, оставив ту лежать на грязной земле.
— Что происходит?
Мы подбежали к месту событий и, усевшись перед испуганной девушкой, я попыталась поймать ее взгляд.
— Эй, все хорошо, вы меня слышите?
Ответом послужил протяжный стон полный боли. Лоб ее покрылся испариной и по лицу покатились слезы. Баш барабанил по двери заведения, требуя объяснений.
— Мисс, какой у вас месяц? — Блайт присел рядом, посмотрев на довольно крупный живот. Но девушка, со всех сил сжав челюсть, прокричала, хватаясь за бок.
— Что это за место?
— Публичный дом — обеспокоено ответил подошедший Баш, поняв, что попытки достучаться не увенчались успехом.
— Как можно поступить так с человеком? — злость от несправедливости кипела внутри. Я подошла к дверям и начала пинать ее ногами — Откройте дверь, иначе я выломаю ее к чертовой матери! Животные! Открывайте!
Пока Себастьян и Гилберт решали, что делать с бедняжкой, она с трудом поднявшись, незаметно сбежала. Насколько это вообще возможно для беременной. Побежав за ней, мы попали в какой-то двор, но никого там не увидели.
— Мисс — кричали мы с Блайтом на перебой, пока не услышали болезненный стон доносящийся из небольшой хижины с крышей из сена.
— Она там.
Гилберт заглянул внутрь и спустя пару секунд обернулся.
— У нее отошли воды — крикнул он, на удивление, спокойно и уверенно. Ну либо он хорошо притворялся. Мне до него, определенно, как до Луны, но хоть кто-то должен думать холодной головой в такой ситуации. — Мне нужны полотенца.
— Ты что, сумасшедший?! Что ты собрался делать? Нам нужно найти доктора! — в голове творился хаос, а в голосе сквозили нотки истерики.
— Я справлюсь. Где Себастьян? — Гилберт судорожно обдумывая план действий, ходил туда-сюда, потирая пальцами подбородок в ожидании друга. Девушка снова истошно закричала.
— Справишься? Ты хоть раз принимал роды?
— Да, у коров.
— Да ты издеваешься! — брови мои поползли вверх.
— Времени нет, нужны полотенца или что-то типо такого.
— Ты уверен, что справишься? — спросила я, схватив его за руку.
— Да.
Кивнув, я со скоростью света, отправилась на поиски. Неподалеку от нас, на веревке висело чье-то белье.
— То что нужно. — Я сняла его с прищепок и со всех ног побежала обратно.
Баш поднял девушку, намереваясь положить на землю, а Гилберт чем-то полоскал свои руки. Дрожащими пальцами, он с трудом расстегнул не поддающиеся пуговицы своего жилета и, наконец, сняв его, чтобы не мешался, накрыл покрывалом ноги беременной. Голова ее лежала на коленях Себастьяна, а рука до боли сильно, сжимала мою.
— Все будет хорошо, — шептала я ей — все будет хорошо.
***
Когда все закончилось, я вышла из нашей импровизированной палаты на свежий воздух и попыталась посмотреть на свои дрожащие руки, но слезы пеленой застилали глаза. Дышать вдруг стало трудно из-за поступающего к горлу кому.
— Джейн — позвал меня Гилберт, вышедший следом. Его белая рубашка, была испачкана кровью — Всё в порядке? — он обеспокоенно посмотрел на меня.
— В порядке? Ты принял роды — я не могла успокоиться, не в силах отойти от шока — ты принял роды. Ты... подарил жизнь. Если бы не ты она бы... Она же могла... Ты же... ты... — невнятно бормотала я, постепенно переходя на писк. И не в силах больше говорить из-за рыданий, я судорожно начала хватать ртом воздух, которого так не хватало — Боже...
Подойдя ближе, парень неожиданно обнял меня. Спустя какое-то время дышать стало легче, но сердце, вместо того чтобы успокоится, начало стучать быстрее.
Нет. Это не из-за рук Гилберта Блайта, одна из которых покоится на моем затылке, а другая гладит меня по спине. И точно не из-за его дыхания, щекочущего мою шею.
Нет. Это все истерика.
Определенно нет.
***
— Из тебя получился бы отличный доктор.
Юноша стоял на палубе, смотря на звездное небо и думая о сегодняшнем дне.
— Спасибо — он слегка улыбнулся и повернув голову, посмотрел на меня — Тоже не спится?
— Заснешь после такого — я оперлась руками о борт. — Хотя Баш спит без задних ног.
Гилберт хмыкнул. В далеке пролетела звезда.
— Я давно планировал поступить на врача, с тех пор как узнал о болезни отца. Это подтолкнуло меня спасать людей.
— Как он сейчас?
— Он умер. — парень поджав губы снова посмотрел на горизонт.
— Ох, прости, мне очень жаль. Соболезную.
— Ничего. Ты же не знала.
— Я не хотел оставаться в Эйвонли после похорон. — после недолгого молчания поделился Гилберт. — Одному было невыносимо тяжело. Морально. В доме все напоминало об отце. Да и физически, одному на ферме трудно. Были те, кто предлагал помощь, только вот я никогда не хотел становиться фермером. Но хуже всего — жалостливые взгляды людей, их разговоры об отце, непрошеные советы. Я не мог больше оставаться там, мне хотелось бежать от всего, хотелось чтобы меня оставили в покое. И я ушел. И как мне кажется — это было лучшим решением. Словно...
— Глоток свежего воздуха.
Блайт посмотрел на меня и в глазах его отразилась боль, которую он умело скрывал все это время.
— Да. Именно так. Я рад что встретил вас с Себастьяном. Рад, что хоть на какое-то мгновение могу отвлечься и не думать обо всем этом.
— Даже близко представить не могу какого тебе, Гил. Я потеряла дедушку, когда была совсем ребенком, но не помню ни его, ни того, что чувствовала при этом. А ощущение того, что ты словно сбежал из тесной клетки и смог наконец вздохнуть полной грудью мне, к сожалению, известно.
— Это как начать жизнь заново.
— С чистого листа.
Мы настолько были поглощены разговором, что не заметили как оказались стоящими непозволительно близко друг к другу. Лунный свет слабо освещал его правую сторону, выделяя острую скулу, а глаза слегка напряженно разглядывали мое лицо. В голове пронеслось странное желание зарыться пальцами в его кудрявые волосы, но вдруг не вовремя промелькнувшая мысль о том, что случится если нас застанут и как это будет выглядеть со стороны, словно пощечина, привела меня в чувство и я отшатнулась. Видимо Гилберт подумал о том же и прокашлявшись, отвернулся.
— Спасибо. Что поделился со мной.
Он кивнул и потер шею. Неловкость между нами все еще можно было почувствовать.
— А ты уже решила что будешь делать дальше? — спросил парень стараясь не смотреть мне в глаза.
— Возможно — уклончиво ответила я — думаю, было бы не плохо стать ученым. Исследовать Землю или другие планеты, может быть космос... что может быть лучше?
— Уверен, что у тебя все получится.
— Очень на это надеюсь.
— Я серьезно. Ты умная и смелая. По моему, это как раз те качества, которые присущи исследователям.
— Спасибо. Большое.
И постояв так еще немного, думая каждый о своем и наслаждаясь моментом, когда никто никого не раздражал, мы отправились спать.
Завтра нас ждет трудный день.